В Начале была любовь

There is something you should know (Есть то, о чём тебе следует знать) I can't sing a love song anymore (Я больше не могу петь песни о любви) There's something going on (Ведь происходит то) And I can't turn my back on it anymore (На что больше нельзя не обращать внимания) How can we go to sleep at night (Как мы можем засыпать по ночам) And lay there in our beds? (И просто лежать в постелях) When we know what's going on (Когда мы знаем, что происходит) With the world today (С этим миром сегодня?) Darude, «Look away»

— О Господи боже мой! — вскрикнул Азирафель. Кроули хотелось сказать что-то в том же духе, только не столь цензурное, но из-за присутствия рядом Адама он ограничился тихим шипением себе под нос. Кроули еще никогда не попадал в настоящую аварию. Обычно у него вполне хватало сил, чтобы избежать любых столкновений, а полицейских, которые прямо-таки жаждали оштрафовать его за превышение скорости, демон благополучно заколдовывал, заставляя прорастать под капотами их машин длинные лианы или расплавляя шины их автомобилей — в зависимости от того, на что в данный момент у него было настроение. Ни разу еще он не врезался в кого-то. И никто не врезался в него. Бентли виновато гудела, остывая. Кроули выбрался из машины, ласково коснулся чуть покореженного капота, который тут же разгладился и принял нормальные очертания, убрав несколько царапин. Азирафель, тоже покинувший авто, уже пробирался через собирающуюся толпу к пострадавшему. Авария случилась в центре Лондона, и хотя масштабы столкновения были невелики, зеваки уже начали стекаться к месту происшествия. А ангел был слишком вежлив, чтобы начать толкаться. Кроули вздохнул и отправился на помощь. — Пропустите, — сварливо велел он, бесцеремонно толкая какого-то крупного мужчину плечом. — Я доктор, я должен осмотреть этого… Эту, — поправился он, увидев, что на асфальте лежит молоденькая девушка. Проклятье. Он присел на корточки около сбитой им жертвы — почти одновременно с Азирафелем. — Люди, — одними губами шепнул ангел. Кроули согласно кивнул. Зеваки только привлекут к ним совершенно излишнее внимание, ни к чему вся эта суета. Он повел рукой, сосредотачиваясь на сознании собравшейся вокруг толпы. Чем хороши большие сборища людей — ими очень легко управлять, даже если ты не обладаешь магическими силами. А уж при их наличии… Почти все зеваки сразу вспомнили о неотложных делах, а поскольку рядом, как подсказывал их разум, не происходило ничего интересного, люди отправились кто куда. Азирафель же в это время бережно коснулся кончиками пальцев переломанной руки девушки, и кости с легким щелчком встали на свои места. Последним быстрым движением ангел убрал боль и легонько дотронулся до лба жертвы происшествия. Та почти сразу начала приходить в себя. Адам, разумеется, не мог пропустить такое зрелище, как колдующие ангел и демон, и крутился рядом, широко раскрытыми глазами наблюдая за происходящим. — Здорово, — прокомментировал он. — А если какой-то предмет разбился, его тоже так же можно склеить? — В теории можно вообще все, что угодно, — устало отозвался Кроули, стянув на мгновение очки и потерев пальцами переносицу. У него отчаянно колотился пульс в висках — кажется, на сегодня предел сил был выработан. Надо бы передохнуть немного. Разобраться с этой несчастной девчонкой и добраться до отеля… Он готов был дорого заплатить за нормальную теплую кровать и ванну. Исцеленная девушка — темноволосая, миловидной наружности — открыла глаза и внимательно осмотрела двух мужчин и мальчика, которые стояли рядом с ней. — А, — только и сказала она. — Вот и вы, наконец. *** В небе совсем стемнело, но Вельзевул это нисколько не мешало. Она размеренно планировала, расправив черные крылья, и они с шорохом рассекали воздух. Она уже давненько не летала — почти все время занимало управление Адом, поскольку подлец Люцифер, разумеется, предпочел отсиживаться в Преисподней, свалив всю административную работу на ее плечи. Не