***
В гостиной факультета Слизерин царило сонное спокойствие. Ученики разбились на группки и что-то негромко обсуждали между собой. Кто-то музицировал на скрипке, оградившись звукоограждающим барьером, чтобы не мешать другим, кто-то что-то читал. — Нет, ну это уже совсем ни в какие рамки! — влетел в гостиную староста Слизерина. — Что-то случилось? — лениво осведомился кто-то. — Дамблдор случился! Гостиную Слизерина накрыла тишина. — Он, похоже, уже совсем, — продолжил староста. — Сейчас созвал всех нас у себя в кабинете и сообщил, что Святочный бал будет проходить не только под эгидой турнира, но ещё и под лозунгом: "Грязнокровки тоже люди!". Ну, то есть он выразился не совсем так, но будем называть вещи своими именами. Нам вменили в обязанность всеми силами способствовать межфакультетскому и межшкольному взаимодействию, и чем больше парочек будет из разных факультетов, разных школ и разного происхождения — тем лучше. Драко сначала задумался, огорчённо размышляя о том, куда катится магическая Британия, а потом вдруг просиял — ведь это был отличный способ побесить Поттера! Оставалось только уломать его грязнокровку. Отец, конечно, будет недоволен, но он всегда может сослаться на приказ директора и перспективу получить пост старосты Слизерина в следующем году.***
На следующий день, после уроков, Гермиона, как всегда, шла в библиотеку, чтобы поскорее выполнить задания для самостоятельной работы и поизучать что-нибудь более интересное. Как же ей не хватало общения с кем-то таким же, как и она сама, увлечённым магией человеком! Гарри и Рон, конечно, считались её друзьями, но общего между ними было исчезающе мало. Они любят квиддич и прочие игры, она — изучать и пробовать новое. Она была собранной и пунктуальной, они же — самые настоящие раздолбаи. Она — рано ложащийся спать жаворонок, а они — истинные совы, предпочитающие засидеться допоздна, а на следующее утро — зевать с самым душераздирающим видом. По сути, единственным, что объединяло Гермиону с Гарри и Роном, были общие тайны. В остальном же — пропасть. Даже Гарри, который, похоже, души в Гермионе не чаял и был на самом деле сильно привязан к ней, мигом забывал обо всём, стоило только Рону его окликнуть. «Как собачка, ей богу!» — в сердцах топнула ножкой Гермиона. Ей на самом деле нравился этот непутёвый и, в сущности, неглупый паренёк, так отважно бросающийся во все авантюры и готовый рисковать головой ради совсем посторонних людей. Его решительность и самоотверженность в некоторой степени даже восхищали её. И поэтому она с особым усердием старалась перетянуть его на свою сторону, приобщить к своему ритму жизни и научить пользоваться мозгами. С другой стороны, Гарри был так же сильно привязан и к Рону. И если она — Гермиона — не давала Поттеру повода думать о том, что она может покинуть его, то вот Рон, похоже, чувствовал эту слабость и регулярно ей пользовался. Так что не было ничего удивительного в том, что Гарри постоянно пасся рядом с рыжим. Потому как Гермиона от него всяко никуда не денется, а Рон может и взбрыкнуть. Гермиона всё это понимала, но ей всё равно было обидно и одиноко. Вот и приходилось всегда и везде ходить одной, потому как дружба с другими девчонками или представителями других факультетов как-то не задалась. — Добрый день, мисс Грейнджер! Гермиона остановилась и, довольно сильно удивившись, посмотрела на подпирающего стену Малфоя. В его руках был небольшой букетик белых лилий. — Здравствуй… те, мистер Малфой, — невольно переняла манеру общения она. — Я хотел извиниться перед вами, мисс Грейнджер, за своё довольно предосудительное поведение в прошлом, — он с лёгким поклоном протянул ошарашенной девочке букетик. Гермиона смерила подношение подозрительным взглядом. — И что же заставило вас изменить своё мнение