Чужая свадьба или Судьба дама с юмором.

2006 год. А поутру они проснулись… Катя - в кровати в своей комнате, в доме родителей. Андрей - сидя на полу у дивана, в гостиной. Один, и с дикой головной болью и болью во всём теле от неудобной позы. И состояние у обоих было приблизительно такое - «Пойти и застрелиться, что ли...» Вчерашние воспоминания не прошли даром. Ближе к 11:00 утра в квартиру Андрея позвонили. Он, к тому времени худо-бедно успел привести себя в порядок и даже кофе выпил. В гости пожаловала мама. Только этого не хватало! Вести дебаты с любимой мамочкой, да и просто выслушать её нравоучения относительно неподобающего поведения нерадивого сына, этот самый сын сейчас был не в состоянии. Видимо, всё это отразилось на его лице, потому что Маргарита Рудольфовна нахмурилась и, бесцеремонно отодвинув сына в сторону, вошла в квартиру. Окинув пытливым взглядом прихожую, она проследовала в гостиную. Андрей тяжко и шумно вздохнул и, с совершенно обречённым видом последовал за ней. - Мам, кого ты здесь ищешь? В моей квартире не бывает посторонних женщин. И не будет! - а сам подумал, - была одна, а других ЗДЕСЬ не надо. Ха! Музей из этой квартиры сделай! И табличку на дверь: “Музей Катюши Пушкарёвой!” Идиот! Хотя... Катя оценит... наверное. Посмеётся. Андрей тряхнул головой, прогоняя прочь такие мысли. Катя не станет смеяться. Она не такая! Маргарита Рудольфовна внимательным взглядом осмотрела своего отпрыска, горестно вздохнула и уселась на диван. - Андрюш, я не понимаю, что с тобой происходит. Что случилось в твоей жизни, сынок? Что с тобой, мой мальчик? Андрей опустился на пол, рядом с матерью и положил голову ей на колени. Надо сказать, что подобное поведение со стороны сына не мало удивило Маргариту. Давно сын перестал проявлять подобные нежности. Начиная с подросткового возраста, наверное. Что же с ним такое происходит? Сердце матери сжалось от беспокойства за своё любимое чадо. Маргарита горестно вздохнула, но… сына погладила по чернявой макушке. Это было ещё одной привычкой из прошлого. Когда Андрей уставал или у него случались проблемы, он точно так же, как сейчас садился на пол перед Катей (и только перед ней), а она гладила Андрея по голове и ерошила ему волосы, запуская в них свои тонкие прохладные пальчики. И до такой степени это нравилось Андрею, что он сразу же таял, как воск, растекаясь вязкой лужицей и, тут же успокаивался, а Катя смеялась и называла его котиком. Мол, только они любят, чтобы им по голове гладили и за ушком чесали. Андрей не обижался, наоборот, ему нравилось, и он был согласен быть кем угодно. Можно и котиком. Сейчас работало не очень. - Мне так плохо, мама. Я совсем запутался. Я не знаю, что мне делать. Как жить дальше? - он вздохнул с каким-то всхлипом, чем ещё больше напугал и озадачил Маргариту. - Что с тобой, сынок? Расскажи мне, может я смогу помочь. - Не сможешь. Никто не сможет... - не поднимая головы возразил Андрей. Именно возразил, потому что ему вдруг сейчас, сию минуту захотелось вернуться в детство, и хоть немного побыть ребёнком. Маленьким мальчиком, которого обязательно пожалеет мама, когда он пожалуется ей на свои горести и беды. И сразу же станет легко и счастливо. Мечты-мечты. - Проблемы на фирме? - Андрей отрицательно качнул головой. - С Кирой? Ты её очень сильно обидел вчера. Что у вас опять случилось? - Мама-мама... Забудь о Кире. Ничего хорошего не выйдет из нашего с ней брака. Я не люблю её и в качестве своей жены не рассматриваю. Не вижу и видеть не хочу. Кира не моя женщина. С ней ВСЁ! Хватит мучить себя, а главное, её. Она достойна лучшего… - устало изрекло любимое чадо, уткнувшись носом в живот матери. Маргарита слушала сына с мрачным спокойствием. Он так невозмутимо, спокойно, с нотками усталости в голосе говорил о том, что её