Forever Is A Long Time

Тони встречался с Локи почти три года. Это было долгое время для него, но для Локи это было подобно одному удару сердца. И всё же, хотя это было лишь мгновение ока для Бога, Тони знал, что это были самые долгие отношения, которые Локи когда-либо поддерживал. Он также был первым человеком, который заставил Локи чувствовать себя комфортно и быть счастливым в их отношениях. Он не должен был быть кем-то другим, он не должен был жить в тени. Он просто должен был быть самим собой, потому что именно этого хотел Тони. Они подходят друг к другу, как соответствующие части головоломки. Они вместе работали в лаборатории над общими проектами, и они путешествовали по миру (и Вселенной) вместе. Тони любил забираться ночью в постель и знать, что Локи будет там; дело было не только в сексе (хотя это ему тоже нравилось), но и в том, что кто-то сможет успокоить его после кошмаров. Тони думал, что после Пеппер у него никогда не будет ничего подобного. Он думал, что состарится в одиночестве, и уже смирился с этим, но тут появился Локи. Он знал, что они счастливы, что они преданы друг другу и спят друг с другом, но прошло уже два года с тех пор, как Локи смело заявил, что хочет, чтобы они были вместе навсегда. Он положил перед Тони золотое яблоко и, не тратя времени на долгие речи, объявил: «Я люблю тебя» и «Проведи со мной вечность». И Тони не знал, что сказать, даже не знал, было ли то, что он чувствовал, любовью, но удивительно, Локи не был расстроен или оскорблен этим. Этого он и ожидал. —Это решение, меняющее жизнь, — сказал Локи. — Я знаю это, Энтони. Я не жду твоего ответа ни сегодня, ни даже в этом месяце. Я знаю, чего хочу, но мои чувства не изменятся в любом случае. Это предложение не имеет ограничения по времени. Подумай об этом. Я не буду настаивать на ответе. Локи сдержал свое слово. Яблоко больше никогда не упоминалось, и любовь и привязанность Локи не менялись и не ослабевали. Яблоко было перенесено в лабораторию Тони, с глаз Локи, но не из головы Тони. Маг вел себя так, как будто забыл об этом, и иногда Тони тоже забывал об этом. Если он не видел яблоко какое-то время, если он был потерян в проектах или приключениях с Локи, он абсолютно об этом забывал. Но он всегда вспоминал, когда ловил взгляд Локи на углу лаборатории, где находилось яблоко; смесь тоски, беспокойства и неуверенности в его выражении лица. Он всегда быстро придавал своему лицу более безразличный вид, но Тони это причиняло боль. Это заставило всю суть проблемы вспыхнуть в его голове, когда он пробежался по тем же самым старым аргументам и неопределенностям. Любил ли он Локи? Мог ли он провести столетия с магом? Станет ли Локи сожалеть об этом? Станет ли он сожалеть об этом? Хотел ли он видеть, как его друзья умирают, а планета меняется до неузнаваемости? Хотел ли он жить сотни, может быть, тысячи лет? Тони был футуристом. Он также был тем, кто мог видеть все возможности, хорошие и плохие, простирающиеся перед ним. Он оказался в тупике. Он с самого начала говорил себе, что если он встречается и живет с Локи, это не значит, что они любят друг друга. Затем он сказал себе, что только потому, что он был счастлив, не означало, что он не мог двигаться дальше, когда Локи в конце концов уйдёт (как и все остальные). Тони пытался убедить себя, что если он возьмет яблоко, то это не будет означать ещё более долгую жизнь в одиночестве после того, как они неизбежно расстанутся. Тони также старался не чувствовать себя виноватым за то, что заставил Локи ждать так долго, пока он рассуждал, что