***
— Матвей, нет! — сказала Ирка. Они уже два часа спорили о том, что делать с тетрадью. — Ты останешься здесь! И будешь помогать нежити! — Я хочу поехать с тобой! Нежить никуда не денется! — отвечал Матвей упрямо.***
К вечеру спор удалось разрешить. Ирка уже собрала вещи и стояла у выхода. -Матвей, ты нужен здесь! У тебя дар, свет тебя выбрал, ты должен помогать. А я скоро вернусь, всё со мной будет хорошо. — сказала она Матвею. Матвей хотел возразить, но она подошла и поцеловала его. Именно поцеловала, не клюнула в щёку, не чмокнула, а именно поцеловала. Этот жест выразил больше, чем все слова сказанные за день. И любовь, и верность, и надежды, всё что Ирка пыталась донести упёртой стене по имени Матвей. Матвей согласился, он обнял Ирку. Он также не хотел оставаться, но ради любимой он готов был согласиться. — Я буду скучать — сказал он. На улице настойчиво гудел сигнал, это Фулона приехала. Матвей помог вынести вещи и помахала уезжающей машине вслед.***
Два дня прошло с момента отъезда Ирки. Связи с ней не было, телепортироваться она запретила и вот Матвей в одиночестве сидел дома. Конечно, раз в день выбирал я на улицу и разъезжал по вызовам. Ему было скучно и он ушёл в книжный запой.***
Спустя неделю, когда Матвей готов был встречать Ирку к нему прилетел купидон. Письмо было от Ирки и содержало это: " Привет, Матвей, у меня всё хорошо. Мы устроились в трёх этажном доме, у него какая-то скверная история за спиной и нам его отдали без проблем. Тренировки проходят весь день с перерывами на еду…» Матвей читал письмо с радостью и недоверием, как оказалось не зря. «… Фулона сказала, что отсюда мы сможем уехать только через дне недели… " Матвей был потрясён и разозлён. ЕЩЁ ДВЕ НЕДЕЛИ! ДВЕ! Как? почему? Он продолжил читать письмо и получил частичный ответ: «Я знаю, ты зол и задаёшь извечные вопросы: Почему? Зачем? Я не знаю. Фулона сказала так. Я ещё свяжусь с тобой. Не отправляй письмо купидоном, этот был особый. Я очень скучаю по тебе, Ирка. "***
Просло 14 дней с отъезда Ирки. Матвея изводила тоска, он помнил запреты, но какая-то часть его души хотела обойти их. Сердце рвалось. Внезапно Матвей кое-что вспомнил. Он нашёл полузасохший фломастер, лёг на Иркин гамак и стал рисовать одну и ту же руну на лбу, руках, ступнях. Руна выглядело страшно, она была похожа на пары кипящего яда. Закончив с рисованием он сильно дунул на руну на руке и провалился куда-то…***
В Сибири была уже ночь. Ирка уже легла спать. Холодный ветерок продувал её комнату на третьем этаже. Она сама выбрала себе самую дальнюю комнату, она и сама не могла объяснить себе почему. Вдруг комнату озарило, что-то стало появляться посреди комнаты. Свет постепенно уходит и появлялся силуэт человека: голова, руки, ноги, и вот посреди комнаты уже стоял Матвей. Свет не разбудил Ирку, каким бы ярким он не был, он был усыпляющим, все живый создания проваливались в сон вблизи трёх метров. Матвей подошёл к Ирке и сел на краю кровати. Он хотел коснуться рукой Иркиной щеки, но его рука прошла насквозь. Матвей был нематериален, был призраком. Его тело осталось там, в Сокольниках, а его душа перенеслась сюда, в Сибирь. Матвей смотрел на Ирку всю ночь, с рассветом он вернулся в тело.***
«"Самолёт Братск — Москва прибыл на посадочную полосу» — объявил голос. Спустя 15 минут стали выдавать багаж, впереди всех стояла группа людей и разбирала щиты и копья. Одна девчушка забрала свою большую палку, махнула на прощанье и побежала к выходу. У выхода она остановилась, осмотрелась, нашла взглядом микроавтобус и понеслась к нему. Ирка была безумная рада, она мчалась к Матвею сквозь толпу людей. Она побежала скинула рюкзак, свою палку и обняла Матвея. Он поднял её на руки, она целовала его в щёки, в нос, в губы. В этот момент весь её мир соединился в нем, ей было всё равно сколько людей на неё смотрит, кто смотрит, только он. Ирка не за что бы не отпустила сейчас Матвея, даже если б он сам её оттолкнул, но такой мысли у него не было. Почти месяц он ждал её и только изредка мог посмотреть на неё. Люди оглядывались на них и улыбались. Гелата вышла и наконец вздохнула с облегчением. Валькирии медленно проталкивались к выходу, но Гелата первая выбилась на улицу. Она осмотрела стоянку и заметила Ирку с Матвеем. — Мне кажется если мы сейчас их разлучим, то они нас проклянут так, что никакое копьё не поможет — сказала Гелата только что подошедним валькириям. Она улыбалась, всё-таки истинная валькирия умела радоваться за других.