обо мне? — Просто я осознал, что вы, мисс Грейнджер, сильно отличаетесь от остальных магглорождённых учеников в Хогвартсе. Вы всегда пытаетесь во всём разобраться, вы уважаете и принимаете наши обычаи и порядки, а уж про ваши успехи в изучении магии и говорить нечего. Вы лучшая на потоке. Гермиона порозовела от удовольствия. — Я пересмотрел своё мнение о магглорождённых и осознал его глубинную ошибочность. Недостаточно иметь волшебную палочку, чтобы называться магом. Чтобы в полной мере оправдывать это звание, нужно иметь пытливый ум и целеустремлённость, а эти качества от цвета крови не зависят. — Я тоже так считаю, — благосклонно кивнула она. — Поэтому мне стало неловко, когда я осознал своё поведение. Я прошу у вас прощения за свою вопиющую глупость и непростительную слепоту. Вы, Гермиона, без сомнения, являетесь эталоном настоящей волшебницы. Удовольствие Гермионы переросло в самое настоящее смущение.***
После уроков, спустя неделю после объявления Дамблдора, Гермиона со спокойной душой оставила Гарри и Рона обсуждать надвигающееся первенство Гриффиндора по магическим трёхмерным шашкам, а сама поспешила на вечернюю прогулку по школе с Драко. Малфой оказался настоящим душкой. Галантным, учтивым, вежливым, не скупящимся на комплименты. Он знал уйму фактов о магическом мире, владел кучей полезных заклинаний. Он был начитан, а так же мог рассказать множество легенд и историй, не описанных в учебниках. И, что тоже играло свою роль, он на самом деле был весьма недурен собой. Драко показал себя очень интересным и приятным собеседником, а некоторую резкость в высказываниях и некую дремучесть, понятную для чистокровного, Гермиона великодушно решила ему простить. Единственный минус в общении с Малфоем заключался не в нём самом, а в Гарри и Роне. Гермионе даже было несколько не по себе, когда она представляла, какой скандал разразится, когда эти двое прознают о её прогулках с их давним недругом. — Привет, Гермиона! — помахал рукой Драко, выскальзывая из неприметного коридорчика, неподалёку от гриффиндорской башни. — Отлично выглядишь! Закинув её ученическую сумку на плечо, Драко взял Гермиону под локоток и повёл по коридорам школы, рассказывая презабавнейшую историю времён своего дошкольного обучения. — Мне тогда жутко надоело учить все эти даты великих свершений великих магов прошлого, — говорил он, — и я решил сжульничать. Нашёл в запасах зелье познания сути. Ну, ты знаешь, достаточно пометить активным его компонентом какую-нибудь вещь, а потом выпить основной компонент. Если всё сделано правильно, то ты сразу же познаешь всю суть этого предмета. Так вот, нашёл я это зелье и пометил учебник по истории магии. — И что было дальше? — ахнула Гермиона, уже сообразившая, в чём был подвох. — А дальше я проснулся только на следующий день с жуткой головной болью и доскональной информацией о том, из чего сделаны чернила, бумага, переплёт и как из всего этого собрать книжку. Стоит ли говорить, что ничего более полезного я не узнал? Драко рассмеялся, и Гермиона с удовольствием его поддержала. Она была очень рада, что наконец-то нашёлся кто-то, с кем можно было столь весело и полезно проводить время. Внезапно Драко остановился посреди коридора и жестом фокусника выудил откуда-то из воздуха алую розу. — Мисс Грейнджер, ваше общество вот уже неделю приносит мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Вы умны, остроумны и прекрасны, а время проведённое с вами — это лучшее время за весь день, — он протянул розу остолбеневшей девушке. — Гермиона, не соблаговолите ли вы сделать меня счастливейшим из смертных, и стать моей спутницей на грядущем Святочном балу? Вот чего-чего, а такого Гермиона совсем не ожидала! Она удивлённо замерла, прижав ладошку ко рту, тогда как Малфой терпеливо дожидался