Дождь из горящей серы с разделяемыми гиперзвуковыми блоками. И стала тьма.

Легенды, легенды… Кто их, интересно, придумывает? Такое впечатление, что они возникают само собой. Кроме одной, разумеется. Кроме Пророчества Старых о Великом Враге. Уж его-то авторы известны хорошо. Даже слишком… «Прозвучит Настоящее Имя Врага, и не будет отныне ни утренних, ни вечерних…» … Только что, несколько биений сердца назад, вестник вечерних Арраи произнёс Настоящее Имя Врага, известное лишь Старым да стратегам. … Настоящее Имя Врага… Неужели правда?.. — Европейцы, — с трудом и как бы про себя выговорил он это чудовищное по звучанию слово. — Европейцы… … — Когда же ты наконец поймёшь! — злобно закричал он. — Нет больше ни утренних, ни вечерних! Нет! Каравеллы в водах архипелага! Четыре каравеллы! … Потом ни с того ни с сего осведомился, который нынче год. — Шестьдесят первый, — буркнул Сехеи. — Со дня Высадки. — Шестьдесят первый год со дня Высадки… — медленно повторил Старый. — То есть этого дня я ждал шестьдесят один год… Евгений Лукин, «Миссионеры». Вместо теней по земле за нами текли реки огня… … Распоротые этим стремительным движением облака в один миг разгорелись сиянием раскаленного докрасна железа, и на Старый город хлынул серный дождь. … И только тут стало ясно, какую ошибку меня угораздило совершить. Кузина не боялась возмездия падших и не страшилась конца света, ее ужасала возможность лишиться своей человеческой сущности, раз и навсегда став кем то иным! Павел Корнев, «Спящий». И стала тьма. Апокрифический финал романа Стругацких «Пикник на обочине» после финальных слов Рэдрика «Счастье для всех и пусть никто не уйдёт обиженным».                    Лилиане каждую ночь снился один и тот же сон. Каждую проклятую ночь. Уже который месяц. От этого кошмара не помогали ни лауданум, ни самые изощрённые травяные сборы собранные добросердечной бабушкой – местной народной целительницей. Нет, девушку не преследовали чудовища, не сверкали во тьме ножи, когти и глаза, они не проваливалась сквозь пол в не имеющие дна колодцы. Не тонула во сне. В сновидении её не подвергали принудительному одновременному групповому половому соитию во все предназначенные и не предназначенные природой для размножения отверстия её тела огромные, потные и волосатые мужчины. Как женщина хорошего аристократического воспитания, Лилиана, конечно же, никому в этом не признавалась, но сон последнего содержания, приснись ей такое, девушка скорее бы сочла весьма приятным и возбуждающим, нежели кошмарным и пугающим.       Вместо всего этого едва закрывая глаза, она видела, как Монтекалида пылает в пламени, пришедшем с неба. Каждую ночь. Женщина вскакивала с лицом белее простыни и кричала, кричала. Флаконами пила капли. Она перестала гасить лампу. Она стала бояться тёмных углов. И Лилиана даже не знала, прошлое она видит или будущее.       Часы на старой ратуше отбили время: восемь утра. Монтекалида потихоньку просыпалась. По улицам побежали первые мальчишки-газетчики, появились первые прохожие, спроектированная легендарным великим Джеймсом Клерком Максвеллом кольцевая электрическая конка вышла в первый утренний рейс.       В этот час Лилиана поднимался по скрипучей лестнице в башенку с телескопом, дабы наблюдать утреннюю Венеру. Внезапно некий шум привлёк её внимание. Женщина выглянула в небольшое оконце с тёмными резными наличниками. Высокий седобородый старик в буром пальто и с неестественно светлыми глазами сиятельного хватал в этот ранний час редких прохожих за рукава и кричал что-то про смерть и тьму. Аристократка поморщилась. Человек с видом бродяжки был явно не в себе. То, что выкрикивал высоким голосом сумасшедший старик-сиятельный мэтру не понравилось:       - Бегите! Спасайтесь! Она идёт! Она идёт, Разрушительница идёт! Посмотрите на небо – неужели никто из вас не видит? Тьма в небе! Тьма над нами! Смерть! – кричал безумец, тыкая узловатым пальцем в сине-сиреневый утренний небесный свод, где никакой тьмы, разумеется, не наблюдалось.       Усевшись на стул, молодая астроном-любитель приникла к окуляру телескопа. Но что это? С востока на запад небо пересекала огненная черта. Судя по изображению в линзах, небесное тело в данный момент двигалось где-то в верхних слоях атмосферы. Метеор? Неужели это третий после Леслеркского Дива золотой метеор? И он тоже упадет в океан, как первые два? В телескоп казалось, что небесный гость движется прямо на город, но это могла быть лишь иллюзия.       Лилиана напрочь забыла про Венеру. Теперь она смотрел только на метеор. Кусок звёздного камня (или всё же золота?) начал разваливаться на фрагменты. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать фрагментов. Странное дело – Лили показалось, что осколки отделяются от основного тела метеора через равные промежутки времени. Словно там, на метеоре, работал невидимый метроном. С предыдущими двумя подобными метеорами ничего похожего, если верить старым записям, не наблюдалось.       Вдруг сквозь голову девушки словно пронёсся холодный ветер и незнакомый женский голос, показавшийся ей донельзя зловещим, явственно произнёс:       - Собачка умирает, Лили, умирает собачка.       Что это? Какая, к дьяволу, собачка? Откуда этот женский голос в голове? Галлюцинации? Молодая особа оторвался от телескопа, высунулась в окно маленькой обсерватории. Теперь небесного гостя можно было видеть и без телескопа. И он явно падал на Монтекалиду или окрестности. Основное тело метеора продолжало двигаться по естественной баллистической траектории, однако с осколками творилось нечто чудное. Они не желали лететь по пологим траекториям, вместо этого хаотически, непредсказуемо меняли направление движения. Словно бы маневрировали. Такое бывает с лодкой в бурном потоке. Вдобавок выпускали рои ярко блестящих в свете раннего утра – металлических, что ли? – звёздочек. Аристократка вновь приникла к телескопу, развернув его в сторону дива. Прибор позволил разглядеть, что десять мелких фрагментов не только мечутся, нарушая представления о обычном поведении небесных камней и законы небесной механики, но и оставляют за собой похожие на бокалы шампанского ударные волны, что подсказало начинающему учёному-суфражистке – неестественные фрагменты не просто маневрируют, но и делают это со скоростями, во много раз превышающими скорость звука. Да что за ерунда? Что это может быть за явление? Почему метеор так себя ведёт?       - Собачка умирает, - повторил девичий голос, как будто даже отвечая на мысленный вопрос. По спине Лилианы потёк ледяной пот.       