В тени Рюджина

      11 июля 45 года от начала Эпохи Какурезато       Жаркий ветер ударил в лицо, неся с собой мелкую песчаную пыль. Я даже порадовался, что после неудачного эксперимента с новым телом вынужден носить тряпичную маску на пол лица. Хотя глаза, конечно, защитить тоже не помешало бы. Может, закрыть их и, активировав бьякуган этого тела, ориентироваться в пространстве с помощью додзюцу?       — Все-таки есть что-то замечательное в Роуране, — решил поделиться я внезапно пришедшей на ум мыслью. — Сейчас везде ненормально жаркая погода, а здесь она такая же, как и всегда.       — Ненормально жаркая? — с иронией поинтересовалась моя спутница.       — Гм, по-моему, не все так плохо, — заметил я, обернувшись к говорившей. — К тому же, не тебе жаловаться, дочь.       Сора вопросительно подняла бровь, обмахивая себя веером и убедительно делая вид, что не замечает инея на вороте своего лазурного кимоно и кружащихся вокруг нее снежинок. Глядя в ее стального цвета глаза, лучащиеся невинностью, мне оставалось только вздохнуть от безнадежности. Сколько ни тверди этой девчонке, что чакру нужно экономить — все без толку. Очевидно же, что гораздо проще и эффективнее контролировать энергию внутри своего тела, управляя метаболизмом, чем пытаться охладить воздух вокруг себя.       Понятно, что она не шиноби и участвовать в боях будет только в крайнем случае, но осторожность ведь не повредит. Если этот «крайний случай» настанет, то лучше иметь больше чакры, чем меньше. К сожалению, похоже, я слишком плохой отец, раз не могу заставить дочь следовать самым элементарным правилам. Кажется, я вообще недостаточно времени уделял воспитанию Соры, да и Мицуко тоже все время занята была.       — Жаль, я раньше не додумался до автономных клонов, — посетовал я. — А то кто-то явно мало получал в детстве по попе.       — Отец, из уст шестирукого чудища речь о порке звучит особенно страшно, — естественно, не восприняла всерьез мои слова Сора. — Вообще, ты и в оригинальном теле жутковат, но в этом - и того лучше.       В ответ на провокационное заявление приемной дочери я только самодовольно улыбнулся. Пусть она называет это мое тело чудищем, но я потратил на него очень много времени. И был этому весьма рад. Составление генотипа этого клона было для меня отдыхом во время подготовки операции по захвату Райкаге.       Несколько месяцев у меня ушло на разработку новых ниндзюцу, обучение Котоширо Хирайшину. Я вообще почти не спал, чтобы воплотить план в жизнь. Эй в ближайшей перспективе мог доставить моей стране максимум проблем, и, судя по его первичному допросу, он так и планировал поступить. Кумогакуре никогда не гнушалось сомнительных методов достижения своих целей. Например, Облако планировало переворот в Стране Снега, так как нынешний дайме начал вести слишком самостоятельную политику. А Страну Звука в Кумо считали слегка задолжавшей за частичную протекцию во время Второй мировой и желали получить некоторые технологии или ресурсы в счет придуманных ими самими долгов. Как будто защита источника продовольствия для Страны Молнии была их альтруистичным подвигом.       В любом случае, может, планы Облака и были хороши, но я свои успел воплотить первым, хоть и пришлось рвать жилы.       А работа над этим клоном под кодовым название Омушимару была отдыхом для ума. Пожалуй, впервые в этой жизни мне пришлось поломать голову над чем-то настолько привычным и понятным. Речь сейчас, естественно, не про кеккей генкай Ибури или Джуго, которыми наделено это тело, а про шестирукость. Простая физическая модификация, без всякой чакры.       Хотя, конечно, шесть рук — это не так уж удобно. Может, выполнение ниндзюцу с большим количеством рук и быстрее получается, но слишком сложные плечевой пояс и суставы без чакры и генома Джуго работали бы плохо и недолго. И лишние конечности в повседневной жизни банально мешаются.       — Сора-сама, Рюсей-доно, — с поклоном встретил нас у входа во дворец Ибури Яги, мой подручный в Роуране, поприветствовав в первую очередь мою дочь, так как о моей истинной личности он в курсе не был. — У Ее величества сейчас встреча с Казекаге, вам придется подождать.       — Похоже, нам стоило задержаться в академии, — расстроенно пробормотал я.       Это посещение Роурана было неофициальным, и я его не планировал заранее, только сегодня утром предупредил королеву о прибытии Соры. Поэтому чтобы встретиться с Сераму, мне пришлось ждать, когда освободится ее график на сегодня. К этому обстоятельству отнесся с пониманием, все же сам виноват, что пришел незваным. И мы с дочерью уже несколько часов провели в академии, мне были интересны результаты заказанных мною исследований. Однако все, что нужно, я узнал, а королева так и не освободилась. Хотя время-то уже близится к вечеру.       А ведь моя королева даже на обед не прерывалась. Непорядок это.       — Не думаю, что переговоры с Казекаге затянутся до сумерек, — решил я. — Нам можно подождать в приемной.       Так как для всех я считался советником Соры, то открыто брать на себя лидирующую позицию в нашем тандеме я не стал, высказав свое решение в виде предложения.       — Омушимару прав, — согласилась дочь. — Мы ведь можем подождать во дворце?       — Я уже договорился об этом с администрацией Ее величества, Сора-сама, — снова поклонился Яги, — поэтому вам только нужно получить дворцовую печать.       — Тогда идем, — сказала Сора, первой шагнув к стражникам, охраняющим вход во дворец на мосту к академии.       Получение печати не заняло много времени, поэтому уже через минуту мы оказались в полных прохлады коридорах дворца, имея на шее по медному кулону на медной же цепи — дворцовой печати. Это был достаточно примитивный артефакт на основе фуиндзюцу. Чувствительная к чакре структура с шумом рассыпАлась при активном использовании чакры носителем и с недавних пор была символом добрых намерений гостей королевы.       Амулет гарантировал, что гости не станут тайно использовать ниндзюцу, и предупреждал о вероятной опасности для королевы. Естественно, чакру он не блокировал, хотя уверен, что стражники предпочли бы клеймить всякого входящего во дворец соответствующим джуиндзюцу, вроде тюремной печати Катон: Тенро или моей Гедо но Ин.       — А здесь красиво, — заметила Сора, разглядывая украшенные фресками и мозаиками стены дворцовых коридоров. — Я буду жить здесь?       — Нет, неподалеку есть храм Рюджина, место его дочери там.       — Снова храм? — расстроилась Сора. — Я думала, что с переездом получится поменять обстановку, а тут…       — Храм в Роуране сильно отличается от таковых в Стране Звука, Сора-сама, и выполнен в виде кирпичной пагоды в сотню метров высотой, — решил объяснить Яги. — При строительстве нам нужно было соблюсти наши традиции и соответствовать местным, чтобы не отпугнуть новых последователей учения вашего великого отца.       — А это уже звучит интересно, — кажется, удовлетворилась словами Ибури моя дочь. — Буду рада погостить у вас, Яги-сан.       — Сора-сама… — на секунду потерялся бедный Ибури, услышав слова девушки. — Храм — это ваш дом по праву. И мы безмерно рады, что вы почтите нас своим присутствием.       — Ох, прошу прощения…       Слушая диалог Соры и Яги, я задумчиво провел ладонью по своей лысине, стараясь уловить мелькнувшую в голове мысль.       Храм Рюджина в Роуране на самом деле великоват, учитывая число последователей Рюджинкё в городе. Большая часть помещений храма отведена под посольство Страны Звука и жилье для шиноби Отогакуре. Те же Узумаки, которые переведены сюда по договору с Сераму, обитают именно в храме. Получается, как культовое сооружение он почти не используется.       Это кажется неразумным. Вообще, стоит больше уделять внимания Рюджинкё, раз уж оно было рождено. И дайме Страны Железа говорил, что учение начинает распространяться за пределы Звука. В основном, естественно, среди низших сословий, которые видят в новой религии способ изменить свою жизнь. Но если ее продвигать и среди других слоев населения, то она станет хорошим инструментом влияния. Только это наверняка вызовет недовольство у местных религиозных организаций.       Например, в Роуране распространен один со Страной Ветра культ, схожий с религией в Стране Огня. У него нет централизованного управления, но он культурно сближает страны, является внутренней скрепой народа и государства. И перейди, скажем, Сераму от большой ко мне любви в новую веру, то народ не поймет ее настолько, что и безграничная чакра Рюмьяку не поможет отбиться от разгневанной общественности.       — Яги, может, стоит провести в храме небольшое празднество по случаю прибытия Соры-сама? — вслух предложил я.       — О, это отличная идея, Рюсей-доно, — быстро обдумав сказанное, загорелся Ибури. — Возможно, получится согласовать проведение фестиваля с Ее величеством, тогда можно будет провести мероприятия во всем районе.       Ага, а еще нужно профинансировать незапланированное торжество. Хотя в этом деле можно не усердствовать, главное, отметить прибытие Соры, чтобы оно хоть немного отложилось в памяти народа.       — О… Гм... Омушимару, ты серьезно насчет праздника? — осторожно спросила Сора.       — Да. Так надо, — коротко отвечаю ей, размышляя, на чем можно будет сэкономить в случае необходимости.       В идеале, нужно как-то запечатлеть в памяти горожан появление Соры, чтобы потом они могли соотнести этот момент с постепенным озеленением пустыни. Собственно, для этого я дочь сюда и отправляю. План рекультивации пустынных территорий у нас с Сераму расписан на десятки лет, но так как дело это дорогое и не приносящее сиюминутной прибыли, приходилось его без конца откладывать.       В целом, главная проблема Страны Песка, столицей которой стал независимый Роуран, в крайне малом количестве привычных осадков. Территория государства расположена на уровне Северного тропика, растянута вдоль омываемого холодным течением побережья примерно на полторы тысячи километров и уходит вглубь континента километров на семьсот-девятьсот. И единственные осадки здесь — это туман, который добирается примерно на пятьдесят километров вглубь страны от моря, при этом принося с собой холодный воздух.       