Есть такая наука — аналитика. Так вот, там при расчёте любого проекта три процента сбрасывают на чудо... (с) Георгий Смородинский «Серые туманы Эрантии», Трезвый.
Том не мог поверить в увиденное. Хотя, и не только он. Кучка рядом собравшихся студентов так же охали и ахали, рассматривая список баллов за полугодовые промежуточные экзамены. И он стоял, как болван, не смея поверить в увиденное. Невозможно. Его глаза лгали ему. Другого объяснения просто не могло быть. Он перечитывает ещё несколько раз результаты, стараясь найти подтверждение тому, что список заколдовал какой-то шутник. Он отчаянно хотел верить в то, что это была чья-то плохая шутка. – Поздравляю, Том, – сказал кто-то из учеников, привлекая на несколько секунд его внимание к себе, – Почти первое место. И, возможно, не будь в коридоре так много свидетелей, он бы проклял мальчишку. Но Том сдерживается, мгновенно надевая на себя улыбку, отрепетированную до совершенства, и благодарит его за поздравление. Он вновь поворачивается к листку с итогами, и его глаза загораются от ненависти. «Почти первое место». Это – первый раз за все годы обучения в Хогвартсе, когда он не был на первом месте. И эти поздравления звучали как самое большое унижение для его ушей. Удар ниже пояса. Как только он поступил в Хогвартс, ещё никто и никогда не занимал его место. Его первое место. Шесть лет он был самым лучшим в классе. Шесть лет. И вот, сейчас... Он снова посмотрел на список, сверля его взглядом. Гермиона Грейнджер, 495 баллов (Равенкло). Том Реддл, 493 балла (Слизерин). И, если быть честным, то он не мог поверить в то, что его избила какая-то девчонка, которая даже не училась в Хогвартсе до седьмого года. Грейнджер была неприметной, тихой, он даже забыл бы о ней, если бы не увидел её имя на первой (на ЕГО) строчке. Единственное, что выделялось в ней, так это волосы, что кучей торчали на голове, словно больной палец, выделявший её из толпы. Из её фамилии можно было сделать вывод, что она была либо полукровкой, либо же грязнокровкой. К тому же, он никогда не видел её в какой-либо компании, из чего можно с лёгкостью понять, что она не имела никаких друзей. Он не помнил, чтобы она тянула руку на уроках, стараясь ответить на вопросы, хотя она всегда верно отвечала на вопросы учителей, когда они обращались к ней. И это – единственная вещь, которую он знал о ней, что очень взбесило его. Он не знал её слабостей или сильных сторон. Не знал, откуда она. Возможно, у неё был покровитель? Возможно, кто-то помогал ей в учебе, поэтому она смогла занять первое (ЕГО) место? Он ничего не знал о ней. И это было его ошибкой, которую он должен срочно исправить. В следующий раз он не позволит ей победить. Он не позволит запылить ему глаза тихим и незаметным присутствием. Он больше не будет обманут её невинной внешностью. Как говорится: предупреждён – значит вооружён. Он следил за ней. Всю неделю Том запоминал всё, что мог, стараясь подметить любые малейшие детали. Он запоминал график её передвижения, который на самом деле был не самым разнообразным. Помимо классов и большого зала, Грейнджер находилась только в библиотеке и в башне Равенкло, она почти никуда не ходила. Он даже не видел, чтобы она отправлялась в Хогсмид. Поэтому, не видя больше смысла ждать и наблюдать за ней, Том решил, что ему пора уже лично познакомиться с мисс Грейнджер. Он несколько раз проверил своё отражение в зеркале, стремясь выглядеть как можно более совершенно, поправляя свои волосы. Он будет стремиться сразить её наповал свой красотой и харизмой. В конце концов, ещё никто не стоял перед ним. И Грейнджер также не будет исключением. Проверяя в последний раз, всё ли было идеально, Том вышел из общежития. Он нашел её в библиотеке, как и предполагал. Сидя за одним из столиков в окружении книг и чернил, она строчила