Forgiven, Loved

Азирафаэль тихо выдохнул, передавая бутылку вина Кроули. Ночь неудавшегося апокалипсиса они проводили на диване. Первое впечатление от квартиры демона оказалось странным, но Азирафаэль был слишком морально измотан, поэтому он просто поднял бровь, окидывая взглядом интерьер. Его больше занимало то, что он действительно находился в квартире Кроули, впервые за шесть тысяч лет. Почему-то, Азирафаэль чувствовал себя как дома. Если бы Кроули пригласил его к себе раньше, он бы непременно отказался, но теперь Небеса над ним не властны, не так ли? Их близость злила всех наверху, что пугало Азирафаэля до такой степени, что он не раз отвергал Кроули. Он наговорил много ужасных вещей, но с этим было покончено. Они смогли двигаться дальше. Правда? Он почувствовал укол вины, снова принимая бутылку. Он сделал глоток вина. Они никогда раньше не пили из одной бутылки, но ни один из них не стал этого комментировать. Азирафаэль уставился в пол. Сейчас он мог быть с Кроули, когда и где захочет. Небеса всё равно не перестанут гневаться, так какой смысл притворяться? Они были на их собственной стороне. Кроули подтолкнул его ногу своей. — Так-так, ангел, — лениво начал он, — ты как воды в рот набрал с тех пор, как вышел из автобуса. Обычно ты не затыкаешься. О чём задумался? Азирафаэль фыркнул, передавая бутылку. — Мы только что остановили конец света, и ты спрашиваешь, о чём я думаю? — Ясно. Может, конкретней? Азирафаэль потёр глаза костяшками пальцев. Они пили неторопливо, даже по их стандартам, так что он был лишь слегка навеселе. — Мы на нашей собственной стороне. — М? — Кроули вопросительно прогудел, делая глоток. — Да, знаю, я так и сказал, — ответил он, отведя горлышко бутылки от губ. — Это странно, — заявил Азирафаэль, переводя взгляд на него. — Я следовал указаниям Небес всю жизнь, и теперь я не совсем уверен, что делать. Кроули усмехнулся. — Всю жизнь? Что-то я сомневаюсь, Мистер Я-Отдал-Свой-Пламенный-Меч. Справедливо. — Но это были цветочки по сравнению с тем, что происходит сейчас. — Ты привыкнешь быть изгоем на Небесах. Поверь мне, — его ухмылка заметно померкла. Азирафаэль нахмурился, вспомнив слова Михаила. — Или изгнанным Небесами. — Ты о чём? — он снова наполнил бутылку и передал её ангелу, вскинув бровь. Это не должно было его волновать, не сейчас, когда рядом с Кроули, демоном, ему было комфортней чем когда-либо. Но эта мысль всё равно противным треском отдавалась в его сознании. — Михаил назвала меня падшим ангелом. Слова тяжело повисли в воздухе. Азирафаэль уже жалел, что произнёс их. Но потом Кроули тряхнул головой и растянул губы в усмешке. — Тебя? Я знаю, кто такие падшие ангелы, приятно познакомиться, ты говоришь с одним из них, но ты точно не падший. — Он театрально нахмурился. — Ты слишком хороший. А Михаил просто кусок дерьма. Азирафаэль рассмеялся, чуть не подавившись вином. Кроули подхватил его смех. — Когда это случилось? — Спросил Кроули, всё ещё улыбаясь. — Она не видела, как ты предотвратил апокалипсис. — О, нет, дело не в этом, — сказал он. Улыбка сползла с его лица, когда он вспомнил обстоятельства той встречи. Должен ли он рассказать об этом Кроули? Возможно, он и так достаточно от него скрыл. Говорить о своих чувствах было не обязательно. — Они узнали, что я провожу с тобой время. Лицо Кроули приняло нечитаемое выражение. — Оу. Они и к тебе пришли? Глаза Азирафаэля расширились. — Демоны преисподней обозлились на тебя из-за этого? — Да, — он пожал плечами. — Из-за бракованного Антихриста, но и за это тоже. Азирафаэль вспомнил, как он сказал Кроули в 1800, что Небеса будут в ярости, если узнают, что он братается с демоном. Очевидно, Ад тоже будет от этого не в восторге. Несмотря на это, Кроули всегда шёл против воли преисподней, чтобы быть с ним. Азирафаэль был глупцом и эгоистом. Он хотел извиниться, но вместо этого просто потянулся за бутылкой. — Меня ударили в живот. Кроули резко выплюнул вино. — Что? — Михаил, Сандальфон и Уриэль, когда они столкнулись со мной по поводу наших… эм, того, что я провожу с тобой время. Сандальфон ударил меня. Он вытер губы. — Я убью их. Азирафаэль был тронут. И возмущён тем, что с ним так обошлись. — Ты слишком остро реагируешь. Но, должен сказать, я был потрясён. — Грёбаные ублюдки, — мрачно