Воздушная

*** Побережье Вано. — Только не мешайтесь мне под ногами, если договориться не получится. Я понятно выразился? Или у вас в команде вообще никто человеческую речь правильно воспринимать не способен? — весьма оскорбительным тоном произнес Перосперо, обращаясь к паре подчиненных Сирены. — Понятно-понятно. — отмахнулся Щекастый, продолжая греметь предметами, назначение которых пирату из команды йонко, несмотря на обширный опыт, было неизвестно. — Мне одно не понятно. Откуда только взялись эти мысли о том чтобы договориться? Это и раньше-то было невозможно, а уж после последнего выступления капитанши и вовсе вышло за грань реальности… — Это как раз и говорит о том, что вы ещё новички в Новом мире пероин. — с покровительственными нотками произнес сын йонко. — Решимость пусть в этом море и стоит на первом месте, но о гибкости не следует забывать… Даже йонко в меру своих возможностей сохраняют гибкость, упираясь лишь при принципиальных вопросах… Правда гибкость им нужна лишь при общении с равными себе ку-ку-ку. — Ну надеюсь у тебя хватит гибкости при общении с Кингом… И позволь узнать, как твоя карамель реагирует на перепады температур? — Плохо реагирует, это же карамель. — с легким недоумением ответил Перосперо. Спустя несколько мгновений пирата достигло озарение, которое его совсем не обрадовало. — Я сказал не лезьте в бой! — отрезал Шарлотта. На этом разговор прекратился, так как в небе стала видна пылающая фигура Кинга. И с каждым мгновением становилось всё очевиднее, что на разговор рассчитывать не стоит. Об этом говорило как всё сильнее разгорающееся вокруг летающего ящера зарево, так и совершенно не уменьшающаяся скорость его полета. Похоже Кинг вместо приветствия и прочих ритуалов приличия решил протаранить своих «собеседников», запекая их при этом. Возможно даже до съедобного состояния… Или и вовсе угольков… Карамельные снаряды полетели один за другим, но не смогли даже долететь до своей цели. В дело пошли объем сладкой массы, достаточные для остановки чего-то заметно большего, чем один крупный летучий ящер… Вновь неудача… Огня слишком много, что понимает и Перосперо, которому крайне неудобно сражаться со столь пылкими противниками. Не успевает в голове пирата мелькнуть мысль о помощи, как в бой влезают те, кого он просил не мешаться… Хлипкий дождичек из стрел, выпущенных медведицей, Кинга впечатлить своей мощью не мог при всём желании. Единственный плюс этой атаки был в том, что физическая составляющая атаки всё же достигала Бедствие, а не сгорела на подлете. По крайней мере так считал сам Кинг… И был прав… Поначалу. Неправота Кинга «расцвела» во всей красе после того, как к обстрелу присоединился Щекастый и произвел всего лишь один выстрел. Чрезмерно крупный снаряд пролетел ниже цели, но неведомой силой притянулся к летящей фигуре, после чего по динозавру начали скакать разряды электричества. Металлические наконечники, ранее просто прилипшие к ящеру служили отличными дополнениями, направляя большую часть урона в туловище… Недовольный клекот летуна впрочем не перешел определенных рамок, что говорило о недостаточном уроне атаки… Бегающие по телу искры начали сходить на нет, а скорость ящера не претерпела особых изменений. Первая атака состоялась и лишь серьёзное количество карамели смогло уберечь всех неспособных летать от травм. Кинг пошел на второй заход. — Больше у вас фокусов в запасе нет? — уже без явного пренебрежения способностями подчиненных Сирены, спросил Перосперо. — Шас всё будет. — со злой ухмылкой ответил Щекастый, смотря на приближающуюся фигуру. — Будем надеяться, что и в этот раз вам повезет… Воздушный бой с Кингом для меня противопоказан. — с акцентом на имени произнес пират. — А что? Всяким скачкам по воздуху ты не обучен? — усмешку толстяка поддержал рык в схожем тоне. — Обучен. — выплюнул задетый Министр конфет. — Но профильным этот навык я бы не назвал. Особенно в сражении со столь неудобным противником. — расщедрился на пояснение Перосперо, не забывая тем временем наращивать объёмы сладкой