что-то на пергаменте, время от времени заглядывая в один из учебников. – Поздравляю, – подходя к её столику и надевая на себя самую приветливую и доброжелательную улыбку, сказал Том. Он наблюдал за тем, как голова Грейнджер резко дёрнулась вверх. Она с удивлением взглянула на него, – Я видел список. Первое место. Четыреста девяносто пять баллов. Не каждый так сможет, – хоть его слова и звучали как похвала, в них было заложено прямое оскорбление. Он ожидал, пока она покраснеет или улыбнется ему. Возможно, её взгляд отупеет, как это бывает с представительницами женского пола, когда он обращался к ним. Или же она начнёт хвалить его за второе (ВТОРОЕ!) место. И он ждал. Ждал и ждал. Но ничего. Ни улыбок, ни красноты, ни похвалы, ни гордости. – Спасибо, – единственное, что она сказала ему, прежде чем отвернуться от него, продолжая писать на пергаменте. «Спасибо». (СПАСИБО?!). Это всё, что он получит от неё? Её ответ стал буквально пощёчиной для него. Чувствуя, как уголок его глаза дёргался, а улыбка быстро сползала с лица, Том сделал глубокий вздох, чтобы не совершить чего-нибудь противозаконного в таком публичном месте, как библиотека (например: задушить неблагодарную. Он отчётливо мог представить, как его руки смыкались бы на её шее, выдавливая всю жизнь из тела). Надевая обратно свою улыбку, он сел за тот же стол, который занимала Грейнджер. Увидев, что он сел напротив неё, Грейнджер приподняла одну из своих бровей в вопросительном жесте. И только от одного этого движения жилка на его шее начала пульсировать с ужасающей силой. – Я слышал от учителей, что в этот раз тесты оказались сложнее, чем в предыдущие годы. Должен сказать, что в этот раз Министерство действительно постаралось. Многие из них действительно намного труднее тех, что дают нам обычно, – попытался завести разговор Том. Он надеялся, что его лицо не превратилось в гримасу ненависти от того, как вторая бровь Грейнджер поползла вверх. – Правда? Не думаю, что тесты были сложными, – словно ему на зло, спокойно и без какого-либо удивления произнесла Грейнджер. И, наблюдая за её манерой речи, Том мог точно сказать, что она не врала ему, когда говорила о том, что не считала их сложными, – Что-то ещё, Реддл? – Бесчувственно спросила его Грейнджер. (Да, например, не могла бы ты, пожалуйста, пойти и умереть в какой-нибудь канаве?). – Нет, – продолжая улыбаться, проговорил Том. Ему было трудно поддерживать свою лучшую улыбку, когда с ним обращались так, словно он надоедливая муха, жужжащая над ухом, – Я просто хотел пообщаться. Узнать тебя получше. В конце концов, мы одноклассники, а я даже толком ничего не знаю о тебе, хотя ты уже как полгода учишься здесь. А ведь это – моя задача, как старосты школы, убедиться, чтобы все посещающие Хогвартс были довольны, – он знал, что довольно-таки мелочно хвастаться (скорее, впирать в лицо) значком, который гордо висел у него на мантии, подтверждавший статус лучшего ученика. Это действие хотя бы немного, но успокаивало его раненую гордость. Он не просто так пахал шесть лет, чтобы его избила какая-то девчонка. Он всегда гордился своими знаниями. Даже чистокровные, всю жизнь прожившие в волшебном мире, практически не могли соперничать с ним. Наблюдая за Гермионой с близкого расстояния, Том в очередной раз понимал, что в ней действительно не было ничего удивительного, кроме её волос. Грейнджер – девушка маленького роста с миниатюрным телосложением, которое она прятала под мантией, что однажды ему удалось увидеть, хотя Том должен был признаться себе (и это очень его раздражало), что у неё всё в порядке с фигурой. Её глаза были простого коричневого цвета, и курносый нос, на котором виднелось небольшое скопление веснушек. У неё были высокие скулы, маленький, бледно-красный рот, и небольшой подбородок. Также у Грейнджер