пробормотал он. — Почему ты так злишься? Если мне не изменяет память, ты припечатал меня к стене неделю назад. Ему показалось или Кроули покраснел? Возможно, дело в вине. — Это другое. Ты назвал меня хорошим. И я не причинил тебе боль. — Он сделал паузу. — Ведь так? — Нет, нет, — быстро заверил его Азирафаэль. — Конечно, нет. — Отлично. Тепло, распускающееся в его человеческом сердце, было невероятным, но знакомым. Он уже чувствовал его, когда Кроули спас книги от взрыва в церкви. Потребовалось так много времени, чтобы понять, что он безнадёжно влюблён в этого сводящего с ума демона, но как только Азирафаэль это осознал, то не смог принять. Ангелам не положено чувствовать что-либо, кроме всеобъемлющей любви к божьим созданиям, что исключало демонов. Романтическая любовь не входила в эти рамки. Но Азирафаэль действительно любил его. Боже, как сильно он его любил. Разве он мог иначе? Кроули был для Азирафаэля всем. Он судорожно сглотнул. — Я сильнее, чем кажусь на первый взгляд, хотя Гавриил и сказал мне сбросить жир, — он ткнул себя в живот. — Что, чёрт возьми, он тебе сказал? — Кроули резко снял очки, в жёлтых глазах мелькали яростные молнии. — О, Сатана, я точно убью этих проклятых архангелов. Азирафаэль рассмеялся над абсурдностью его слов, но он почувствовал удовольствие от того, как странно (мило) Кроули его защищал. — Ты преувеличиваешь. — Грёбаные архангельские кретины, — он сделал ещё один глоток. — Обычно, я был бы недоволен твоей речью, но сейчас я не могу не согласиться. — О, да брось, — он закатил глаза. — Ты их ненавидишь. Мне-то можешь признаться. Тебе без них лучше. В прошлом он бы обвинил Кроули в том, что тот искушает его, но теперь он знал, что он просто был честен. Он всегда был честен с Азирафаэлем. Но ангел не всегда отвечал ему тем же. — Прости, что солгал тебе и не сказал, где был Антихрист. — Его слова совершенно не вписывались в естественный ход, но он всё равно это произнёс. Кроули выглядел немного удивлённым. — Да ладно, не надо извиняться. Думаю, я знаю, почему ты так поступил. Небесная чепуха и всё такое. — Ну, всё же, мне стоило послушать тебя насчёт нашей собственной стороны. Ты был прав. Кроули безмолвно смотрел на него расширенными глазами. Он взял очки с дивана и снова надел их. — Ну, да, я, вроде как, всегда знал, что был прав. Но приятно слышать. Мне стоит тебя поблагодарить? — Нет нужды, — он натянуто улыбнулся. Кроули покачал головой, больше себе, чем Азирафаэлю. — Я не виню тебя, и за то, что не отправился со мной на Альфа Центавру тоже. Азирафаэль почувствовал, как его желудок перевернулся. Вот что его беспокоило. — Кроули, я… В конце концов, для всего мира было лучше, что мы не поехали, но и в этом ты был прав. Я слепо верил в то, что Небеса будут слушать, что Бог будет слушать… Каким глупцом он был. Каким невероятно наивным. Кроули грустно ему улыбнулся. — Ты не привык, что Бог игнорирует тебя. Но я знаю, каково это. Я могу тебя понять, Азирафаэль, правда, могу, — мягко сказал он. Что-то в его словах заставило грудь Азирафаэля сжаться от боли. — Ты… звучишь так, как будто скучаешь по Ней. — Я не скучаю, — сказал он сквозь сжатые зубы. Азирафаэль поднял руки в побеждённом жесте. — Прости, прости, я не должен был… — С чего бы мне скучать по стерве, которая меня вышвырнула? — Он наклонился ближе. — Я давно это пережил, — практически прорычал он. Азирафаэль решил пересмотреть своё предыдущее заявление: теперь Кроули абсолютно точно лгал ему. Он не знал, каково это, когда божью любовь буквально вырывают у тебя из души. Но Азирафаэль не думал, что Кроули, забавный и заботливый Кроули, когда-либо смог бы это пережить. Возможно, он и не скучал по Эдему и другим ангелам, но по Богу? О, Кроули. — Да будешь ты прощён, — сказал он. Кроули медленно покачал головой, волны гнева исходили от него и расползались во все стороны. — Я говорил тебе, что это невозможно. И хватит притворяться. Может, ты уже не часть Небес, но ты всё ещё любишь Её. Морщинка на его лбу стала глубже. — Да, но в чём я притворяюсь? Ярость на его лице постепенно угасала, сменяясь разочарованием. — В том, что прощаешь меня, — просто сказал он. — Но я прощаю тебя, — честно сказал Азирафаэль. — Кроули, я прощаю. — Прекрати, — он поднял голову и нахмурился, на