То есть на побережье Страны Песка температурный режим постоянный, и находится он в пределах от десяти до пятнадцати градусов. Там холодно, солоно и ничего кроме песка нет. А море покрыто туманами, и на нем часты шторма — что-то вроде Берега Скелетов этого мира. Судоходство почти невозможно, рыболовство, соответственно, тоже. Один раз я в этом убедился, попытавшись добраться до Роурана морем с командой отчаянных контрабандистов на их утлом шлюпе, потом пару суток шел пешком до берега по волнам.       Там же, куда холодный морской воздух не добирался, дневная температура воздуха в Стране Песка летом была заметно выше тридцати градусов. И здесь минимум осадков, даже меньше, чем в Сунагакуре. Также здесь минимум почвы, в основном голый камень и ползучие пески. Если почвы и встречаются, то они сильно засолены.       Со всех сторон Страна Песка для сельского хозяйства была не приспособлена. И это должна была исправить Сора. Если ее труды будут по достоинству оценены народом, то это существенно повлияет на популярность Рюджинкё в Стране Песка и сопредельных государствах.       — Омушимару, ты будешь что-нибудь? — отвлек меня от мыслей о великом голос дочери.       Мы успели дойти до приемной — просторного сверкающего мозаиками из смальты зала, по периметру которого были расставлены мягкие диванчики, кресла и низенькие столики. Здесь, помимо самураев, охраняющих вход в кабинет королевы, имелось несколько служанок, предложивших нам напитки и закуски для более комфортного ожидания.       От них мне пришлось отказаться. С нынешним состоянием моего лица мне еще как минимум сутки придется воздержаться от приемов пищи. Бесы ж дернули меня попробовать сотворить паутину из слюны!       Пока Сора и Яги наслаждались кулинарными изысками королевских кухонь, я, чтобы не давиться слюной, решил сконцентрироваться на происходящем за стеной. Кабинет Сераму оказался неплохо защищен от прослушивания и большинства сенсоров, меня даже подмывало использовать бьякуган, чтобы проверить, сможет ли додзюцу пробиться сквозь местные печати. Остановил меня только амулет на груди. Активация бьякугана — это чакрозатратное действие и незамеченным не останется. Зато сенсорные способности на основе сендзюцу действуют в пассивном режиме.       Я смог ощутить присутствие вместе с королевой нескольких сильных источников чакры. Один из них — это Сара. Еще семь очень специфичных — наверняка самураи. И три уже принадлежали шиноби, Казекаге с двумя сопровождающими.       С Сандайме Казекаге Тенраем я уже встречался, когда наткнулся на джинчурики Однохвостного. Сам я непосредственно с нынешним главой Суны не сражался, был тогда занят биджу, но чакру запомнил. А вот его сопровождающие мне были незнакомы. Хотя один из них, по всей видимости, родственник Тенрая — чакра похожа. Должно быть Раса. Он сейчас самый вероятный преемник Казекаге в случае его кончины. Второй сопровождающий имел специфичную чакру, но признать его я не сумел. Кто-то достаточно сильный, но молодой, раз я с ним не встречался на полях Второй мировой.       И в этот момент одна из ощущаемых мною чакр пришла в движение.       — Это плохо… — успел я пробормотать, прежде чем воздух сотряс гулкий звон.       Уже через мгновение самураи, изображающие неподвижные скульптуры по обе стороны от дверей в королевский кабинет, буквально протаранили створки своими телами, врываясь в соседний зал, а Яги, развлекающий беседой мою дочь, подскочил с места. На ходу сбрасывая с плеч кимоно, которое обвисло тряпкой на поясе, он активировал джуиндзюцу и встал перед Сорой, оберегая ее от возможных угроз. Хлынувшая в него энергия моей печати преобразила тело Ибури, отчего тот раздался в ширь, а его кожа покрылась мощными роговыми пластинами.       С еще одним гулким звоном разлетелся на осколки амулет, висящий на шее Яги. И, словно эхо, по залам прокатились еще две волны звука сработавших сигнальных печатей на шеях шиноби. Первым сработал амулет Соры, а потом и второго сопровождающего Казекаге.       — Спокойнее, — негромко попросил я, вставая с кресла. — Это пока всего лишь сигнализация. Не нужно рваться в бой раньше времени.       — Прошу прощения, Рюсей-доно, — покаялся Ибури, перекрывая поток чакры от джуиндзюцу и возвращая себе человеческий облик.       Хотя накидывать на плечи кимоно он пока не стал, готовый вновь принять боевую форму по первой необходимости. А вокруг настороженно оглядывающейся Соры начали мелькать снежинки.       — Давайте заглянем и посмотрим, нужна ли Ее величеству наша помощь, — неодобрительно посмотрев на дочь, предложил я, первым шагнув к кабинету.       Ворвавшиеся в кабинет самураи не озаботились тем, чтобы закрыть за собой двери, чем я и воспользовался. За створками же мне открылась любопытная картина. Трое шиноби были окружены семью объятыми пурпурной аурой Рюмьяку самураями. Раса, первый начавший использовать чакру, стоял, нервно перебирая пальцами воздух, в котором мелькали редкие золотые пылинки, и, похоже, судорожно пытался придумать, что ему делать в сложившейся ситуации. Он точно не имел сейчас на себе каких-либо пассивных защит, вроде Суна но Йорой, и уже не успел бы их создать, учитывая, что самураи сейчас находились от него в трех метрах. Любое неосторожное движение, скорее всего, обернется его смертью. В таком же положении находился и второй сопровождающий Казекаге.       