массы. — Будете вы ещё что-то делать?! — Уже сделали! — самодовольства в тоне Щекастого было с изрядным избытком. — Так что давай, сажай ублюдка! А тем временем у доисторического ящера возникли явные проблемы как с возгоранием, так и с полетом. Обрастающее льдом тело гиганта вступило в конфликт с желанием ящера летать на большой скорости. Да и вообще летать с утолщающейся каждое мгновение коркой льда занятие непростое даже для Кинга. Чем и воспользовался Перосперо, окатив замешкавшееся Бедствие и наконец приземлив его. Вал огня от вроде как закованной в лед и карамель фигуры стал очень неприятным сюрпризом. Подпалинами на одежде и ожогами не обзавелся лишь Перосперо, для которого защита от огня стоила очередной огромной порции карамели. — Смогли меня опустить на землю. Молодцы. — с презрением в голосе произнес Кинг. — Но что дальше? Или ты Перосперо, и правда надеешься меня победить? Не смеши меня! Меня и Катакури победить не сможет, не то что ты! — с совершенной уверенностью в тоне заявил Кинг, извлекая меч из ножен. — Ку-ку-ку… Какая уверенность… Ку-ку-ку… Так и нуждающаяся в проверке… И откуда у всех взялась такая необоснованная уверенность в моей слабости?! — слова Бедствия задели Перосперо даже сильнее, чем он того ожидал. Волны карамели начали заполнять всё вокруг. Сладкие шипы попытались проткнуть Кинга, но были сначала разрезаны клинком и только после обратились в лужи от жара как самого клинка, так и фигуры Кинга. Но одна неудача не остановила Перосперо и попытки продырявить Кинга продолжились. Карамель кипела, карамель горела, цель атак всё ещё ускользала, не получая урона, но и сама не могла найти возможности ответить. Простора для маневров Кинга становилось всё меньше, а взлететь вновь ему попросту не давали, что его совершенно не устраивало. Новый вал карамели, который за счет ещё большего объёма просто обязан был окатить Кинга, своей цели не добился. Волна огня, сошедшая с клинка Бедствия вновь переборола силу фрукта Перосперо, а сам Кинг наконец смог перейти в атаку. Рывок вперед и горячий клинок встречает на своем пути карамельный посох. Лишь воля вооружения позволяет Перосперо заблокировать атаку и удерживать меч врага от соприкосновения с его плотью. Впрочем свойства карамели всё равно давали о себе знать и сладкий посох постепенно поддавался. Спасение пришло со вполне ожидаемой стороны. Наконец получивший возможность увидеть цель упитанный пират вновь шмальнул из своей винтовки, используя всё тот же чрезмерный снаряд, который вновь притянулся к Кингу, забывшему убрать один из наконечников. И вновь Кинга хорошенько тряхнуло. Секундное промедление стоило Кингу не только легких судорог, но ещё и острого куска карамели в брюхе. — Твари! — пылая яростью как фигурально, так и буквально взревел Кинг. Комментировать крик Кинга никто не стал. Вместо этого в сторону Бедствия устремился град уплотненной карамели, скрывающий за собой пару десятков стрел и пару бомб. Толку от этого оказалось немного. Кинг увернулся, отразил или и вовсе спалил все подлетевшие к нему снаряды. Бой остановился. И причин для того было несколько. Во-первых к паузе причастна продолжающая заживать дыра в брюхе Кинга. Второй причиной стал милейший забор из карамели, в который оказались встроены не внушающие доверия агрегаты, искрящие даже от порывов ветра. Ну и в-третьих желание поговорить и перевести дух образовалось у каждого присутствующего. — Что же… — прервав неловкую тишину, наступившую после взрывов, произнес Щекастый. — Раз уж у нас ничья, то может обойдемся без дальнейшей эскалации нашего мероприятия? — Ты должно быть шутишь? — с несвойственной для себя, образца последних часов, усмешкой спросил Кинг. — О Кинг поверь, этот, как и его капитанша могут оказаться вполне серьёзны в таком предложении ку-ку-ку-ку-ку. — собирая за спиной не только аморфную массу карамели, но ещё и ряды баллист с катапультами по десятку в каждом, поделился «секретом» Перосперо. — Тебя ещё не спрашивал. — огрызнулся Кинг, убрав клинок в ножны, но встав в стойку