делать. Но было труднее игнорировать это чувство вины, когда он вернулся из лаборатории из-за настойчивых приставаний Пятницы и обнаружил Локи не в пентхаусе или в их спальне, а на пустом, неиспользуемом этаже башни. Он лежал на полу, окруженный асгардскими бутылками с ликером. Он был пьян. Локи не был большим пьяницей, на самом деле, Тони видел его пьяным только один раз, и это было после кошмара. Тогда всё было настолько плохо, что Локи напился, чтобы уснуть. Тони остался с ним, не говоря ни слова, но потирая спину Локи, когда маг делал глоток за глотком, пока в конце концов не провалился в сон. Локи не казался бесчувственным. Он был просто пьян и несчастлив. От этого зрелища у Тони защемило сердце, и он вошел в комнату. —Локи, — тихо позвал он. Маг физически не двигался, но его глаза оторвались от потолка, чтобы посмотреть на Тони. Они выглядели стеклянными, не только от алкоголя, но и от эмоций. Тони сел, скрестив ноги, на пол рядом со своим возлюбленным. Он потянулся к руке Локи и положил её себе на колени. Он сцепил их пальцы и спросил: —В чем дело, Бэмби? Локи закрыл глаза, и его лицо исказилось от боли. Тони тут же издал успокаивающий звук и погладил Локи по руке. Он ломал голову, пытаясь понять, что же так сильно расстроило Локи. Это должно было быть очевидно, и все же, это полностью поразило Тони, когда Локи сказал это. —Я сказал, что не буду давить на тебя, — прошептал он хриплым голосом, — Но прошел уже год. Я… я сделал все, что мог, но я… Он замолчал, но ход мысли Тони запнулся и остановился. Чувство вины вспыхнуло в его сердце и скрутило желудок. Его голос был тихим и шокированным. —Прошел уже год? Как он мог этого не заметить? Почему Локи ничего не сказал? Локи тупо кивнул. Его глаза открылись, но Тони не видел этих несчастных зеленых глаз, прежде чем он отвернулся. —Я думал, что со временем ты сможешь… — он мрачно усмехнулся. — Но ты не выбрал бы меня на вечность. Он потянул Тони за руку, и тот позволил ему это сделать. Локи бережно прижал его руку к груди. Он всё ещё не смотрел на Тони. Голос Локи был тихим и убитым горем. —Я тоже думал, что нравлюсь тебе. —Локи, — голос Тони был сдавленным. Он хотел заключить Бога в свои объятия и держать, пока боль не исчезнет из его голоса. — Локи, мне так жаль. Я и не знал, что это было так давно. Локи повернул голову и наконец посмотрел на Тони. По его щеке бежала единственная слезинка. Локи поднял руку, тяжелую и нескоординированную от алкоголя. Тони поймал Локи за руку и помог ему обхватить ладонью его щеку. Губы Локи дрогнули, так и не выдавив улыбку. —Я хотел прожить с тобой всю свою жизнь. Наш дом, наши домашние животные, твои боты и наши… дети. Тони втянул в себя воздух. —Дети? Локи мягко кивнул, и его глаза уставились в потолок, потерявшись в своем воображении. — Я хотел детей. Она была бы магом, а он кузнецом, как и ты. — он улыбнулся и закрыл глаза, — Мы бы смотрели, как они растут. Мы бы состарились, а ты всё ещё был бы моим. Ты бы любил меня, и я бы… — он сглотнул, — Это было бы прекрасно, и я был бы так… так счастлив. —Блять, Локи, — прошептал Тони, чувствуя себя разбитым. Локи представлял себе всю их совместную жизнь: дом, детей и время вместе. Он представил себе остаток своей долгой жизни с Тони. Слушая его и представляя себе такое будущее, Тони чувствовал в груди тоску, которая делала болезненно очевидным, что он тоже этого хочет. Но Локи понятия не имел ни о том, что он осознал, ни о том, как колотилось сердце Тони. Он был потерян в мире неуверенности и горя. Он погладил Тони по щеке