Смерть лишь начало. Дух-покровитель

      Одновременно воображать и напитывать маной когти с защитой не получалось из-за нервозности. Стоило бы сосредоточиться на щите и собрать энергию в кулаках, но сразу не сообразил, а когда дошло — поздно стало.       Дух всплыл к поверхности и не потревожив тока волн поднял длинную шею, выставив на обозрение голову. «Мутант какой-то», — выдохнул, сглотнув подступивший к горлу ком. Рыбьи глаза и лебяжья шея — это было самое стабильное в облике странного призрака, тело которого постоянно меняло форму. То оно превращалось в нечто вроде рыбы, то обзаводилось плоским как у бобра хвостом, то отращивало клюв с щучьими зубами. Впрочем, все это было так, антуражем. Полнейшее отсутствие эмоций — вот то, что заставляло волноваться по-настоящему.       «Чего ты хочешь?» — направил мысленный вопрос, для верности сопроводив его чувством удивления. Странный дух не ответил, а мне наконец-то удалось создать перед собой щит, избавиться от магических когтей и напитать руки маной. Пока всем этим занимался, призрачный мутант повернул и склонил голову, чем напомнил любопытную ворону разглядывающую блестящий фантик. Пару секунд мы играли в гляделки. Он смотрел немигающим рыбьим глазом, радужка которого слегка меняла оттенок, я нервничал и старался еще больше напитать кулаки маной, а потом дух просто и бесхитростно нырнул. Его тело вновь изменилось, превратилось в нечто продолговато-вытянутое, обзавелось плавниками, похожими на лапы-ласты, и он просто уплыл вниз по течению, оставив гадать над тем, что же это такое было.       Дождавшись, когда странный призрак скроется из виду, тряхнул головой и, разогнав рой маловразумительных мыслей, развернулся к плотам. Тут-то меня и поджидал очередной сюрприз. Пока на духа отвлекался, люди не просто к берегу подплыли, но и вступили в контакт с вышедшими встречать их аборигенами. Десяток мужчин спокойно стояли и ждали плоты. Выдвинувшаяся вперед парочка отличалась яркостью и активностью энергетики, то есть была истинными шаманами.       «Ни минуты покоя», — вздохнул, срываясь в ускорение. Хоть и не чувствовал враждебности, но после недавнего «общения» с лишенным эмоций духом, испытывал некоторые сомнения в собственных способностях, а местные не с пустыми руками стояли. У каждого по копью имелось.       — Пусть ваши сети будут всегда полны, — заговорил шаман лет сорока на вид, за спиной которого висел плащ из стеблей камыша.       — Да будете вы всегда сыты и здоровы, — подключился его более молодой коллега и, вероятно, ученик.       Обращались шаманы непосредственно ко мне, что лишний раз подтверждало их способности. Речь хоть и была понятна, но знакомые слова скорее угадывались. Похоже довелось встретиться с еще одной ветвью, пошедшей от общего корня. Видимо некое племя не раз делилось, и исторгнутая часть уходила вверх по реке заселяя новые места. «Так, об этом потом», — одернул несвоевременно пролезшие в разум мысли.       — Благодарю, — кивнул, посылая каждому шаману по искорке маны, сдобренной искренним желанием наладить взаимопонимание. — Пусть на ваших кострах всегда жарится богатый улов, — сымпровизировал, ориентируясь на пожелания старшего шамана и копья, оказавшиеся скорее острогами.       Получившие ману дружно поклонились, причем, от старшего повеяло тоской, в которой не сразу распознал ностальгию, а младший выдал радостное удивление. Подобная реакция шаманов и дух-мутант лишенный эмоций дали богатую пищу к размышлениям и различным инсинуациям, но тратить время на пустые гадания не стал. Куда практичней и полезней было наладить доброжелательный контакт, разузнать о местности и, возможно, попытаться увеличить численность племени.       — Разделите с нами пищу, — предложил старший шаман.       — Улов был богатым сегодня, а охота удачной, — тут же присоединился младший.       — С удовольствием поделимся нашей рыбой и мясом, — с радостью принял предложение зайти в гости.       — Матс покажет дорогу, — улыбнулся старший шаман, поправляя камышовый плащ.       На том содержательная часть первого контакта и завершилась. Проводник ловко забрался на плот и махнул рукой. Крутившийся все время рядом Рым открыл рот, чтобы засыпать чужака вопросами, но Хыр опустил на его плечо руку и веско заявил о необходимости покормить гостя. Пришлось Рыму смириться и отправится к жаровне. Впрочем, и по возвращении ему не дали удовлетворить любопытство. Мужчины уселись на краю плота и завели неспешный разговор об охоте и рыбалке.       Интересно было со стороны понаблюдать за первобытным этикетом. Хоть Хыр и не обладал богатым практическим опытом подобных переговоров, но держался хорошо. Даже отлично, чему способствовала неторопливость и тщательность в пережевывании орехов. Впрочем, стороны изначально оказались позитивно настроены, что и выразили друг другу соглашаясь с сентенциями типа «зайцев много и все жирные», «малина летом была особенно сладкой и долго на кустах держалась», «рыбы столько, что руками ловить можно». С тем же успехом и о погоде говорить могли, тут ведь важна не тема, а согласие друг с другом по сказанному.       