ответа. Она разрывалась между двумя чувствами: желанием согласиться и опасением реакции Гарри. — Поттер и Уизли? — проницательно осведомился Малфой. Гермиона смущённо кивнула. — Ваш староста, наверное, уже довёл до вас пожелание директора Дамблдора? Прекрасно. Ты всегда можешь сказать, что приняла моё приглашение только лишь ради того, чтобы поддержать директора в его похвальной инициативе. Это был выход. Не самый удачный, но других-то и не было. Гермиона набрала в грудь побольше воздуха и решительно выдохнула: — Да! Я согласна быть вашей спутницей на Святочном балу, мистер Малфой!***
Драко стоял перед зеркалом в своей спальне и наводил последний лоск. Сегодня он должен будет выйти в свет с этой грязнокровкой Грейнджер. С симпатичной, обаятельной и остроумной грязнокровкой Грейнджер. Она действительно могла дать фору многим, а ту же Панси, например, вообще обходила, как стоячую, обыгрывая по всем фронтам. Он предельно ясно осознал это, когда вдруг с удивлением обнаружил, что стремится на вечернюю прогулку с Гермионой не по обязанности и ради интриги, а для собственного удовольствия. И сейчас Драко больше всего волновали два вопроса: когда дурацкая идея досадить Поттеру переродилась в нечто более личное — ведь Гермиона действительно очень сильно ему понравилась — и что со всем этим делать?»***
Гарри Поттер стоял перед дверями Большого зала в окружении чемпионов, их спутников и прочих учеников со своими парами. — Кто это такая красивая с Малфоем? — удивилась вдруг Парвати. Он оглянулся и обомлел. Сначала он увидел Гермиону. Невероятно прекрасную. Лёгкую, воздушную, волшебную. Она была похожа на сказочную фею в своём нежно-сиреневом платье. А рядом с ней шёл… Малфой?! Гарри почувствовал, как пошатнулся пол под его ногами. Малфой и Гермиона?! Гермиона и Малфой?! Нет, он, конечно, заметил, что та весь последний месяц постоянно куда-то исчезала, но списал это на её увлечённость учёбой. Всё-таки в гостиной Гриффиндора вечерами было слишком шумно, чтобы можно было спокойно почитать книгу. Но… Малфой?! Это было слишком невероятно, чтобы быть правдой. Это было слишком невероятно, чтобы не заподозрить в этом магию. Это было слишком невероятно, чтобы оставить ситуацию на самотёк. — Ах, ты, тварь! Ты заколдовал её! Гарри бросился к Малфою и ударил его по лицу. Тот глухо взвыл, и, отступив на пару шагов, что есть мочи пнул Поттера в колено. Вскоре под ногами весело вопящих учеников катался клубок из намертво вцепившихся друг в друга юношей. Они ругались, пытались ударить друг друга и чуть ли не плевались от ярости. — Хватит, хватит, хватит! — с отчётливыми слезами в голосе выкрикивала Гермиона. — Хватит! Поттера и Малфоя кое-как растащили Крам и Седрик. У Гарри под глазом наливался огромный синяк и была разбита губа, а Драко щеголял сломанным носом, из которого непрестанно лилась кровь. — Что здесь происходит?! — грохнул суровый голос МакГонагалл. Профессор подошла поближе и скорбно оглядела побитых студентов. — В преддверии Святочного бала! Какой позор! Наказание вам потом назначит директор Дамблдор. Мистер Малфой, вам будет лучше посетить больничное крыло. Я сообщу мадам Помфри. Мистер Поттер, как бы мне ни хотелось отправить вас туда же, правила открытия бала чётко оговорены. Подойдите ко мне! Гарри же подошёл не к ней, а к заливающейся слезами подруге. — Гермиона… — протянул руку он. — Уйди, Гарри, уйди! — выкрикнула она и умчалась, быстро растворившись в переплетении коридоров Хогвартса.***