Им оказалась девушка примерно одного возраста с Сорой, обладательница очень нестандартного цвета волос. Темно-зеленые локоны резко выцветали в сантиметрах пятнадцати от корня и становились пшеничного цвета. Это Пакура, насколько я понимаю. И едва уловимое марево перегретого воздуха вокруг нее, являющееся следствием высвобождения чакры Стихии Жара, только подтверждает мои догадки.       Впрочем, сейчас редкий кеккей генкай выжить бы не помог ни ей, ни Казекаге с Расой. Стихия Магнетизма Тенрая и Расы, в принципе, хороша против самураев, но только если они используют стальные латы и мечи. Однако сегодня они были готовы к встрече с неудобным противником и из металлов имели при себе, грубо говоря, только кальций в костях да железо в крови. Перед встречей с Казекаге им пришлось расстаться с доспехами, а привычные мечи заменить на специально созданные одноразовые керамические и стеклянные клинки.       В любом случае, в представшей моему взору картине чувствовалась физически ощутимая напряженность. Самураи с мечами наголо, пышущие чакрой шиноби. Красноволосая моя дочка, Сара, напряженно сжимала рукоять Кавакихиме, стоя по правую руку от трона. Единственные люди, которые сейчас сохраняли внешнее спокойствие — это Сераму и Казекаге. Они сидели в креслах, сверля друг друга взглядом.       Белый плащ Тенрая скрывал под собой его темную одежду, волосы на непокрытой голове собраны в узел на затылке, но все равно непослушные локоны торчали в стороны. На лицо с нашей последней встречи Казекаге не изменился, только взгляд посуровел. В отличие от Тенрая, королева Роурана была облачена в яркую одежду, украшенную жемчугом, золотистые парчовые платья покрывала багряная мантия, ее волосы были укрыты под чалмой. Благодаря моим лекарствам, Сераму выглядела все так же молодо, ее тонкие брови были вопросительно приподняты, взгляд холодных глаз требователен и тверд, полные нежные губы строго поджаты...       Поймав себя на том, что бессовестно любуюсь красотой королевы и начинаю забывать обо всем, я поспешил отвести взгляд от манящих меня губ, и сосредоточил внимание на шиноби Суны.       — В чем бы ни была причина конфликта, его всегда можно решить мирно, — громко сказал я, нарушив напряженную тишину. — Давайте не будем делать глупостей, о которых можно пожалеть.       На несколько долгих секунд мои слова повисли в воздухе, присутствующие их словно проигнорировали.       — Интересные у вас гости, Сераму-доно, — наконец, вкрадчиво произнес Казекаге. — Клан Рюсей, если судить по гербам?       — У наших стран дружественные отношения, поэтому и мой род всегда рад гостям из клана Рюсей, — холодно ответила Сераму.       — Ваш гость говорит разумные слова. Раса, Пакура, успокойтесь. Не позорьте меня, — приказал своим сопровождающим Тенрай, после чего вновь обратился к Сераму: — Большие расстояния не стали проблемой для дружбы между Страной Песка и Страной Звука, почему же своего соседа, Страну Ветра, вы не удостаиваете столь же теплого приема.       — Со Страной Звука мы говорим на равных, — наблюдая, как успокаивается чакра Расы и Пакуры, ответила королева, жестом приказав своим телохранителям отступить. — Страна Ветра же воспринимает нас как младшего. И считает, что наша Страна Песка ей что-то должна. Мы же рассчитываем на добрососедские отношения. Вы, Тенрай-доно, вспоминали о союзническом договоре, заключенном моей матерью с Рето-самой, но забываете о его сути. Мы союзники, а не господин и его вассал. Этим все сказано.       — Я понял, — неспешно встав с кресла, веско сказал Казекаге. — В таком случае, нам стоит подумать о более выгодных предложениях. Всего доброго, Сераму-доно.       — И вам, Тенрай-доно.       Мне пришлось посторониться, пропуская группу Казекаге к выходу. И Соре с Яги тоже. Вот только если я и Сора проводили шиноби Суны просто заинтересованным взглядом, то Ибури — явно настороженным и недовольным, что, похоже, не понравилось Пакуре. Открыто агрессию она не показала, но, проходя мимо нас, высвободила свою чакру.       Возможно, Пакура ожидала, что ее чакра обдаст нас жаром, однако эффект от ее действия оказался довольно неожиданным. Энергия Шакутона столкнулась с Хьётоном, породив зыбкий, едва видимый туман и теплые порывы воздуха, всколыхнувшие наши одежды.       Раздраженно отмахнувшись от взбунтовавшегося белого шерстяного плаща, накинутого на плечи, Казекаге резко обернулся, смерив раздраженным взглядом сначала Пакуру, затем удостоив вниманием и Сору.       — Рада была встретиться с вами, Тенрай-сан, — мило улыбнувшись и поправляя растрепавшиеся черные волосы, ответила на недовольный взгляд Казекаге моя дочь. — Надеюсь, следующая наша встреча будет более мирной.       Замерев на секунду, Казекаге в итоге только коротко бросил:       — Взаимно.       После этого шиноби Суны в сопровождении эскорта самураев уходили уже без остановок.       — А не слишком ли он заносчив для человека, который помрет от жала пригретого на груди скорпиона? — хмыкнув, пробормотал я, поворачиваясь к Сераму. — Прошу прощения, Ваше величество, кажется, наша попытка вмешательства была несвоевременной и неуместной.       — Вы поступили так, как должны были, — устало, как мне показалось, ответила Сераму, подавая знак рукой нашей дочери. — Сора и Омушимару Рюсей, я правильно понимаю?       — Все правильно, Ваше величество.       — Сара проводит вас в оранжерею, — распорядилась королева. — Я присоединюсь к вам позже.       Мне оставалось только с поклоном принять слова Сераму. В конце концов, я сам, от лица Орочимару, просил ее встретиться с Омушимару и Сорой без лишних ушей. Наверное, оранжерея у королевы — это самое безопасное помещение. На моей памяти почти все важные встречи Сераму проводила именно там.       — Похоже, ваши соседи доставляют вам некоторые проблемы, Сара-доно, — спросила у принцессы Сора после того, как за нами закрылись двери королевского кабинета.       — Имея силу, всегда есть соблазн ею воспользоваться тогда, когда это не нужно, — уклончиво ответила Сара, жестом приказывая поторопиться маячившим у входа в приемную слугам, принесшим новые сигнальные амулеты для моих спутников.       — Я впервые видела Казекаге и не могу судить о нем с полной уверенностью, но он показался мне не тем человеком, который способен на нечестные приемы, — заметила Сора. — Господин мой отец описывал Тенрая как гордого человека, который стремится к правильным поступкам.       — Казекаге может быть сколь угодно честным, но его власть не безгранична и часто он должен поступать так, как велит ему Совет Суны, — с долей досады ответила Сара. — Матушка часто говорит об этом. Шамон, Второй Казекаге, не обладал многими качествами Рето, и созданная Первым Казекаге система управления Скрытой Деревней при нем начала менять свой дух, сохраняя форму. Рето создавал Совет, чтобы сплотить роды и кланы Великой пустыни, это было место, где он мог договориться с ними. При Шамоне же Совет стал уздой для Казекаге. Тенрай пока не имеет достаточного авторитета, чтобы переломить сложившееся устройство деревни, и вынужден следовать правилам. Хотя моя матушка питает большие надежды на его правление. Но, например, его возможный преемник, Раса, как ей видится, окажется под большим влиянием Совета.       — А еще поставляемое им железо для Роурана более ценно, чем золото Расы, — с усмешкой добавил я.       — И это тоже, — не стала противиться правде Сара. — Все же Страна Железа слишком далеко, и цены на ее металл излишне высоки. Железистый песок Тенрая дешев, хотя и недостаточно чист.       — Лучший материал он наверняка оставляет для своей деревни, — заметил я. — Железо — не золото, шиноби оно не только для продажи необходимо.       Вообще, стоит отдать должное Казекаге и Расе, эти два шиноби с их кеккей генкай смогли после очень изнурительной в финансовом плане войны быстро поправить положение Сунагакуре, поставляя сатецу, железистый песок, и кинтецу, золотой песок, на продажу. Яркий пример того, как иногда пара шиноби способна вершить судьбы целых стран, не прибегая к насилию.       — Как бы ни был чист железистый песок Страны Песка, но главного экспортного продукта Страны Железа он не заменит, — с легкой снисходительностью сказала Сара. — Большие объемы алмазной стали все еще поставляют только самураи. Хотя все может поменяться в ближайшем будущем.       — Если вы, Ваше высочество, намекаете на новый литейный цех прибрежного комбината, то это пока лишь попытка опытного производства, — напомнил я Саре.       — Пока матушку устраивают результаты работ, — серьезно заявила принцесса.       И в целом я с ней соглашусь, хотя это странно. Идея с прямым восстановлением железа из магнетита с помощью водорода была мною придумана лишь на основе базовых знаний химии. Водород отлично связывается с кислородом в оксиде железа, позволяя получить чистый металл, для последующей выплавки из него стали. При этом отпадает необходимость производить чугун путем доменной плавки, которая в этом мире очень затруднена ввиду полного отсутствия каменного угля.       Идею-то с прямым восстановлением железа я подал, но не предполагал, что местные ученые смогут ее реализовать в полупромышленных масштабах всего за пять лет. Думал, этому миру еще несколько десятков лет придется довольствоваться не самым современным способом выплавки чугуна и стали с помощью печей татара.       — Матушка упоминала, что вы, Сора-сан, Омушимару-сан, прибыли в Страну Песка как раз из-за планов расширения химических комбинатов на побережье. Значит, дело касалось металлургической части производства? — поинтересовалась Сара.       М-да… Я и металлургия — это понятия плохо совместимые. Все, чем я могу помочь, это знанием неорганической химии. И тот самый прибрежный комбинат, о котором так много говорит Сара, на самом деле продукт, рожденный в первую очередь благодаря нашим с Сераму деньгам и местным гениям, а уж никак не моим знаниям, хотя они тоже сыграли свою роль. И меня очень сильно расстраивает, что половина производств на нем лишь опытная.       — Нет, господин мой отец пытался научить меня многому, но мои таланты не сравнятся с его. И они лежат далеко от металлургии, — витиевато ответила Сора. — Мне поручено начать проект по озеленению пустынных земель. Стране Звука необходимы смазочные материалы, каучук, биогаз и прочие продукты переработки органического сырья, чтобы получить которое, потребуется засеять сельскохозяйственные угодья технологическими, не пригодными для питания культурами. Это может снова вызвать голод на восточной части континента. Либо можно попробовать выращивать их здесь.       — Мне бы понравилось, если бы в моей стране был не только песок, но и зацвели сады, — мечтательно заметила Сара. — Хотя не думаю, что это настолько выгодный проект. Тем более сейчас, когда начинает налаживаться выпуск смол и масел из песка. Стекольные цеха давно научились не только выплавлять стекло, но и получать силиконы. И налаживают промышленный их выпуск.       — Это замечательно, но процесс производства силиконов связан с газами, взрывающимися на воздухе, это ограничивает производство больших объемов конечного продукта. И, кроме того, некоторые материалы можно получить только с помощью продуктов переработки органики, — сказала Сора. — Например, для выплавки стали нужен уголь. Также господин и отец мой возлагает большие надежды на материал, получаемый спеканием песка с углем.       Пока мои дочери, приемная и родная, вели свой диалог, я только довольно кивал головой. Умные девочки. Даже гордость начинаю чувствовать, хотя к воспитанию Сары я и мизинца не приложил, но чувствуется, что моя дочь.       Ну, или мне просто хочется так думать.       — А вы, Омушимару-сан, значит, тот самый учитель тайдзюцу, о котором говорил Орочимару-сан? — решила не обделять меня вниманием Сара.       — Если на то будет разрешение вашей матушки, Ваше высочество, — не стал отрицать я. — Однако у меня есть и другие задачи. Мне необходимо исследовать северные земли, территории в глубине Западного нагорья.       — Гм… Это дикие, труднопроходимые и малонаселенные земли, — выудила из памяти информацию о северных территориях Сара. — И чем дальше на запад, тем меньше там знают о шиноби, и многие вообще ничего не ведают о чакре. После того, как две мировые войны разрушили большую часть путей и дорог севернее Роурана, люди живут там в бедности и изоляции. Что там может быть интересного для ниндзя?       — Во-первых, недалеко за Страной Птиц находится Корьюзан, до меня доходили слухи об аномальном фоне, препятствующем использованию чакры. Мне интересен этот эффект, — предельно честно ответил я. — Во-вторых, еще дальше должна находиться Страна Редаку. В летописях Узумаки она упоминается как государство, отмеченное вниманием Мудреца Шести Путей. Возможно, там есть что-то интересное для меня.       — Корьюзан? — задумавшись, переспросила Сара. — Недалеко от того места впервые столкнулись Страны Ветра и Земли. Это было перед самым началом Первой Мировой войны. Кажется, Сунагакуре и Ивагакуре искали там силы драконов. Но в итоге уничтожили все, до чего смогли дотянуться.       — Вполне типичное поведение для шиноби, — с долей презрения отметила Сора.       — А Редаку находится слишком далеко, о той стране я почти ничего не знаю. Хотя у матушки хранится череп дракона, который, как говорят, был доставлен как раз из Редаку еще во времена появления моей прабабушки.       — Череп дракона? — настала пора уже переспрашивать мне.       Мне пришлось напрячь мозги, чтоб попытаться вспомнить хоть что-нибудь, что напоминало бы череп дракона во дворце Сераму. Здесь в свое время я обжился довольно основательно и побывал почти везде, где только можно. И никаких черепов не видывал.       — А есть ли возможность на него взглянуть? — поинтересовался я.       — Он хранится как раз в оранжерее, — озадачила меня ответом Сара и смущенно добавила: — Хотя после пожара в Старом дворце около тридцати лет назад череп был поврежден. Сейчас в нем сложно опознать хоть что-то.       — Взглянуть на останки дракона в любом случае будет интересно.       — Потому что все, что связано с драконами, будет интересно Рюджину, — с сарказмом заметила Сора.       До оранжереи от кабинета королевы путь был не долог, потому добрались мы до нее минут за десять. И могу сказать, что здесь не изменилось ровным счетом ничего. И никаких драконьих черепов, даже зная, что хотя бы один здесь точно хранится, я снова обнаружить не смог. Нашел я останки только тогда, когда Сара показала мне на груду обугленных камушков на пьедестале в одном из углов оранжереи, которые я всю жизнь принимал за произведение местного искусства.       — Вот, именно это когда-то и было головой дракона, — снова смущенно сказала Сара. — Как я и говорила, опознать, кому эти останки принадлежали на самом деле, очень сложно.       — Угу, — задумчиво согласился я, рассматривая обгоревшие костяшки.       При должной фантазии, вообще-то, можно было распознать осколки тонких глазных дуг и костей свода черепа… Или это была челюсть? Или вообще рога? Хотя кое-что все-таки сохранилось. Причем кое-что очень знакомое.       — Зубная батарея? — наклонившись над останками, пробормотал я, разглядывая обломок челюсти, на котором множество желтых зубов были настолько плотно прижаты друг к другу, что получалась одна сплошная зубная поверхность.       Такое строение очень специфично. У ныне живущих животных я подобного точно не наблюдал. Стороны зубной батареи похожи на терку, рабочие поверхности стерты, дифференциации не наблюдается. Дракон, да? Тогда это был травоядный дракон, который умел очень качественно перетирать грубую растительную пищу. И зубы у него точь-в-точь, как у утконосых динозавров.       Динозавров…       А ведь если присмотреться, то кость-то именно кость, а не камень. Эти останки основательно подгорели, на что окаменевшие останки не способны. То есть в этих костях еще есть органика, которая и горела во время пожара. Любопытно!       — Да, теперь мне точно стоит посетить Редаку, — высказался я, осмотрев экспонат.       — Эти кости и в самом деле принадлежали дракону? — скептически спросила Сара.       — Можно и так сказать, — неуверенно ответил я. — Но это любопытная находка. К сожалению, она сильно повреждена пожаром… Хотя зубы относительно целые. Из них можно попробовать изъять ДНК.       — Ох, стоило оставить вас на несколько минут, а вы уже положили глаз на мои семейные реликвии, Омушимару-сан? — неожиданно вмешался усталый голос королевы в мои радужные мечты.       Обернувшись на голос, я увидел, как в оранжерею быстрым шагом влетает Сераму. Длинные полы ее багряной мантии развевались при ходьбе, а шаг королевы был настолько плавным, что казалось, будто она и в самом деле парит над полом. Лучи света отражались от золотой парчи, создавая сияющую ауру вокруг лица женщины, чьи глаза сверкали весельем.       Я снова поторопился отвести взгляд от лица королевы, сфокусировавшись на золотых украшениях в ее чалме. Однако так же просто переключить обоняние не получалось, воздух донес до меня шлейф ароматов роз, миндаля и лилий, смешанный с запахом свежего хлеба, кофе и меда. Смесь ароматов цветов — это любимые духи Сераму, а вот хлеб, кофе и мед явно говорят о том, что королева успела по пути перекусить.       — Все во благо науки, Ваше величество, — снова заставив себя отвлечься от посторонних мыслей, честно ответил я, окинув взглядом осколки черепа динозавра-дракона.       Если на мгновение забыть о прекрасных женщинах, населяющих этот мир, то можно заметить, что он очень странный. На этой планете точно несколько миллиардов лет существовала какая-то микробная жизнь, хотя без луны, которая здесь появилась лишь тысячу-другую лет назад, она существовала как-то не так, как это было на знакомой мне Земле. Во-первых, приливы здесь до недавнего времени были лишь солнечными, то есть перемешивание океана шло не очень активно. Это только в последнюю тысячу лет, с появлением Луны ситуация изменилась. Следовательно, океанические течения если и были, то не сильные. Если совместить это с неустойчивой осью вращения, которая даже с появлением луны все еще чудит, то климат на планете должен был быть очень экстремальный, что развитию жизни не способствует. Во-вторых, даже если жизнь бы и развилась, то без Луны она бы точно не была настолько идентична земной. Банальное отсутствие яркого светильника на ночном небе изменило бы весь процесс эволюции, и ночные животные, которыми были когда-то предки млекопитающих, имели бы совершенно иные характеристики.       По моим наблюдениям первичная биота этой планеты была уничтожена новой, интродуцированной. И произошло это, наверное, несколько десятков тысяч лет назад. Потому что старая биота успела создать отложения карбонатных пород, золота из вод океана, сгенерировать кислородную атмосферу, но ее органическая масса не накапливалась в виде углеводородов. Это начало происходить только после появления привычной мне жизни, поэтому сейчас на планете есть сапропели и торфянники, но нет нефти, битумов и углей.       И с последним приходится как-то жить. Но это уже практические нюансы. Мне же, кроме всего прочего, интересно, как жизнь здесь развивалась. И откуда здесь настолько хорошо сохранившиеся останки динозавров? И есть ли здесь еще такие? И можно ли их клонировать? Разводить на мясо завроподов — это вообще-то моя детская мечта.       — Итак, зачем вы просили встречи со мной? — заняв свое место за небольшим столом и пригласив нас присоединиться к ней, спросила Сераму. — Не о старых костях поговорить ведь?       — Вы абсолютно правы, — согласился я, усевшись в кресло напротив королевы и удовлетворенно отметив, что размышления о эволюции жизни этого мира помогли отвлечься от красоты Сераму.       Сора скромно присела на кресло справа от меня, Яги же предпочел остаться стоять. Помимо меня и моих спутников, королевы и Сары, в оранжерее присутствовали те семь самураев из охраны королевы, и к ним присоединились четыре телохранительницы Сары. Не так много лишних ушей, но и от них лучше избавиться. Просить королеву удалить их из помещения глупо, пока Сора и Омушимару для нее люди незнакомые, рисковать она не станет.       В таком случае придется поступить проще.       — Для начала прошу, прочтите это письмо, — попросил я, передавая через столик королеве заранее приготовленное послание.       Покрутив в пальцах свернутый свиток, Сераму вопросительно посмотрела на меня, но, не дождавшись пояснений, все же развернула письмо. В нем не было никаких великих тайн, но все же информацию из него я распространять пока не хотел. Но о том, что Омушимару и Орочимару — это один человек, пусть лучше пока знает только Сераму. Просто тайну наличия у меня автономных клонов лучше сохранить, пока есть такая возможность. Так мне будет спокойнее работать в Конохе, Кумо и Кири. Если в этих деревнях безопасность поднимут до уровня Суны и Ивы, в которые я своих клонов даже внедрить не смог, то это усложнит мою жизнь. А мне лишние сложности не нужны, я их и так себе стабильно обеспечиваю.       — Вот как, значит, мы с вами уже встречались, — не изменившись в лице, произнесла после прочтения письма Сераму. — Очень интересно. Я бы никогда не догадалась об этом. Можно взглянуть на ваше лицо, Омушимару-сан?       — Конечно, Ваше величество, хотя сейчас оно в не лучшем состоянии, — предупредил я, стягивая с лица маску. — Неудачное исполнение техники немного ранило меня и повредило каналы чакры, из-за чего исцеление занимает больше времени, чем я привык.       — Да, вижу, — рассматривая меня, сказала Сераму. — Нет, я бы вас точно не узнала.       — Мои навыки маскировки хороши, — без ложной скромности признал я. — Мы ведь с вами встречались и более десяти лет назад. Еще до рождения Ее высочества. И часто общались тогда. Как мне кажется, вы так ничего и не заподозрили.       — До рождения Сары? — скосив взгляд на дочь, переспросила Сераму. — Тогда был сложный период. Как в жизни страны, так и в моей личной. Я могла быть невнимательной. Если я получу несколько намеков, то, может, смогу вас вспомнить, Омушимару-сан?       — К сожалению, специфика моей прошлой работы не позволяет мне распространяться о том времени. Я избавился от печатей, которые запрещают разглашать секретную информацию, но все равно всегда стараюсь выполнять данные устные клятвы. А я тогда поклялся молчать, — и вообще, думаю, нужно аккуратнее донести до королевы информацию о моем пребывании возле нее тринадцать лет назад. — Но замечу, что в те годы я имел право обращаться к вам по имени.       — Этим правом пользуются многие, — немного разочарованно ответила Сераму. — Но в любом случае верность данному слову делает вам честь.       — Благодарю, Ваше величество, — склонил я голову в ответ на похвалу. — И раз со мной разобрались, разрешите представить вам дочь Рюджина-самы, Сору-сама. Она будет заниматься проектом по озеленению пустыни.       — Рада знакомству, Ваше величество, — изобразила поклон Сора. — Господин и отец мой попросил помочь вам в освоении пустынных земель. Мои навыки владения чакрой помогут в первое время. Хьётоном можно опреснять морскую воду для полива, а с помощью Мокутона я могу ускорить рост деревьев, семена которых подарены господином и отцом моим.       — Мокутон? — немного удивилась Сераму, бросив на меня заинтересованный взгляд. — Это нам поможет. Но насколько я знаю Орочимару, он не любит, когда технологии завязаны на одном человеке, владеющем уникальными техниками. Значит, он решил ускорить процесс озеленения…       Королева, задумавшись, помассировала висок, после чего, внимательно посмотрев на меня, высказала свое предположение:       — Орочимару-сан желает в кратчайшие сроки начать производство древесного угля. Это связано с нашим прошлым разговором. Про сияющий песок.       — Вы правы, Ваше величество. Недавно удалось уточнить информацию о силе Великих государств, и армия Страны Звука нуждается в усилении, — кивнув, подтвердил я. — Хотя Рюджину-сама требуется и прочный материал, получаемый из чистого песка Страны Пустыни и угля — карборунд, но в первую очередь сейчас необходимо наладить производство сияющего песка.       — Это опасное оружие… Обладание им может обозлить врагов, заставить их объединиться.       — Не страшнее биджу, — уверенно ответил я.       При возможностях шиноби и их дисциплине белый фосфор, именно о нем идет речь, не так страшен. Хотя все же он значительно увеличит поражающий эффект взрывных печатей.       В ответ на мои слова Сераму задумчиво покивала, углубившись в свои мысли.       — Я слышала, что в Стране Звука начали привлекать обычных людей к воинской службе? — спросила она, глядя в пустоту.       — В тыловые части, — кивнув, согласился я. — Они никогда не окажутся на передовой, но помогут снабжением. К сожалению, любой генин может разрушить мост, но далеко не всякий джонин способен его построить. Этим должны заняться новые части, оснащенные строительной техникой.       — Гм… Это интересное решение. Орочимару-сан умеет думать нестандартно, — поразмыслив, признала Сераму. — Однако забавно следующее: с одной стороны есть Рюджинкё, которое утверждает, что Орочимару-сан пришел принести мир на эту землю, но в реальности же все обстоит иначе.       — Хочешь мира — готовься к войне, — разведя руками, озвучил я очевидную вещь. — Доброе слово, подкрепленное силой, действует на людей лучше, чем просто доброе слово.