Благодарность

      —Мне жаль.       Нетронутые разумом слова, болезненно принятые сердцем; инородный ком в горле, хрипящие вдохи, переходящие в безумные немые стоны — рассудок не смеет холодить сознание, лишь вызывая ужас новыми кошмарами, стремящимися вновь и вновь свести с ума загнанного в угол детектива. Взъерошенные, немытые уже долгое время волосы, вызывали у него отвращение, заставляя яростно вырывать спутавшиеся нечто окровавленными гроздями. Густые разводы засохшей крови намертво въелись в мертвенно-бледную кожу, провоцируя новые приступы безумия при виде отражения в зеркале.       Отражение мертвеца: таких Чарлиз видел немало, таких он делал собственными руками.       Руками по локоть в отвратительно воняющей железом крови — Чарльз сознательно окунул их в алое море перед ногами, не боясь поскользнуться на скользкой, утекающей из него человечности.       Теперь держать его некому, а подступающая, несущая смерть жижа, всё быстрее подступает; трепещущие в предвкушении щупальца, грациозно и элегантно обвивали парализованные конечности: спасения найти невозможно, так же как и невозможно ему было умереть спокойной смертью.       Такая вот судьба: умереть от безумия, от нескончаемых криков в голове, завывающих и приглашающих его в личный ад под водой. Туда идти Чарльз не хотел, но надвигающие помутнение пугало больше, чем давление в сотни тонн на хрупкое человеческое тело. Противиться судьбе Чарльз уже перестал, холод подступал всё ближе, заставляя измученное тело содрогаться в предсмертных судорогах.       Газета, небрежно кинутая рядом, гласила неприятные новости: «Грэм Карпентер — мёртв». Умер, скончался, погиб — какие угодно слова подойдут к тому, что Чарльз убил Грэма Карпентера. Вновь он вмешался в жизни других людей, снова прервал чьё-то существование. Не он судья, не он палач для Окмонта, но детектив вновь решился замахнуться, заржавевшей после бесконечного времени косой, отобранной у костлявой.       Можно сколько угодно оправдываться, что так было лучше для города, так бы ТОД ухватил своими мерзкими пальцами кусочек одеяла побольше прежнего, наводя ещё больший хаос в и так уже тонущем в своём безумии городе. Но призраки из кошмаров и застилающая глаза кровь, говорила об обратном: Чарльз Рид — убийца, провозгласивший себя богом и вершителем судеб. Правда, он всего лишь человек, задыхающийся от придуманного для себя наказания. Наказания, предвещающие мучительную смерть.       Чарльз всего лишь такой же человек: он не спаситель и не избранный. Всего лишь обычный детектив, мечтающий о спокойной жизни в собственном доме. Теперь же мечты навсегда останутся в прошлом, ведь окружавшие его призраки, смеясь, бодро утягивают в нарастающую воронку конца света.       — Мне правда так жаль.       Искусанные пальцы отчаянно хватаются за прогнившие стены захудалой комнаты старого отеля; сжатая в руке газета, напоминает об улыбающимся призраке за спиной.       Чарльз широко распахивает покрасневшие от недосыпа глаза и шокировано рассматривает ожившего Грэма Карпентера. Мужчина плавной походкой приближается к измученному детективу и мягко обнимает, доверительно кладя голову на подрагивающее плечо. Шок не отпускает Рида, переносившего в тот момент сильнейшую нервную встряску. Он ожидает нож в спину и свернутую голову, зажмурившись от животного страха, засевшем в потрескавшемся сердце, но в ответ лишь получает успокаивающее поглаживание по спине и ласковую улыбку.       — Мне жаль не меньше.       Маска, которая нелепо выглядела на молодом лице, была снята и в короткое мгновение оказалась в руках застывшего детектива. Прекрасное лицо, столь сильно изуродованное страшной трагедией, излучало вселенское добро; единственным глазом Грэм с благодарностью и нежностью смотрел на бледного Чарльза, всем своим видом показывая, насколько же теперь он счастлив. Счастлив наконец-то помочь ему.       Улыбнувшись в последний раз, прекрасный мужчина растворился в воздухе, распавшись на сотни зарождающихся надежд. Риду оставалось лишь наблюдать за тайным священнодействием, изумлённо разглядывая в руках подаренную ему маску.       Грэм счастлив наконец-то помочь встать ему на ноги и доказать, что Чарльз всё всегда делал правильно. С самого начала, с самого рождения, ему не было суждено сгинуть в жутком океане; не было суждено сойти с ума и убить в себе последние остатки человека.       Грэм счастлив стать для Рида светом, который выведет детектива из надвигающейся тьмы и отчаяния — он поможет ему во что бы то не стало. Даже если придётся умереть ещё раз.       Ведь Чарльз спас его от самого себя, теперь же он спасёт его в ответ. Станет опорой и поддержкой.       У Чарльза Рида руки по локоть в крови, но Грэм Карпентер был рад умереть и стать чей-то надеждой.