— Так это правда, что Гермиона пришла с Малфоем?! Рон не постеснялся пристать к Гарри прямо на танцполе, когда тот, осторожно сжимая Парвати в объятиях, пытался поскорее закончить с обязательными танцами и не налажать в процессе, дабы поскорее найти Гермиону. — Да, — коротко ответил Гарри. Ему было совсем не до Рона. Да и Парвати тоже хмурилась, кидая косые взгляды на рыжего. — Вот шалава! — прошипел стремительно багровеющий Рон. — Что?! — замер Гарри, решив, что ослышался. — Шлюха, говорю, она! — заявил Рон. — С Малфоем спуталась, по-любому он ей деньги на её книжки подбрасывает! У них же золота завались, так чего бы не прикупить девочку по вызову?! Иначе зачем ещё ему нужна эта грязнокровка? — Рон! Ты забываешься! — в голосе Парвати зазвенела сталь. Гарри же смотрел на злобного, как сам чёрт, рыжего и не понимал: как вообще можно говорить такие мерзкие вещи о Гермионе? Об их Гермионе. О самом добром, верном и отзывчивом человеке из всех, что он знал. — А ты не защищай её! — рявкнул Рон. — Сама, небось, завидуешь! Как же, отхватила зубастая заучка богатенького красавчика! Скоро, наверное, и в постель с ним ляжет, раз уж деньги платят! Это было уже слишком! Гарри размахнулся и как следует врезал Рону по лицу. Тот глухо вякнул и растянулся по полу, а вокруг послышались женские визги. — Ты молодец, Гарри! — чмокнула его в щёку Парвати. — Пойдём отсюда, пока не началось. Но далеко уйти они не успели. Попытавшуюся было спрятаться среди богато наряженных елей парочку быстро нашла МакГонагалл. — Мистер Поттер! — свирепо раздувала ноздри она. — Я вас не узнаю! Вторая драка за вечер! Это переходит всяческие границы! Гарри угрюмо молчал. — Своё наказание вы получите завтра. А сейчас потрудитесь покинуть бал и вернуться в свою гостиную! С другого конца зала послышалась какая-то ругань, и профессор МакГонагалл стремительно умчалась, не забыв напоследок прожечь Поттера осуждающим взглядом. Парвати же посмотрела ей вслед и перевела взгляд на угрюмого Гарри. — Ладно, давай ещё один танец, и иди, ищи свою Гермиону. Она, наверное, сейчас жутко расстроена вашей дракой. Только… Не дави на неё, ладно? Ей сейчас и без того должно быть нелегко. Гарри кивнул и, взяв девушку под руку, повёл её к танцующим парам. — Нет, ну какое же Рон всё-таки хамло! — ворчала Парвати. — И как вы вообще с ним дружите? — Вот и я о том же, — вздохнул в ответ Гарри, повернувшись лицом к своей партнёрше и положив руку на её талию, — и зачем я с ним дружу? И ведь не в первый раз же понимаю, что он ни во что нас не ставит. — Подумай об этом на досуге, — кивнула та. Зазвучала новая мелодия, и пара закружилась в танце.***
Гермиона была в самых расстроенных чувствах. Слёзы о драке двух небезразличных ей людей и об испорченном вечере высохли, и теперь она предавалась высокой меланхолии, размышляя о человеческих отношениях и тщете всего сущего. Драко был приятным и очень хорошим собеседником. С ним было интересно. С Гарри было не так интересно, но с ним она почему-то чувствовала себя очень уютно и защищённо. Пусть сие случалось и не часто, но это было. А то приключение по спасению Сириуса всё ещё бередило её душу. Ночь, клювокрыл, дементоры и лучистое тепло призрачного оленя, вырвавшегося из волшебной палочки крепко стоящего на ногах Гарри. Он на самом деле был великим волшебником. Пусть и непутёвым. А эта его последняя выходка? Вместо того, чтобы просто высказать ей своё «фи», Гарри без раздумий бросился на Драко. Он испугался за неё и хотел защитить. Ещё никогда на её памяти Гарри не действовал так быстро и решительно. Нет, он не боялся драться, но обычно пытался разрешить конфликт словами и никогда не нападал первым. А тут — прямо как с цепи сорвался. Драко было жалко. Рассердиться на Гарри не получалось. Пусть даже он и испортил ей весь вечер. И что же делать? Посидев немного на подоконнике третьего этажа, Гермиона направилась в больничное крыло, проведать Драко, а потом она намеревалась найти Гарри и серьёзно с ним поговорить.***
