Из двух зол выбирают добро

Сразу на следующий день после совета ко всем правителям снова поступил звонок с просьбой собраться, но на этот раз от короля Фелиции. Мало кому это понравилось, ведь предыдущий совет прошёл не так давно и оставил неприятный осадок в душе каждого, но Феликс смог убедить остальных в том, что прийти на совет стоит. «Возможно, вы не поверите», — говорил червовый валет своим братьям. — «Но я нашёл того, из-за кого наш мир преобразился. Нет, это… не совсем Пик. В общем, это лучше видеть». Больше подробностей из него никто выудить не смог, Феликс лишь говорил о том, что по телефону такое не объяснить, тут нужно поговорить всем вместе вживую. Недовольные короли к вечеру приехали в Фелицию, где их радушно встретили слуги и проводили в главный зал, уверяя, что сам правитель Феликс очень скоро появится. Однако червовый валет не спешил появляться, отчего все собравшиеся пребывали в не очень хорошем расположении духа. — Когда он уже придёт, — проворчал Вару, улёгшись на стол. — Пока он прохлаждается невесть где, мы все тут состариться успеем. — Возможно, он улаживает какие-то важные дела, — пожал плечами Ромео. — Однако действительно некрасиво заставлять ждать тех, кого ты сам позвал к себе. Куромаку промолчал, хотя внутри был солидарен с этими двумя. Габриэля же, судя по всему, ничуть не волновало отсутствие Феликса. Он был погружён в какие-то свои мысли, но никому не было интересно, о чём бубновый валет думает. Иногда он задавал вопросы, но всегда получал на них односложный, брошенный сквозь зубы ответ. Наконец, когда всем надоело ждать червового валета и правители уже собирались расходиться, дверь в зал открылась и на пороге показался слегка запыхавшийся Феликс. За его спиной стоял кто-то очень высокий, сразу же привлёкший к себе всеобщее внимание. — Извините, что задержался, ребята, — виновато произнёс Феликс. — Я долго уговаривал своего нового друга прийти сюда. Знакомьтесь, его зовут Трес! — Эм… рад знакомству, — нерешительно сказал Куромаку, не в силах оторвать взгляд от очень странного человека. «У него, что… три глаза?» — подумал трефовый король, но вслух лишь произнёс: — Моё имя Куромаку. — Я тоже… рад познакомиться со всеми вами, — немного нерешительно произнёс Трес, покрепче сжав в своих руках алебарду. — Вам нет нужды представляться, я знаю ваши имена и всё про вас. — Откуда же? — Куромаку до сих пор оставался единственным, кто не потерял дар речи. — Это долгая и не очень хорошая история, — печально вздохнул Трес, осторожно присев на свободный стул рядом и поставив алебарду возле себя. — Но вам необходимо её услышать. Дело в том, что… Пик и Зонт хотели с помощью силы генераторов спасти Карточный Мир. Они собрали их все и… — Подожди, Пик и Зонт? — удивлённо спросил Вару. Трес кивнул, а Куромаку ошарашенно посмотрел на него. — Нет, Зонт так не поступил бы, — произнёс он, хотя теперь его голос не звучал так уверенно. — Но он же не сделал ничего плохого, — попытался успокоить трефового короля Трес. — Он всего лишь хотел усовершенствовать Карточный Мир. Я помню, он рассказывал Вам об этой идее, но Вы сказали, что она слишком сложная и не факт, что рабочая. Вы говорили, что она нуждается в доработке и сейчас её невозможно воплотить в жизнь. Тогда Зонт смог найти сторонника в лице Пикового Короля. — Зонт… предал меня? Нет! Он… неужели он встал на сторону Пика?! — выкрикнул Куромаку, отказываясь верить в услышанное. — Он всего лишь хотел помочь. Но он боялся, что Вы отвергните его идею, особенно когда узнаете, что Пик её поддерживает, — попытался оправдать действия Зонтика Трес. — Он решил действовать незаметно, чтобы преобразовать мир в нечто более реальное, а потом жить счастливо всем вместе. Но, к сожалению, всё пошло не по плану. Куромаку бессильно откинулся на спинку стула. «Зонт боялся меня? Боялся, что я его отвергну?» — с тоской на сердце думал он. — «Получается, это я толкнул его на подобный шаг? Пожалуй… мне следовало внимательнее