✗ ✘ ✗
По всем существующим законам второе свидание не могло пройти ещё хуже, чем первое, потому что в первом случае его бросили после полутора лет отношений, а второе было ничем иным, как бутафорным фасадом, Тим мог не любить театр — по многим причинам, но у Тима Уэйна такого права не было. Теперь же, когда Вики Вэйл начала копать под них с Брюсом — в особенности. Тиму не впервой было притворяться кем-то, кем он не является. — Я позову Коннера? «Один из сыновей Брюса Уэйна, успешного промышленника, филантропа и любимца женщин — открытый бисексуал». — Это серьёзный шаг, — Брюс посмотрел на него. — Я готов, — Тим облизнул пересохшие губы. — Ко всему прочему, — он убрал билеты в карман, — этого вполне достаточно, чтобы она отстала от тебя на несколько недель. Всё было именно так, Тим признался в своей ориентации, не моргнув и глазом, Брюс оказался достаточно проницателен, чтобы понять — этот разговор не был случайным. Тим никогда ничего не говорил просто так. — Чувак, — из последних сил просипел Коннер тем же вечером. — Я тоже не в восторге от происходящего, — Тим потёр виски и посмотрел на него воспалёнными глазами, — но паниковать рано. — Это балет. — Хуже, это — русский балет. Барт вмиг оживился: — Кто-то сказал: «Русская мафия»? — и в ту же секунду оказался за их спинами. — Я в деле! — Только не в этот раз, — Тим попытался схватить его за рукав, заметив знакомую вещицу, но тот уже стоял по другую сторону кухонного стола, — сними её. Сейчас же. — О. Ты хочешь, чтобы я снял её медленно? — Барт потянул за край заимствованной толстовки, зазывно виляя бедрами. — Так? Или уже не хочешь? Эй, и кто из нас «самый завидный бисексуал Готэм-сити»? Тим едва не подавился кофе под его громкий смех. — Теперь ты понимаешь, во что меня втянул? — широкая ладонь Коннера успокаивающе похлопала его по спине. Тим понимал. Он был готов ко всему, вплоть до того, что на следующее утро им на голову свалится гигантский метеорит, который уничтожит половину человечества. Он мог представляться кем угодно, Уэйном или Дрейком, но прежде всего он был собой, отступать было не в его привычках, поэтому (только поэтому) Тим не развернулся и не пошёл обратно, когда увидел Джейсона в главном театральном холле. Ему стоило больших усилий не подать виду и пройти мимо, не удостоив его ни малейшим вниманием. Пытливый взгляд Вики Вэйл ощущался на коже почти физически. В первый раз Тим напрягся, когда почувствовал руку Коннера на своей. Они не договаривались об этом. Это не было настоящим свиданием. Это было видимостью. Ему следовало бы обозначить, где заканчивается одно и начинается другое (к антракту Тим успел пожалеть, что не позвал с собой Барта). — Знаешь, — прошептал он, наклоняясь к уху Супербоя, пусть в этом и не было особой нужды, — тебе не нужно держать меня за руку постоянно. Тот торопливо выпустил его ладонь. — Прости. Тим украдкой вытер влажную руку о штаны и оглянулся: Джейсона нигде не было видно. — Это всего лишь стереотип, — тихо напомнил он себе. Никакой русской мафии, которая мерещится на каждом шагу. В конце концов, Джейсон мог оказаться здесь по любой другой причине. Новая работа? Он постучал костяшками пальцев по подлокотнику кресла, и — замер, заметив рыжую макушку в бельэтаже: Рой выглядел сосредоточенным. — Или нет, — произнёс Тим одними губами. Он не успел встать с места — в зале послышался истерический женский крик. Во второй раз он напрягся, когда с галёрки упало тело, а в третий... Балерина не докрутила фуэте и сбежала с подмостков, потому что на сцену вышел Джейсон. По залу пронеслась волна недоуменного глухого ропота. — Для начала я прошу прощения за причинённые неудобства, — лицо Красного Колпака наполовину скрывала