имелись маленькие руки с тонкими запястьями и пальцами. Ей ногти были аккуратно подстрижены. В целом, она не была красавицей, но и не была уродиной. – У меня всё хорошо, спасибо, что спросил, Реддл. Это – всё? Если да, то мне ещё нужно дописать эссе по Трансфигурации. Так что… – смотря на него, сказала Грейнджер. Её не нужно было заканчивать предложение, так как она и он, собственно, понимали, о чём она говорит. Она говорит ему отвалить. Ему. Отвалить. – Конечно. Не буду отвлекать, – с улыбкой произнёс он, поднимаясь из-за стола. На секунду останавливаясь, чтобы посмотреть на неё. – Что-то ещё? – Устало спрашивает она, словно он маленький ребенок, не понимающий слов. – Нет-нет, – качает головой Том, – Увидимся, Гермиона, – с мстительным наслаждением наблюдая, как девушка вздрагивала, когда он зовет её по имени, Том направился к выходу из библиотеки. На самом деле, он практически вылетает из библиотеки, не обращая внимания на то, как несколько учеников кричали, когда книги загорались у них в руках. Он не мог поверить, что какая-то девчонка отшила его, взирая на него, как на что-то надоедливое и жужжащее у неё под ухом. Даже такие чистокровные колдуньи, как Блэки, таяли под его чарами. Они расплывались у его ботинок, стоило ему посмотреть на них. Они были готовы стелиться у него под ногами, когда он говорил с ними, стреляя в него влюбленными глазками. А Грейнджер? Как она смеет? Ведьма без какого-либо благородного волшебного фона или вообще без какого-либо волшебного фона. Простая пигалица. Выскочка. Как она смела так с ним говорить?! С последним потомком самого Салазара Слизерина! Словно он был дворовой собакой! Это было непростительно. Он никогда не позволял так с собой обращаться. Никогда и никому. И особенно ей. Простой девке, в которой не было ничего особенного. Он заставит её растекаться у его ног. Бежать к нему по каждому его зову. Склоняться у ног. Он заставит её влюбиться в него. Чтобы она не видела ничего и никого кроме него. Чтобы весь её мир сузился только к нему. Чтобы он был центром её мира. Он заставит её понять, что Том Реддл не тот, от кого можно отмахнуться словами. Он заставит её пожалеть о сегодняшнем дне.***
Глядя в очередной раз на списки, Том подумал, что ему стоило удушить Грейнджер ещё тогда, в библиотеке. Гермиона Грейнджер, 498 баллов (Равенкло). Том Реддл, 497 баллов (Слизерин). – Поздравляю, Том, – говорит кто-то. – Ты снова практически на первом месте, – похлопывая его по спине, поздравляет другой ученик. Они хвалят его, рассказывая, какой он удивительный. «Ты снова практически на первом месте». Его слова звучат как самое большое унижение для Тома (и это уже ВТОРОЙ раз, когда он слышит такие слова, что уже само по себе непростительно). «Снова» – он ненавидит это слово. И когда Том поворачивается к толпе, то замечает, как вздох удивления поглощает толпу, в это раз он не улыбается, в это раз он не говорит слова благодарности, в этот раз он не может сдержать своего убийственного взгляда, хотя, даже и не пытаясь этого сделать. Ему было всё равно. В конце концов, через пару недель он закончит Хогвартс. И больше не увидит Грейнджер с её буйными кудрями и коричневыми глазами. Больше ему не придётся с ней соревноваться, пытаясь показать своё превосходство. Больше не придётся. И Том слышит, что кто-то кричит про огонь, поджёгший чью-то мантию. И в этот раз, как и в прошлый, он не обращает на это внимания, пробираясь между беспокойными и перепуганными студентами в сторону библиотеки. Ему нужно было найти Грейнджер как можно скорее и поздравить её с очередным (ЕГО) первым местом. (А также сверить все её ответы с его). Хотя, ещё оставались Ж.А.Б.А.*. Последние итоговые экзамены. И он должен обязательно набрать тот балл, который будет выше, чем у Грейнджер. Иначе его имя – не Том Реддл.