мечте о его свадьбе с Кирой сбыться не суждено. И как ей быть? Как реагировать на это? И Андрей... У него такой несчастный вид. А он её сын. Единственный, надо заметить. - Андрюша, но ведь когда-нибудь надо жениться. - Я не женюсь на Кире, мам. Это не каприз, поверь. Я не люблю её… - Андрей поднялся на ноги и прошёлся по комнате. - Да понимаю я всё! И тебе я верю, почему-то... - не ожидавший таких слов от матери, Андрей замер посреди комнаты, уставившись на неё, как на редкую диковину. - Но ведь другой кандидатуры у тебя нет, а мотаться, как ты сейчас делаешь, от одной к другой... Знаешь, это тоже не жизнь. Я волнуюсь за тебя, беспокоюсь. Ты меня тоже пойми. - Я понимаю, мам. И я не мотаюсь, это у Киры чересчур богатая фантазия. Она склонна излишне преувеличивать. Да… - поспешил вставить Андрей. - Я ей изменял, но поверь, большинство моих романов придуманы ею же самой. Наверное, ей нравится меня вечно в чем-нибудь подозревать, не знаю… - он устало вздохнул. - Слава Богу, что не в измене Родине. - Не преувеличивай, Андрей. По-моему в тебе сейчас говорит обида, а не здравый смысл, - упрекнула сына Марго. - Ну, конечно! - возмутился Андрей. - Мне веры нет! Впрочем, как всегда. И чему я собственно удивляюсь?! А ведь мы уже расставались из-за этого, однажды. Помнишь? - увидев изумлённый взгляд матери, Андрей усмехнулся. - Это было... года два назад, может чуть больше. Кира тогда ещё к Кристине уехала. - Насколько я знаю, она уехала, потому что ты отказался на ней жениться. Разве не так? Она тогда очень была на тебя обижена и хотела дать тебе время подумать. - Маргарита обвиняюще посмотрела на сына. - Так. Разумеется ты права, - не стал спорить Андрей. - Но это не всё. Была и другая причина. - Какая? Хотя. Я знаю. Ты ей изменил. И почему ты всегда с ней так плохо поступаешь, сын? - сдвинув брови в линию, проговорила Жданова. Андрей покачал головой. Какой смысл, если всё уже решили? - Мама, я, конечно, не ангел, и никогда не отрицал этого. Но я любил Киру тогда, любил. Может быть не так, как хотелось ей, и это, наверное, моя вина. Да, я не женился на ней, но лишь потому, что в принципе был к этому не готов. И здесь я тоже виноват, не отрицаю. Но я любил… и... изменять я Кире начал только потому, что устал выслушивать её пустые обвинения в том, чего я не совершал. Мне стало обидно. Да... знаю. Это не по-мужски. Но, знаешь... оправдываться и извиняться за то, чего не совершал... это тоже… Мне надоело. Если устраивает истерики, то пусть хотя бы за дело. Я не оправдываю себя и не спорю, я сам во многом виноват… Наверное, я, как-то невольно давал ей повод так думать, но… я живой, мам. Понимаешь? Живой! Я не могу не улыбаться, не разговаривать с человеком, если он говорит со мной. Даже если этот человек - женщина. И уж точно не могу... отвечать... контролировать… не знаю, как понятнее сказать... эмоции или... там чувства… Да, какие к чертям чувства!.. - Андрей нервно взмахнул рукой, - желания этих самых женщин. Мне, что нужно было быть грубым, хамить? Только, чтобы Кира была спокойна?! А как же бизнес, например?!.. Там, ведь тоже... женщины встречаются… И, что тогда? - Андрей! - возмутилась Маргарита. - Ты, что?.. Киру теперь обвиняешь?!.. - Да, никого я не обвиняю, мама! Я объяснить пытаюсь! Скажи мне, пожалуйста... вот папа... он ведь как и я, тоже в этом бизнесе… - И? - Ты тоже его ревновала к каждой юбке? Не доверяла ему? Скандалы закатывала? Да? - Ну... нет, конечно же. Но... твой отец и повода не давал… - Да? - усмехнулся Андрей. - Так и я в самом начале изо всех сил старался не давать повода. Да и не видел я никого, кроме Киры. Вот только... Кира... увидела рядом со мной кого-то, не знаю, что она себе придумала... ну и… она приревновала, я пытался объяснить, она решила, что я оправдываюсь. И