то чтобы демоница жаловалась, но порой ее одолевала легкая ностальгия по возможности вот так взмыть под самые облака и уже сверху увидеть сотворенную Землю. Она позволила себе, на минуту забывшись, закрыть глаза и подставить лицо сильному ветру. Это было почти так же, как когда она еще не Пала… Почти как тогда, когда у нее были белые перья и целый мир под ногами. — Видишь что-то? — Гавриил как всегда все испортил, поравнявшись с ней, и завис рядом, часто полоща крыльями воздух. Князь Ада недовольно покосилась на него. — Вижу комок белых перьев, который закрывает мне весь обзор, — ядовито откликнулась она. — Ты мог бы искать своего провинившегося сотрудника самостоятельно. — У меня нет твоего… чутья, — подобрал нужное слово архангел. — А тебе не хватит сил в одиночку скрутить их обоих. — О, вот как! — оскалилась Вельзевул. — Может, спустимся и проверим, на что именно хватит моих сил? Она злилась, потому что этот высокомерный и правильный ангел раздражал ее. Даже к предавшему весь Ад Кроули она не испытывала такого неизбывного раздражения, такого желания убить, ухватить клыками за шею и вытрясти всю душу. И чем дольше этот лощеный модник оставался рядом, тем больше становилось это желание. — Не смеши меня, — хвастливо усмехнулся Гавриил. — В последней битве я сумею победить и тебя, и твою свиту. Мой меч с самого начала времен предназначался для того, чтобы пронзить тебя. Вельзевул ухмыльнулась, представив, что сказал бы на это любой из демонов. Ангелы так тупы, что им попросту незнакомо значение слова «двусмысленность». — Посмотрим, — буркнула она и резко снизилась, складывая крылья. Пора было сосредоточиться на деле и обратить внимание на землю, а не только на раздражающего архангела рядом с ней. К ее досаде, Гавриил ничуть не отставал, даже когда она летела со всей возможной скоростью. И хоть бы запыхался, гад такой! Так нет, летел свободно, плавно трепеща своими невозможными огромными белыми крыльями, вызывая зависть и злость одним своим видом, и еще косился в ее сторону, будто нарочно дразнился — мол, смотри, вот я остался могущественным, а ты осквернена, ты черная и грязная, ты недостойна даже того, чтобы находиться рядом со мной! Скрипнув зубами, Вельзевул украдкой потерла ладони. Между пальцами сам собой разгорался знакомый жар. Она готова была колдовать — нести смерть и разрушение тому, кого считала своим врагом. Быть может, даже имеет смысл несколько обезопасить себя на случай, если война наконец начнется и Гавриил действительно попытается ее прикончить… В нависших тучах промелькнул первый короткий росчерк молнии. Демоница с некоторым удовлетворением заметила, что Гавриил слегка нервничает. — Что, испугался получить разряд в чувствительное место? — азартно крикнула она. Кончики пальцев аж зудели от жара, и она почти чувствовала в руках знакомый огонь. Архангел повернулся как раз вовремя, чтобы заметить летящий в него огненный шар — комок раскаленной плазмы, который при других обстоятельствах превратил бы любого ангела в сгусток серебристого пепла. Увернувшись одним плавным движением, Гавриил кивнул. — Спасибо, что дала мне повод, — и потянул из ножен у пояса сияющий меч. Пламя в руках Вельзевул приняло форму такого же меча, только сотканного из чистой силы. Вздымая крыльями яростный ветер, они приземлились на вершину Лондонского Глаза. Под ними на расстоянии сорока этажей шумела Темза, на ее водах ветер вздымал высокие волны. В небе сверкали зигзаги молниевых вспышек, раскаты грома становились все громче, отвечая ярости тех, кто был когда-то творцами этого мира. Колесо обозрения опасно зашаталось под ними, но ни один из сражающихся не обратил на это внимания. Колесо замерло, остановилось — по счастью для смертных, которые вздумали вечерком прокатиться с детьми на этом аттракционе, почти все они оказались у земли и успели выскочить наружу из кабинок. Снизу раздались крики, но Вельзевул и не подумала обратить на это внимание. Для нее люди не значили ничего, если