Невзирая на происки невидимки в собственном черепе как истинный естествоиспытатель астроном продолжала наблюдение за метеором. Один осколок, похоже, падал на электростанцию. Другой должен был упасть в районе древнего амфитеатра, где много лет назад экстремисты пытались организовать покушение на тогда ещё кронпринцессу Анну, наполнив аэростат отравляющим газом – много шума, помнится, было. Фрагменты звёздного камня казались девушке совсем не страшными. Напротив, весёлыми и праздничными. Словно экзотические фейерверки. Да и какой вред Монтекалиде могут причинить десять-одиннадцать метеоритов, пусть даже крупных и весьма необычных? Упасть кому-нибудь на макушку? Вероятность такого совпадения ничтожна. Пробить черепичную крышу? Застрять в печной трубе? А у электростанции крыша вообще бронированная – никакой метеорит не возьмёт.       - О-о-о… Тень над городом! Она здесь, Разрушительница пришла! – продолжал бесноваться спятивший сиятельный. Потом он воздел руки к небу и возопил, словно безумный пророк:       - Посмотрите, посмотрите на небо! Почему вы не замечаете?! Оно же чёрное, небо совершенно чёрное! Скорее бегите, спасайтесь, мы умрём! Все умрут!       - «Вот же несчастный, старый, больной человек, - невольно мысленно пожалела сумасшедшего Лилиана, - Хороший, добрый, солнечный день, утро, вот молодая мама вышла с детьми гулять с утра пораньше, у детей в руках сахарная вата, мороженное, а он… Это же надо такое придумать: чёрное небо, все умрут…»       Додумать эту жалостливую мысль она так и не успела.       Собачка умерла.       Части метеора не долетели до поверхности. В неуловимо краткое мгновение робкий свет утреннего солнца совершенно померк. Но не потому, что его сменила непроницаемая тьма. Совсем наоборот. Высоко над электростанцией, высоко над древним, ещё позднеантичной постройки, амфитеатром, высоко над восемью другими точками Монтекалиды десятком вспышек полыхнул свет. Вспыхнул, и мгновенно разогнал облака до самых краёв горизонта, сделав небесный купол совершенно чистым прозрачным сапфиром. Вспыхнул и выжег все тени. Свет, невиданный ни в прежние эпохи, ни после Великой Революции. Ярче тысячи солнц.       И невидимка в голове аристократки сказала, без всякой злобы или злорадства, просто констатируя факт как врач констатирует летальный исход больного:       - Видишь, собачка умерла, Лилиана. Все умерли.       Ратуши, обсерватории, библиотеки, электростанции, кольцевой электрической конки Максвелла больше не было. Близкое озеро выплеснулось как вода из заварочного чайника, обнажив скальное дно, целебные минеральные источники кипели.       На месте города высоко в верхние слои атмосферы поднималось огромное грибовидное облако. Яркое, удивительно красивое, переливающееся всеми цветами радуги, на тонкой и пушистой угольной дымной ножке.       Во рту Лили было сладко, словно она объелась конфет и варенья, неожиданно женщину скрутил приступ мучительного кашля. Память подсказала начитанной девушке, что так проявляются первые симптомы неведомой хвори, невиданной человечеством с самой Революции, или, по-иному Ночи титановых ножей и к сегодняшнему дню почти позабытой. Аггельская чума. У неё начинается аггельская чума – здесь и сейчас?! Как, откуда она взялась, почему?!       На считанных оплавленных невероятным жаром, но уцелевших в том месте, где совсем недавно был курорт Монтекалида, часовых механизмах навеки застыло остановившееся время. 08:15 утра.       Она резко проснулась, словно её начал кто-то душить. И нечеловечески закричала сев на кровати в полумраке спальни, озаряемом лишь электрическим ночником, который уже который месяц девушка не гасила. Лилиана как в детстве стала вновь бояться темноты. Аристократку трясло мелким тремором. Сквозь шторы пробивался первый робкий предутренний свет, мокрая от холодного, как вода из продуктового ледника, пота шёлковая ночная сорочка прилипла к пышным округлым формам её тела. Монтекалида за окном стояла на своём месте. Сон. Опять тот же кошмар. Повторяющийся как заевшая запись фонографа.       В зеркале над кроватью отражался собственный дикий и зарёванный взгляд, светлые даже в неверном полумраке очень раннего утра радужные оболочки глаз, казалось, светились. Лили была сиятельной в третьем поколении и видеть иногда во сне в деталях иные эпохи, прошлое либо грядущее являлось её врождённым талантом. Но сейчас Лилиана не понимала того, что видит, не понимала сна, не понимала даже, какая это эпоха – прошедшая или только грядущая? Скоро девушка может окончательно перестать различать сновидение и явь. И тогда её ждут психиатрическая клиника для состоятельных пациентов и закрытая палата с мягкими стенами.

***

      Барака Камбизэт и Моника. Первое марта 1912-го года по календарю Земли Всеблагого Электричества. Великий Египет, Александрия-Ракоди. 12:07 пополудни.       Африканское солнце играло лимонным, цеплячьи-жёлтым, серебристо-золотым, зеленоватым, мёдно-красным на гранях и плоскостях покрытых аурумом огромных великих пирамидах Ракоди или Александрии Египетской, молчаливыми великанами смотрящих сверху на великий город, в порту гудели пароходы, у причальных мачт воздушного порта мрачными грозовыми облаками теснились трансконтинентальные дирижабли и цеппелины. Пороховые автомобили были редки – для страны это была пока экзотика. Не говоря уж о электромобилях устаза Теслы: фараон, правительство и парламент неодобрительно относились к планам электрификации всей страны. Но господину Бараке было не до красот родного города: важный деловой господин спешил на встречу. Много крови попортил Камбизэту недостойный, низкий человек господин Джафар. И вот, наконец, волей Усура и Ра прервались дни презренного Джафара. Следовало расплатиться с тем, чьими руками действовали Усур и Ра. А Барака совершенно не знал, что потребует исполнитель воли богов в качестве платы.       Вслед за Баракой семенила закутанная в многослойные юбки, высокая как пожарная каланча, выше двух метров, женщина, со шляпки которой свисала густая вуаль: как тёмная паутина, совершенно скрывающая лицо красавицы. За спиной спутница Камбизэта несла длиннющий, больше её роста, карамультук с прикреплённой на ствольную коробку длинной и сложной медной трубкой, сплошь покрытой густым узором из цветов, фантастических птиц и переплетённых виноградных лоз.       Вуаль, придававшая незнакомке загадочность, шарм и эротичность имела под собой вполне тривиальную причину: белое как простыня лицо девушки покрывал сложный лабиринт из тонких золотых линий и абстрактных узоров, когда-то блестящий как медный фунт, а ныне старый и потускневший. Спутница Бараки была куклой-автоматоном. Вполне живой, тёплой и мягкой и вполне мёртвой, холодной и каменной одновременно. Снайпера с карамультуком, и параллельно служанку и телохранителя господина Камбизета звали Моникой и египтянин знал её с рождения – Моника служила ещё его отцу, появившись в Ракоди весьма давно. А старению и дряхлости эта удивительная особа была совсем не подвержена.       