Гарри вышел из дверей Большого зала и, замерев на секунду, с силой взъерошил волосы. Задача была предельно простой. Гермиона не должна быть с Малфоем и точка! Гермиона должна быть с ним! Он не мог позволить себе потерять ещё и её, потому как с Роном точно всё было кончено. Перспектива снова остаться одному пугала его, а мысль о том, что хорёк может как-то навредить Гермионе, пугала ещё больше. — Не давить, говоришь? — пробормотал он, вспоминая слова Парвати. — Хорошо. Гарри сорвался с места и помчался в свою спальню за картой Мародёров.***
Злющий, как хагридов соплохвост Драко вылетел из дверей Больничного крыла. — Чёртов Поттер! — шипел он, чуть ли не плюясь от переполняющего его яда. — Тварь очкастая! Ну, погоди! Ну, я тебе устрою! Он хотел было вернуться на бал и исподтишка проклясть старого врага каким-нибудь хитровыкрученным проклятием, как вдруг заметил одинокую девичью фигурку, вышедшую из-за угла. «Но ведь можно и исключить прямые воздействия», — ухмыльнулся он. — Всё, теперь я снова в порядке! — улыбнулся он своей лучшей улыбкой. — Теперь мы можем вернуться на бал. «И попробовать поссорить тебя с Поттером, — добавил он про себя. — А потом трахнуть и бросить». Пусть он пока и не очень хорошо представлял себе, что это такое, но, наслушавшись разговоров старших учеников, понимал, что это очень сильно ударит, как по Поттеру, так и по его грязнокровке. — С тобой точно всё хорошо? — несмело улыбнулась Гермиона. — Да, пойдём обратно в зал, — кивнул Драко. Развлекая Гермиону ничего не значащим разговором, Малфой вёл её по погруженным в полумрак и тишину коридорам. Младшие курсы находились в своих гостиных, старшие — на балу. Верхние этажи Хогвартса были пустынны. — Я помню барышнею вас в короткой белой блузке! Я был учитель-гувернёр, учил вас по-французски! Я вас тогда обожал! Гермиона настороженно закрутила головой. Впереди кто-то пьяно орал песню с отчётливым французским акцентом. — Может, обойдём? — неуверенно поинтересовалась она. — Пф! Я хожу, где хочу! — отмахнулся Драко. — Я был серым гимназистом, а вы — моей принцессой, вы мне пели Марсельезу, картавя так прелестно, а я вам подпевал! К первому голосу присоединился и второй. Не менее пьяный. Гермиона нахмурилась и вытянула волшебную палочку из потайного кармашка с чарами незримого расширения. Завернув за поворот, Драко и Гермиона наткнулись на двух парней-семикурсников из французской делегации. Они горланили песню и по очереди прикладывались к объёмистой бутыли. — О, а вот и принцесса! — пьяно гоготнул один из них. — Не хочешь скрасить наше одиночество, цыпа? — Нет! — пискнула Гермиона, спрятавшись за Драко, и крепко сжимая палочку. — А тебя никто не спрашивает! — ощерился второй. Он резким выпадом выдернул палочку из руки Гермионы, отшвырнул, а затем выудил и её саму. — Драко, помоги же! — закричала она, упираясь, как кошка, которую тащат на помывку в ванную. — Иди своей дорогой, парень! — ухмыльнулся первый. — Сегодня девочка отдыхает с нами! Драко смотрел, как парень прижал вырывающуюся Гермиону к себе и нагло облапил во всех самых интересных местах. — О, а девочка-то совсем уже взрослая! — Драко! — завизжала Гермиона, почувствовав грубые лапы на своей груди. «Это жизнь», — вздохнул Малфой. — Хорошей ночи, господа, — коротко поклонился он и зашагал прочь. Ни одна грязнокровка не стоила того, чтобы ссориться из-за неё с сыном первого помощника министра магии Франции и сыном главы французской же торговой палаты. Тем более, он был абсолютно уверен, что уже завтра она совсем ничего не будет помнить о произошедшем. — Драаакооо!!! Крик поттеровской грязнокровки сделался совсем уж отчаянным, и Малфой прибавил шагу.***