для мгновенного его выхватывания. — Ну так что? Раз уж так хорошо общаемся, то может и так же хорошо разойдемся? — беззаботным тоном спросил ещё раз Щекастый, которого поддержала кивающая мохнатая голова. Ни кивки, ни беззаботный тон не мешали пиратам Сирены медленно пятиться, выкидывая всё новые и новые предметы с неизвестной, но без сомнения опасной начинкой. — Отдайте Сирену и поклянитесь в верности Кайдо. Всё действительно очень просто. — издевка в тоне Кинга была столь же очевидна, как и ответ на его «щедрое» предложение. — Гра! — бескультурно выставленный коготь медведицы стал закономерной, пусть и несколько странноватой точкой в изначально обреченных переговорах. Вновь получив живительный заряд энергии в тело (теперь от соприкосновения с оградкой) Кинг ломанулся вперед. Целью его в этот раз стали подчиненные Сирены, неспособные нанести ему существенный урон, но изрядно мешающие и откровенно бесящие своими фокусами. При этом Кинг предусмотрительно не касался выброшенных «гостинцев», предчувствуя неприятные для себя последствия. Чутьё его не обмануло и при соприкосновении с «гостинцами» он опять испытал бы не очень приятные ощущения… Чего чутьё ему подсказать не могло, так это опасности этих «гостинцев» и без прямого контакта. С нелепым криком «Я повелитель грома!» Щекастый выстреливает ещё одним снарядом, эквивалентным по объёму его голове, а по весу и вовсе превосходящим. Аккомпанементом ему выступает рык медведицы, выстреливающей пятью совсем уж непотребного вида стрелами. Предполагаемой цели ни один снаряд не нашел, но на это расчета и не было. Пять едва заметных дорожек, оставшихся по маршруту стрел серьезно утолщились, многократно превзойдя толщину стрел, в месте же их приземления и вовсе образовались огромные белые шары, в которых все присутствующие распознали облака. «Главный» снаряд тем временем уже начал активно швырять молнии. Как и оставленные до этого «гостинцы». Широкая область за спиной и с боков Кинга была отрезана, возможности отступить без «неприятных» пауз, за время которых Перосперо мог нанести серьезный урон, отсутствовала. — Врубай! — гаркнул Щекастый, ныряя за повернувшуюся к врагу спиной медведицу. Ничего хорошего Кинга не ожидало, а сократить расстояние он так и не успел. Единственное, что оставалось сделать Бедствию, это подготовиться к удару. И он подготовился. Скачущие где-то за спиной молнии устремились к агрегату на спине медведицы. Широкая область покрылась молниями. — Бежим! — возопил Щекастый ещё до того, как искристое выступление подошло к концу. — Дальше уж вы сами как нибудь! — не забыл бросить толстяк на прощание, вцепившись в лапу медведицы, успевшей отцепить агрегат и теперь присоединившейся к запланированному отступлению в сторону корабля со спящей там капитаншей. С неба тем временем уже вовсю падали сладкие снаряды. *** Онигашима. Оставленные без хозяйского присмотра самураи и их оппоненты возглавляемые Летающей шестеркой всё так же остервенело бились. Понукания никому не требовались, а кровь лилась уже по всей территории жилища йонко. Сил самураев хватило на прорыв из окружения, чем они не преминули воспользоваться, перейдя от честной драки лицом к лицу к забегам по коридорам и использованию окружения. Понимания у стороны номинальных хозяев (хозяин на острове только один) этот поступок не нашел, о чем они не забыли сообщить в свойственной пиратам манере. К и так нечестному противостоянию присоединились Числа, разрушая построения больших скоплений самураев. И пусть иные подчиненные Кайдо то и дело страдали от своих больших товарищей (в том числе летально), но скорость подавления сопротивления самураев заметно возросла. Воинство храбрых мужей Вано сократилось на половину. И вновь подчиненным Кайдо не дали завершить начатое. Правда обвинить в неисполнительности их в этот раз не удастся. Всё же зашедшая с тыла толпа бунтовщиков, опасность весьма впечатляющая. Заметить же появление существенных сил противника пиратам просто не дали, активизировавшие свои сюрпризы диверсанты. — Откуда