В изящной руке Моника держава высокий узкий стакан с зелёной мутной жидкостью вроде подкрашенного молока, из которого периодически отпивала на ходу мелкими глотками. На дне стакана бултыхались кубики жжёного фруктового сахара. Полынная настойка. Абсент. Большую часть времени кукла ничем не отличалась от совершенно обычной женщины, кожа её была тёплой на ощупь, шёлковой и нежной, она пила, ела, имела кулинарные вкусы и даже потела! Но иногда внезапно впадала в подобие тяжкого летаргического сна, переставала дышать, каменела и тогда становилось явственно видно, что это керамический автоматон, что у Моники механические суставы, и слышно как щёлкают внутри колёсики и шестерёнки неописуемого сложного механизма с заводными пружинами наподобие часов. Творения давно позабытого всеми французского игрушечного мастера, фамилии которого устаз Камбизэт никак не мог запомнить. Но звали француза, кажется, Филипп. Да, будь я проклят, Филипп. А может, его звали Джон или Жан? В подобной каталепсии служанка могла пребывать довольно долго. Ещё отец научил маленького Бараку, что в такой ситуации необходимо поставить перед ней конфеты, печенье, блюдечко с налитой голубиной кровью и разложить иголки. Тогда у Моники под керамической кожей прорисуются живые сосуды, появится пульс, и кукла вновь оживёт.       Господин Барака принял сие как данность и не ломал голову над тем, как такое возможно. Как можно быть полностью живым, иметь плоть, кожу, кости, кровь и внутренние органы, дышать и употреблять пищу. И одновременно полностью неживым, заводным фарфоровым манекеном с кучей хитрых пружинок, колесиков, зубчатых передач и тикающих маятников внутри. Это сверхъестественные силы, а не наука – что тут думать?       В неприметном дворике, в тени раскидистых деревьев, на скамеечке их ожидал исполнитель. Атлетически сложенный человек с фиолетово-коричневой кожей. Одетый в нечто среднее между халатом бедуина-пустынника, хламидой нищего-попрошайки и плащом странствующего рыцаря. На запястьях позвякивали широкие браслеты, лицо с широким носом пряталось в тени капюшона. Человек этот был бербером и подлинного его имени Барака не знал.       - Устаз Камбизэт, хадратик Моника, - убийца встал и церемонно раскланялся, - Ваша проблема решена, устаз Камбизэт. Джафар более не побеспокоит вас и ваших близких.       - Да, да, отличная работа, устаз Бербер, - быстро сказал Барака. – Вы просто подарок судьбы. С Джафаром не могли справиться другие наёмники, которых я имел несчастье и глупость нанять до Вас. Джафар их всех вычислял и убивал первым.       - Пора поговорить о гонораре на столь качественную работу, - напомнил убийца.       Камбизэт с готовностью достал перо и чековую книжку.       - Какую валюту предпочитаете? Фунты, акче, юани, иены, воны, ацтекские доллары? Могу даже выписать чек в имперских франках. Настоящих имперских франках, не липовых, - подчеркнул Барака.       - Перед началом нашего контракта я Вас предупредил, господин Камбизэт, что возьму необычную плату, помните? Вы согласились на эти условия. Мне не нужны деньги. Я заберу Вашего телохранителя, госпожу Монику.       - Кукла не продаётся, устаз! Ни при каких условиях. Берите любые деньги, но Монику не отдам. Вы понимаете, что просите? Это очень редкая механическая кукла-автоматон. Французская! Очень-очень давно много таких сделал один французский мастер игрушек с фамилией, дай Ра памяти, то ли на «м», то ли на «л», ныне совершенно забытый и вычеркнутый из истории. Фарфоровые шедевры человеческого гения! Потом кукол смогли оживить, вложили в них жизнь, волю, душу и разум. В начале кукол было много, но все погибли, осталась одна Моника, она уникальна! Это реликвия моей семьи, она служила ещё моему батюшке, – господин Барака замахал полной волосатой рукой с дорогим модным швейцарским хронометром.       - Я не одна осталась, Бар, - неприятным голосом вставила служанка.       - Моника, опять ты за своё! Я никогда не видел других подобных тебе. И не слышал о иных живых куклах. И никто не слышал, ни один человек! Смирись уже с фактом – ты одна-оденёшенька на всём земном шаре. Последняя, уникальная. И ты принадлежишь мне, - отмахнулся египтянин.       - Если ты о чём-то не слышал, это не значит, что этого нет, Бар. Я чувствую сестёр, они живы, - возразила кукла. – Многим плохо, многие попали в рабство, влачат унизительное существование, но все мои сёстры, которые уцелели, живы, слышишь, Бар?       - Итак, я забираю Вашего телохранителя и служанку в качестве оговоренной платы, - жёстко продолжил наёмный убийца, потирая руки. – Вам может это не нравиться, господин Камбизэт, но Вы сами подписали контракт со мной с пунктом «особая плата».       - Я не знал. Я думал, речь о деньгах… - запричитал Барака, но его прервала сама кукла:       - Я не мебель и не рабыня. На службу к семье Камбизэт давным-давно я пришла добровольно. И с тобой, хадратек Бербер, я никуда не пойду. Я сейчас выпушу тебе кишки и брошу тело в сточную канаву!       Девушка молниеносно метнула в лицо Бербера стакан с недопитым абсентом и шагнула вперёд. В занесённой руке Моники блеснул изогнутый зазубренный кинжал с пилообразной заточкой. И Бараке почудилось, что александрийское солнце сверкнуло на клинке кровавыми искрами. Барака ранее неоднократно видел, на что способна его телохранитель, во что она в секунды превращает самых умелых, подготовленных и сильных мужчин, атлетов, цирковых борцов, боксёров, профессиональных убийц, которых к Бараке подсылали конкуренты и уже покойный Джафар и знал, что сейчас неминуемо случится.       - «Так, куда потом девать тело Бербера?» - пронеслась мысль.       Убийца от летящего стакана ловко уклонился. В раскрытой ладони негра сверкнули две мелкие монетки номиналом по десять.       - Четыре четвёрки, - сказал убийца.       Моника застыла с поднятым ножом, словно её мышцы свела судорога или в кукольном механизме сломались какие-то оси.       - Ч-ч-четыре тыс-сячи четыреста сор-рок чет-тыре, - африканец почему-то вдруг стал заикаться, чего раньше Барака никогда за ним не замечал.       - Вы ведь всегда знали, что она жива, хадратик Моника. Все эти годы Вы знали, что она жива, ведь правда? - вновь сказал убийца мягко и даже сочувственно, обращаясь к служанке Камбизэта.       Кинжал упал на плитки дворика. Моника рухнула на колени, прижала ладони к лицу и… разрыдалась. Египтянину показалось, что он сходит с ума: Барака знал магическую куклу с пелёнок, с самого рождения и никогда-никогда-никогда не видел её плачущей! Он даже не знал, что она умеет плакать.       - Во имя адского пламени, сколько же я ждала! Я так долго ждала, что уже потеряла веру! Я уже думала, что Вы никогда не придёте за мной, благородный господин! – хрипло произнесла телохранитель сквозь рыдания.       Ничего не понимая, Барака сунул руку в карман, где на всякий пожарный прятался субкомпактный «амон» калибра 6,36.       - Не стоит, господин Барака. Тем более, что Вам, если не будете делать глупости, ничего не грозит, - из руки убийцы на него смотрел люгер-борхард ноль восемь, под стволом сияла малиновая звездочка, на груди египтянина появился крошечный световой зайчик. Световой прицел, это что ещё за новости?       Камбизэта крайне удивил не сам световой прицел на люгере – эка невидаль! - а его наличие здесь и сейчас, плюс необычный вид и цвет луча. Во-первых, световые прицелы с монохромным лучом низкой дисперсии выпускал один единственный завод на всю планету - берлинская фирма «Веспи». И были такие штуки эксклюзивной привилегией военных и полицейских сил Второй империи; ни у наших, ни у науа подобного близко не было. Атлантидская технология здесь, в родном Египте? Каким ветром подобная редкость военного назначения могла попасть в недружественное империи государство? Во-вторых, «Веспи» давал исключительно зеленый луч, «Веспи» с красным лучом не существовало в природе. В-третьих, прибор у убийцы был поразительно компактен – никакой длинной трубки – и у него не было ключевой детали любого светового прицела – зелёного кристалла фон Ленарда с особыми оптическими характеристиками. Напрашивался вывод, что световой прицел не «Веспи», не имперский, что пока Атлантида кичилась своими недостижимыми для остальных наукой и технологиями подобные штуковины уже научился делать кто-то другой. Чудны дела твои, Усур!       Барака всё же достал «амон», но держал пистолетик стволом вниз. В первый момент он испугался, что смерть Джафара – обман, что Джафар каким-то образом нашёл способ нейтрализовать неуязвимую Монику и перекупить наймита, но сейчас успокоился: негр, похоже, действительно хотел просто забрать себе куклу, что-то с ней сделал и убивать Камбизэта не собирался. В голове Бараки крутились колёсики мыслей. Он просчитывал, как отдать Монику убийце с наибольшей выгодой.       - Что Вы сделали с моим телохранителем, господин Бербер? Она никогда не вела себя столь… странно. Вы работаете на Конвент?       - Он сказал мне пароль. Кодовое слово. Две металлических десятки и четыре четвёрки. Это придумала кандида, когда отдавала приказ всем выжившим бросить её и выбираться из крепости поодиночке, через канализацию, оставаться живыми как можно дольше. И только госпожа знала этот пароль. Именем адского пламени, устаз Бербер изобразил заикание, он изобразил заикание! - сказала Моника и продолжила, обращаясь уже к Берберу:       - Да, Вы правы, благородный господин. Я всегда знала, что где-то там, за горизонтом, севернее Солнца, восточнее Луны, блистательная госпожа жива, продолжает борьбу и однажды призовёт всех нас, уцелевших, в свою новую свиту. Я всегда чувствовала, что её тогда не убили, не казнили. - «Заикание? О чём они? Что происходит? Кто на самом деле послал наймита?» - напряжённо думал предприниматель.       - Конвент? Вы так низко меня оцениваете? Баст с Вами, устаз Камбизэт! Конвент это аэропак клоунов и сборище птиц-говорунов, отличающихся умом и сообразительностью! Я работаю на Донецкую и Луганскую Народные Республики, на устаза Дениса Пушилина и устаза Леонида Пасечника, на Донбасс и на «русский мир», - непонятно ответил убийца Бараке.       - А монетки взглянуть можно? – попросил египтянин, вспомнив про наглость, перед которой падают города и форты.        - Да пожалуйста, - охотно откликнулся бербер.       Первая монета оказалась ещё тем, старым и золотым франком. Первой Империи. До Ночи. Достоинством в десять франков. Огромная нумизматическая редкость. Климент в бытность ону приказал уничтожить и переплавить все старые деньги. Что бы ничто не напоминало о былых временах и тёмном прошлом при движении в светлое будущее. Вторая монета была попроще, никелевой. И ещё более удивительной.       На аверсе был двуглавый орел с раскинутыми крыльями. Как на древнеримских монетах до «нашей эры» по европейскому летоисчислению. Над орлом была выбита непонятная шапка с лентами, в правой лапе он держал жезл, а в левой – мячик. Над орлом шла надпись «Российская Федерация». А под лапами «Банк России» и странное число 2017. На реверсе абстрактный узор и номинал «10 рублей». Старые, настоящие золотые франки какой редкостью не были, но Барака держал их за жизнь штук десять разного достоинства, подобных же денег египтянин не видел до сего момента ни разу.       Какой такой «России» банк во имя Исиды?! Какие «рубли»? Не существовало такой страны и такой денежной единицы! Существовало Славянское губернаторство второй империи Атлантиды с региональным центром городом Петроград на Неве, и жили там русские, белоросы, малоросы и ещё какие-то поляки с чехами, но вот отдельного независимого национального государства с собственной валютой «Россия» нет и никогда не было в истории человечества! Славянские земли и племена вошли в состав тогда ещё Первой империи аж в восьмом веке по европейскому летоисчислению и ходили в Петрограде на Неве имперские атлантические серебряные франки с профилем королевы Анны – как и во всей остальной Второй атлантической империи, никаких рублей.       - Кто-нибудь объясните мне, что происходит! – растерялся Барака.       - Это сложно, - сказал убийца.       - Я понятливый.       - Это долго.       - Я никуда не спешу.       Служанка поднялась.       - Моя служба твоему роду подошла к концу, Бар. Этот человек – слуга моей госпожи и хозяйки. Моей настоящей хозяйки, Бар – я никогда не была служанкой семьи Камбизэт. Он принёс послание от неё, которого я ждала столь долго, что потеряла веру и надежду. Оно означает, что госпожа собирает своих старых слуг. Она собирает армию, - сказала Моника выделив интонацией слова «настоящей».       - Как я найду её? – спросила она у Бербера.       - Монеты укажут дорогу. Твоя хозяйка сейчас дальше от тебя, чем самые далёкие звёздные туманности, которые только могут разглядеть телескопы и одновременно невероятно близко, буквально как за стенкой в соседней комнате. Дорога к ней - сложная дорога и её не каждый одолеет. Эх, был бы здесь Доктор! – непонятно и загадочно ответил наёмник.       - Ты настолько привык ко мне с детства, Бар, что никогда не задумывался о моей подлинной сущности. У меня есть личность, душа, разум, собственное «я», я могу горевать и гневаться. Но чьи они? Душу ведь невозможно создать, сконструировать, съинженерить, её можно только взять напрокат откуда-то со стороны.       Французский мастер игрушек создал автоматонов, но кто оживил меня? На этом теле и лице золотая шумерская магическая татуировка. Тех самых шумеров, что изобрели деление суток на двадцать четыре часа, зиккураты, циферблат часов, знаки Зодиака и гадание на картах Таро. Не один малефик не знает шумерской магии. От черноголовых остались только сказки да легенды. Кто же достаточно древний настолько, что бы помнить их магические татуировки? – спросила у Бараки кукла.       - О, Ра! Да Вы слуга… слуга одного из них. Бывших повелителей человечества! – воскликнул египтянин. – Вы связаны с Реуилом?       - Я слуга Донбасса и русского мира, - парировал негр. – Химере я не слуга, хотя мне довелось видеть Химеру в её истинном потустороннем облике.       - Кого?! – выпучила глаза служанка.       - Химеру. Позывной у неё такой. Кононов Владимир Петрович, Царь, министр обороны Донецкой Народной Республики, ей такой позывной дал.       - Кандиду совсем не Химерой зовут, - зло прощёлкала телохранитель.       - Вероятно, но когда Царь, Кононов, в смысле, спросил её настоящее имя, она отказалась его сообщить. «Ну, это химера какая-то!» - сказал тогда министр обороны и так и стали её все величать. Она не первый боец в рядах ДНР с тёмным прошлым, придуманным именем и неясной биографией и на такое там особо никто не обращает внимания.       - Денис Пушилин, Леонид Пасечник, Кононов – кто все эти люди? – развёл руками Барака.       - Это сложно и долго, - повторил убийца.       - А я понятливый и никуда не спешу! – вновь с нажимом повторил предприниматель; что-что, а «выбивать» интересную информацию на переговорах он умел.       - Ну ладно, присядем. Доктор на моём месте объяснил бы много лучше, но Доктора с нами нету.       О гипотезе «параллельных миров» слышали?       Барака помотал головой. О такой гипотезе он не слышал.       - Впрочем, неважно, - сказал Бербер. – Главное в том, что это больше не гипотеза. Хотя, если говорить строго, миры вовсе и не «параллельные», а перпендикулярные, ортогональные. Концепция параллельности, она весьма старая, кстати говоря, предполагает миры как страницы в книге. Трёхмерные плоскости, бумажные листы с плоскими рисунками в четырёхмерной книге. Они не пересекаются, каждый рисунок его обитателями воспринимается как реальный трёхмерный мир. И где-то у этой книги тогда должны быть корешок, переплёт и надпись на корешке, естественно. Это просто воспринимается потому, что интуитивно понятно по аналогии.       - А на самом деле это не так? – спросил господин Камбизэт. Книга, пусть и четырёхмерная и правда показалась ему простой.       - На самом деле сложнее и аналогия с толстым томом не пройдёт даже если прибавить одно измерение. В книжке на каждой странице может быть нарисовано совершенно своё, листы не просто не пересекаются, но и не обязаны быть логически связаны друг с другом. Как бы неявно предполагается, что раз книга, значит связный текст, но это может оказаться детская книга с картинками. На первой странице будет бушевать свинцовыми валами отравленный океан, вторая окажется белой и чистой, на третьей огромные созвездия будут полыхать над башнями замка, где живёт мудрая прекрасная принцесса, а на четвёртой мы увидим, как с космодрома на кольцах Серпинского вокруг звезды Бояджян в созвездии Лебедя стартуют гравитонные корабли. Понимаете? Ну и что, что в огороде бузина? Зато в Киеве – дядька!       - А они что – связаны? Кажется, я понимаю, куда Вы клоните, - проскрипела Моника.       - Что-что, простите, стартует? С каких колец? – слегка опешил Барака.       - KIC 8462852 или звезда Бояджян. Аномальное светило в созвездии Лебедя. Некоторые предполагают наличие вокруг неё неких конструкций, колец Брауна или улитки Серпинского, неизвестно кем, когда и с какой целью построенных, - пояснил убийца. – Но вы меня отвлекли. Я же просто как картинку, пример привёл.       На самом деле сложнее. Макс Тегмарк, отвечая Панову и Мазуру в русле их логики, утверждал, что вселенная за пределами горизонта событий в действительности может быть настолько велика, что можно попытаться вычислить в ней расстояние, на котором существует вторая точная копия Земли как у нас, с теми же событиями, что случились здесь. И что это расстояние, как не странно, хоть и невообразимо велико, но вполне конечно. Внимание, Тегмарк привел пример для абсолютной копии Земли, для менее точных копий, для Земель с иной историей расстояние окажется ещё меньше, хоть и дальше космологического горизонта событий и поверхности последнего рассеяния для реликтового излучения. Те миры достаточно сложные, чтобы поддерживать сознающие себя подструктуры, которые будут субъективно воспринимать себя как существующие в физически реальном мире. Все миры, соответствующие различным наборам начальных состояний, физических констант, или совсем других законов, можно рассматривать как одинаково реальные.       - Ничего не понял. Тарабарщина. Вы по-египетски говорить можете? – сказал Камбизэт.       - Кто-то минуту назад утверждал, что он невероятно понятливый, - в голосе африканца мелькнул сарказм. – Я сам вам обоим это объясняю по шпаргалке, которую мне написал человек с позывным Доктор. Он настоящий доктор физ-мат. наук из Мюнхенского института квантовой оптики имени Макса Планка в Гархинге. Приехал в Донецк изучать Затмение как физический феномен, попал в цепкие лапки Химеры. Вот он в этом разбирается.       Проще говоря: обитатели Преисподней или мира ацтекских богов вправе считать свои реальности ровно такими же реальными как и наша действительность.       - Вот Вам в Новом Вавилоне сейчас вкатали бы лет пятнадцать Соловков за антинаучную деятельность за одну эту фразу, - прокомментировала Моника.       - Тут ключевое, что миры вовсе не параллельны как бумажные листы, а, наоборот, перпендикулярны, и существуют не в «четвёртом измерении», а в конфигурационном пространстве параметров, где каждая ось является параметром. Это «квантовое измерение». Поскольку проекция состояния каждого мира на любой другой по законам ортогональности равняется нулю, а в пространственном масштабе они закрыты друг от друга космологическими горизонтами событий, то в обычных условиях вселенные никак не «видят» друг друга и не взаимодействуют. Но есть условия экзотические…

- Малефики Конвента внутри фарадеевских клеток открывают порталы в Преисподнюю, а ацтекские жрецы в ступенчатых пирамидах – в мир своих божеств, - встряла горничная.