Гермиона была в ужасе. Она визжала, царапалась и вырывалась, но парней это только веселило. — Да ладно тебе, чего ты? — упивался своей властью держащий её семикурсник. — На вот, лучше выпей, расслабься. Второй приложил к её губам бутылку, и в рот Гермионе полилось обжигающе крепкое пойло. Она мотнула головой, и пойло полилось на её грудь. — Так даже лучше! — взревел парень и присосался губами к её шее, собирая капли алкоголя. — Помогите! — заверещала Гермиона, чувствуя, как он кусает её грудь через слои нижнего белья и платья. — Не трать силы зря, принцесса! Компанию из двух пьяных французов и одной испуганной девушки окружил звукопоглощающий барьер. Чужие ладони огладили её коленку и принялись подниматься выше. — Отпустите меня! — нервы Гермионы сдали, и она заревела, подвывая от страха. — Отпустите меня, пожалуйста! — Не раньше, чем ты скрасишь досуг двум французским господам, принцесса! Ладонь поднялась выше и сжала её попку. Гермиона заскулила от ужаса. Её рот вновь наполнился коньяком. Ещё одна ладонь принялась мять её грудь. У Гермионы начало темнеть в глазах. — Ступефай! Ощущение руки на попе исчезло, кто-то глухо вякнул, тренькнула, разлетаясь вдребезги, бутылка. — Ц’ест ан филс де пьют! — взревел удерживающий её парень. Гермиона почувствовала, как её куда-то несёт, и она довольно чувствительно врезалась в стену. — Ступефай! Кое-как развернувшись, Гермиона уставилась на открывшуюся ей картину. Гарри. Но таким она его ещё не видела. Он был бледен, а волосы — растрёпаны больше, чем обычно. Его глаза пылали огнём ярости и бешенства. Он посылал в семикурсника заклинание за заклинанием, но ни одно из них не достигало его. Тот просто держал какой-то универсальный щит и откровенно забавлялся происходящим. — О, а вот и защитник! — пьяно орал он. — Ты зачем Жана вырубил, придурок?! Не размениваясь на ответы, Гарри продолжал закидывать его теми немногими боевыми заклинаниями, которые успел выучить к первому туру. Но всё было тщетно. Ни одно заклинание не доставало француза, хотя тот даже не сдвинулся с места. Короткое движение кистью, и палочка Гарри вылетает из его руки. — Доигрался, шкет?! — ухмыльнулся парень. Правда, ухмылка пьяного француза недолго продержалась на его лице. Гарри сорвался с места и в шикарном прыжке набросился на него. Сцепившись, они покатились по полу. Француз попытался было отодрать от себя мелкого парнишку, но тот крепко облапил его руками и ногами. Секунда, другая, и семикурсник вдруг тоненько завизжал, как приведённая на убой свинья. Он панически замолотил руками и ногами и, наконец оторвал от себя бешеного гриффиндорца. Гарри откатился в сторону и, цапнув с пола свою палочку, вырубил француза. Всадив ещё один Ступефай в другого насильника, он наконец-то повернулся к прижавшейся к стене девушке. Гермиона всмотрелась в его лицо и вскрикнула — рот и подбородок Гарри были залиты кровью. Он погонял что-то во рту и выплюнул. Присмотревшись повнимательнее, Гермиона охнула и плавно съехала по стене. На полу под её ногами лежал окровавленный кончик носа. — Ты как? — хрипло осведомился он, растирая кровь по лицу, что придавало ему ещё более инфернальный вид. — Я… Я… — её затрясло, по щекам покатились крупные слёзы, и она, повторив его недавний прыжок, повисла у Гарри на шее, сотрясаясь в рыданиях. — Я… Они… А он просто… Ушёл! А они… Гарри прижал её к себе и мягко погладил по голове. То напряжение, которое охватило его, когда он увидел на карте Гермиону рядом с двумя французами, а неподалёку — спешно удаляющегося Малфоя, наконец-то оставило его. Но, как бы ему ни хотелось замереть и стоять вот так вот — в обнимку с Гермионой, надо было что-то делать. Откушенный нос делегата от Франции — этого ему точно не простят! Оглядевшись по сторонам, Гарри мягко отстранился от Гермионы и поднял с пола палочку оглушённого француза. — Гермиона, ты, случаем, Обливиэйт не знаешь? — осведомился он, вспоминая небезызвестного Локонса. — Случайно знаю, — шмыгнула носом она. — Только не знаю, получится ли? Гарри протянул ей палочку и отошёл в сторону. Гермиона, замерла на мгновение, а потом вывела кончиком палочки замысловатый жест. — Обливиэйт! Призрачно-зелёный луч беззвучно вошёл в тело француза, и Гермиона повторила эту же операцию и со вторым. — Хорёк, — сказала, как выплюнула, — тоже знает об этих двоих! — Решим, — кивнул Гарри. — Пойдём отсюда. Подобрав палочку Гермионы с пола, парочка спешно удалилась с места происшествия.***