тяжелыми, неуклюжими пальцами. —Ты скажешь мне «нет»? — его глаза были тусклыми, а голос болезненным и покорным. — Я не хочу… не хочу больше ждать, пока ты скажешь «нет». — его челюсть задрожала, прежде чем он подавил эту дрожь. Он смотрел на Тони с мучительной надеждой. — Ты всё ещё останешься со мной? Ты не… не скажешь мне «нет», Энтони? —Ох, Локи, — прошептал Тони. — Локи, милый. Он наклонился и, несмотря на неудобный угол, прижался губами к губам Локи. Он чувствовал сладкий привкус асгардского меда, но всё, о чем он заботился, это обхватывать щеки Локи и успокаивать его сладкими, любящими поцелуями. Локи поцеловал его в ответ, поцелуй был небрежным, но отчаянным. Его рука обвилась вокруг шеи Тони и прижала его к себе. Когда они оторвались друг от друга, Локи уткнулся лицом в шею Тони и испуганно прошептал, — Пожалуйста, не уходи. Сердце Тони дрогнуло, и он пообещал: —Никуда не уйду, Локи, клянусь. Я не облажаюсь, как делал это весь год. Мне очень жаль. Локи издал звук, что-то смущенное, но не настолько, чтобы подвергнуть сомнению слова Тони. Он просто потянул Тони вниз еще ниже, пока тот не был вынужден перестроиться и лечь на пол с Локи, прижимающим его к себе. Он знал, что должен поднять Локи и уложить его в постель, прежде чем тот потеряет сознание, но Тони не мог заставить себя думать об этом прямо сейчас. Черт, он бы спал на полу с Локи, если бы пришлось. Это было самое меньшее, что он мог сделать, чтобы боль и горе исчезли из голоса его возлюбленного. Тони нужно было загладить свою вину, и он уже знал, с чего начать.

***

Локи проснулся с пульсирующей головной болью и первым привкусом сожаления. Он ненавидел напиваться. Он не любил последствия и ненавидел находиться в измененном состоянии, которое снижало его бдительность. Однако, иногда даже ему требовалось временное избавление от реальности. Его возлюбленный, его прекрасный, совершенный Энтони получил яблоко триста шестьдесят Мидгардских дней назад, и до сих пор ничего не сказал. Он спрятал яблоко так, словно хотел забыть о его существовании. Он никогда не говорил об этом и, казалось, даже не смотрел на него. Локи потребовалось два месяца, чтобы признаться себе в этом. Энтони не хотел быть с ним вечно. Это знание ранило, так глубоко врезалось в его сердце, что было удивительно, как оно ещё не остановилось — но оно продолжало биться, потому что, пока Энтони был жив, Локи продолжал надеяться. Возможно, со временем Энтони передумает. Но когда недели превратились в месяцы, и целый Мидгардский год прошел без ответа, у Локи почти не осталось надежды. Локи предложил яблоко, потому что любил Энтони; его чувства были непоколебимы и уверены. Он хотел провести с Энтони всю жизнь: дом, семью, вечность. Он хотел, чтобы Энтони знал, что предложение было там, что Локи был предан ему на протяжении нескольких десятилетий. В прошлом Энтони причиняли боль; Локи хотел показать, что он отличается от тех, кто был до него. Локи никогда не уйдет. Он останется здесь навсегда. Но, похоже, он был единственным, кто чувствовал то же самое. До годовщины оставалось всего пять дней (когда он понял, что больше не может держать язык за зубами, когда ему так или иначе нужно было спросить ответа Энтони), и Локи был уверен, что если не будет осторожен, то он может потерять Энтони. Локи пришлось отменить предложение и забрать яблоко, всё это время оставаясь невозмутимым. Он должен был защитить своё сердце и выражение лица от проявления своих истинных эмоций. Ему придется солгать, в один из немногих раз за время их партнерства. Ему нужно