понеслось… до бесконечности... Я устал. Между нами нет главного, мама. Доверия. А, когда кто-то кому-то не доверяет, то... это плохо. Мы только мучаем друг друга, и этому нет конца. - Андрей вздохнул. - Кому-то надо было положить этому кошмару конец. Андрей прекрасно понимал, что называется весь этот монолог, мягко говоря, ни как иначе, как наябедничал. Нажаловался мальчик мамочке. Да, наверное, так это и выглядит. Да, мужчины себя так не ведут. Но он смертельно устал быть везде и во всём виноватым. Устал быть сильным, устал быть мужчиной. Желание вернуться в детство, казалось, прочно поселилось в нём в эти последние пару дней. Андрей так давно не чувствовал себя слабым, о нём давно никто не заботился, не согревал своим теплом, душевным теплом. Так остро захотелось всё это почувствовать здесь и сейчас, потому что никогда он не ощущал своё одиночество так, с такой силой, как сегодня. Расклеился, рассиропился и, конечно же, наговорил маме лишнего. А, может, наоборот, поступил правильно? Может пора ей уже знать, что нет в их с Кирой отношениях той сказки, которую себе когда-то придумала его дражайшая мамуля? Сколько же можно врать всем и, самому себе в особенности? Не пора ли задуматься о том, чего он хочет на самом деле? Пожалуй, пора… остановить этот бег по кругу и, первый шаг он уже сделал. Вчера. Ушёл от Киры. Теперь надо с ней поговорить и извиниться. А дальше... лучше не строить планы. - Не знала ничего этого. Мы с Пашей думали, что у вас всё хорошо, а ты просто капризничаешь. Как обычно… - задумчиво проговорила Маргарита Рудольфовна. Андрей только хмыкнул, на эти её слова. - Ты многого не знаешь, а я не стану рассказывать. Это никому не нужно. Уже всё в прошлом и я не вижу смысла ворошить то, что погребено под пеплом времён, - ухмыльнулся Андрей, усаживаясь рядом с матерью на диван. - А другая женщина?.. Думаешь, будет кто-то лучше? Кира... она хотя бы своя, родная. Мы все её знаем. Да и... вполне возможно, что она перестанет тебя ревновать, как только вы поженитесь. - Марго всё ещё надеялась, что сын просто поторопился. Что он ещё передумает. Главное, не давить на него. И, возможно, тогда... - Нет, мама! Пойми и прими - с Кирой ВСЁ! И давай закроем эту тему. Просто поверь. Это самый правильный поступок за последние годы. Это надо было сделать раньше. Намного раньше. Но здесь виноват только я и никто больше. Этому моему малодушному поступку оправдания нет. Но сейчас всё! Хватит! Кира и вправду заслуживает счастья. Я ей его дать не могу. А, что касается другой женщины. У меня была лучше. Для меня - лучше… Может и не идеал, но я был спокоен… и счастлив. Но... сам всё испортил. Она ушла, а я не смог её найти, чтобы вернуть. А может… плохо искал… - Андрей с тоской посмотрел на камин, потом оглядел комнату. - Здесь всё напоминает о ней. И я... Знаю, это пройдёт. Вполне возможно, что гораздо раньше, чем я думаю, ведь не вспоминал же я её до вчерашнего дня. Долго не вспоминал. А сейчас... сейчас я не хочу её забывать. Надеюсь. Очень надеюсь, что и она тоже... ещё помнит обо мне. - Андрей! - Маргарита даже руками взмахнула от удивления. Она ничего подобного не знала, даже не подозревала. - Ты что же?.. Ты влюбился, да? - Нет, мама, - он хмыкнул как-то странно, - я не влюбился. Я... кажется, очень сильно её люблю. Раз за два года не отпустило. - Два года?! - снова ахнула поражённая Маргарита. - Да, что же?.. Да, как же это?.. И мы с папой ничего не знали. Как ты мог, Андрей?!!! - А зачем, мам? Мы просто жили вместе. И всё. Недолго. Я ничего ей не обещал, а она ни о чём не просила. А однажды... просто ушла и… и не вернулась. Вот и всё. Не о чем рассказывать. - Конечно, теперь уже не о чем! Всё уже закончилось. А может она и ушла потому, что ты ничего ей не обещал. И мы ни сном, ни духом... А вот, если