Ноги как-то сами привели Гарри и Гермиону в заброшенный туалет Плаксы Миртл на втором этаже. Гермиона, будучи уже не в силах держаться на ногах, уселась прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Она всё никак не хотела отпускать руку Гарри, и поэтому ему пришлось последовать её примеру. — Расскажешь? — тихо спросил он, устроившись рядом. — Да что там рассказывать… — вяло отозвалась та. — Этот… ублюдок пригласил меня на бал, и я согласилась. Рассказ Гермионы действительно не занял много времени, и вскоре она вновь тихо плакала на его плече, переживая испытанный ужас. Гарри только и оставалось, что ласково поглаживать её по спине и крепко сжимать зубы в бессильной ярости. — Зачем ты вообще начала с ним общаться? — тихо спросил он. — А с кем ещё?! — внезапно выкрикнула она, вырываясь. — С кем ещё мне общаться?! Вы с Роном что-то не балуете меня своим общением! Дай списать, Гермиона, помоги мне с заданием, Гермиона! — передразнила она. — Хоть раз вы подошли, чтобы просто поговорить?! Не тупо потрепаться о квиддиче и профессоре Снейпе, а просто о чём-то поговорить? О культуре, науке, магии, наконец?! Она раскраснелась, её волосы были спутаны, а глаза горели обидой. Гарри впервые в жизни видел по-настоящему взбешённую Гермиону. — Да вы обо мне вспоминаете, только когда находите проблем на свои задницы! — выкрикнула она. Гарри аж задохнулся от столь вопиющей несправедливости. — Что?! — завопил он. — Вспомни первые два курса! Да я постоянно вертелся вокруг тебя! Пытался вытащить на свежий воздух, а что слышал в ответ?! Не мешай, я занята! Притаскивал бутерброды в библиотеку, когда ты забывала об обеде. Спасибо, но мне надо написать ещё два абзаца! Пытался рассказать тебе о своих впечатлениях о Пратчетте и Твене. Это всё очень интересно, Гарри, но профессор МакГонагалл обещала досконально проверить это задание, — он перевёл дух. — Знаешь, когда тебя постоянно осаживают, становится трудно продолжать общение! — Так, это значит, что это я во всём этом виновата?! — закричала Гермиона. — Да!!! — столь же громко выкрикнул Гарри ей в лицо. — Да пошёл ты!!! В туалете воцарилась тишина. Гермиона шмыгнула раз, другой, а потом всхлипнула и вновь разревелась, совершенно непоследовательно повиснув у Гарри на шее и уткнувшись в него носом. Гарри опомнился и осторожно положил руки ей на плечи, а потом и вовсе обнял, крепко прижав к себе. — Ох, Гермиона… — пытался найти нужные слова он. — Гермиона, блин, прости. Прости дурака! Ты… Ты ни в чём не виновата, это просто… Нервы! Волнение! Ну… Просто получилось так. — Дааа?! — недоверчиво протянула Гермиона, всхлипывая. — Но мы же и правда совсем не общаемся. — Теперь будем, — твёрдо ответил Гарри. — Честное гриффиндорское, что ещё замучаю тебя своим общением. В конце концов, в детстве я прочитал не так уж и мало книг. Правда, все они художественные, но и с наукой, и магией что-нибудь придумаем. Конечно, меньше нести всякую чушь я не стану, но она будет хотя бы чем-то разбавлена. Гермиона сдавленно хихикнула, пригревшись в его руках. — Так что обещаю тебе, что стану для тебя самым лучшим другом, собеседником и парнем. — Парнем?! — Гермиона подняла голову, недоверчиво захлопала покрасневшими глазами и фыркнула: — Дурак! Она смущённо спрятала лицо и, ещё сильнее сжав Гарри в объятиях, счастливо улыбнулась.