маска, со второго ряда партера Тим мог рассмотреть открытую, для удобства извлечения оружия, кобуру, — а теперь к главному — в основании театра обнаружено взрывное устройство. В зале повисла тишина — вязкая, концентрированная. — Вам необходимо немедленно покинуть здание, не задавая лишних вопросов. Всё понятно? — Это правда? — Тим взглянул на Коннера. Тому потребовалось всего несколько секунд, чтобы прислушаться к звукам, доносящимся сквозь щели рыхлой кладки где-то там — внизу. Последовал кивок. Выходило, что обезвреживанием занимается Рой. Тим не любил полагаться на других, но в отличии от Брюса — умел это делать. — Всё понятно? — повторил с нажимом Джейсон. — А, к чёрту. Он выстрелил в воздух — и ещё через мгновение люди закопошились, будто муравьи перед мартовским ливнем. — Что он делает? — голос Коннера едва пробивался сквозь толщу шума. Люди бежали не потому, что их жизни грозила бомба. Нет. Они бежали от человека, открывшего пальбу в воздух без видимой на то причины. Все первые полосы газет и журналов будут, судя по всему, посвящены ему же. — Хороший вопрос, — бросил Тим, пробиваясь сквозь встречный поток людской массы. Стрельба в воздух — отличный способ, чтобы разогнать людей, если поблизости нет взрывного устройства, снабжённого сверхчувствительными датчиками. Когда толпа разъединила их, Коннер кивком головы дал понять, что спустится вниз, Тим приблизился к распластавшемуся на полу телу. — Бомба внизу — его рук дело, — произнёс Джейсон с беззаботным видом. — И, предвидя твой вопрос, не я его столкнул. — Он прыгнул сам? Тодд как ни в чём не бывало пожал плечами: — Поскользнулся. Это было подозрительно — чересчур, но Джейсон не врал — об этом говорила траектория падения мужчины. — Ты не выглядишь обеспокоенным, — Тим поднялся с корточек, окидывая взглядом опустевший зал. Они остались наедине друг с другом. — Если мы не взлетели на воздух, то всё улажено. Это имело смысл — Джейсон знал Роя как облупленного; Тим через голову стянул с себя галстук, глубоко вздохнув. Вечер был безнадёжно испорчен. Ни бомба, ни труп не вытеснили воспоминания, похороненные глубоко внутри. — Ты украл у меня первую полосу, — он подтянулся на руках и сел на край сцены. Внимательный взгляд Джейсона бесстыдно скользнул по его телу. По задумчивому лицу, тронутому печатью усталости, по линии шеи к хрупким ключицам, выглядывающим из расстегнутого ворота рубашки. — Так всё дело в сводке? — неоднозначно протянул он. — Ты мог бы обратиться за помощью ко мне. Несколько часов, и твоё лицо во всех новостных сюжетах. — Несколько часов, — фыркнул Тим. — В выходной день и без предоплаты. Сутки спустя, прокручивая в голове сотню раз эту ситуацию, Тим понял одну простую истину — Джейсон предлагал ему свидание. Всякий раз, стоило восстановить в памяти эту секунду, во рту становилось сухо, как в Сахаре — это был один из тех моментов, балансирующих на грани чего-то большего. Но тогда, сидя на самом краю сцены, он совершенно не придал этому значения. — Я, пожалуй, откажусь от такой перспективы. — Ты рушишь все мои надежды, — с наигранной печалью в голосе Джейсон вздохнул, спокойно садясь рядом с ним. Так близко, что они почти соприкоснулись плечами; Тим ощущал тепло, идущее от его тела. — Дик просил ничего не предпринимать, но бездействие — худшее решение. — И ты не нашёл другого способа оттянуть на себя внимание одной надоедливой журналистки? — Законного — нет, — Тим немного помолчал, — Дэмиан предложил оплатить ей кругосветный круиз. — И? — И затопить теплоход в Филиппинском море. Джейсон присвистнул. Тим скосил на него глаза и улыбнулся уголком рта. Было странно сидеть вот так, почти соприкасаясь плечами, почти интимно, смотреть на