не приносили в копилку Сатаны свежие души. И уж точно значили намного меньше, чем враг перед ней. Гавриил сделал длинный выпад, довольно ловко переступив дорогими туфлями по шатким опорам колеса обозрения. Вельзевул подпрыгнула, взмахнула крыльями — меч прошел под ее ступнями, опалив жаром — и снова приземлилась — приколесилась, — ответив на удар. — Тебе конец, ангелок, — прошипела она. Вывернула крыло, чтобы ударить врага по глазам — хлесткий удар должен был как минимум отвлечь его, а если повезет, то и лишить глаз. Но Гавриил был начеку и подставил свое собственное крыло. Перья столкнулись с шорохом, который отозвался отчего-то очередным раскатом грома в небесах. — Готовься к смерти, исчадие Ада, — пафосно изрек архангел, самоуверенно улыбаясь. Мечи снова столкнулись, зазвенели, раскаляясь яростным пламенем. С земли были видны быстрые вспышки, метавшиеся друг вокруг друга, как два взбесившихся мотылька. Люди, убедившись, что колесо вроде бы не собирается падать, тут же вытащили телефоны. Видео обещало стать крайне интересным. Вельзевул сделала обманный выпад, взметнула полы пиджака, присела и толкнула архангела под ноги, так что он потерял равновесие. Гавриил удержался бы, но в этот момент молния, притянутая намокшими от дождя металлическими конструкциями колеса обозрения, ярким блеском вонзилась точно по соседству с его ногой. Архангел как-то сдавленно охнул и упал, камнем несясь к земле. Наверняка он успел бы взлететь или хотя бы выпрямиться, но, ослепленный вспышкой, потратил несколько драгоценных секунд. Земля надвинулась стремительно, и у него оставалось две секунды, прежде чем превратиться в мешанину крови, переломанных костей и перьев. И тут уверенная рука ухватила его за ворот щегольского пиджака и вздернула наверх, к клубящимся тучами облакам. Изумленный Гавриил даже не стал пытаться достать ее мечом, только поднял голову, вскинув брови. Отчаянно взмахивая отяжелевшими от воды крыльями, Вельзевул прохрипела: — Убивать тебя… буду… я! — и швырнула тяжелого архангела в воздух, отпуская в вольный полет. Расправив крылья, Гавриил выровнялся, сохраняя остатки достоинства. Ему отчего-то хотелось смеяться — и он с трудом от этого удержался, трижды напомнив себе, что не пристало главе небесного воинства хихикать, как тупой подросток. — Неплохо, — как можно более небрежно бросил он. — Ты размялась? — Согрелась, — отрезала повелительница Ада. — И, раз уж я спасла твое тело от развоплощения, ты будешь должен мне обед и номер в отеле. *** Девушку звали Анафема Гаджет, и она была ведьмой. Об этом она сообщила Адаму, как только мальчик подошел познакомиться. — Анафема Гаджет, — представилась она, пожав его руку. — Я ждала вас. Вы ведь демон и ангел, сопровождающие юного Антихриста, не так ли? — Но, милая моя, откуда… — начал было Азирафель, изумленный и встревоженный. Девушка улыбнулась: — Я знала, что вы начнете спрашивать. Видите ли, все просто. Я — прямой потомок Агнессы Псих, единственной настоящей пророчицы, насколько мне известно. И я знаю одно из ее пророчеств, которое прямо указывало на то, что сегодня я встречусь с вами. — Пророчество? — заинтересовался Адам. — Эта Агнесса видела будущее и нашу встречу? Почему же она не предупредила, что ты попадешь в аварию? — О, об этом тоже было сказано, — отозвалась Анафема, пожимая плечами. — Но что значит одна небольшая авария, если никто не пострадал? У меня ничего не болит, да и ваша машина в порядке. — Пророчество, — выпалил Азирафель, у которого загорелись глаза — тем самым библиофильским огоньком, который, к сожалению, был так хорошо знаком Кроули. — Мисс, у вас есть книга пророчеств Агнессы Псих, не так ли? О, скажите, что это так! — Это так, — улыбнулась девушка. — И я с удовольствием ее вам покажу, если желаете. Это было излишне, ангела и так колотило при одной мысли о возможности прочесть столь редкий экземпляр книги. — Вообще-то, нам нельзя оставаться на одном месте, — ворчливо напомнил Кроули, пытаясь вернуть