они вылезли ха-ха-ха?! — орал один из «весельчаков», перезаряжая пистолет. — Сейчас важнее не это узнать, а жизнь сохранить! — Дело говоришь. — раздалось сзади. — Гха… — Жаль только, что исполнить задуманное тебе не светит! — извлекая из спины клинок произнес очередной вроде как подчиненный Кайдо. Но это если судить по одежде, поступки же говорят, что поддерживать Кайдо данный мужчина в маске не очень спешит. — И где все «одаренные» когда они так нужны? — Апа-па-па-па-па! Какие люди! Кого я наконец вижу! — раздался радостный голос Скретчмена Апу за спиной масочника. — Только может объяснишь, что же ты такое творишь-то Маска? — О, Апу! Рад встрече! А что тебе не нравится-то? Самураи вокруг меня мертвы, правда и наши товарищи тоже, но увы, прибыть раньше я никак не мог. — всплеснул руками Маска, не показывая ни грамма волнения. — Только почему-то умерли они от твоей руки… — убрав всё веселье из голоса произнес Апу. Каждое его слово и движение сопровождали различные позвякивания и постукивания. — Ну тогда может приступим? — и не дожидаясь реакции прислонил к к лицу ещё одну маску. Судя по паре гвоздей, торчащих в области ушей, для противостояния звуковым атакам маска была подготовлена весьма и весьма неплохо. — Зря ты влез Апу! — проорал масочник. Слова его потонули в какофонии звуков, производимых Рыком моря, но не способных нанести вреда. — Ненавижу это… — проворчал Апу, не прекращая своих попыток атаковать звуком. Толку от этого как не было вначале, так не появилось позже. — Чертовски предусмотрительно с твоей стороны… — Что ты там лепечешь Апу? Извини уж, но навык чтения по губам у меня развит слабо! — с издевкой в голосе спросил масочник, стреляя с двух рук. — Хотя лучше мне это не знать. Приятного ты мне, я уверен, ничего не скажешь. — смотря за вскочившим на одну из балок врагом, произнес Маска. — И ты прав! — крикнул Апу, раскрутившись вокруг балки и влетев вперед ногами в противника. *** А тем временем… Кайдо достиг главного входа на свою территорию, где застал лишь разруху, пожары, потихоньку распространяющиеся по округе и небольшую группу знакомых самураев. Неприятные события давно минувших дней начали напоминать о себе. — Вы… А где остальные вторженцы? — Тебе Кайдо, хватит пока и нас. *** Побережье. — Капитанша вставай! — орал Щекастый на всю округу, ловко перемещаясь по уже родному судну и направляясь к покоям своего капитана. — Знаю, что ты хотела поспать, но увы и ах, обстоятельства этому не способствуют! Так что поднимай свои телеса или ищи себе новых подчиненных! Мы к сожалению очень скоро можем кончиться, если ты за нас не заступишься! — протараторил толстяк, достигнув наконец каюты капитана и ворвавшись в неё. В подтверждение слов толстяка ранее относительно целый (пусть и уже совершенно не пригодный к полетам после последней посадки) корабль начал медленно крениться. Крениться сразу в две стороны, стоит заметить. И благодарить за это стоит прекрасный разрез, рассекший судно на две почти равные половины. — А-а-а! Вставай! Спасай! — возопил Щекастый, потеряв равновесие и начав падать вместе с кренящимся куском судна. Посадка для толстяка была на удивление мягкой, ведь приземлился он ровнехонько на свою обширную и достаточно упругую капитаншу. Понял он это не сразу, ведь помимо смягчающей посадку массы толстяк вляпался ещё и во что-то крайне липкое и пахучее, что с одной конкретной дамой совершенно не сочеталось. По крайней мере на первый взгляд. Спустя несколько томительных секунд, во время которых пухляш истерично соображал, во что же такое он вляпался, в голову проникло воспомнание о причитаниях Сирены о своевольной шляпе, подходящей под источник всей этой неприятной субстанции, в которой увяз Щекастый. Новая мысль промелькнула в работающем на износ мозге. Если всё вокруг создано шляпой капитанши, то сам Щекастый приземлился не просто на что-то достаточно мягкое, а на голову своей капитанше. Опасность быть порезанным на куски или сожженным благодаря действиям Кинга резко отошла на второй план. Буйный