дне его глаз плескалось отчаяние. — Я демон. Я непростителен. Мне не нужна твоя жалость. — Я говорю серьёзно, — настаивал Азирафаэль, полностью повернувшись лицом к Кроули. — Я не знаю, что случилось, но я знаю тебя. Ты был честнее со мной, чем кто-либо на Небесах. Ты много лет рисковал силами Ада, только чтобы спасти меня, человечество и весь этот мир. Ты возражал против воли Бога, потому что дети могли погибнуть во время Великого Потопа. Ты бы не убил Антихриста. Ты спас мои чёртовы книги в 1941 и расстроился, когда мой магазин сгорел, потому что это расстроило меня. Я видел твоё лицо. Кроули, что бы ты ни натворил, ты уже с лихвой всё восполнил. Кроули лишился дара речи. Он низко сдвинул очки и посмотрел на ангела золотистыми глазами, полными удивления. Он был совершенно неподвижен, но затем в его взгляде мелькнула вспышка боли. Кроули поправил очки и отвернулся. — Я только задавал вопросы, — прошептал он. — И посмотри на всё сейчас; я был прав, задавая вопросы. Но меня бросили в серу, и мои крылья почернели. — Его голос сломался на последнем слове. Азирафаэль почувствовал, как его нижняя губа задрожала, и прикусил её. Почему Бог причинила боль этому существу, которое всегда знало, что на самом деле хорошо и плохо, и всегда, вопреки себе, чувствовало вещи так глубоко? — Я прощаю тебя, — хрипло сказал он. Кроули фыркнул, крепче стискивая пальцами бутылку. — Может, мне не нужно ангельское прощение, — медленно сказал он. — Я и не говорю, что нужно. Я хочу дать его тебе, потому что ты этого заслуживаешь. — Потому что Кроули не должен был быть изгнан. Боже, о чём ты только думала? Посмотри на него! — Зачем ты всё это затеял, ангел? — уныло спросил он. — Мы же отдыхали. Это был чертовски долгий день, и теперь ты начинаешь это, — он рукой показал на пространство между ними. — Прости, — он не имел ни малейшего понятия, что делать дальше. — Проехали, просто прекрати мне лгать, — устало сказал Кроули. — Что? Я и не лгал. — Азирафаэль был рад, что не напился ещё больше, потому что уже чувствовал себя совершенно сбитым с толку. — Что бы ты ни говорил, я не могу быть прощён, — он откинулся на спинку дивана. — Я знаю это. Не лги мне, чтобы я почувствовал себя лучше. Азирафаэль долго смотрел на него, не мигая. — Это не притворство, — вдруг осознал он. — Ты говоришь это не просто как часть своей демонической эстетики, или что там у тебя. Ты действительно так думаешь. Кроули, то, что я только что сказал тебе — правда. — Замолчи, — сказал он сквозь сжатые зубы. — Я чудовище, проклятое, мерзкое существо, которое раньше было таким же святым, как и все остальное. Я знаю, кто я, — выплюнул он. — Ты прекрасен, — выдохнул Азирафаэль. Брови Кроули взметнулись вверх. — Что… как много ты выпил? — Не так много. — Он чувствовал себя несчастно. Он понятия не имел, что у Кроули внутри столько боли. Аура уверенности, постоянно окружающая его, провела ангела. Ну, Азирафаэля всегда легко было обмануть, не так ли? Ему нужно было заставить Кроули понять. Оказалось, что не только ему промыли мозги Небесной пропагандой. — Я говорю все это только потому, что это правда. Ты лучше всех ангелов на Небесах, Кроули, и… — он рассердился, — и я не знаю, почему Бог этого не видит! Кроули выпрямился. — Т-с-с! Она тебя услышит! — Ей стоит! — Крикнул Азирафаэль, глядя в потолок. — Она должна знать, какую огромную ошибку совершила! — Он никогда так не кричал на Бога, но у него тряслись руки. Как она могла не видеть того, что видел он? Кроули не был похож на других демонов, никогда. Худшее, что он когда-либо делал, это давал человечеству выбор, и Азирафаэль, наконец, понял это решение. Кроули вскочил, слегка покачиваясь и оставляя бутылку вина на диване. — Прекрати! — Но почему? — Азирафаэль посмотрел на него, чувствуя себя более защищённым, чем когда-либо. — Это неправильно! Я знаю тебя, и тебе не место в Преисподней! Кроули схватил его за лацканы пиджака. — Хватит! — прошипел он. — Больше ни слова. Я не позволю тебе стать Падшим из-за меня, Азирафаэль! Я точно знаю, что тебе в Аду тоже не место! Азирафаэль понял, как тяжело он дышит, несмотря на то, что ему не нужен кислород. Они стояли так близко, и он так сильно любил его. Азирафаэлю было так больно за него. Даже сейчас Кроули был единственным, кто