- Именно! – негр хлопнул в ладоши. – Но если здесь чёрной магией научились открывать двери а ад, то это не значит, что не может быть найден какой-нибудь другой способ создавать проходы и в иные реальности, кроме Преисподней, включая другие версии Солнечной Системы с планетой Земля где тоже живут люди. Напоминаю, что все миры равноправны и деление их на «потусторонние» и «материальные» - исключительно вопрос человеческой договорённости. Как видите, получается далеко не книга с разными живыми картинками, переплётом и корешком, а, скорее, цветок шиповника или розы. Роза миров, так сказать.       - Роза миров, красивое и поэтичное название, - Моника картинно завела глаза вверх.       - Та, которую Вы, хадратик Моника, именуете своей госпожой и хозяйкой, товарищ Химера, предпочитает называть эту образную конструкцию по-иному. Не Розой миров, а Конечным Ансамблем.       - Итак, Вы, Бербер, слуга мироправителя, которому когда-то давно служила служанка моего рода и мой телохранитель, достопочтенная хадратик. Этот мироправитель оказался жив и вновь собирает своих былых слуг. Вы это утверждаете? – подытожил египтянин.       Негр поднял бледную ладонь.       - Повторяю ещё раз. Я не служу Химере. Я служу Донецкой Народной Республике.       - Стоп! Я Вас поймал, хадратек Бербер! Вы врёте, - Барака вновь взялся за «амон». – Говорите, что служите людям, но представляете мироправителя, его свиту и приближённых.       - Никакого противоречия нет. И уберите свой карманный «макаров» или «вальтер», в смысле, «амон», по хорошему Вас прошу. Я Вас могу десять раз застрелить прежде, чем Вы прицелитесь. Я представляю людей, которые доверяют Химере. Вот и вся разгадка.       - Люди, доверяющие пад… в смысле, мироправителю. Очень редкий прецедент для людей. Они из тех, кого имперцы называют «старой аристократией»?       - Реуил Суриан Египетский и прочие из подземного города пользуются доверием фараона и правительства, - напомнил Бербер.       - Не путайте дар Атона с фаляфилью! Блистательный Реуил - совсем другое, чем эта ваша… как её… Химера! Я очень много читал исторических материалов о временах до Катастрофы и никогда не слышал о таком мироправителе! То, что наша страна не изменила законным властям, не значит, что я должен с лёгким сердцем отправлять Монику, которую знаю с детства с первым встречным к Сету на кулички в другую вселенную! Надеюсь, Вы понимаете мои чувства? – возмутился Барака.       - Ну да, конечно же. Что касается исторических книг, то поищите упоминания мелких приближённых некоего блистательного Рафаила, может, дверца-то и откроется, - поспешно согласился убийца и продолжил:       - Я не из этой реальности. Я уроженец Донбасса. Мать русская, отец – африканец. Моя фамилия Пупырёв и я боец Комендантского батальона особого назначения ДНР. Выполняю распоряжения лично президента нашей республики Пушилина Дениса Владимировича. Сюда, на эту Землю, попал с заданием через щель в пространстве-времени.       - Что такое «пространство-время»? – спросил Барака.       - Долго объяснять. У вас тут есть совершенно потрясающие вещи, но коё в чем вы отстали от нас более чем на столетие. О математике Германе Минковском, скажем, здесь ни у кого ни малейшего понятия.       Бербер извлёк из складок хламиды большой пистолет:       - Бьюсь об заклад, такой модели вы, хадратек, точно не видели. Она из нашей версии истории и такого пистолета у вас не выпускают.       - «Fort-14TP. 9 mm Makarov. Made in Ukraine», - прочел египтянин надпись на затворной раме c перёвернутым равносторонним треугольничком, видимо, эмблемой производителя. – Нет, не знаю такой фирмы.       - Трофейный. С мёртвого укропа снял! – похвастался Бербер.       - Я расскажу. Постараюсь. Не ищите никакие упоминаемые мной страны на глобусе – ни одной из них нет на политической карте этой реальности. Я долго не мог прийти в себя, когда первый раз увидел здешнюю политическую карту. Как в песне старого поэта: «Я смотрю в чужое небо и чужого окна и не вижу ни одной знакомой звезды». Из всех стран, которые я знал, я нашёл только Поднебесную, у нас её называют Китаем, Японию и Корею.       Понимаете, в стране, называемой Украина, произошёл переворот. Не вдаваясь в подробности, не всем это понравилось. Полустров Крым и регион Донбасса захотели отделиться. Новые власти не поняли, послали войска, начали бомбить наши города. Мы ждали военной помощи от соседней страны, называемой Россия, но полноценно помощь пришла только к Крыму. Мы отбились. Украина и её столица, Киев, не смирились. Много лет была ситуация ни мира ни войны. Но потом в Украине пришёл к власти новый президент. Радикал. Убеждённый националист. Поняв, что вернуть Крым и Донбасс дипломатически никак не получается он сумел заручиться мощнейшей военной поддержкой западных союзников Украины и блока НАТО. Собрав могучую силу, оснащённую, в том числе натовской техникой и имеющую в своем составе наёмников западных частных военных корпораций, переодетых натовских инструкторов, этот правитель денонсировал Минские соглашения и двинул всю армаду на Донецк, Луганск и Крым. ВСУ начали штурм Донецка, уже ворвались в город. Россия увязла в обороне Крыма, помощи было ждать совершенно неоткуда, спасти наши республики могло лишь чудо.       И мы получили это чудо. Злое чудо. Такое, что после него многие в открытую сказали: «Лучше уж Украина с Киевом, чем такая помощь и подобные союзники Донбасса и русского мира!»       Я сейчас раскрываю наиболее охраняемую гос-тайну ДНР. Не умысел. Не «хитрый план Путина» или кого-то иного. Всего лишь цепь нелепых, глупых совпадений. Или Промысел Божий. Или то и другое вместе. И вот мы получаем помощь и спасение. Случайную, нелепую, дурацкую помощь. Помощь, которая, как позже выяснилось, на тот момент сама едва понимала, что делает. Больше похожую на слепую природную стихию, чем на то полноценное военное вмешательство России, которого мы ждали до последнего.       Забегая вперёд, на Россию все и подумали. Оправданиям спецпредставителя России на экстренном заседании Совбеза ООН «Это не мы!» никто не поверил. Против России ввели новые санкции – жесточайшие. На самом последнем интернет-сайте можно прочесть про то, как окончательно офонаревший и «поехавший» Владимир Путин в момент операции ВСУ по «освобождению» Донецка и Луганска приказал испытать на востоке Украины новейшую разработку российского ВПК. Оружие массового поражения, основанное на новых, неизвестных физических принципах, на работах русского учёного Владимира Леонова по некой Теории Суперобъединения и физике квантованного вакуума. Как Россия убила этой супер-бомбой несколько тысяч патриотов Украины и военнослужащих ВСУ.       Только это была не Российская Федерация, вовсе нет. Это была она, Ваша повелительница, хадратик Моника, - Пупырёв взглянул на служанку, которая сидела на скамеечке тихо как воробушек и слушала рассказ затаив дыхание.       - ВСУ, националистические украинские добробаты, иностранные наёмники, натовские инструктора – она их всех убила за десять-пятнадцать минут. Полноценную войсковую группировку в несколько тысяч личного состава. А кого не убила, тех… много хуже, чем смерть. Не мне Вам про это рассказывать – вы тут жили рядом с мироправителями и под ними без малого две тысячи лет и много лучше нашего представляете, на что они способны, их крайне извращённое, чуждое человеческому разуму, воображение, и, временами, когда их «переклинивало», запредельную жестокость.       - Мироправитель возился с какой-то человеческой армией целых пятнадцать минут? И очень странная избирательность. Обычно в их манере было сносить целые города целиком за минуты, вместе с правыми и виноватыми, не разбираясь и не сортируя человеческие фракции, - Камбизэт удивлённо поднял брови. – Потом Вы врёте. Такого не может быть.       Первое. Во время Катастрофы, или как говорят в Атлантиде, Ночи титановых ножей, повелители человечества лишились почти всех своих сил и способностей, стали беспомощными и их попросту перерезали. Наши политики и разведчики утверждают, что в тот час было применено некое изобретённое учёными-предателями из Всеблагого Электричества супероружие, секрет и принцип действия которого не удалось разгадать поныне. И с тех пор оно действует постоянно, денно и нощно. Поэтому Реуил Египетский и вынужден скрываться под землей – туда Голос не проходит. Что же ваше Всеблагое Электричество, ваш Новый Вавилон, ваши учёные? Действие вашей версии неизвестного оружия Атлантиды ослабевало на вашей Земле в Донецке и Луганске? А, в Донецке были пирамиды, верно? – Бараке показалось, что он угадал ответ. – Второе, как мироправителя можно принять за какую-то «бомбу Путина»? Их же ни с кем нельзя перепутать в принципе!       - В Донецке нет пирамид, устаз Барака. Вы меня не поняли. Или я плохо объяснил. Видите ли… мироправителей… их… не было в нашей версии истории. Когда то наши миры составляли единое целое. Но потом одно единственное событие у вас и у нас произошло по-разному. Случилась эвереттическая развилка. Вселенная с прописной буквы разделилась на два квантовых состояния во Вселенной со строчной буквы. Как ветвятся побеги дерева или лепестки цветка из бутона. Мироправители на нашей Земле не появились, не пришли, понимаете? Не было их долгого правления, никто не создавал остров Атлантида за один страшный день, не основывал город Новый Вавилон. У нас никогда не возникало Всеблагого Электричества, механисты были и в нашей истории тоже, но никогда не играли столь колоссальной роли как у вас и давно вымерли естественным путём подобно древним ископаемым ящерам.       И о секрете Всеблагого Электричества я знаю не более Вашего. В моей реальности никогда такого не было.       Химера и Доктор оба полагают, что все различия между нашими мирами следствие одной единственной событийной развилки, одного ветвления.       Фанатикам-механистам никогда не понять этого, но не всё в долгом правлении бывших властителей человечества было отрицательным. Они запретили христианство и Библию, но зато ваша Европа избежала опустошительных религиозных войн между католиками и гугенотами в шестнадцатом-семнадцатом веках. Это течения христиан такие. И НТР у вас стартовала аж в шестнадцатом столетии, а у нас – только в девятнадцатом.       - Христиане… убивали… друг друга? – не поверил ушам египтянин.       - Только в путь! – усмехнулся Бербер. – У вас христианство, Церковь и Библия попали под запрет почти в самом начале второго тысячелетия от Спасителя, до разделения церквей на Католическую и Православную. Поэтому здесь христиане просто физически не успели «порадовать» историю такими изобретениями как Крестовые походы и взаимная резня друг друга до посинения, позеленения и побагровения в выяснениях вопроса: кто правильнее крестится и верит в Спасителя? Им стало не до взаимных распрей. У вас они зарывались под землю, в подземные храмы и катакомбы три с половиной столетия пока не сдались окончательно. После чего, оставшись совсем без священников, выродились в известных анархо-христиан. И стало как у нас в СССР при дорогом Леониде Брежневе: сидели тихо как мышки, трясясь от страха, втихую молясь и подобострастно вылизывая ягодицы повелителям Нового Вавилона, Атлантиды и всей планеты – лишь бы только не трогали! Точно так же как в период СССР церкви лизали задницу всесильному КГБ.       Зато в нашем мире христиане, как выражаются у нас «оттянулись на всю катушку». Протестанты во главе с Кальвином и Лютером в религиозном угаре в шестнадцатом-семнадцатом веках посжигали всех настоящих ведьм садистки на сырых «медленных» дровах. Знания, линия передачи ремесла оказались утеряны. Остались одни мошенницы, недоучки, исторические реконструкторы ведьминого ремесла и подставные актрисы, участницы «Битвы экстрасенсов». У вас тоже подлинные ведьмы деградировали до безграмотных травниц, но только после Ночи и причины тому совершенно иные.        У вас тут совсем нет муслимов, кстати говоря.       Но возвращаясь к нашим баранам.       Да – бомба. И убивала не «целых» пятнадцать минут, а «всего за» пятнадцать минут. Химера – первый представитель своего вида, которого моё человечество видит за официальную, преподаваемую в учебниках, историю. И никто даже не понял, что такое сотворило какое-то живое существо. Официальная версия – испытание единственного, экспериментального заряда неизвестного русского ОМП – оружия массового поражения, последнего аргумента Владимира Путина. Есть две неофициальные: вторжение агрессивно настроенных инопланетян и падение кометного ядра. Но сторонники этих гипотез в меньшинстве и их почти никто не слушает. И никто даже на волос не приблизился к правде. К счастью для нас.       И, как показывает эпизод с Джузеппе Бальзамо, самоназванным графом Калиостро, когда надо мироправители были вполне способны дозировать воздействие и действовать избирательно. Точнее, когда хотели. Их неизбирательная мощь – следствие осознанно наплевательского отношения к жертвам и разрушениям, а не следствие неумения делать обратное.       - Что она сделала? Обрушила на этих… как там…       - Укров, - подсказал слово Бербер.       - Обрушила на укров ливень из горящей серы? – полюбопытствовал Камбизэт.       - О, нет. Это было бы, как говорят у нас, «круто», но никому бы, опять как выражаются у нас, «мозги не вынесло» бы. А так делегаты на экстренном Совбезе ООН просто катались в истериках. От страха.       