нрав капитанши толстяк знал прекрасно, как и несколько запоздалое осмысление той своих действий… Добавив же к этому рефлексы, которые очевидно будут задействованы при пробуждении, и получаем очень неприглядную перспективу быть убитым не врагом, а случайным ударом товарища… Отреагировал на своё измышление Щекастый в ту же секунду. Укатился от потенциальной опасности толстяк с несвойственной для своих габаритов грацией. Грацией колобка конечно, но цель-то была достигнута! Забившись в угол продолжающей трястись комнаты, толстяк стал дожидаться реакции на свои действия, от которой он теперь был в относительной безопасности, но к его всё нарастающему удивлению, реакции не последовало. Даже более того, скрытая шляпой капитанша даже не шелохнулась, что было крайне странным событием. Нет, посадка всей массы Щекастого конечно не могла нанести вреда пиратке, пассивно поддерживающей волю вооружения на всём теле, но какой-то дискомфорт-то точно был, что легко могло быть интерпретировано как атака с закономерной реакцией. Но ничего не случилось, что заставляло толстяка паниковать… Шансы закончить своё приключение длиной в жизнь на проклятом острове проклятых самураев вновь подскочили… Новая встряска отвлекла Щекастого от своих размышлений, заставив его вцепиться в стену и пару выступающих из неё полок. Чтобы не происходило снаружи, но последствием этого стало возвращение половине корабля летных свойств. Долго полет разумеется не продлился, а последствием полета стало окончательное превращение корабля в кусок хлама. Отвалившаяся от нагрузки полка чувствительно заехала толстяку по лицу, копчик (и не только он) таки встретился с жестким полом, покоящееся в креплении за спиной ружьё добавило по затылку, а отломившаяся и погнувшаяся труба каркаса чуть не превратила очень образованного и умного человека в толстяка на вертеле, пройдя в паре сантиметров от тела… Где-то за стеной раздалось болезненное рычание. Понять, кому оно принадлежало труда не составило, но рвануть на помощь мохнатому товарищу Щекастому не удалось. Последняя встряска наконец пробудила одну спящую красавицу, но пробуждение её было каким-то неправильным. Как и ощущения, которые испытал Щекастый в этот момент. Была ли тому виной проклюнувшаяся воля наблюдения или же просто чуйка, обитающая где-то пониже спины, но ничего хорошего в ближайшем будущем Щекастый не видел… Предчувствие толстяка не подвело. Неразборчивое мычание и шевеления, плохо различимые в освещении, состоящем из пары дыр в покореженной каюте, становились всё активнее. Грибная вонь, отдающая чем-то плесневелым била в нос и заставляла глаза слезиться, что также мешало обзору, но различить наконец поднявшуюся фигуру толстяк смог. Хотя в этом ему помогли начавшие светиться грибы, подсвечивающие фигуру. Всю фигуру, что конечно логично (продукты жизнедеятельности шляпы покрывали её хозяйку достаточно времени), но даже выглядит как-то потусторонне и угрожающе… — Спи… Спи… Спи… — наконец уловил что-то осмысленное в мычании капитанши Щекастый. Однако голос, произносящий это самой капитанше не принадлежал… — Вставай давай капитанша! — влез Щекастый, отбросив появившийся страх, но был вновь полностью проигнорирован как целью своего обращения, так и вновь начавшим подавать активные (и подозрительные) признаки жизни головным убором. Уловить или сделать что-то ещё Щекастому не позволил очередное сотрясение «корабля». Кто-то явно задался целью его разнести до состояния неузнаваемого хлама и в этом преуспел. По ощущениям проскребли по поверхности обломки после нового удара не так уж и много, но этого хватило для окончательной потери целостности конструкции. Выбираться Щекастому из-под завалов пришлось с изрядным усилием и затратой времени… Бултыхающееся за спиной оружие, расставаться с которым пират не желал так же не облегчало его миссию. И лучше бы он этого не делал, ведь шансов не привлечь внимание, лежа под завалами заметно больше, чем при выгребании из обломков с очевидным звуковым сопровождением… — Эм… Пойду я наверное… — паршиво