прислушаться к его идее. У нас было ещё два генератора, возможно, вместе мы даже смогли бы воплотить её в жизнь. Ему не пришлось бы прибегать к помощи Пика, мы вместе спасли бы мир. Я бы помог ему, я бы не позволил его планам пойти наперекосяк. Но… увы. В данной ситуации даже Пик поступил лучше меня. Он прислушался к Зонтику и согласился измениться ради него. А я нет». — Так… что же было дальше? — после нескольких секунд напряжённого молчания спросил Ромео. Он немного опасался этого странного человека, но он был единственным, кто знал хоть что-то о Пике и Зонте. Взгляд трёх глаз пронзил червового короля, отчего ему стало немного не по себе. — Дальше? Дальше Пик решил впитать в себя энергию генератора, чтобы было проще ею управлять, — со вздохом ответил Трес, сжав рукой свою алебарду. — Но энергии было слишком много. Его тело начало разрушаться, Зонт пытался ему помочь, но… ничего не получилось. Они сплавились вместе. Сплавились в меня. Во мне теперь их души и вся энергия генераторов вероятности. — Они… соединились в тебя? — немного удивлённо спросил Вару. — То есть, они… живы, или нет? — Нет, — этот ответ поверг остальных в шок. Трес закрыл глаза и отвернулся, не желая встречаться ни с кем взглядами. Вару тихо замер, пытаясь осмыслить услышанное. Ромео охнул, схватившись за сердце, а в его глазах блеснули слёзы. Куромаку опустил голову, закрыв лицо руками. Габриэль и Феликс помрачнели после этого высказывания. Бубновый валет отвернулся, устремив взгляд в пол. — Я… простите, я не хотел, — тихо произнёс Трес, оперевшись на стол и потерев переносицу. Он не знал, как успокоить всех, а потому просто сидел на месте, замолчав. Спустя пару минут, он взял в руки алебарду, встал и виновато произнёс: — Извините меня… я пойду отсюда. — Трес, стой, — Феликс хотел было его остановить, но сам себя оборвал. Трес быстрым шагом покинул зал, оставив королей и валетов наедине с их собственными мыслями. … Трес брёл по улице, не обращая внимания на косящихся на него граждан. Они о чём-то шептались у него за спиной, но ему было уже всё равно. «Это была плохая идея, так сразу рассказывать им о подобном», — думал он, шагая к выходу из королевства. — «Нет, это лучше, чем если бы они жили в неведении, но всё же, как-то слишком резко и быстро это произошло. Мне стоило быть аккуратнее». Он шёл к тому, что раньше было Местом Советов, а теперь стало его домом, погружённый в невесёлые мысли. Не то, чтобы он не хотел больше видеться с остальными правителями. Просто он считал, что они должны прийти в себя, а он будет там лишним. «Я думаю, вы сможете с этим смириться», — размышлял Трес. — «Во всяком случае, вам больше ничего ведь и не остаётся, к сожалению. Я был бы рад их вернуть. Я был бы рад не рождаться вовсе. Но… того, что произошло, изменить уже нельзя». … В зале было очень тихо. Каждый погрузился в свои собственные мысли. Ромео тихо плакал, безуспешно пытаясь остановить слёзы. Вару злобно косился на него и презрительно фыркал после каждого всхлипа, однако в глубине души ему было ничуть не лучше. За этим безразличием и злостью он всего лишь хотел скрыть подкатившую грусть, которая сжала его сердце и отказывалась уходить. Куромаку всё ещё понуро сидел, размышляя о том, сколько всего он мог бы сделать, чтобы этого не случилось. Сколько у него было шансов изменить будущее и он упустил их все. — Простите, что привёл его, — прервал мёртвую тишину виноватый вздох Феликса. — Я не думал, что всё так обернётся. — Проблема в том, что ты никогда не думаешь, — огрызнулся Вару. В обычное время Феликс незамедлительно поставил бы пикового на место, но сейчас он только покорно склонил голову. Вару что-то бросил сквозь зубы и отвернулся, зажмурившись, чтобы не дать слезам выйти наружу. «Ненавижу Пика. И Зонта. Ненавижу их всех!» — думал он, пытаясь заставить самого себя в это поверить. — «Это даже хорошо, что их больше нет! Ох, да кого я обманываю. Я ведь никогда не желал смерти никому из них. Сколько раз я им вредил, и