спутников к реальности. Азирафель был в букинистическом экстазе, а Адаму, кажется, очень понравилась жизнерадостная девушка, которую, подумать только, не смутила даже автомобильная авария! — Мы хотим добраться до отеля и передохнуть, прежде чем ехать дальше, мисс, так что… — О, вы можете остановиться у нас, — немедленно предложила Анафема. — Мой парень, Ньют, он в курсе, что вы появитесь, так что никаких неожиданностей не будет. Мы с ним снимаем небольшую квартирку неподалеку отсюда. Ньют как раз ищет работу… — Она смущенно замолчала, по-видимому сообразив, что и так поведала малознакомым людям больше, чем они хотели бы знать. — В общем, мы были бы рады гостям, — закончила она. Азирафель тут же заулыбался, корыстная книжная душа. — Надеюсь, мы вас не стесним, мисс Гаджет, — вежливо заворковал он. — Главное, чтобы у вас нашлась комнатка для мальчика, где он сможет переночевать, а нам с моим спутником сон не так уж нужен. — Говори за себя, — прошипел Кроули. Анафема казалась безобидной, но демону, который был на взводе, сейчас каждый прохожий представлялся шпионом Вельзевул. — Все в порядке, я понимаю, — ведьма спокойно кивнула. — У нас достаточно места, где вы все сможете разместиться. Моя домохозяйка поставила для нас с Ньютом две кровати в разных комнатах, бедняжка, так что одна точно будет свободна. Когда у нас бывают знакомые или друзья, мы с Ньютом устраиваемся на одной постели, а еще есть мягкий и удобный диван. Это дешевле, чем в отеле, — она усмехнулась и неожиданно подмигнула Кроули. Демон поморщился. Он уже знал, к чему приведут все эти переговоры. И точно: Азирафель посмотрел на него с укоризной. — Дорогой мой, мы не сможем отказать даме, которая пострадала по нашей вине. Тем более если наша встреча была, э-э, предсказана. — Ты собираешься поддаться ее просьбе только ради книги, — недовольно заметил Кроули, но покорно пошел открывать двери машины. Велосипед они забросили на наспех наколдованный багажник на крыше, и демон глазом не успел моргнуть, как Анафема уже устроилась на заднем сиденье рядом с Адамом и вовсю знакомилась с Барбосом, который так и норовил облизать ей все руки. Видимо, симпатия хозяина передалась и ему. Когда Бентли стронулась с места и Кроули, следуя указаниям Анафемы, поехал к ее дому, девушка успокаивающе заметила: — Не переживайте, господин демон. Я тоже впервые встречаю настоящих ангела, демона и Антихриста, да и представляла эту встречу немного иначе. Но в книге написано, что я должна приютить вас на некоторое время, значит, так и будет. Агнесса еще никогда не ошибалась, когда речь шла о предсказаниях для ее потомков. *** Квартира Анафемы была совсем небольшой и действительно состояла из нескольких уютных комнатушек. Мебель тут была потертая и бывалая, явно пережившая парочку прежних владельцев и ничему не удивляющаяся. Как оказалось, жильцы были вполне под стать старым вещам. Анафема и Ньют, молодая пара, поселились тут сравнительно недавно, еще не прошло и года с новоселья. Ньют был не слишком удачливым специалистом по компьютерному оборудованию, который находился в плохих отношениях с техникой, то есть куда больше ломал, чем что-то налаживал. Поиски работы это осложняло, зато добавляло любви к нему от Анафемы, искренне уверенной, что неуклюжесть ее бойфренда — вполне приятное качество. Владельцами же квартиры, как сообщила Анафема, была пожилая пара, бездетные старички, которые жили тут уже добрых полвека. Сержант в отставке по фамилии Шедвелл вынужденно увлекался оккультными штучками — вынужденно, потому что его жена, милейшая старушка, под псевдонимом мадам Трейси давала сеансы гипноза и спиритизма по выходным, а иногда и гадала на картах Таро или смотрела в хрустальный шар. — Лично я думаю, что она довольно ловко все это проделывает, — заключила Анафема, пока они подходили к дому, оставив замаскированную под другую машину Бентли в подворотне. — Но если не хотите нарваться на разъяренного мистера Шедвелла, не говорите при нем о