было, чтобы Энтони поверил, что всё в порядке, и что решение остаться с Локи до конца своей земной жизни не вызовет чувства вины или обиды. Вот почему, прежде чем сделать это, Локи должен был утопить всю свою горечь в алкоголе. Он приказал Пятнице не сообщать Энтони, где он и что делает. Локи хотел уединения, сохраняя при этом защиту дома Энтони. Она согласилась, и он доверял ей. Глупо, безрассудно, он думал, что она не нарушит своего обещания, но когда Локи начал вспоминать события прошлой ночи, он осознал, что сделал. Он с ужасом понял, что Энтони нашёл его и услышал все его желания и мечты об их будущем. Дом, домашняя обстановка, дети; Энтони слышал всё, что хотел Локи. Теперь он никогда не останется с тобой, прошептал горький голос в его голове. Эта мысль только усилилась, когда он оттолкнулся от своего места на полу и не смог сразу увидеть Энтони. Они уснули вместе; он уснул на Энтони неподвижным объектом. Энтони, должно быть, оставил его в тот момент, когда смог освободиться. Локи сжал кулаки и закрыл глаза, но прежде чем он смог преодолеть отторжение и страдание, раздался мягкий голос его возлюбленного. —Доброе утро, Локи. Взгляд поднялся ещё выше и остановился у ног. Энтони сидел, скрестив ноги. Сердце Локи дрогнуло, когда он увидел Золотое яблоко в его загорелых руках. Локи долго смотрел на яблоко. Вид его давил ему на сердце. Он планировал так много своего будущего вокруг этого плода и человека, держащего его. Локи никогда не делал этого для другого; никогда не представлял себе столетий своей жизни с кем-то рядом, и всё же он сидел здесь, наблюдая, как человек, которого он любил, прогоняет его. Локи медленно сел. Он был достаточно близко, чтобы легко взять яблоко, но его руки налились свинцом. Он не мог смотреть в лицо Энтони. Ты скажешь мне «нет»? Я не хочу… не хочу больше ждать, пока ты скажешь «нет» Слова, сказанные им прошлой ночью, снова преследовали его; казалось, его желание исполняется. Надежды больше не было. —Энтони, — он вздрогнул, его голос был хриплым. — Я… —Прости меня, — прервал его Энтони, и вопреки здравому смыслу Локи поднял на него взгляд. Прекрасные, теплые карие глаза смертного теперь были полны извинения и сожаления. Локи съежился. Энтони тут же взял его за руку и накрыл ладонью. Яблоко всё ещё было зажато в другой руке. —Я не понимал, что прошел год, — он продолжил, мягко сжимая руку Локи. — Я был поглощен своими проблемами, своими заботами, я недостаточно думал о тебе. —Это важное решение, — спокойно ответил Локи. — Тебе нужно было время. Ты должен был подумать о себе. —Но мне следовало бы больше думать и о тебе, о том, что это значит для нас; сейчас и в грядущие века. Локи вздрогнул при слове «века», насмешливо ткнув пальцем в своё тоскливое, невозможное будущее. —Нет никаких веков, — выдавил из себя Локи, глядя на их руки. — Я принял это, Энтони. — он передвинул руку Энтони, чтобы пожать ее. — Но я бы принял те десятилетия, что ты оставил на Мидгарде, я бы принял… —Ты не слушаешь мои извинения, Локи, — вмешался Энтони, но его голос был мягким. Он переплел их пальцы и потянул руку Локи вперед, не останавливаясь, пока не смог прижаться губами к её тыльной стороне. Локи наблюдал за этим движением, но осмелился взглянуть на лицо своего возлюбленного поверх нежного прикосновения. Энтони уже смотрел на него, и их взгляды встретились. —Я говорил себе месяцами, годами, что не люблю тебя, потому что если бы я не любил тебя, то не было бы так больно, когда ты ушёл бы от меня. Но знаешь что, Локи? Я не могу представить себе ничего