ни разу даже не извинился за это. Что я за чёртов ублюдок». — Феликс, ты не виноват в этом, — ответил ему Куромаку. — Здесь виноват только я. Я мог бы помочь Зонту. Хоть чем-то, хотя бы самую малость, я мог сильнее прислушаться к нему. А я просто отложил его идею в долгий ящик, толком даже и не рассмотрев. — Не бери всю ответственность на себя, — вытерев слёзы, произнёс Ромео. — Не думаю, что ты кардинально повлиял бы на решение Зонта. Но, даже если бы мы могли что-то сделать… это уже в прошлом. Нам этого не изменить, мы можем лишь жалеть о том, чего так и не совершили. — Нет, — произнёс Феликс, в чьём голосе медленно возрождалась решимость. — Мы не должны сидеть сложа руки и грустить о несделанном. Мы должны делать всё, чтобы подобное не повторилось больше никогда. Мы должны стать лучше, а не обвинять в чём-либо самих себя. — Пожалуй, в этом ты прав, — подняв голову, произнёс Куромаку. — Мы… нам надо хоть что-то сделать. — Я… не уверен, что смогу, — всхлипнул Ромео. — Не уверен, что возьму себя в руки. — Прекращай ныть, — недовольно бросил Вару. — Как правильно сказали они, мир ещё не рухнул. Будешь сопли по рукавам размазывать, или за дело возьмёшься?! Несмотря на попытки Вару пробудить в червовом короле желание действовать, тот лишь сильнее вжался в спинку стула и снова всхлипнул. Ромео было слишком тяжело смириться с потерей дорогих ему людей. Да, Пик пытал Феликса у него на глазах и захватил его королевство, но ведь он делал это ради благой цели, да и валету он почти не навредил. А Зонтик так вообще, был таким добрым и пугливым, а теперь его не стало в одночасье. — Ромео, лучше поплачь, — тихо произнёс Габриэль, всё ещё смотрящий в пол. — Тебе ведь становится от этого легче, правда? — Да… Нет… Я… Я отойду. Извините, — пробормотал Ромео, поспешно выходя из зала. Феликс проводил его взглядом, после чего побежал вслед за ним, чтобы успокоить. — Что ж… как уже сказали, мы должны двигаться дальше, — произнёс Куромаку, когда червовые покинули зал. — Но для этого нам потребуется энергия генераторов. Ведь неизвестно, что нам ещё потребуется сделать с миром в будущем. — Хочешь сказать, нам надо отобрать энергию у этого… трёхглазого, как там его? — мрачно отозвался Вару. — Ну, не отобрать, а попросить, — пояснил трефовый король. — Надеюсь, мы сможем убедить его отдать энергию нам. … После очередного неудачного совета прошло два дня. Ромео на удивление быстро успокоился, в чём ему по большей части помог уже переживший стресс Феликс. Труднее пришлось Вару и Куромаку, ведь они держали весь негатив в себе. Оба чувствовали некоторую вину, от чего им становилось только хуже перенести произошедшее. К тому же, и пиковый валет, и трефовый король были не теми людьми, кто пойдет доставать других своим нытьём. Если червовые могли просто выплакать всю тоску, накопившуюся внутри, тёмным мастям и в голову не пришла бы такая идея. Что же до Габриэля… он вообще вёл себя странно. Ну, страннее, чем обычно. Он никак не реагировал на братьев, когда те к нему обращались, вечно ходя с понурой головой и мрачным лицом. Когда же кому-то удавалось его растормошить, бубновый валет делал вид, будто ничего не случилось, натягивая на лицо фальшивую улыбку. Феликс и Ромео не единожды пытались поговорить с ним, но Габриэль отнекивался, утверждая, что с ним всё в порядке, просто он хочет побыть один. Однако было не вооружённым глазом видно, что с ним всё далеко не в порядке. Наконец, по истечении третьего дня, Куромаку решил отправиться на встречу с Тресом. Феликс вызвался идти с ним, чтобы показать дорогу. Но Ромео, в отличие от своего валета, не хотел идти туда, а потому остался в своём королевстве. — Когда я вспоминаю его, я думаю о том, о чём думать не хотелось бы, — печально произнёс он, объясняя свои действия. — Я тоже не пойду. Просто потому, что не хочу никуда идти, тем более, к нему, — бросил Вару, когда ему предложили пойти вместе. В итоге, с Куромаку и Феликсом пошёл только Габриэль, который