занятиях его жены. Он, бедняга, считает всякую магию порождением Зла. — Зачем же тогда он женился на гадалке? — резонно спросил Адам, любопытно оглядывая окрестности. — Понятия не имею, — пожала плечами Анафема. — Должно быть, противоположности полюсов магнита или что-то в этом роде. А может, просто потому, что она чудесно готовит. Ради ее пирогов и меренгов я бы тоже душу продала — фигурально выражаясь, разумеется, — добавила она, отправив в адрес Кроули лукавую усмешку. В квартире было чистенько и скромно, и Адаму тут очень понравилось. Не дом, конечно, но, пожалуй, даже лучше, чем в отеле. В отличие от своего брата Варлока Адам спокойно относился к техническим новинкам и никогда не просил новую приставку или компьютер. Ему хватало того, что дарили родители и Кроули с Азирафелем — и новенькому смартфону мальчик радовался так же, как чудесной иллюстрированной старинной книге сказок или энциклопедии. Кстати, об энциклопедиях: у Анафемы оказалась настоящая коллекция журналов и книг об оккультных штучках и неразгаданных тайнах Вселенной. Кроули, пролистав парочку, только фыркнул и заявил, что писавшие это люди ни черта не знали ни о космосе, ни о собственном мире, но Адама это не остановило. Мальчик устроился с несколькими книгами на диване и принялся за чтение, напрочь устранившись от реального мира. Перед его мысленным взором проносились фантастические картины, и горе тому, кто решился бы вырвать его из этих дивных видений. Азирафель же получил в руки долгожданное сокровище: экземпляр вожделенных пророчеств Агнессы Псих, где было довольно много параграфов о прошлом и будущем. Древняя ведьма не пожалела расписать как следует всю судьбу своих потомков — причем многие пророчества, как и говорилось на обложке книги, были действительно «Недвусмысленныя», в них что-либо говорилось прямо, без особых витиеватостей, которые так любили большинство пророков. Ангел устроился с этой книгой за низеньким столиком, согнувшись чуть ли не в три погибели, и даже натянул перчатки, чтобы не напачкать страницы. Анафема заботливо принесла по его просьбе чашку какао — больше увлекшемуся чтением ангелу сейчас ничего не было нужно. Таким образом, Кроули оказался предоставлен самому себе и волей-неволей разговорился с Анафемой. Та, по счастью, не принадлежала к сатанистам, которых Кроули недолюбливал, и не была религиозной фанатичкой. Она просто жила своей скромной судьбой, используя врожденный дар к слабому волшебству, чтобы познавать мир. Они устроились на крохотной кухоньке в ожидании, когда вернутся Ньют, уехавший на собеседование по поводу работы, и мадам Трейси с мужем, отправившиеся в кино. Кроули грел ладони о чашку с горячим кофе и покачивал в воздухе ногой. Цербер крутился под столом, обнюхивая новую территорию. Хозяин здесь был в безопасности, и пес не волновался и не проявлял агрессию. — Так что конкретно магического ты умеешь? — поинтересовался Кроули, прихлебывая кофе. Анафема рассеянно покрутила в пальцах ложечку. — Я ощущаю энергию живых существ, — сообщила она. — Могу почувствовать, когда кому-то очень плохо, к примеру, или некто сильно болен. Пару раз попадала в неприятные ситуации из-за этого. Например, однажды сообщила одному человеку, что он смертельно болен, а оказалось, что он этого еще не знал и очень испугался. А еще я вижу ауры. — Вот как? — заинтересованно приподнял бровь Кроули. — Что скажешь о моей? Девушка сняла маленькие очки и внимательно вгляделась в него — не в глаза и не в лицо, а просто в него самого, целиком. Кроули с удивлением подметил, что она смотрит правильно, именно так, как надо, чтобы увидеть чужую ауру. — Очень красиво, — протянула она с восторгом после нескольких секунд созерцания. — У простых людей ауры однотонные в большинстве своем, редко у кого встречается больше двух цветов. У моего парня, например, аура стальная, с приятным отблеском здоровья. А у тебя… Тут столько намешано! Больше всего алого и обсидиана, разумеется, но очень много белого