заботился о нём. Он успокоился, но сердце в груди всё ещё отбивало бешеный ритм. — Я действительно думаю, что ты прекрасен, — тихо сказал он. Они были достаточно близко, чтобы сквозь очки можно было разглядеть расширившиеся глаза Кроули. Он отпустил его, засунув руки в карманы. — Ты не должен так думать, — пробормотал он. — И ты не должен был быть со мной, но ты всегда был рядом. — Любовь пузырьками разрасталась в его груди. — Ты хотел, чтобы я убежал с тобой. Демон не должен желать такого. — Мы… ну с кем же ещё мне было бежать из этого мира? — Он запнулся. — Всё в порядке, — голос Азирафаэля стал ещё мягче, он говорил почти шёпотом. — Мы на своей собственной стороне, помнишь? Ты можешь чувствовать всё, что захочешь. — Теперь, когда ему было всё равно, что сделают Небеса, он обнаружил, что слова легко слетают с его губ. Они были свободны. Они могли бы это сделать. Он мог бы полюбить его. Небеса и Ад от них не отстанут, но они разберутся. Так было всегда. А пока он мог отдаться Кроули. Любовь сжала его сердце так сильно, что свет в квартире мигнул. Кроули поднял голову. — Это был ты? — Думаю, да. — Но почему? Азирафаэль сделал глубокий вдох, в котором не нуждался. Каким-то образом весь страх, который он когда-то испытывал, исчез, как дурной сон. Ему нужно было показать Кроули, как сильно он его любит, но он не хотел пугать его. — Потому что мне трудно контролировать свои эмоции. Кадык Кроули дёрнулся, когда он резко сглотнул. — Но почему? — медленно спросил он. Азирафаэль сделал шаг вперёд, и они снова оказались в дюймах друг от друга. — О, на самом деле, много причин. Свобода от осуждающего взгляда Небес, злость из-за того, что ты не заслуживаешь того, что с тобой случилось. Кроули глубоко вздохнул. — Мы можем вернуться к выпивке? — Нет, — твёрдо сказал он, удивив Кроули. — Сегодня все почти закончилось. Прошло шесть тысяч лет, и я устал. Ты должен знать, как много ты для меня значишь. Его лицо покраснело. — Ты, ты не можешь. Ты ангел, ты создан, чтобы заботиться, но не о проклятых, — нервно сказал он. — Т-ты. — Он ущипнул себя за переносицу, наклонив голову. — Чёрт побери, что ты со мной делаешь? Возможно, впервые в их отношениях ангел решил рискнуть. Азирафаэль обхватил руками его подтянутое тело и притянул к себе, закрыв глаза и приказав себе не убегать, когда услышал испуганный вздох. Кроули был очень, очень неподвижен в его руках, мышцы застыли как камень. Любовь наполнила Азирафаэля до краёв, заставив лампочки замигать снова. Затем руки Кроули медленно поднялись, чтобы схватить его за отвороты пальто. Он уткнулся Азирафаэлю в плечо. — Ты не можешь, — прошептал он. — Ты правда не можешь этого чувствовать. Азирафаэль вдохнул аромат его одеколона. — Ты, как демон, тоже не должен чувствовать это, но посмотри на нас. — Он чувствовал, как аура Кроули сливается с его аурой. Это была любовь. Так же как и Азирафаэль, Кроули долго сдерживал свои эмоции, но теперь, когда его стены пали, любовь, пронизывающая всё его существо, была совершенно очевидна. Конечно, Кроули любил его. Теперь всё обрело смысл. То, как он бросился спасать Азирафаэля и книги, все их обеды, приглашения убежать, выражение лица, когда его отвергли… Азирафаэль с ужасом осознал, что все эти годы причинял Кроули боль. — Прости, — пробормотал он в изгиб его шеи. — Я чувствую то же, что и ты, Кроули, и мне жаль, что я не знал этого раньше. Кроули беспокойно заёрзал в его объятиях. — И что же ты чувствуешь? — Ты любишь меня, — прошептал Азирафаэль. Кроули отстранился, черты лица исказились от боли. — Нет, нет, я… — Да, — Азирафаэль положил дрожащую ладонь на его щеку. Он был созданием любви, но никогда ещё не чувствовал её так сильно. Это было бесконечно более блаженно, чем находиться в самых красивых частях Эдема. Его любили. Он почувствовал влагу на глазах. Он что, плакал? — И несмотря ни на что, ты всё ещё любишь. Ты необыкновенен, — его голос дрожал. — Разве это что-то меняет? — пробормотал он, опустив глаза под очки. — Да, я люблю тебя, и? Ладно. Это не имеет значения. Тебе это не нужно. — Кроули, — мягко сказал он, — я уже устал от того, что мне говорят, что я должен или не должен делать. Ты научил меня свободе воли. Разве ты не чувствуешь, как сильно я тебя люблю? — Он шмыгнул