бы мы знали… - То она сбежала бы от меня раньше. Намного раньше. - Ну, спасибо тебе, сынок, за доверие! Не ожидала я такого... - возмутилась Жданова. Андрей покаянно положил свою голову Маргарите на плечо. - Прости, мам. Но... вряд ли бы ты тогда обрадовалась моей девушке. Да и сейчас тоже. Она... Она не нашего круга, как ты обычно говоришь. Не гламурная красавица. Обычная - милая, нежная, живая. Настоящая... - он махнул рукой. - Не о чем говорить! Ни к чему это. Нет её больше. Да и… - Но ведь ты ждёшь. Раз сюда никого не впускаешь, даже Киру. Андрей не ответил. Да и что он мог сказать? Да, наверное, он её ждёт. До сих пор. Смешно, право. А может поискать? Навести справки, выяснить. Ведь не сквозь землю же она провалилась, в самом деле! А что?! Надо над этим подумать. - Всё хорошо, мамуль! - Андрей поцеловал её в щёку. - Не волнуйся. Я разберусь. Обязательно. И буду счастлив, всем врагам назло. Клянусь! - он картинно прижал руку к груди и Марго невольно улыбнулась. Маргарита давно ушла, а Андрей всё продолжал сидеть на диване и смотреть на камин. Что-то с ним творится в последнее время, странное. Меланхолия какая-то напала, тоска. Ну, не было этого никогда. Ну... почти никогда. Андрей понял, ЧТО потерял, сразу же, как осознал, что не найдёт Катю. Он не страдал, по крайней мере, внешне всё было, как всегда. Почти, как раньше. Андрей продолжал работать, даже бары с Малиновским посещал, только... на работе он был либо молчаливой тенью, либо грохочущим камнепадом, сметающим всё на своём пути. А в барах… А в барах он пил, сидя у барной стойки, бесцельно глядя перед собой, а потом уходил. Иногда домой и, тогда один, а иногда не один и, значит не домой. А ещё другу он ни словом не обмолвился о разлуке и её причине просто на вопрос Ромки о Кате, ответил - уехала. Всё! Больше ничего объяснять не стал. А внутри себя… в душе... Заклеймил Катю предательницей, обвинил её во всём, потому что так было легче ненавидеть, озлобился и, в итоге запретил себе её вспоминать. И не вспоминал. Почти. Как известно - время лечит. Прошла злость, исчезла ненависть. В душе остались только тёплые воспоминания. Светлые, сказочные дни, прожитые вместе, а также пришла гнетущая тоска от душевного одиночества. Оно почти не ощущалось за жизненной рутиной, не мешало жить. Вроде бы. Так… кольнёт иногда, где-то слева, сдавит, а потом отпустит. Временами появлялось неясное чувство тревоги, но тоже проходило за завалами. Работы было очень много и это радовало. Потому что Андрей сумел заслужить доверие отца и его благосклонность. И, отец на совете отдал свой голос Андрею. Всё было замечательно! Даже больше. Лучше и не придумать, но таким, как прежде Жданов уже не был. … Если пришла – смотри, Как я без тебя научился жить Видишь, я летаю... камнем с души… И только вчера, на чужой свадьбе, Андрей ясно осознал - ОН БЫЛ СЧАСТЛИВ! ТОГДА! В том прошлом, где была Катя. Что имеем - не храним. Потерявши — плачем. Воспоминания опять постучали в двери. *** *** *** *** Катю в то утро никто не беспокоил и не будил. Мама догадывалась, что у дочери что-то случилось, и запретила мужу её тревожить. Пусть поспит дочь. Отдохнёт. Они вернулись домой поздно, и застали Екатерину спящей, сидя на полу в своей комнате. Владимир переложил её на кровать и закрыл дверь. А сейчас она проснулась, но уж очень не хотелось выныривать из оков сна, который ей приснился. Она видела Андрея. Катя скучала по нему. Очень. Не забывала ни на миг, хоть и пыталась заставить себя не думать, не вспоминать, не мечтать. Разве это возможно? Катя ни в чём его не винила. Ну, разве виноват он в том, что не сложилось?! Не судьба! Она считала, что тогда поступила правильно. Ушла тихо-мирно, будто и не было её. Но, тем не менее, не червячок, а червяк... сомнения грыз её изнутри. Правильно