К тому моменту как плоты прошли могучий речной изгиб, Хыр с Матсом исчерпали темы, убедились в полном единодушии и добром настрое, а заодно и стали лучше понимать друг друга. Именно последнее, осознаваемое первобытными дипломатами где-то на интуитивном уровне, стало причиной столь затянувшейся беседы обо всем и ни о чем.       Единственное полезное знание, которое вынес лично я — информация о старшем шамане. Рым все же не выдержал и влез с вопросом. За что получил подзатыльник от Хыра и был отправлен за жареной рыбой. Впрочем, проводник проявил понимание и, кажется, сам еле сдержался от того, чтобы не потереть затылок. В общем, ответил он сопящему Рыму, не нашедшему в моем лице ни поддержки, ни утешения. Звали плащеносца Ригом и ему действительно было сорок зим. Он оказался вдвое старше Матиса и был не просто шаманом, а вполне официальным вождем. «Социальный прогресс на марше», — хмыкнул про себя, когда услышал о статусе Рига.       Много кто слышал о том, что бытие определяет сознания, но лишь немногие шли дальше и задумывались над тем, что пресловутое бытие не берется само по себе, а имеет в основе вполне четкий и конкретный материальный базис. Именно с ним мы и столкнулись, когда тянущийся вдоль берега лес закончился. Заодно стала понятной и необходимость проводника.       — Дальше, — махнув рукой сказал Матис.       — Дальше, — повторил Хыр, а успевшие взяться за шесты соплеменники отложили их в сторону и расселись дальше уши греть.       «Ни хуа-хуа», — подумал, не удержавшись от почесывания носа. Дело в том, что проплывали мы мимо натуральной мусорной кучи, не особо высокой, но весьма и весьма широкой. Прямо на ней стояли шалаши, группировавшиеся вокруг накрытой шкурами полуземлянки. Даже по весьма скромным прикидкам получались солидные сроки обитания в этих местах аборигенов. Конечно, из курса археологии знал о подобных стоянках, но одно дело видеть фотографии десятиметровых культурных наслоений, и другое вот так с ними столкнуться воочию.       — А это зачем? — нарушил тишину Рым, указав пальцем на вдающиеся в воду мостки. — Чтобы плоты привязывать и рыбачить?       — Да, — кивнул Матис, слегка задетый тем, как быстро мальчишка понял назначение уходящих в реку бревен.       — А сколько тут людей живет? — продолжил Рым, пользуясь моментом.       — Столько же, сколько и вас, — ответил проводник, вот только уверенности в нем не ощущалось.       — Не, нас больше, — тряхнул патлатой головой Рым, быстро прикинув численность выбравшихся из жилищ обитателей.       Даже если допустить, что не все решили поглазеть на нас, а часть мужчин и женщин в лесу, получалось где-то порядка тридцати обитателей. Матис не стал спорить, просто пожал плечами и отвернулся. Уже знакомое пятно света от местного духа-покровителя проплыло вдалеке, отвлекло внимание, а вскоре мы и до центрального стойбища добрались. Вот там действительно народу побольше оказалось. С полсотни человек нас встретило, причем, возглавлял их Риг с уже знакомой компанией охотников за спиной. «Шустро бегает», — хмыкнул, прикинув длину основания сделанной по воде дуги.       После кратких взаимных расшаркиваний и представлений, нас пригласили в центральный дом. Большая полуземлянка оказалась достаточно вместительной, чтобы Хыр, Рым, Гыг и ставший натуральным богатырем Кыр смогли разместиться у костра, не стеснив принимающую сторону в лице шаманов и пары аксакалов, представлявших на встрече два анклава многочисленного племени, объединенного поклонением духу-мутанту.       — Хороший урожай, — сказал Халдор, предлагая присутствующим угоститься сушеной малиной из принесённого им туеска.       Мы уже видели этого коренастого мужика с руками до колен и похожими на тарелки ладонями. Он первым принялся махать с берега, когда проплывали мимо возглавляемых им выселок.       — Сладкий мед, — предложил принесенное угощение Фрод, чуть насмешливо взглянув на Халдора.       Он руководил расположенным ниже по течению поселением и был чуть ли не полной противоположностью источающему уверенное спокойствие здоровяку. Длинный, тощий и рыжеволосый, но вместе с тем жилистый и гибкий Фрод неуловимо напоминал суетливую выдру.       На первый взгляд можно было подумать о том, что между этой парочкой идет вечная борьба, но на самом деле они играли для гостей. Такой себе театр. Причем, устроенный не столько с каким-то конкретным умыслом, сколько из любви к искусству. Скучно им было. Что, в общем-то, уже говорило о многом. Широкая и полноводная река позволяла не тратить всё доступное время и силы на банальное выживание, но все же для реальной борьбы за власть и прочих непотребств их оставалось недостаточно.       — Класс, — растянул губы в широченной улыбке Рым, держа в одной руке горсть сушеной малины, а в другой кусок надкушенной медовой соты.       — Слипнется, — наградил ученика суровым взглядом Хыр.       — Сперва морда треснет, — огладив бородку кивнул Гыг.       Лицо Рыма вытянулось, а глаза округлились в ужасе от нарисованных перспектив. Он озадаченно взглянул на сладости в руках и с мукой посмотрел на старших.       — Ешь, не бойся, — похлопал мальчика по плечу Кыр. — Зашью, — добавил он деловито потирая ладони.       Увы, но сыграть достаточно достоверно он не сумел, подвел его голос. Риг понял, что их разыгрывают и расхохотался. Рым тяжело вздохнул, поблагодарил за угощение и принялся нормально есть. Тут и до Фрода с Халдором дошло, что их игру раскусили. Шутники принялись гоготать и поколачивая друг друга по плечам. Не возьмусь утверждать наверняка, но подозреваю, парочка планировала свести все к банальной перебранке или простенькой молодецкой забаве именуемой в простонародье мордобоем. «Как умеем, так и развлекаем», — вздохнул про себя и мысленно утер трудовой пот. Надо разбираться с четкостью передачи мыслеобразов, а то ведь чуть мозги не сварил, пока в темпе доносил своим план срыва представления.       — Давно вы на реке живете? — спросил у Рига, когда тот утер слезы и перестал похохатывать при взгляде на Фрода с Халдором.       — Всегда тут жили, — ответил он пожимая плечами. — Только иногда уходили, на время, — добавил он подумав.       — А почему уходили? — тут же проявил любопытство Рым, мигом забывая о деликатесах.       — Река кормить переставала, покровитель не помогал, — вздохнул Риг.       Похоже, для него это была больная тема, а может и персональный кошмар. Чувствовалось, как остро он ощущает свою ответственность за племя и, вероятно, сильно переживает из-за духа-мутанта. Честно говоря, с трудом представляю, как даже от призрачного зверья чего-то сознательно добиваться, но это лишенное эмоций и чувств нечто — вообще за гранью.       — Когда учитель учителя моего учителя был как ты, беда большая случилась, — продолжил Риг. — И пришли в мир духи злые. Заволокло горизонт тьмой, словно весь лес разом вспыхнул в пожаре. И полдень стал серым, как сумрачный рассвет, и воздух наполнился дымом, и серый пепел укрыл корчащуюся в муках землю.       Нотки тщательно скрытой муки звучали в словах заговорившего на распев шамана. Словно истлевшую тряпку, разорвали они в клочья недавнее веселье, наполнили сердца слушателей щемящим чувством тревоги, пронзили привыкшие жить в гармонии с природой души отголосками боли страдающего мира. Люди молча смотрели на робкие язычки пламени в костре, безотчетно сжимали кулаки, но побелевшие костяшки и непоколебимая решимость были бессильны повлиять на давно случившееся.       — Добрые покровители ушли вверх по реке, чтобы сразиться со злыми духами. Многие люди последовали за ними. Никто не вернулся, — кратко закончил рассказ Риг, пошуровав веточкой в костре.       Простое действие, взметнувшиеся искры, движение, все это разрушило наваждение. Люди зашевелились. Рым заметил стекающий по руке мед и принялся слизывать его. Хыр, бросив взгляд на ученика, скупо улыбнулся, а потом и расхохотался. В общем, жизнь продолжается. Пошли разговоры и истории, типичные охотничьи и рыболовные байки, сопровождаемые обязательным приукрашиванием и подколками маловерных слушателей.       Со временем, как и бывает в большой компании, народ разбился на группы по интересам. Гыг расспрашивал Халдора и Фрода о реке, интересовался лежащими ниже по течению землями, Рым мучал Матса вопросами обо всем подряд, а Хыр вел обстоятельный разговор с Ригом. Вожди решали вопрос о невестах и обмене. Причем, Кыру досталась роль наглядного аргумента. Вот только, увы, наш юный богатырь оказался лишен достойного уровня артистизма. Не тянул он на роль обделенного вниманием и заботой прекрасного пола молодца. Совсем не тянул на страдающего от одиночества самца.       Впрочем, сопел и сжимался он старательно, чем веселил понемногу сдающего позиции Рига. Наверняка бы вожди договорились к обоюдному удовольствию, но раздавшийся в ночи странный вой заставил всех замолчать. Местные тут же полыхнули таким коктейлем чувств, что у меня на миг голова закружилась. Разобраться в этой смеси всего со всем было сложно, если вообще возможно.       — Почему он так кричит? — обратился Рым к побледневшему Матису.       — Злой дух в него вселился, — ответил за молодого шамана Риг.       — Давно убить пора, хватит уже ребенка мучить, — пробурчал Халдор, бросая на Матиса укоризненный взгляд.       — Он уже и на человека перестал походить, — поддержал приятеля Фрод.       — Я хочу его видеть, — сказал, привычно сконцентрировав ману в районе горла.       — Идемте, — вскочил Матис, полыхнув совершенно безумной надеждой.