носом. — Пожалуйста, Кроули, почувствуй. — Ты не любишь меня, — огрызнулся он, но в его голосе не было яда, только слабость. — Азирафаэль, — сказал он разрушенным голосом, смотря прямо на него, — пожалуйста, не надо. — Я люблю тебя, — хрипло настаивал он. Вот для чего он был создан: чтобы любить Кроули. — Наконец-то я могу это сказать. — Но Кроули должен был поверить. Почему бы не показать ему всё человеческим способом? Он наклонился вперёд и очень нежно прикоснулся к его губам своими, закрыв затрепетавшие веки. Кроули был тёплым и мягким. Поцелуи определённо оказались одним из лучших изобретений человечества. Казалось, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Он отстранился с лёгким влажным чмоком. Кроули покраснел и беспомощно разинул рот, пытаясь что-то сказать, но из его рта не вырвалось ни звука. Азирафаэль снял очки, глядя в его испуганные глаза. — Теперь всё в порядке, — прошептал он, поглаживая большим пальцем щеку. Глаза Кроули сияли. — Ты светишься, — прохрипел он. — Я люблю тебя, — просто объяснил Азирафаэль. Затем Кроули сломался. Он обхватил ладонями лицо Азирафаэля и притянул его к себе, тяжело и неровно дыша. Азирафаэль ещё раз погладил его по щеке. Когда капля влаги упала ему на большой палец, он подумал, что его человеческое сердце перестанет биться. Азирафаэль пробормотал что-то тихое между небрежными поцелуями. Кроули приоткрыл рот, заставив его сделать то же самое. Они оба на вкус были как вино. Кроули прервал поцелуй, уставившись на ангела. Его лицо было беззащитным. — Я не понимаю, — сказал он хрипло, — помнишь, ты сказал, что я для тебя слишком быстро езжу? Что насчёт этого? — Я больше не боюсь воли Небес, — сказал он, — и своей любви к тебе. — Он поцеловал его в уголок рта. — Или твоей ко мне. Он уткнулся носом в щеку, и его руки потянулись к кудряшкам Азирафаэля. — Я думал, что потерял тебя, — прошептал он. — Что ты имеешь ввиду? — Спросил Азирафаэль. — Твой книжный магазин. Я вбежал и увидел пламя. Думал, что это адский огонь. Думал, ты умер, не зная, что я люблю тебя.- Он усмехнулся ему в шею, обдав кожу тёплым дыханием. — И всё же именно ты сделал первый шаг. Ты всегда меня удивлял. Тело Азирафаэля наполнилось облегчением, что Кроули стал менее грустным. Но в глубине его души разрасталось отчаяние от того, насколько больно было Кроули и он, Азирафаэль, ничем не мог помочь. — О, мой дорогой, — ласковое слово сорвалось с губ без его ведома, — я даже не подумал об этом. Я не оставлю тебя. Кроули обнял его за шею и поцеловал по-настоящему. На этот раз поцелуй был медленным, глубоким, и огни снова замерцали. Азирафаэль опустил руки вниз, чтобы обхватить его за талию и удержать равновесие. Несколько раз в жизни он получал земное удовольствие от секса, но никогда так не целовался. Он чувствовал себя пьяным. Казалось, что они сливаются воедино. Он не знал, как долго они целовались — отсутствие нужды в кислороде было большим преимуществом — поэтому они наслаждались длинными, глубокими поцелуями. Азирафаэль нежно прикусил нижнюю губу Кроули, медленно засасывая её. Он вздрогнул, когда Кроули обхватил его верхнюю губу и сделал то же самое. Жар и давление были восхитительны. Чтобы почувствовать его ещё больше, Азирафаэль немного сдвинулся и начал целовать его в шею, прежде чем Кроули успел застонать от потери контакта с его губами. — Ох, — голос звучал сдавленно, — это хорошо. — Его пальцы сжались в светлых кудрях. Звуки, издаваемые Кроули, ободрили Азирафаэля. Его поцелуи стали глубже, он дразнил чувствительную кожу зубами и… о, его собственное тело начало реагировать. Он почувствовал, как покалывающее тепло потекло вниз по животу и в пах. Он знал это чувство. Прошло много времени с тех пор, как он испытывал острое возбуждение. При мысли о том, чтобы заняться любовью с Кроули, волосы на его затылке встали дыбом. Он знал, что секс может быть актом привязанности, и хотел, чтобы Кроули чувствовал его любовь как можно больше. Он поднял голову. Кроули выглядел жутко распущенным, красивый розовый румянец растёкся от щёк до шеи, пряди волос падали на лоб, а глаза затуманились. Азирафаэль рассеянно посмотрел вниз, но потом снова опустил глаза, когда увидел выпуклость в штанах Кроули. — Оу. Лёгкий румянец стал пунцовым, и демон скрестил