ли она поступила? Хотя... у неё и выбора-то особо не было. Поставили перед фактом. И всё равно… Андрея Катя ни в чём не обвиняла. Не давало покоя только то, что ушла, она не попрощавшись. Хотела, но, видимо, ему не нужно это. Со временем поверила, что поступила верно, избавив Андрея от необходимости оправдываться. Время лечит. Плохое забывается, остаётся только хорошее. А, когда ничего плохого не было, то и забывать нечего. Остаётся только помнить. И Катя... Она просто продолжала жить. Как могла, как умела. Но ОДНА! Новых отношений за два года она так и не завела. Хоть и были желающие. За ней ухаживали, несколько раз пытались приглашать куда-нибудь, но каждый раз получали вежливый отказ. Один немец даже замуж звал, но “замуж” не напасть, как бы “замужем” не пропасть. Отказалась. Катька не сознавалась никому - единственное, о чём она сожалела в отношениях с Андреем, так это то, что не случилось родить ребёнка от него. Тогда бы она была абсолютно счастлива и больше ей ничего не надо. Это самое что ни есть счастливое счастье - маленькая частичка любимого тобой человека. Но и здесь не судьба. Не заслужила, видимо. За два прошедших года Катя не искала Андрея, не звонила ему, даже мысли подобной не допускала, хотя… очень хотелось. Она не умирала от безответной любви, не выла от тоски. Ну... разве что в самом начале… А потом... Она просто жила тихо-мирно, никого не трогая и никому не мешая. По крайней мере, старалась. У неё была работа, книги, иногда походы в кино или театр. Нет-нет, Катя не собиралась совсем ставить крест на своей личной жизни, просто теперь она знала, что такое любить и... да-да... быть любимой. Андрей ни разу не сказал, что любит, но то, как он к ней относился, как был нежен и заботлив, Катя кроме, как любовью и не называла. Андрей любил её, по-своему, но любил, даже если и не осознал этого. И совсем неважно, что всё закончилось. Всё когда-нибудь кончается. Зато теперь Катя точно знала, как это, когда сердце замирает от одного взгляда на любимого человека. Она ждала нечто похожее. Пусть будет не так ярко, но, чтобы было. А иначе ничего не нужно. Лучше одной. *** *** **** Время было обеденное, семья Пушкарёвых собралась на кухне, за круглым столом. Вместе с ними за столом присутствовал и Круглов. Сегодняшний день был последним, уже завтра они с Катериной должны были лететь в Москву. Владимир хотел, мечтал - открыть свой ресторан в Москве, у него даже бригада была готова для работы в нём. Все профессионалы - и шеф-повара, и просто повара, и даже мобильная бригада официантов. Люди, которые прекрасно знали своё дело и любили его. А Катя... Ей тоже отводилась определённая роль, своё звено в этой цепочке. За столом велась оживлённая беседа. Валерий Сергеевич что-то громогласно доказывал или рассказывал, а Елена Александровна по обыкновению, занималась тем, что подкладывала в тарелку мужу и гостю новые порции. Дочь всё равно ничего не ест. Катя вяло что-то жевала, не чувствуя вкуса, и тем самым напоминала себе самой жвачное животное. Корова - вот ты кто! - с издёвкой подумала она про себя. Ничего её не радовало и не интересовало. Со вчерашнего дня Катя будто выпала из реальности. - Катька, ты слышишь или нет? Я к тебе обращаюсь, - услышала она слегка захмелевший (на старые дрожжи) и требовательный голос отца. Оказывается, он у неё что-то спрашивал. - Да папа. Ты что-то хотел? - бесцветным голосом спросила девушка. - Я спрашиваю, когда же, наконец, нас с матерью дочь единственная порадует, а? Когда нам к свадьбе-то готовится? - он многозначительно глянул на Круглова, от чего тот почувствовал себя, мягко говоря, неуютно. - Не скоро папа. Рано мне ещё замуж, - спокойно ответила дочь. - Оно, конечно, понятно, что рано, но как-то не по-людски это. До свадьбы с мужиком жить и о