***
— Что делаешь? — Чон вытирает волосы полотенцем и смотрит, как Тэхён, кажется, расстилает спальное место прямо на полу. — Готовлю свою постель, — младший подтверждает чужие мысли, и это заставляет Чонгука нахмуриться. Почему это Ким собрался спать на полу? — Мне казалось, мы будем спать вместе? Или… дело в твоих родителях? — А что с ними? — Тэхён заканчивает обустраивать своё спальное место и теперь просто сидит, смотря на Чона снизу вверх. — Они могут что-то не то подумать? — Не знаю? Но на самом деле моя кровать просто слишком маленькая, чтобы уместить нас обоих. А тебе явно привычнее будет спать на чём-то более-менее удобном, а не на холодном полу. — Хочешь сказать, что я неженка? — в чоновом голосе проскальзывает заметное раздражение, и Ким понимает, что дело пахнет жареным. — Чонгук, я не это… — Не-е-ет, ты именно это имел в виду. Думаешь, что я избалованная неженка? То есть такое у тебя обо мне мнение, да? — парень зло глядит из-под нахмуренных бровей. Настроение летит к чертям. — Чонгук, — Тэхён чувствует резкое изменение в старшем, но совсем не понимает, почему он настолько остро и резко реагирует. Разве Ким сказал что-то обидное? Он просто хотел отдать нормальное место гостю, но тому, кажется, это не по душе. — А знаешь что? Мне плевать, что ты думаешь. Спокойной ночи. Не меняя выражения лица, Чонгук направляется к кровати и, уже находясь на ней, укрывается с головой. Где-то на задворках сознания начинает биться мысль о том, что Чон психанул без весомой на то причины, но парень просто закрывает глаза, чтобы поскорее заснуть и ни о чём не думать. Тэхён устало прикрывает глаза и лохматит волосы на голове. Да уж, прекрасное завершение вечера, ничего не скажешь. Хотел как лучше, а получилось, как всегда. Может, именно из-за подобного у Кима до сих пор нет друзей? Кроме Чонгука. Он же друг? Или кто? Ким досадно цокает, вставая со своего места. Они как-то не решили в конечном счёте, кто они друг другу. На друзей мало похоже, а до парочки им очень далеко. Да и Чону разве это надо? Тэхён закрывает двери, выключает свет и вновь ложится на матрас, укрываясь тонкой простынкой — тёплое одеяло в распоряжении старшего. — Сладких снов.***
Чонгук искренне пытался уснуть. Он постоянно ворочался в разные стороны, чтобы найти удобную позу, и даже пытался считать овец, но всё бестолку. Сна ни в одном глазу, да и совесть неприятно скребёт грудную клетку. Чон знает, что облажался по полной, когда вспылил. Истинный ведь, очевидно, как лучше хотел, и не подразумевал чего-то плохого. А Чонгук, который привык срывать агрессию на боксёрской груше, но не сделал этого ранее из-за обстоятельств, просто сорвался на Тэхёне. Так глупо и так беспричинно. Пожалуй, ему стоит научиться контролировать себя, ведь в следующий раз (альфа надеется, что его не будет) он может не просто нагрубить, но и наговорить всякого в сторону Кима, что точно повлечёт плохие последствия. Идиот. Идиот… — Идиот, — шипит Чонгук и выныривает из-под одеяла. Чувствуя контраст температур, он понимает, что вообще-то в комнате прохладно. А Тэхён-то на полу спит. — Придурок. Чон прислушивается к чужому спокойному дыханию и кивает сам себе. Ким спит. Прекрасно. Парень аккуратно, чтобы кровать громко не скрипела, встаёт со своего места и подходит к младшему. Чонгук наклоняется и убирает простынку в сторону, на что Тэхён никак не реагирует. Взвесив все «за» и «против», Чон решается — тянется к истинному и подхватывает его на руки. Ким оказывается намного легче, чем ожидалось, поэтому старший без особых сложностей перекладывает того на кровать и сразу же ложится рядом, укрывая их обоих одеялом. — Чонгук? Названный вздрагивает и сталкивается взглядом с растерянным истинным. — Ам… Я разбудил тебя, — констатирует факт и мысленно бьёт себя по лицу. Нужно было быть ещё осторожнее. — Прости, я… — Неудобно же будет, — устало вздыхает Тэхён, чувствуя, что он буквально прижат спиной к прохладной