руки. — Тебе не намного лучше, — проворчал он. — Нет, это хорошо. — Он взял его за руку. — Я бы очень хотел заняться с тобой любовью, — сказал он нерешительно, закусив губу. — Ты не возражаешь, любовь моя? Кроули выглядел ошеломлённым, его мозг работал — как там дети сейчас говорят? — в оффлайне. — Ух, эм, э-э, г-да! Гм, конечно, — пробормотал он. — Ты уверен? — С беспокойством спросил Азирафаэль. — Мы не обязаны, если… — Да, — кивнул он, прочищая горло. — Просто, чёрт возьми, ангел, я никогда не думал, что услышу эти слова из твоих святых маленьких уст. Азирафаэль не смог удержаться от смеха. — Мы оба, но я очень счастлив быть рядом с тобой. Во взгляде Кроули сквозила нежность, и он сжал его руку. — Да, — хрипло сказал он. Азирафаэль целомудренно поцеловал костяшки его пальцев. — Позволь мне любить тебя, Кроули. В его глазах определённо появились слезы. — Ладно, — прохрипел он. Он схватил Азирафаэля за пальто, но на этот раз поцеловал его. Он снял его с плеч. Азирафаэль думал, что они просто чудом избавятся от одежды, но Кроули, делающий это по-человечески, был невероятно милым. Так что, ангел последовал его примеру, и они оба возились с пуговицами, тканью и молниями, в то время как их языки лениво переплетались. Затем руки Азирафаэля оказались на эластичном поясе брюк. Он колебался, но потом Кроули раздел его до конца, так что он сделал то же самое. Кроули прервал поцелуй и посмотрел вниз. — О, хорошо, — ухмыльнулся он. — Что? — спросил он, начиная смущаться. — Я знаю, что ангелы приходят ни с чем, поэтому часть меня боялась стянуть с тебя штаны и увидеть, что у тебя там ничего нет. Это было бы неудобно. Они начали хихикать, напряжение спало с Азирафаэля. — Нет, я исправил это давным-давно. Как ещё я мог заниматься сексом? Кроули перестал смеяться. — У тебя уже был секс раньше? — Да, — медленно произнёс он. — А у тебя нет? Кроули не мог изобразить холодное безразличие, стоя посреди комнаты голый и с эрекцией. — Ну, я ведь никогда не был инкубом*. Азирафаэль тепло улыбнулся. — О, Кроули. — Замолчи, — он поднял руку. — Замолчи, замолчи. — Он крепко зажмурился. — Не дразни меня. — Никогда, — усмехнулся Азирафаэль, целуя его в щеку. Ему было необъяснимо приятно, что после всех этих лет Кроули никогда ни с кем не спал, но он решил оставить эту тему. Он посмотрел на диван. — Тут может быть немного неудобно. По щелчку пальцев Кроули они оказались в его спальне. — У тебя есть кровать? — он посмотрел на чёрное покрывало. — Да, я сплю время от времени. Это классно. Мы можем поговорить об этом позже, — сказал он многозначительно. — Хорошо, — рассмеялся он. Теперь они лежали на кровати. Стоя на коленях над Кроули, Азирафаэль глубоко целовал его, чувствуя нарастающее возбуждение. Он провёл тёплой рукой по груди Азирафаэля. — К черту Гавриила, — пробормотал Кроули ему в рот. Азирафаэль только ухмыльнулся, больше занятый тем, насколько хорошо было чувствовать прикосновения Кроули. Его грудь снова начала разрываться от любви, и без их ведома в другой комнате внезапно расцвели цветы. Кроули зашипел, когда Азирафаэль лизнул его сосок, медленно проводя языком по чувствительной коже. Это был первый раз, когда кто-то делал это для него, и Азирафаэль мог бы заплакать от того, как сильно он его любил. Кроули приподнял бедра, их эрекции встретились. Азирафаэль вздрогнул и переместил губы на другой сосок. — О, чёрт, — простонал Кроули, подаваясь бёдрами вверх, чтобы получить такое необходимое трение. — Я все ещё не могу поверить, что это происходит. Азирафаэль отодвинулся от его груди и сдвинулся ниже, сдерживая стон. — Так и должно быть, — сказал он дрожащим голосом. — Не пытайся быть поэтичным, — Кроули прикрыл глаза рукой. Каким-то образом ему всегда удавалось прятать глаза. Не в этот раз. Азирафаэль схватил его за руки и прижал их к матрасу, удерживая. Глаза Кроули были такими яркими, что казались скорее золотыми, чем жёлтыми. Азирафаэль равномерно тёрся о его бедра, наблюдая, как его рот открывается в стоне благоговения. Как великолепно. Его сердце билось так сильно, что он волновался бы за своё здоровье, если бы был человеком. Его нервы вытягивались в струну от удовольствия. Жар между ног был почти невыносимым. Они могли бы делать это вечность, колдовать друг против друга, пока