опустевшие кресла и наслаждаться тишиной наступившего вечера. — Не самый худший вариант, — Тим тяжело — всей грудью, — вздохнул. — Я никогда не любил здесь бывать. Голос его вдруг надломился, острые плечи дрогнули раз. — Моя мать любила театр, — он мотнул головой, стараясь избавиться от щемящей тоски. И на миг поджал губы, словно досадуя на Джейсона за то, что тот заставил его вспомнить о таком пустяке. Джанет Дрейк любила театр почти так же сильно, как археологию, множество увлечений — от Дзеффирелли до античной культуры, среди которых едва ли находилось место самому Тиму. — По крайней мере, у тебя было что-то, похожее на семью, — их с Джейсоном взгляды столкнулись, будто по наитию. И вопреки собственному желанию, Тим увидел в его глазах что-то новое, личное и волнующее. Резонирующее. Но Джейсон моргнул, и наваждение — если это было оно, — рассеялось. — Есть и сейчас, — Тим кивнул. — Только, — он сглотнул ком, подступивший к горлу. — Я всё равно по ней скучаю, — слова выскользнули из его рта с глухим свистом. Он улыбнулся, будто извиняясь за излишнюю откровенность, наклонил голову. Волосы упали ему на глаза (и Джейсону нестерпимо захотелось протянуть руку, прикоснуться. Может быть, убрать их обратно Тиму за ухо). Со стороны послышался шум шагов: Рой показался первым, ритмично подбрасывая в воздух модуль, оставшийся от обезвреженной бомбы. — Летели две птички, — он невольно оглянулся, ожидая увидеть знакомую фигуру. — Третья в полицейском участке, — предугадав его вопрос, Тим спрыгнул со сцены и уже было шагнул навстречу Коннеру, когда услышал тихий голос позади. — Я думаю, она всегда любила тебя, — Джейсон спокойно смотрел на него — точно так, как смотрел накануне, не отводя взгляда, — по-своему. Сердце внутри у Тима застучало настолько громко, что заглушило всё вокруг. Помедлив, он задумчиво кивнул в ответ, замечая крайнее удивление на лице Роя — это было не похоже на Джейсона. Это, чёрт возьми, было совсем не похоже на Джейсона. Тим знал, что тот никогда не был силён в утешениях. — Может быть. Он покинул театр со странным чувством, возникшим в груди не к месту и не ко времени. Свежий выпуск Готэмской газеты вышел на следующий день, пусть и на время, но ситуация разрешилась сама — Вики Вэйл переключилась с одного мстителя в маске на другого:«В город вновь вернулся Красный Колпак! Подробности — в нашем эксклюзивном материале на второй странице! Не пропусти!»
✗ ✘ ✗
— Я потеряла нить повествования, — Кэсси остановила его на середине предложения. Мимо их столика ужом проскользнула официантка, и Тим вздохнул. В Готэме не было более популярного и элитного ресторана, чем «Золотой Оазис». Столики обычно резервировали заранее — за месяц или семь, Тим мог бы воспользоваться фамилией «Уэйн» и получить его сиюминутно, но выбрал второй, более трудный путь, забронировав за полгода. Ровно к двухлетию отношений со Стефани — знаменательной дате, которой не суждено было настать. — Ты потеряла нить повествования, потому что увлеклась устрицами. — Я тебя ударю, если пошутишь про внучку Посейдона. Устриц подавали на льду. Пока Тим пытался ножом раздвинуть створку раковины с острого края, громко пыхтя от усилий, Кэсси влёгкую удалось избавиться от панциря. — Тебе помочь? — она выгнула бровь дугой. — У меня всё под контролем. — Как знаешь... — Сэндсмарк откинулась на спинку стула и потянулась, с хрустом разминая затекшие суставы. — Значит, твоя девушка... — Моя бывшая девушка, — аккуратно поправил её Тим. Он надавил на рукоять ножа сильнее, и моллюск выскользнул у него из рук, приземлившись в чужой бокал. — По её словам, вы с Коннером неплохо смотритесь вдвоём. Поэтому ты пошёл с ним на свидание? — Всё было не так. — Но свидание