изображая непосредственность произнес Щекастый. Навыки лицедейства бывшего торговца и бандита резко атрофировались, стоило лишь толстяку упереться взглядом в Кинга. — Не пойдешь. — отрезал пират в ответ, показательно медленно замахиваясь мечом. От этого Щекастому легче не было совершенно. Удрать шанса уже не было и оставалось лишь надеяться на чудо… Грохот в стороне, как раз за спиной Кинга. …И чудо произошло. Вместо убиения ни в чем неповинного толстяка, Кинг заблокировал удар Сирены. По крайней мере об этом говорил лязгающий звук, исчезновение Кинга, грохот в стороне и конечно же непереносимый аромат, вновь ударивший Щекастому в нос. Только расслабляться толстяку не хотелось совершенно, ведь угрозу его телесам чувствовалась всё так же ясно. А раз угроза оставалась и была очевидно непреодолима и неостановима, то у толстяка оставалось лишь одно желание — сбежать. И толстяк побежал, что оказалось очень опрометчивым решением… Приближающийся грохот за спиной, непонятные завывания, волны жара и взрывы, вот что слышал Щекастый, помимо обязательного шума ветра в ушах. Личный рекорд скорости не заставил себя долго ждать… *** Онигашима. Выделенные Большой мамочке пространства. Вот уже несколько дней Линлин «гостит» у своего «товарища», наслаждаясь гостеприимством йонко. А понятия о гостеприимстве у Кайдо были с причудами. Один факт того, что обитать приходилось в борделе говорит о многом… Нет, уход за королевской персоной был на надлежащем уровне, а само помещение было освобождено от дам древнейшей профессии, но сам факт Линлин несколько коробил. Из уймы помещений, находящихся на территории Онигашимы выбрать публичный дом… Это о многом говорит… Хотя ожидать иного, учитывая сложности взаимоотношений двух йонко было трудно. Раз уж для прямого конфликта время не пришло, то хотя бы в мелочах уколоть соперника просто необходимо… Впрочем и здесь жаловаться Линлин было не на что, ведь уколы Кайдо не шли ни в какое стравнение с «ударами» самой Мамочки, для исполнения которых она даже мысли не приложила… До чего же вовремя внучка решила взбунтоваться и как же удачно она это провернула. Сколько попыток предпринимали её дети для устранения одного из Бедствий? Уйму, но всё без толку, а тут несколько встреч и такая живучая тварь как Джек лежит пластом без определенности в самой возможности выздоровления. Про безрезультатную погоню за ней этого «Царя зверей» и говорить нечего, наблюдать за этим представлением было одним сплошным удовольствием. Жаль только, что ткнуть Кайдо в это носом шанса пока не представилось. Увы, помимо решившей уйти в отрыв и наплевать на мнение «бабули» Ванессы поводов для радости у Линлин не было. Навязчивый присмотр шавок Кайдо, какая-никакая, но ограниченность в действиях и бардак вокруг благодушию не способствовали. Прискорбный факт невозможности вмешаться в бардак и как следует повеселиться вызывал раздражение, ну, а последствия этого в виде всё откладывающейся и откладывающейся пирушки и вовсе приводили в едва сдерживаемую ярость. Третий праздник живота, срываемый по вине ублюдка в соломенной шляпе… Для окончательного срыва Линлин оставалось не так уж и много. И повод сорваться ей предоставили в полном объеме. Ворвавшиеся в её «покои» медведи, не придумавшие ничего лучше, чем напасть на неё были лишь первой ласточкой… Что за неуважение как к ней, так и к банальным инстинктам, присутствующим у любого зверя?! Впрочем лишним душкам Линлин была даже рада, ведь пускать на это дело слишком уж большое количество подчиненных Кайдо было «некрасиво»… Но если бы всё ограничивалось грудой тел, неспособных вызвать даже малейшее омерзение или тем более потерю аппетита… Не-е-ет, дурной дракон пронесся сломя голову рядом подпортив и так не блещущие изысканностью покои и прервав маленький перекус… Сдержаться и не разорвать союз, устроив великое побоище было архисложно… И никакие толпы потенциальных врагов не остановили бы Большую мамочку… Но тут случился последний удар по самообладанию Линлин. Хотя скорее уж по