не дойдут до края. Но он хотел большего. Он попробовал однажды, и ему очень хотелось сделать это с демоном, которого он любил. — Дорогой, я могу быть внутри тебя? — спросил он, стараясь казаться спокойнее, чем он на самом деле себя чувствовал. Быть таким уязвимым было нелегко для него, но желание заставить Кроули чувствовать себя хорошо пересиливало всё смущение. Кроули крепко сжал его руки. — Чёрт, не называй меня так, когда твой член трётся о мой, — простонал он. — Прости, любовь моя, — прошептал он ему в губы, нежно целуя его лицо. Покалывание внизу живота стало ещё сильнее. Ему нужно было остановиться, пока он не закончил всё слишком рано. — Фу, я не это имел в виду, — Кроули прикусил нижнюю губу. — Эй, — проворчал Азирафаэль. Он покачал головой. — Неважно. Кроули, я хотел бы быть внутри тебя, но я не хочу причинять тебе боль. — Эм, — Кроули неловко пожал плечами, — у меня точно нет смазки. Азирафаэль задумался и почувствовал, как у него горит шея. — Хм, готов к быстренькому чуду? Кроули тупо уставился на него. — Если ты предлагаешь то, что я думаю. — Ты позволишь мне? — он сел на колени, освобождая руки. — Да. Он щёлкнул пальцами. Кроули резко выдохнул. Его охватила паника. — Тебе больно? О, я не должен был…! — Нет, нет, это не больно, — Кроули потянул его за плечи. Он крепко поцеловал его. — Просто это было странно. — Он нервно улыбнулся ему. — Я не привык, чтобы там творились чудеса. Азирафаэль закрыл лицо руками, хихикая и одновременно чувствуя себя униженным. — Ты просто смешон! — Кроули рассмеялся. — Твой член скоро будет во мне, и теперь ты смущён? — Тише, — сказал ему Азирафаэль, поворачиваясь и целуя его в шею. Он положил руки на матрас по обе стороны от Кроули, проникая кончиком пальца в смазанную дырочку. Тревожный смех исчез, и атмосфера мгновенно стала серьёзной. Кроули обнял его за плечи, когда Азирафаэль медленно вошёл. Его бедра дрожали от еле сдерживаемого возбуждения и желания резко толкнуться внутрь. Его член был окутан плотным жаром, и ему пришлось укусить Кроули за плечо, чтобы подавить стон. Это было божественно. Он уже забыл, насколько чудесно испытывать ощущения, но все его предыдущие разы бледнели по сравнению с этим. Грудь Кроули тяжело вздымалась, ногти впивались в кожу Азирафаэля. Он обхватил ногами заднюю часть бёдер, хриплое «ах» слетело с его губ, когда он расслабился и принял его полностью. Азирафаэль дал ему несколько мгновений, медленно дыша и стараясь оставаться неподвижным. Когда Кроули покачал бёдрами, он воспринял это как знак двигаться. У них обоих вырвался вздох, когда ангел почти полностью вышел и толкнулся обратно. Азирафаэль, чувствуя себя более человечным, чем когда-либо прежде, позволил телу установить свой собственный темп. Его толчки были медленными, но глубокими, каждый из которых заставлял Кроули дрожать. Свет внутри него был запредельно ярким и излучал сияние, он смутно осознавал это. Азирафаэль слышал шипение, с которым Кроули выдыхал, и знал, что он был не единственным, кто быстро терял контроль. Эти звуки были возбуждающими, и Азирафаэль снова впился зубами в кожу Кроули с глубоким стоном. — Ангел, я, ах, тебя не вижу. Азирафаэль тут же поднял голову, и его сердце сжалось, когда два золотистых, полных любви глаза встретились с его глазами. Он застонал, на мгновение зажмурившись, в душе чувствуя, как сильно Кроули любит его, и это в сочетании с его собственной любовью заставило его глаза защипать. Кроули убрал его потные кудри со лба и лица, гладил по шее. Азирафаэль открыл глаза и заскулил, увидев выражение лица Кроули. — Это ошеломляет, — признался он, толкая сильнее. — Что именно? — спросил он, тяжело дыша. Азирафаэль опёрся на руки и приподнялся, нуждаясь в опоре, поскольку удовольствие начало сводить его с ума. Теперь толчки стали сильнее, и тело Кроули качнулось вверх. Он склонил голову набок и испустил глубокий горловой стон, долгий и громкий. — Как сильно я люблю тебя, — признался Азирафаэль, заворожённый прекрасным существом под ним. — Я чувствую это повсюду. Никто никогда не имел чести видеть Кроули таким; никто не заставлял Кроули чувствовать себя так раньше. Это было делом рук Азирафаэля, и он ценил то, насколько Кроули доверял ему, позволяя видеть себя таким уязвимым. Он был