Destination

Вот и всё. Они победили. София превратилась в камень, Бог Ра больше не пускает молнии на землю, а загипнотизированные стали собой. Однако у всего есть цена. Яркая вспышка озарила всё вокруг, оттолкнув Оссириана на метр от пирамиды. — Эдди! — Послышался испуганный крик Патрисии и все скопом побежали к так и лежащему без движения парню. Все начали переживать. Миллер не подавал признаков жизни и никто не хотел отвратительного исхода событий. Ближе всех оказались Мистер Свит и Патрисия. Они приподняли его и начали трясти, чтобы тот очнулся, однако безрезультатно. Что только не делали: и били по щекам и трясли и просто кричали, но ничего не менялось. Началась паника. Эдди не мог умереть, просто не должен был. — Эдди, сынок, очнись, — кричал Эрик, но это не помогало. Ничего не помогало. Фабиан присел к ним и взял руку лучшего друга. Его сердце пропустило удар. — Он не дышит. У него нет пульса. Он...— все ахнули, но парень так и не закончил — не хотелось даже говорить этого. Все итак поняли. — Неееет! — Снова закричал мистер Свит и, разрыдавшись, прижал к себе сына. — Боже, нет, Эддисон, так не могло случится! Боже мой! Такого не ожидал никто. Сибуна просто не была готова к такому. Они столько раз спасали мир, сколько раз были были в опасности, однако никто не умирал. Для всех это удар. Девочки сзади прижали ладони ко рту и расплакались, да и мальчики не могли сдержать. Единственные, кто особо никак не реагировали были Виктор и Патрисия. И если первый догадывался, что так и будет, то девушка просто была в шоке и не могла вообще как-либо реагировать. Уильямсон смотрела на своего мёртвого парня пустым взглядом и шептала лишь одно слово: "Нет". — Пророчество сбылось. Оссириан отдал свою жизнь за спасение мира, — подытожил Виктор, но его никто не слушал. Смерть Эдди Миллера-Свита кардинально изменила жизнь каждого. *** Похороны прошли спустя три дня. Аттестаты отдали ученикам на следующий день после того случая, но всем было не до этого. В церкви присутствовали часть ребят со школы, дома Исиды, Анубиса, а также некоторые родители и учителя. Каждый выражал соболезнования семье погибшего и Патрисии, отчего её уже тошнило. Практически никто не знал какого ей сейчас и, в большинстве случаев, это было сказано из вежливости, потому что так надо, чёрт возьми. — Он был славным парнишей, добрым, но также задиристым, упрямым, любящим, любимым. Каждый день был насыщенным и интересным. Я, отчасти, хотел быть там же, как и он, ведь ему всегда всё удавалось, особенно привлекать внимание. — По залу прошлись лёгкие, но грустные смешки. — Эдди всегда будет в наших сердцах и мы его не забудем, будем жить дальше ради него, — закончил Фабиан и спустился вниз. Патрисию буквально распирало от слова "был". Он такой и сейчас, но просто мёртвый... Ей захотелось кричать, чтобы прекратить всё это: похороны, боль, раздирающую тебя изнутри. Хотелось проснуться, увидеть его наглое лицо, услышать очередной его подкол, назвать его болваном, а уткнуться носом в шею и вдыхать его запах, валяясь в кровати полдня в его рубашке. Но этого не будет. Больше никогда. Однако Фабиан прав: она будет жить дальше. Для него. Ведь Патрисия знает, что Эдди бы точно хотел этого.