гордости. Пронесшийся недавно дракон видимо начал страдать избирательной слепотой, иной причины для нахождения Мугивар в почти полном составе не далеко от центра комплекса просто не было. Но если проигнорировать Мугивар для Кайдо — это всего лишь проявление пренебрежения, то вот игнорировать Линлин для оборзевших пиратов непозволительная роскошь! — Мугивары! — взревела оскорбленная до глубины души женщина и с грацией носорога рванула к оскорбившим её пиратам. Невнятные ответные вопли Большой мамочкой были проигнорированы. Всё желание расстроенной женщины было сконцентрировано на желании уничтожить свою цель. Разорвать её на куски. Раздавить в неузнаваемую кашицу… Стереть из истории сам факт существования безмозглых наглецов, покусившихся на слишком большой кусок торта! *** Там же. — И что нам теперь делать?! — раздался панический вопль рыжего навигатора. — Ногами шевелить! — с раздражением выкрикнул зеленоволосый мечник. — Ах да, шевелить ногами тебе не приходится в отличии от нас! — добавил с легкой обидой Зоро, вынужденный вместе с капитаном и легконогим Бруком бежать за парой агрегатов Френки, на которых устроилась вся остальная команда. — Я всегда знал, что этот план плох! Нужно было послушать меня и придерживаться стратегии великого генерала Усоппа! — вещал с танка великий воин моря. Хотя правильнее было бы сказать верещал… — Спрятаться и дожидаться конца в безопасности — это не план и уж тем более не стратегия! — продолжал огрызаться мечник, к телу которого ещё до начала забега привязали веревку. Унижение редкостное, но иного способа не потерять его по ходу движения никто не придумал. Да и не пытался никто это сделать, веселясь над рожей Зоро, в момент передачи «поводьев» в руки Робин, сейчас с невинным видом восседающей на крыше бронированного механизма. — А вот я бы сейчас был совсем не прочь спрятаться. Желательно у какой-нибудь дамы под юбкой йо-хо-хо-хо-хо! — поделился своими мыслями Брук, вызвав шквал возмущения товарищей. — Так чего же ты ждешь? Под юбкой преследующей нас дамы ты поместишься без проблем. Только вид там будет совсем не супер! — перекрикивая работающие моторы и грохот, создаваемый неостановимой последовательницей, крикнул Френки. — Лучше бы придумали, что делать с изначальным планом, а не дурь эту обсуждали! — опять выкрикнула рыжая, взмахивая посохом и создавая подходящие условия для ещё более ускоренного роста растений, «посаженных» Усоппом. Учитывая, что пахло растение достаточно приятно и было вполне съедобным, Линлин не побрезговала небольшой паузой и перекусом чем-то необычным. На что-то редкое и уж тем более уникальное Кайдо не расщедрился, чем очень огорчал Большую мамочку. — А зачем что-то менять? Всё так же врываемся в толпу, бьем морды прихлебателям Кайдо, спасаем самураев и развернувшись идем бить уже самого Кайдо. — не понял проблем Нами мечник. — А ты думаешь, что Большая мамочка от нас отстанет?! И не помешает воплотить этот план в жизнь?! — Даже поможет. — уверенно заявил Зоро. — Щадить попавшихся на пути людей она не будет несмотря на никакие союзы, главное подставить нужных людей под этот «корабль». — внес дельное уточнение Зоро, чем вызвал легкое удивление у части слушателей. — Тогда зачем что ты, что Луффи всегда лезете на пролом?! — нашла повод придраться к излишне сообразительному товарищу рыжая стерва. — Потому что сил хватает на это! — огрызнулся Зоро. Вновь начавший приближаться сзади грохот прервал выяснение отношений. Совсем не до этого пиратам стало, когда ранее безумнобуйная дама начала смеяться. — Ма-ма-ма-ма-ма! — разносилось по всей округе с постепенно нарастающей громкостью. Большая мамочка начала сокращать расстояние и вновь была видна Мугиварам. — Даже у вашей наглости должны быть границы детишки ма-ма-ма! Кого это вы собрались «направлять»?! — жар от Прометея охватил взбешенную женщину. Мугиварам предстояло поучаствовать в веселом забеге насмерть. Некоторым даже во второй раз. Только в этот раз противником будет Мамочка, вполне контролирующая свои мысли и желания… Как