провалилось с треском из-за парня, в которого ты безответно влюблён. — Не совсем, — слабо возразил Тим. Он никогда не чувствовал себя так глупо. Это была обычная дружеская болтовня, которая вышла из-под контроля. Ему хотелось исчезнуть бесследно, распасться на атомы — что угодно. — Это даже здорово, — Кэсси улыбнулась ему, — ты всегда собран и сосредоточен, Красному Робину море по колено. Но при этом ты остаёшься таким же семнадцатилетним подростком, как и все мы. Это абсолютно нормально. В этом не было ничего нормального. Ему не следовало... Он не должен был допускать этого сближения, но всё произошло само собой. Это просто случилось. И Тим не был в состоянии ничего сделать. Ему стоило немалых усилий посмотреть правде в глаза, признать, что между ним и Джейсоном существует нечто большее, чем просто деловые отношения, но если Джейсон прощупывал почву, умело балансируя на грани дозволенного, Тим... Тиму казалось, что всё это сон и весь окружающий мир моментально рассеется, стоит ему моргнуть. — Устрицы хорошо сочетаются с шампанским и белыми винами, — у столика остановился официант с бутылкой и, не получив разрешения, начал наполнять их бокалы. — Не нужно, — Тим рефлекторно протянул ладонь, стараясь задержать его руку. Первое, что он увидел, заставило его оторопеть. Шампанское было безалкогольным. Воспоминания обожгли его. Кажется, чуть раньше он сам отказался от предложения выпить, сославшись на возрастной ценз, на усталость, на тысячу и одну причину: — Думаю, мне здесь не место, — ответил он в тот вечер, осматривая разношёрстную публику бара, куда его привёл Джейсон. — И кому ты расскажешь? — самодовольная ухмылка расцвела на лице последнего. — Дику? С тех пор прошло не так уж много времени, чуть больше месяца. И вот. — Ещё немного, и я подам на тебя в суд за преследование, — Тим поднял голову, встречаясь с пристальным и в то же время слегка насмешливым взглядом. — Закон не на твоей стороне, — беззаботно пожал плечами Джейсон. — Покойника не засудишь. И к тому же это случайность, которую легко объяснить. Все было совсем не так просто, и они оба знали это. Один раз — случайность, два — совпадение, три — закономерность. — Случайности меня настораживают. — Я мог бы рассказать тебе одну историю, — хмыкнув, Джейсон наклонился к нему так близко, что Тим ощутил жар его дыхания на своих губах. Его ладонь по-прежнему касалась руки Тодда. Он поспешил убрать её в карман, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. — Это история со счастливым концом? — Что поделать, я сентиментален. Это... Тим был не силён в разговорах подобного толка. Он чувствовал, что за словами Джейсона что-то стоит. Всегда что-то стояло. К счастью, ему не пришлось ничего отвечать, Джейсона окликнула женщина за соседним столиком: — Молодой человек, посмотрите, в моём бокале что-то плавает... Проводив его спину задумчивым взглядом, Тим обернулся к Кэсси. Её лицо выражало... почти ужас. — Эм, — моргнул он. — Всё в порядке? Девушка отрицательно мотнула головой: — Что, по-твоему, сейчас было? Тим немного помолчал, прикидывая варианты. — Скрытая угроза? — Это был самый бесстыдный флирт, который я когда-либо видела, — произнесла она категорично. — Всё куда хуже, чем я думала. Флирт. Джейсон флиртовал с ним. Тим был безнадёжен в механизмах социального взаимодействия — это было сложно. Действительно сложно. Только Джейсона это нисколько не смущало. А может, ему просто нравилось вгонять Тима в краску. — Вот как, — в горле запершило, и Дрейк поднёс бокал к губам. Он едва успел сделать глоток, как все лампочки разом погасли. Теперь пламя нескольких свечей освещало их лица. Он уловил напряжение в голосе Кэсси: — Это чья-то шутка? — Не думаю, — по какой-то странной причине Тим тоже чувствовал угрозу. Он мгновенно нашёл взглядом спину Джейсона, напряжённую, как тетива лука. Дело было плохо. — Будь готова к худшему, — едва он успел договорить, как в воздухе засвистели пули. Одна из них ударила в шампанское, и бутылка разлетелась на тысячи мелких осколков. Отовсюду послышались крики; Кэсси дёрнула Тима за рукав пиджака, утягивая за собой под стол. — Даже и не думай, — шикнула она. — Ты не можешь сражаться с ними. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять очевидное; Тим оглянулся, окидывая взглядом испуганные лица посетителей, прижатые к полу. Сливки общества. Конечно, они признали в нём приёмного сына Брюса Уэйна сразу же, стоило ему перешагнуть порог. Предприми он сейчас что-нибудь... Риск разоблачить себя был слишком велик. Кэсси коснулась его локтя: — Посмотри внимательнее. Здесь есть я, — она высунула голову из-за стола, — и этот странный парень. По-моему, он неплохо справляется. — Ты предлагаешь мне ничего не делать? — У тебя нет выбора, — Кэсси толкнула его пяткой. — Я разберусь. Если бы у него было ещё хоть немного времени в запасе, Тим, наверное, задался бы вопросом, в какой момент его жизнь превратилась в это. Они замерли на какое-то мгновение, когда совсем рядом щёлкнул затвор оружия. Оказавшийся рядом бандит потерял равновесие из-за полурастаявшего льда, который оказался на полу вместе с устрицами, и Тим совершенно рефлекторно схватил со стола поднос, с размаха ударив им бандита по лицу. Ещё одному, абсолютно случайно, конечно же, выбил коленную чашечку, пока Кэсси отправила в нокаут ещё двоих. — Ты безнадёжен, — выдохнула она, когда с головорезами было покончено. Тим взволнованно оглянулся через левое плечо. Всё закончилось слишком неожиданно и быстро, и Джейсона нигде не было видно. Некоторые посетители смотрели в его сторону. Позже, когда здесь появятся любопытствующие журналисты, Тиму почти наверняка придётся сказать в интервью, что он отдал много сил занятиям по самообороне, потому что Брюс на этом настоял, как чуткий, заботливый и внимательный отец. Затем ещё около недели все заголовки газет будут говорить о том, что «по мнению нашей редакции, Брюс Уэйн — самый лучший отец для ваших детей, которого только можно пожелать», как пить дать. Селина, ненароком остановившись около злополучного киоска, купит утренний выпуск, а Дэмиан сожжёт весь оставшийся тираж. Но сейчас Тима больше всего волновал Джейсон. Он прошёл на кухню и, отыскав обычный чёрный ход, распахнул дверь, оказавшись в переулке. Невысокий забор, пятнистая облезлая кошка, обнюхивающая мусорный бак. Чутьё его не подвело. Ещё один бандит — тот, который пытался убежать, валялся в бессознательном состоянии на земле, Джейсон стоял немного поодаль от него. И курил, прислонившись к кирпичной стене. Тим невольно залюбовался им (всего на секунду). — Привет, — сказал он просто, как будто бы они не разговаривали друг с другом десять минут назад. Он мог быть спокойным, собранным, рассудительным Красным Робином, но рядом с Джейсоном снова превращался в семнадцатилетнего мальчишку. Ощущение было... смутно тревожным, пугающим. Непривычным, потому что он был настоящим сейчас, был собой. Джейсон поднял голову, бросил на него многозначительный взгляд и качнул головой: — Я начинаю верить, что неприятности следуют за тобой по пятам. — Удача тут ни при чём, — Тим неопределённо махнул ладонью вокруг, подходя ближе. Он опёрся правым плечом о стену: — Это всё ты. — Я притягиваю неприятности? — насторожился Джейсон. — Наверное. — Или притягиваю людей с неприятностями? Тим спрятал лицо в ладонях, почти наверняка являя собой жалкое зрелище: — Ты опять это делаешь, — простонал