удивительным, его отсутствие опыта умиляло. Азирафаэль был готов поклоняться его телу. — Ты так хорошо справляешься, Кроули. Ты даже не представляешь, как невероятно хорошо. Кроули снова застонал, склонив голову набок и зажмурив глаза. В уголке его глаз застыли слёзы. — Я чувствую это, — всхлипнул он, судорожно втягивая воздух. — Азирафаэль, я н-не знаю, почему ты, ах, любишь меня так, как любишь, но я чувствую это. — Он выгнул спину, обнажив горло. — Ааах! Азира… — он застыл и с шумом выдохнул. Азирафаэль крепко сжал простыни и свободной рукой обхватил член Кроули, сжимая его горячую и влажную кожу. — Ты великолепен, — искренне сказал он ему. — Ты — всё, что мне нужно в этой вселенной. Ни один из ангелов на небесах не может сравниться с, ах… с тобой, — выдавил он с отчаянием в голосе. Глаза Кроули распахнулись, рот сложился в идеальную букву «О», зубы стали острыми и змееподобными, дыхание остановилось. Он выгнулся, и влага брызнула им на животы. Он резко всхлипнул и зажал рот рукой. Его стенки ритмично сжимались вокруг члена ангела. Азирафаэль уткнулся ему в шею, бедра двигались беспорядочно, пока он не достиг пика. Все огни в квартире погасли, когда тепло любви Кроули обняло его и отказалось отпустить. Ему показалось, что он задыхается и бормочет что-то похожее на Кроули и мой дорогой, и я так сильно люблю тебя, Боже, так сильно, мой дорогой падший ангел, но он был настолько не в себе, что не мог быть уверен. Он лежал на нём, пока его сердцебиение не замедлилось. Азирафаэль заметил, что кто-то потирает ему спину, и немного приподнялся. Улыбка Кроули была искренней, без намёка на его обычную саркастическую ухмылку. — Эй, — сказал он застенчиво, немного хриплым голосом. Эта улыбка была одним из величайших творений, которые Азирафаэль когда-либо видел. — Привет, Кроули. — Он отстранился и одним щелчком пальцев избавился от беспорядка. Его конечности будто стали налиты свинцом, что было странно, потому что он не засыпал в течение 6000 лет. Он зевнул. — Ох, боженьки. — Устал, ангел? — Думаю, что да, — ответил он. — Спать приятно. Тебе стоит попробовать. Ложись. Он так и сделал, устроившись на спине. Подушка была мягкой, а простыни — шёлковыми. — Конечно, — сказал Кроули с ленивой усмешкой. — Очень приятно, когда ты голый, да? Азирафаэль хихикнул. — Да, всё верно. О, твои клыки всё ещё выпущены. Кроули покраснел, втягивая их обратно. — Ой. — Они меня не беспокоят, — сказал он. Кроули не улыбался, но его лицо было спокойным. — Ты действительно любишь меня. — Да, — он перекатился на бок. Кроули сжал губы, опустив глаза. — Спасибо. — За что? — За то, — он прочистил горло, — что заставляешь меня, ну ты знаешь, чувствовать это. Никто не заботился обо мне в течение долгого времени. Не думал, что кто-то снова полюбит меня после того, как я упал.- Он посмотрел на него из-под ресниц. — Это лучшее, что я когда-либо чувствовал, и это полностью твоя заслуга. Так что, спасибо. — Он закрыл глаза, его лицо покрылось румянцем. — А теперь вали спать. Азирафаэль раскрыл крылья и обвил руками стройное тело Кроули. Он обернул свои крылья вокруг них, создавая маленький кокон на кровати, желая заключить их в собственный маленький мир. — Всегда пожалуйста, — сказал он, чувствуя комок в горле. Тебе не нужно меня благодарить. Это то, чего ты заслуживаешь. — Иди спать, — прорычал он с притворным раздражением. — Завтра нам придётся думать о том, как пережить наказания наших бывших сторон. — Завтра, — пообещал он. — Думаю, на ночь мы в безопасности. — Я тоже. Азирафаэль закрыл глаза. Несмотря на то, что он никогда раньше не спал, его тело довольно быстро втянулось в процесс. Он был расслаблен, веки казались тяжёлыми. Дыхание становилось все глубже и медленнее. Кроули, должно быть, подумал, что он уже спит, потому что он нежно провёл рукой по его волосам и осторожно поцеловал в лоб. — Я обожаю тебя, мой ангел, — прошептал он. Азирафаэль позволит ему думать, что он этого не слышал. Пока. Они нуждались в отдыхе и должны были разобраться с незаконченными делами. Но он не мог дождаться, когда сможет поднять эту тему и поцеловать румянец, который неизбежно расцветёт на щеках Кроули. Сегодня, однако, он наслаждался своим первым сном, позволяя ауре любви укрывать Кроули как мягкое одеяло. Наконец-то.