совместить это со спасением самураев, наконец определившихся со стороной, понять было затруднительно, но несущемуся впереди Мугиваре, начавшему обгонять своих товарищей из-за очевидного преимущества в маневренности, на это было наплевать. А это значит, что и остальным придется смириться, надеясь в основном на удачу. *** Вано. Побережье. Жар. Вонь. Непонятный шум. Не самые приятные ощущения преследовали меня во сне из которого мне почему-то не удавалось выбраться. Хотя почему же меня это должно интересовать? Спать не мешают и ладно… …Или мешают? Шума прибавилось. Вонь остаётся той же, но теперь ещё и какие-то вспышки мелькают, пробиваясь сквозь сомкнутые веки, которые мне при всём желании (которого нет) не открыть. Что это? Такое невероятное желание поспать? Или мне кто-то мешает?! Кто посмел?! Кому жизнь не мила?! Хотя… Какая мне разница, если я сплю? Вот именно никакой… Но спать мне по прежнему мешали. Я мог смириться с дурным запахом, шумом, светом, даже с злостью откуда-то со стороны, но вот когда тело начинает болеть, то проснуться всё же придется безотлагательно. Иначе поздно будет… Только вот несмотря на вполне осознанное желание, проснуться я так и не смог. Хотя глупо называть сном моё текущее состояние. Слишком уж много осознанных мыслей для сна… Новый неприятный зуд. Кажется кто-то мне кожу прорезал… Быстро до меня дошло… Заметно быстрее, чем раньше… Кажется дрема моя влияла и на работу куцего мозга… Да и шум в ушах начал расслаиваться, обретая хоть какой-то смысл. Помимо звуков «природы» (буйной стоит заметить) мне всё отчетливее слышалась какая-то незатейливая мелодия, на которую ложилось настойчивое шелестение голоса, повторяющего одно и тоже. Только вот спать я не желаю! Я хочу проснуться! Вспышка злости, накрывшая меня оказала чудотворное воздействие. Всё ещё неразборчивые шумы резко превратились во вполне внятные звуки столкновения чего-то большого с поверхностью и шумами последствий этого столкновения. Хотя чего это я выдумываю альтернативные объяснения если и так понятно, что кто-то очень и очень сильный пытается разнести округу… Вслед за нормальным слухом вернулись и ощущения тела, до этого достаточно далекие. Легкий зуд в области живота оказался совсем не легким. Брюхо простреливало болью, которая всё же постепенно отступала… Да и всё тело ощущало себя не лучшим образом. Мой сон переросший в «сон» пусть и помог набраться сил, но совсем недостаточно для приближения к какому-нибудь оптимальному состоянию организма… Ещё и брюхо бурчало, желая расстаться со своим содержимым, чего со мной не случалось уже очень и очень давно. После храмовых изысков, дополненых уже моими экспериментами с пищей (какую только дрянь я не жрал, пока гостил у «бабули»…) я и камни наверное могу сожрать и переварить. Только вот меня интересовал один, самый главный вопрос. Какого хрена моё тело так активно движется вне зависимости от моего желания?! Что это ещё за автопилот у меня выискался, способный не просто рефлекторно защищаться, но вполне знакомо атаковать с применением сил фрукта?! Разве что воля всё также оставалась в пассивном состоянии, минимально защищая тело и усиливая его же. Новый уровень ярости после осмысления моего положения не заставил себя долго ждать. Потеря контроля над телом меня не устраивала совершенно. Привык я к нему уже давно и отдавать в пользование кому-то ещё, даже своим инстинктам, я не собирался по своей воле. Злость застилала и так ничего не видящие глаза. Понять из-за чего же всё пылает внутри я и не пытался. Впрочем уловить то, что злость моя кем-то поддерживалась я всё же смог… Учитывая что подобное уловить я могу только от парочки персон в округе, то «развлечения» в этой чудесной стране (век бы её не видел) перешли к своей финальной стадии, которая не устроила одного, а может и двух йонко. Хотелось кричать. Хотелось орать. Хотелось размозжить пару голов. И после новой вспышки боли (теперь в спине) эти желания наконец смогли прорваться сквозь непонятный барьер. Вопль наконец-то вырвался из моего горла…