блеска, и яркой зелени, и пурпура. И ты потрясающе ярко светишься. — Быть того не может, — недоверчиво цокнул языком Кроули. — Я демон, у меня не может быть белого света. Как и света вообще. Скорее уж, черная дыра на месте ауры или разные оттенки черного и красного. — Но это не так, — Анафема даже вытянула руку и только в последний момент, смутившись, ее опустила, так и не коснувшись. — Правда, очень красиво! Ты светишься. Если бы я не знала, кто ты, подумала бы, что ты ангел. Кроули вернулся в гостиную с испорченным настроением. Мало ему Армагеддона, который идет не так, как должен, и книгочея-ангела, который привычно ушел в свои знания, так тут еще какие-то неполадки с аурой! У демонов ауры грязноватые, а у тех, кто успел запятнать себя смертными грехами вроде убийства, и вовсе окрашиваются в черные, мертвые тона. Так откуда у него этот пресловутый «свет»? Азирафель когда-то уже передал ему от небезызвестного Мессии что-то о «свете в нем», но тогда Кроули не придал этому значения. А вот теперь слегка заволновался. — Адам, давай на ужин, — скомандовал он. — Скоро начнутся твои мультфильмы, посмотришь — и в кровать. У нас завтра насыщенный день, поедем подальше, чтобы ты мог чему-то научиться в области своей силы. — Угу, — отозвался мальчик, не отрываясь от журнала. — Представляешь, тут говорится про Атлантиду! В ней жили высокие люди, которые изобрели кучу всего, а потом — раз! — и огромная волна накрыла их всех. Почему? Они сделали что-то плохое? — Потому что порой Бог — та еще с… — начал Кроули, но тут подскочивший Азирафель нежно, но решительно накрыл его рот рукой. — Пойдем-ка посмотрим телевизор немного, дорогой, — мягко сказал он под хихиканье Адама и легкую улыбку Анафемы. — На сегодня хватит потрясений. Кроули поплелся за ним на диван, с некоторым облегчением оставив Адама на заботливое попечение Анафемы. У девушки легко получилось сойтись с мальчишкой на почве общего интереса к тайнам цивилизации. И хотя большинство из того, что они знали, было чушью, Кроули не возражал, если это позволит ему самому подольше оставаться наедине с ангелом. Они устроились рядом, и демон привычно раскинул ноги, позволяя Азирафелю устроиться между ними, прислонясь спиной к его груди. Ангел почти везде был как дома, и Кроули вдруг подумал, как будет чудесно, если они умудрятся как-то выжить и переехать к нему. Он мог бы приготовить для них прекрасную кровать, где будет так славно спать вместе, тесно обнявшись. По телевизору шла старая романтическая комедия аж пятидесятых годов, и Кроули расслабился под мягкую музыку, не особо следя за сюжетом. — Эта ведьма говорит, что у меня сияющая аура, — обиженно пробормотал он в ухо ангела. Азирафель повернул к нему голову и лукаво улыбнулся: — В таком случае, полагаю, в моей ауре она разглядела бы немало темных пятен, дорогой. — Думаешь, это оттого, что мы вместе? — встрепенулся демон. Это было хорошее объяснение, хотя в глубине своего мозга он знал, что «испачкаться» о чужую ауру невозможно. Но так думать было лучше, чем бояться самого себя, ставшего непонятным не то демоном, не то недо-ангелом. Азирафель перехватил его руку, повернув ее ладонью вверх, и прижал к своей груди, как раз напротив того места, за которым, по идее, пряталась душа. — Мы — часть друг друга, — пояснил он. — А сейчас помолчи, будь так добр. Я хочу досмотреть фильм, раз уж выпала такая возможность. Змей, не умевший сидеть неподвижно и спокойно, разумеется, крутился, терся, осторожно, на пробу, трогал за бока и плечи, гладил — без эротического подтекста, поскольку они были не одни, но с намеком. Азирафель молчал, и только легкая улыбка выдавала, что он замечает эти назойливые касания. Они так увлеклись друг другом и фильмом, что едва не задремали в обнимку, почти отключившись от реальности. И тут окружающий мир заявил о себе. Громким и довольно неприятным голосом, раздавшимся как раз над их головами. — Анафема! А ну-ка, скажи мне, что эти два гомика делают на моем диване!