напротив, хотел вновь увидеть Треса. Спустя долгий путь через лесные тернии, трефовому королю и двум валетам удалось добраться до бывшего Места Советов, которое теперь выглядело ещё хуже, чем когда Феликс приходил сюда в прошлый раз. Вокруг стола и стульев выросли терновые кусты, а флаг был окончательно изодран в клочья разросшейся берёзой. — Раньше тут было светлее, — немного удивлённо произнёс Феликс, глядя на сросшиеся над головой ветви. — И приятнее. Не так… тоскливо, что ли? — Логично предположить, что всё это дело рук… Треса, так его имя? — произнёс Куромаку, оглядываясь по сторонам. — Не знаю только, зачем ему это нужно. Может быть, он не хочет, чтобы мы его искали? — Мне кажется, ему просто было грустно, — задумчиво произнёс Габриэль, разглядывая увядший цветок. — Это тоже возможно, — рассеянно кивнул трефовый король. — Феликс, а где ты нашёл его в прошлый раз? — Там, — червовый валет указал в сторону немного заросшей тропинки. Тропа эта явно не внушала доверия. Она была тёмная, тут и там рос терновник или крапива, а конца видно не было. — Ну… он ведь не обязан быть там, верно? — Куромаку не горел желанием идти туда, хотя остальная часть леса выглядела не сильно лучше. — Думаю, нам стоит разделиться, чтобы быстрее его найти. — А разделяться это точно хорошая идея? — засомневался в предложении трефового Феликс. Он за всю свою жизнь прочитал множество книг из мира людей и даже посмотрел пару фильмов, которые наглядно показывали, что разделяться в такой ситуации не самая хорошая идея. Но Куромаку либо не слышал подобных историй, либо был уверен в том, что их так просто не одолеть. — Я подсчитал и понял, что разделившись, мы в три раза быстрее сможем исследовать лес и, соответственно, быстрее найдём Треса, — ответил червовому Куро. Феликсу ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и согласиться. Он аккуратно пошёл по той самой тропе, по которой шёл в первый раз. Куромаку пошёл в лес в другом направлении, предварительно оглядевшись в поисках Габриэля, но бубновый валет куда-то исчез. «Похоже, уже ушёл», — подумал Куромаку, ныряя вглубь леса. … Трес сидел в полном одиночестве. Он сам не знал, сколько так просидел, но точно осознавал, что времени прошло много. Прислонившись спиной к дереву и закрыв глаза, Трес всё глубже погружался в свои мысли. И, чем глубже он погружался, тем меньше эти мысли походили на его собственные. Откуда-то из подсознания доносились обрывки чужих фраз, врезавшиеся в мозг как острое стекло и медленно его растворяющих. Трес не сопротивлялся этому, не вслушиваясь и не вдумываясь в то, что происходило у него в душе. Он просто надеялся, что рано или поздно он уснёт и этот кошмар закончится, но, как выяснилось, его организм не нуждался во сне. Вероятно, это было из-за переизбытка энергии в теле, которой теперь хватило бы на долгие годы без сна и пищи. Голоса продолжали шептать, плетя паутину безумия в разуме Треса. «Он… не опасен?», «Не думаю, что ему будет рады», «Он лишний в этом мире», «Его нужно уничтожить! Убить! Он — незапланированный элемент!», «Нам нужно быть к нему добрее». Трес вздохнул. Подобные голоса в голове звучали и раньше, но тогда они были приглушёнными и неразборчивыми. Сейчас же они начинали медленно сводить его с ума. «Когда это уже кончится», — подумал Трес. Его мысль разрезала шум из множества голосов, отражаясь эхом от стенок черепа. — «Откуда вообще взялись эти голоса? Почему я их слышу? Почему они не уходят? Я ведь просто хочу жить как нормальные люди». Невдалеке послышался шелест листьев и треск ломающихся веток. Трес открыл свой третий глаз, оглянувшись по сторонам. Несколько секунд никто не появлялся, но потом из кустов возникла чья-то голова, в волосах которой запуталось несколько веток. Человек, тут же вышедший из кустов, прервал своим голосом поток словесного шума в голове Треса. — Трес? — спросил он, будто не был уверен в увиденном. Трес поднялся и кивнул, морально приготовившись к нелёгкому разговору.