Расслабьтесь граждане-мафиози, он - наш!

Этот сумасшедший день начался, как и все предшествующие ему дни в семье Вонгола. Савада Тсунаеши находился в своем кабинете, отчаянно борясь с внушительной горой документов на своем рабочем столе. Гора все никак исчезать или хотя бы уменьшаться в размерах не желала, всем своим видом намекая Десятому боссу Вонголы о том, что освободиться ему в ближайшие дня два-три не суждено. Отложив очередной документ в сторону, Савада обреченно вздохнул. Надоело. Все пора сделать перерыв, решил Тсуна и как будто по мановению волшебной палочки в дверь постучались и спустя мгновение на пороге стоял Гокудера Хаято. — Десятый, к Вам посетитель... — громко отрапортовал Хранитель Урагана, вытягиваясь по стойке смирно. Но не успел Тсуна как-либо отреагировать на это известие, как в кабинет ворвался Занзас собственной персоной, стоящего на его пути Гокудеру босс Варии даже не заметил. — Добро пожаловать Зан... — приветствие Савады было жестоко оборвано неожиданным заявлением Занзаса: — Эй, мусор, ты станешь со мной встречаться! — тоном не принимающим отказа произнес босс Варии. Тишина повисшая в помещении длилась недолго, первым от шока оправился Гокудера и, забыв кто перед ним стоит, в присущей ему манере разговора попытался объяснить Занзасу кто он и куда ему следует идти с заявлениями такого рода. — Заткнись мусор, я не с тобой разговариваю это раз, а во вторых это не обсуждается! — ответил на его выпад босс Варии. — Эм... — Извращенец! Повторяю для особо одаренных — Десятый не такой! Он ни за что не согласится на такую мерзость! Он... Он...- продолжал распылятся Хаято, отчаянно желая отстоять светлый образ своего боса. — Ано... Послушайте... — попытался остановить надвигающуюся катастрофу Савада, но его попытку нещадно проигнорировали. — Не тебе решать! — рявкнул Занзас, разворачиваясь к Гокудере. — Может быть, ты сам не против забраться к Саваде в штаны, а мусор? — недобро прищурившись продолжил он. — Что? Да как... Да я! — покраснев аки маков цвет попытался оправдаться Гокудера. — Что ты, а? — Да ни за что! Десятый... Тсуна, которого до сих пор продолжали игнорировать, бросил все попытки вразумить разошедшуюся парочку. Закон подлости как всегда срабатывал именно на нем: хотел перерыв? Получай! Вот только прилагающийся к нему цирк его не особо впечатлял. Заглянувшие на крики, доносящиеся из кабинета босса, Ямамото и Сасагава непонимающе уставились на перепалку Гокудеры и Занзаса. — Что за шум, а драки нет? — поинтересовался Такеши у Тсуны. — Скоро и до драки дойдет... — обреченно вздохнул Тсунаеши, после чего тихо добавил: — Занзас свататься пришел. — А... — глубокомысленно изрек Ямамото, не совсем понимая смысл сказанного. — Это же экстремально здорово! — провозглашает Рехей, тоже не особо понимая, что именно здесь происходит. — Ага... Очень... — кивает Тсуна, стараясь не представлять что останется от его кабинета после нашествия босса Варии. — Я тебе сказал, даже не вздумай протягивать свои мерзкие руки к моему Десятому! — тем временем сокрушался Гокудера. — Уже к твоему? — ухмыльнулся Занзас, что-то Тсуне не слишком понравилась эта его ухмылочка. — Стоп... ЧТО здесь делает Занзас? — ошарашено спрашивает Ямамото, когда до него доходит, в чем суть происходящего. — Занзас предложил мне встречаться, — повторяет Савада как что-то само собой разумеющееся. Когда Хранителей Солнца и Дождя понимают в чем прелесть сложившейся ситуации, в кабинете уже полным ходом начинаются боевые действия. — Эй! Савада экстремально не станет с вами встречаться! — кричит Рехей, охотно ввязываясь в драку. Вряд ли Сасагава очень хочет отстоять честь любимого босса, но лишний раз помахать кулаками для него милое дело. — Хаято, что значит «Мой Десятый»? — тоном не предвещающим Хранителю Урагана ничего хорошего произносит Ямамото и тоже не желает оставаться в стороне. «Дурдом...» — думает Савада, но в драку вмешиваться не собирается — себе дороже! Когда дело принимает серьезный оборот и присутствующие, которым весь этот цирк с бестолковым набиванием друг другу морд лица уже порядком надоел, хватаются за коробочки, в кабинет, синхронно выбивая уцелевшую дверь с ноги, входят Рокудо Мукуро и Хибари Кея. Не ждавший такого поворота событий, Савада устало переводит на них взгляд, в котором большими буквами читается: «Если это все сейчас не прекратится, пострадает особняк семьи Вонголы в целом и все в нем присутствующие в частности. Торжественно клянусь, камня на камне не останется! Ни единая душа не уцелеет...» Правильно истолковав взгляд Десятого Вонголы все замирают и в помещении, которое еще сегодня служило кабинетом, а теперь чем-то отдаленно напоминало свалку наступает гробовая тишина. Взявший себя в руки Занзас, опять оборачивается к Саваде: — Так что ты решил? — А что ты должен был решить? — заинтересованно спрашивает у Тсуны Мукуро. — Не твоего ума дело, мусор! — рычит на него Занзас. — Савада, что здесь происходит? — игнорируя Занзаса и Мукуро, интересуется Хибари. — Занзас-сан хочет со мной встречаться... — через некоторое время неохотно произносит Тсунаеши. — Что? — не сговариваясь одновременно произносят Хранители Тумана и Облака, а через секунду, переварив услышанное, они уже находятся около своего босса. Хибари каким-то совершенно естественным жестом обнимает его со спины, Тсуна, почувствовав такое родное прикосновение, медленно расслабляется в сильных руках Хранителя, позволяя себя обнимать. Тем временем Мукуро без какого-либо смущения наклоняется и впивается в его губы страстным поцелуем. — Расслабьтесь граждане-мафиози, он — наш! — мило скалясь, громко произносит Рокудо без особого желания отстраняясь от своего босса. «Что же, — устало думает Тсуна, устраиваясь поудобнее в объятиях Хибари. — Реборн был прав, когда-нибудь друзья все равно бы узнали, что никакой я не натурал, не гей или кто там еще... Просто меня угораздило влюбиться в двух главных отморозков семьи Вонгола, да еще и умудриться каким-то чудом влюбить их в себя...» Все присутствующие в помещение замирают не в силах выдавить из себя ни единого звука, и на Саваду тут же уставляются четыре пары изумленных глаз. А уже через минуту особняк семьи Вонголы сотрясает оглушительный крик. А день продолжается...