стене. — Ты можешь свалиться ночью. — Удобно, — протестует Чонгук и дует губы. — Я… я вспылил чуть ранее. Прости, просто вся эта ситуация с отцом, поэтому я… — Успокойся, — прерывает Ким, и даже в темноте старший видит его мягкую улыбку. — Я понимаю, всё в порядке. — Ты уверен? — уточняет Чонгук. Ему нереально хочется прижаться ближе к истинному, почувствовать его тепло, но разве он может? Тэхён в очередной раз, будто прочитав мысли старшего, тянет его к себе, закидывает ногу на его бедро и целомудренно целует в лоб. Чона это подбадривает, и он сам жмётся ближе, пока в голову не приходит идея. Смущающая и странная, но… — Тэхён. Я хочу нормально извиниться перед тобой. — Хён, я же сказал, что… — Ким замолкает, когда ощущает, как горячая ладонь скользит по груди и вскоре накрывает пах, чуть сжимая. — Чонгук? — Помолчи, пожалуйста. Чон откидывает одеяло в сторону, чтобы было удобнее, а после подминает Тэхёна под себя, заставляя его тихо ойкнуть. Чонгук сразу же впивается в губы пока ещё не соображающего парня и увеличивает напор, когда Ким наконец-то отвечает. Возбуждение начинает приятно распространяться по всему телу, и младший понимает, к чему это всё ведёт. — Хён, — выдыхает, когда Чон отстраняется и зацеловывает крепкую шею. — Стены… очень тонкие. — Тогда тебе стоит быть тише. Тэхён тяжело выдыхает, чувствуя, как штаны и бельё соскальзывают с его тела. Уже вставший член шлёпается о ткань футболки, и Ким тихо усмехается, мысленно поражаясь тому, как мало требуется времени, чтобы возбудиться. Любые действия истинного, его запах и тяжёлое дыхание влияют просто невероятно. — Хочешь быть сверху? — со смешком спрашивает младший, когда Чонгук немного раздвигает его длинные ноги в стороны. Чон не отвечает, а вместо этого опаляет головку чужого члена своим горячим дыханием. Чонгук вообще-то ни разу не делал минет, даже истинному. Эту «роль» выполнял раньше только Тэхён, и старший не особо горел желанием делать отсос сам, а предпочитал просто ловить кайф от ловких пальцев и горячего языка. Но сейчас ему хочется сделать приятно тоже. Чонгук пытается заглотить полностью, но лишь закашливается, тут же отстраняясь и вытирая выступающие слёзы. — Ты не должен делать это, Чонгук-и, — мягко улыбается Ким, стараясь игнорировать больно тянущее возбуждение. — Я хочу, — протестует альфа и снова наклоняется к члену. На этот раз парень погружает в рот лишь покрасневшую головку и начинает посасывать её. Говоря откровенно, он не знает, что и как нужно делать, чтобы доставить удовольствие таким образом, но он и правда старается. Не отрываясь от своего занятия, Чонгук поднимает глаза и встречается с взглядом из-под опущенных ресниц. Тэхён тяжело дышит и сжимает ладони в кулаки, что явно свидетельствует о том, что ему хорошо. А Чону хорошо от мысли, что он делает всё правильно. Старший заглатывает больше и пытается двигать головой, как когда-то делал Ким. Это вызывает тихий стон из чужих уст, и сам Чонгук уже готов кончить от этого. — Чонгук-а, — хрипит Тэхён, и названный вновь поднимает взгляд. — Иди ко мне. Альфа медлит пару секунд, но всё же отстраняется, перед этим оставив поцелуй у самого основания чужого члена. Ким тянет Чона на себя и тут же вгрызается в его губы, отчего старший тут же громко стонет в поцелуй. Тэхён целуется, как сумасшедший, вкладывая все чувства и накопившееся возбуждение, но также не забывает гладить горячее тело через мешающуюся сейчас ткань. Отстраниться приходится снова, ведь одежда и правда чересчур мешает. Когда альфы остаются полностью обнажёнными, Ким тяжело неловко улыбается. — Ты ведь сверху хотел быть, да? — собирается уже сменить позу, но Чонгук припечатывает его обратно. — Хочу… но не так, — Чон облизывает губы и чувствует, как лицо начинает гореть. Вместо объяснений, он сползает ниже, чтобы чужое возбуждение упиралось прямо в его ягодицы. — Оу. Кажется, Тэхён понял, что от него хотят. И кто он такой, чтобы отказать?