больнее, чем наблюдать за твоими страданиями, как прошлой ночью и знать, что это всё моя вина. —Это было не так, — Локи попытался возразить. —Да, это так, — настаивал Энтони, не имея права спорить. Он даже сверкнул глазами. — Я был первоклассным идиотом и мудаком. Я был так занят, беспокоясь о том, что ты покинешь меня через сорок лет, что не думал о том, чтобы быть с тобой тысячу лет. Я не думал о доме, домашних животных, ботах и детях. Я не думал о том, чтобы состариться рядом с тобой. — Энтони сжал его руку с извиняющейся улыбкой. — Я думал обо всех неправильных вещах и игнорировал все хорошие. Сердце Локи бешено колотилось, наполняясь дикой и неукротимой надеждой. Его ладонь была потной, и он чувствовал, что вот-вот начнет дрожать. —Что ты… — он сглотнул. — Ты… — он покачал головой, не в силах в это поверить. — Ты хочешь сказать мне «нет»… не так ли? Он был в ужасе от того, каким будет ответ на этот вопрос, но когда Энтони улыбнулся ему, в его взгляде не было ничего извиняющегося, только теплота. —Я говорю, что тоже тебя люблю, и хочу того будущего, о котором ты мне рассказывал. Он последовал своим словам, взяв яблоко и поднеся его к губам. Локи смотрел широко раскрытыми, недоверчивыми глазами, как Энтони откусил кусочек, потом второй, потом третий. Он почувствовал, как его глаза наполнились слезами, а затем по щекам медленно потекли две солёные дорожки. Это заставило Энтони перестать есть и с беспокойством посмотреть на него. Он потянулся вытереть их, но Локи рассмеялся и покачал головой. Он отпустил руку Энтони и сам отмахнулся от них. —Не переставай есть, дурак, — настаивал Локи. Он наклонился и поцеловал Энтони в губы, ощущая резкий, сладкий вкус фрукта. Это принесло облегчение и счастье, когда он отстранился и посмотрел на своего возлюбленного. Он уже мог видеть признаки работы плода, морщин вокруг глаз стало меньше, а тело словно покинула многолетняя усталость. Но в его сердце всё ещё чувствовалось отчаяние, и оно вошло в его голос, когда он снова взял Энтони за руку и прошептал: —Не жди больше. Улыбка Энтони была мягкой, а глаза печальными. Он снова поцеловал Локи, и прошептал ему в губы:  —Я больше никогда не заставлю тебя ждать. Затем он вернулся к фрукту, съедая каждый кусочек, не осталось даже сердцевины. Локи жадно следил за каждой переменой, происходившей в теле Энтони. Он не помолодел, это не было целью плода, но его тело стало обновленным и оживленным. Его волосы стали более густыми, и несколько седых прядей исчезли. Его морщины разгладились, и боль от старости исчезла. Он выглядел, пожалуй, лет на десять моложе, но не больше. Протянув к нему руку, Локи обхватил ладонью щеку своего возлюбленного, с благоговением поглаживая большим пальцем кожу. — Ты съел яблоко. Это всё ещё казалось невозможным, он провел так много месяцев, уверенный, что этого никогда не случится, но Энтони съел яблоко, Энтони выбрал его. —Да, — прошептал Энтони, поднимая руку к щеке Локи. — Лучшее, что я мог сделать. Локи издал звук, болезненный и нуждающийся, прежде чем прижался губами к губам Энтони, желая поцеловать его. Ему нужно было знать, что всё это реально и не исчезнет, как сон, но Энтони твердо стоял напротив него. Энтони прижал его к себе и поцеловал в ответ с таким же пылом. Энтони; его возлюбленный, его бывший смертный, а теперь его пожизненный партнер. Сердце Локи пело от чистого счастья, и он чувствовал, что может взорваться вместе с ним. Будущее было у них под рукой, и в отличие от того, чего он так долго боялся, Локи не будет проводить его в одиночестве.