Огонь, сошедший с неба. Разрушительно, но у нас есть оружие, способное сносить целые города. Его применили всего раз, против Японии, и больше не использовали. Сами дошли до него довольно давно, во время большой войны с диктатором Гитлером, мечтавшим захватить весь мир. Не вполне то же самое, но с очень похожим эффектом. Называется «ядерным» оружием. Лазеры с ядерной накачкой на орбитальных платформах, небаллистические ракеты, тактические заряды. Обрушь Химера огненный дождь из раскалённых докрасна облаков и «остеклуй» укропов как в своё время «остекловали» Тюремную площадь, которая сейчас Площадь Калиостро в Новом Вавилоне – подумали бы на русскую ядерную бомбу. Это могло стать фатальным для России, но никакой паники в масштабе мировом, никаких истерик. Потому, что понятно.       Она сделала другое. Явление, до Катастрофы, или восстания, или Великой Революции, или Ночи титановых ножей на этой Земле почти столь же привычное и обыденное как восходы, закаты и смена фаз Луны. И совершенно невиданное там.       Слепые чернила, последи дня выплеснутые в небосвод. Глухая беззвёздная ночь над Миргородом, Харьковом, Полтавой. Небо как погасший телеэкран. От горизонта до горизонта. В радиусе от Умани до Волгограда, от Воронежа до Краснодара. Химера закрыла Солнце. Как говорится в одном апокрифе к известному у нас роману «Пикник на обочине» - «И стала тьма». Или как пишет другая книга, давно запретная здесь: «И сделалось царствие его мрачно, и кусали они языки свои от страдания». Затмение. Наши журналисты и учёные назвали феномен Затмением.       - Рано или поздно наши враги, - Барака осознанно употребил слово «наши», имея ввиду теперь общих врагов Донецкой Народной Республики и Великого Египта и это были отнюдь не украинцы, - узнают, что у вас там происходит и тогда вашим ДНР и ЛНР очень не поздоровится. Получив временную победу в маленькой войне, вы призываете на свои головы врага на порядок более сильного и опасного, чем весь ваш «Киев» и вся ваша «Украина». Вместо маленькой войны вы кличете большую. Руководство осознаёт ставки?       - Уже знают. Пару месяцев назад подразделение численностью до батальона отчаянно пыталось прорваться в город. Сражались яростно, фанатично, можно сказать, героически. Укропы никогда так не дерутся. Они были в украинской, польской и бундесверовской форме, при поддержке польской и немецкой бронетехники, но это были не украинцы и не натовцы. Подразделение это ценой больших потерь окружили и уничтожили. С ними были две передвижные установки. И тогда появился Голос, о котором Вы упоминали. Кстати, на людей они тоже подействовали. Некоторым обороняющим Донецк стало плохо. И, по сведениям с украинской стороны, одному полковнику ВСУ тоже. Ему недавно дали звание и Героя Украины за то, что он единственный вывел свою роту из под Затмения. Больше никто из укров и их кураторов Затмение не пережил. Только одна рота этого офицера и какой-то пленный поляк-наёмник, которого, по слухам, перевербовали на нашу сторону. Обе этих машины, увы, сожгли в бою, захватить аппаратуру не удалось. Но Владимир Петрович Кононов склонен полагать, что против Донецка применили некое психотронное оружие. И у каждого из этих «укропов», которые вовсе не укропы нашёлся титановый клинок. Финка, малая пехотная лопатка, штык-нож, перочинный ножик, но из титана. По официальной версии для населения это были ВСУ и натовские инструктора, но на самом деле…       - Имперцы, атлантидцы, - прошептала Моника.       - Боевое крыло механистов это было, их штурмовое подразделение, - кивнул головой Пупырёв. – Они знают о Химере, знают, кто она на самом деле, знают о межпространственных переходах между той реальностью и этой, научились ими пользоваться, пытались её уничтожить, но переоценили свои силы. Притом, что Химеру мы скрываем. От всех. Даже от Москвы. От Москвы в первую голову. Официально Химера числится человеком. О её истинной сущности известно считанным единицам. И у механистов было новейшее украинское и западное оружие. Оружие нашего мира, не этого.       - Титан известен вашей Земле? – осведомился Барака на всякий случай.       - Сколько угодно, - Бербер оттянул блескучие браслеты на запястье, под ними обнаружились наручные часы в матово-сером корпусе. – Титановые. Очень неудобный материал – мягкий и царапается. Алюминий тоже прекрасно известен. В авиационной и космической отраслях.       Царь в общих чертах в курсе происшедшего в этом мире и прекрасно представляет, что несмотря на внешние неуязвимость и всемогущество это кажущиеся, иллюзорные неуязвимость и всемогущество. И Химера может быть чрезвычайно уязвимой. А в ряде аспектов – и уязвимее обычного человека. Если бы ваши былые властители не были бы в бытность ону, при своей власти, такими спесивыми шовинистами, самоуверенными мерзавчиками с полным бесстрашием, огромной фанаберией и полным нежеланием воспринимать врага всерьёз, «самоторчащими от собственной охрененности», то Ночи не случилось бы. Кононову известно понятие «критической точки» когда неуязвимая и несокрушимая колоссальная конструкция может обрушиться и погибнуть от сущей ерунды. Это как ПТУР, которых заходит танку… тьфу, бронеходу сверху, со стороны крыши, где у бронехода самое слабое место.       - В вашей реальности тоже есть бронеходы? – заитересованно спросила Моника.       - Сколько угодно. В чем-то наши технологии очень различаются, а в чём-то крайне похожи. У нас бронеходы покомпактнее ваших, ибо на углеводородном топливе и называются танками. От «бак», «канистра».       - Смешное название, - хмыкнула Моника.       Она резко встала.       - До свидания, Бар. Я не прощаюсь. Потому, что знаю свою хозяйку. Она вернётся. Что бы вернуть принадлежащее ей по праву, отомстить Второй Империи, механистам и Всеблагому Электричеству, вскрыть Томаса Алву Эдисона живым, медленно и всыпать ему в открытые внутренности соль с перцем и горячие уголья. Жаль Джеймс Клерк Максвелл уже успел сбежать от мести моей госпожи на тот свет, ухитрился умереть, сын шакала и гиены. Вернуть всё обратно как не снилось никакому Конвенту.       И я должна разыскать остальных своих уцелевших сестер. И Фалькуса. Сколько лет прошло. Всех выживших разбросало по земному шару.       - Я помогу, - сказал негр.       - Идёмте, устаз Пупырёв. Первую я должна найти маленькую госпожу Сесили Корнелию Арлет д’Ануар. Она где-то не так далеко. Я чувствую Сесили. Девочка в беде и очень страдает. Ей надо помочь, - продолжила магическая кукла, живой автоматон, наследие старых времён.       - Солдат ребёнка не обидит. Вызволим. Мы же не укропы какие-нибудь, - откликнулся Бербер.       И две высокие фигуры, мужская и женская, два призрака, два убийцы, два пса войны бесшумно растаяли в неверных тенях великого города Александрии Египетской или Ракоди. Так, как будто их никогда и не было.       - «Профессионалы, драть!» - мысленно усмехнулся господин Барака Камбизэт, египетский предприниматель, торговец оружием.       И поехал домой. А что ещё оставалось делать?