он. — Что? — Это. Он чувствовал неловкость, но и она не стёрла лёгкую улыбку с его лица. Воспользовавшись короткой заминкой, Джейсон сократил расстояние между ними, но абсолютно точно не собирался приходить ему на помощь: — Угадай, что я собираюсь сделать сейчас. Поддавшись на простую провокацию, Тим отнял руки от лица. И замер, когда Джейсон наклонился к нему, чтобы поцеловать. Это был не столько поцелуй, сколько потребность. Джейсон слегка коснулся губами его рта, как будто спрашивая разрешения, можно ли ему. Ощущая напряжение во всём теле — от макушки до ног, Тим рефлекторно упёрся ладонями в чужую грудь. Всё зависело только от него одного, потому что Джейсон предоставлял ему последний шанс выбрать, отстраниться. Сейчас он мог прекратить всё разом. Один хороший толчок, и он будет свободен. Тим сжал рубашку на груди Джейсона так сильно, что одна пуговица с треском отлетела, и уже не нашёл в себе силы отпустить его. Лёгкий вздох вырвался из его груди, губы распахнулись навстречу, и Джейсон углубил поцелуй, толкнувшись языком ему в рот. Было до потрясающего хорошо, тепло и... Тим ощутил укол справедливого негодования, когда поцелуй прекратился. — Непростительное клише, — Джейсон очертил губами изящную линию его челюсти, — но я давно хотел это сделать. Тим нашёл в себе смелости заглянуть ему в лицо. Взгляд напротив казался мягче и теплее по сравнению с обычным — очень прямым, но Тим слишком хорошо знал, что там, за поволокой желания, пряталась решимость, и Тим не сомневался: эта решимость была и в его глазах тоже. — Скажи это ещё раз, — произнёс он. Джейсон чуть приподнял брови и невинно усмехнулся: — Что именно? — он коснулся щеки Тима ладонью. — То, что я хочу тебя так сильно, как ничего не хотел в своей жизни? Тим, который не ожидал такой откровенности, запнулся. — Нет, — он мотнул головой. — Другое. В прошлый раз ты пригласил меня на свидание, и я отказался. Сделай это ещё раз. Несколько помедлив, Джейсон убрал ладонь. — Ты знаешь, что я не силён в таких вещах. — Последние мои свидания были настоящей катастрофой, — Тим фыркнул. — Тебе придётся очень постараться, чтобы превзойти их. И, возможно, даже убить меня. — Полумрак, — Джейсон усмехнулся в ответ. — Ты. Я. Тёплое одеяло, пицца и «Американская история ужасов». Тим кивнул, соглашаясь. — С ананасами? — уточнил он. — Что? — Пицца с ананасами? — Тебе действительно нравятся плохие свидания, да? — Так и есть, — Тим меланхолично перекатился с пяток на носки, размышляя. — Это будет самым худшим из них, — пообещал Джейсон. — Большая пицца с ананасами, оливками и содовой. Я заеду за тобой в восемь. — Идёт. Уже на обратном пути к чёрному ходу ресторана Тим на секунду остановился. Как будто вспомнив о чём-то, оглянулся: — Ты можешь совратить меня, но без секса. В конце концов, у него ещё будет время подумать над этим. — Если ты не захочешь, — отсалютовал ему Джейсон. И это могло означать всё, что угодно. Невообразимо сладко засосало под ложечкой, и Тим улыбнулся ему в ответ. Голова ещё немного кружилась от чувств, переполнявших его, но оставалась ясной. Миновав кухню, он вернулся обратно к столику. Большую часть людей уже вывели, кругом валялись осколки, скучающая Кэсси доедала десерт с фруктами и взбитыми сливками. — Всё в порядке? — спросила она, взглянув на него, растрепанного и покрасневшего. Тим взял бокал с детским шампанским, который каким-то неимоверным образом уцелел, и — осушил его залпом. По вкусу — газированная вода с химическим привкусом. — Хуже не бывает, — скривился он. — Что случилось? «Да», — меланхолично подумал Тим, возвращая бокал на место, — «хуже не бывает». И лучше, кажется, тоже. С жизнью Тимоти Джексона Дрейка случился Джейсон Питер Тодд.