ней, свадьбе, и не думать. - Валерий Сергеевич потихоньку закипал. Катя подавилась и закашлялась, Владимир тоже поперхнулся. - Валера! - возмутилась жена. - Да с чего ты взял-то?.. - Да ладно, - отмахнулся тот от Елены. - Я хоть и древний, как мамонт, но всё же не настолько отстал от жизни. Поэтому и спрашиваю сейчас вот у него, - Пушкарёв кивнул в сторону Владимира. - Когда ты собираешься жениться на моей дочери? Не по-людски это. Да и позор для семьи. Моя дочь до брака с мужиком живёт. Не по-людски! - стукнул по столу кулаком Валерий Сергеевич. - Папа! Папочка, послушай меня, ладно... - начала Катя. - Тебя я слушать не желаю, а вот товарища твоего послушать хочу. А то, как в постель… - Да с чего ты это взял? - взорвалась Катя. Её просто убивала уверенность отца в том, что между ней и Вовой что-то есть. - Ответь, что я сделала неправильно, что ты, папа решил, что между нами есть что-то большее, чем дружба и рабочие отношения? С чего ты сделал такие выводы? - Катя едва сдерживала, вскипевшую в ней ярость и, говорила повышенным тоном. До чего ей уже надоело, что её бесцеремонный папочка считает, что имеет право вмешиваться в личную жизнь ВЗРОСЛОЙ дочери. Только бы не сорваться! Надо постараться держать себя в руках и не сорваться, - думала Катерина. - Кто бы знал, как я устала от этой навязчивой заботы! Кто бы только знал!.. - С тебя спрос невелик. Много ты соображаешь. Молоденькая совсем... - небрежно отмахнулся от слов дочери Пушкарёв. - Валерий Сергеевич, - решил прервать их дискуссию Владимир. - Увы, Вы ошибаетесь. Между мной и Вашей дочерью ничего нет, и не было. К моему великому сожалению. - Валерий оторопел, а Круглов бросил быстрый взгляд в сторону Кати, которая, казалось, сейчас взорвётся. - Я готов жениться на Катюше хоть завтра… - Ну, завтра... это слишком быстро. А вот в след… – … но она меня не любит и, никогда не давала мне даже тени надежды на взаимность. Хотя я надеялся, - чуть повысил голос Круглов, чтобы быть услышанным. - Извини, Катя, - закончил он свою речь. Валерий Сергеевич сидел с огорошенным видом и переводил взгляд с Катерины на Круглова. - Он прав, папа, - Катя встала из-за стола и с силой сжала спинку стула, подавляя болью, желание что-нибудь разбить, - у нас сугубо деловые и дружеские отношения. Я уважаю Вову, но не люблю его. Я не давала, надеюсь, - сделала упор на последнее слово, - повода думать иначе. У нас ничего не было, и быть не могло. Мне очень горько от того, что ты, мой отец, можешь обвинять без... - Катя жёстко усмехнулась, - “суда и следствия”. Спасибо тебе, папа, на добром слове!.. - процедила сквозь зубы. - Всем приятного аппетита! - и ушла к себе, не дав возможности возразить. За столом воцарилась тишина. Круглов, молча, смотрел в свою тарелку. Валерий Сергеевич набыченно пыхтел, глядя в окно. Он прекрасно понимал сейчас, что никогда не видел Катерину настолько разозлённой. Он вообще никогда не замечал, чтобы дочь злилась. Елена Александровна же, что-то методично мешала в кастрюльке на плите, погружённая в свои мысли. Никто из присутствующих не решался нарушить неловкое молчание. Никто не знал, что сказать. Владимир хмурился и думал о том, что скомпрометировал Катерину излишне пылкими взглядами. Пушкарёв злился на самого себя. Старый дурак! Надо же было так опростоволоситься перед дочерью и её шефом. И, главное, из-за чего! Поверил скабрезным шуточкам и грязным намёкам соседки, которая нашу семью терпеть не может. А Катя, между прочем, и повода-то так думать не давала, если хорошенько задуматься. С Владимиром этим держалась вежливо, учтиво, но без вольностей. Пылких, влюбленных взглядов в его сторону не бросала. Разве, что он. Ну, так это он. Кто ему запретить может? Теперь виноват во всём, старый идиот! И дочь обидел и гостя обвинил, незнамо в чём. Ну, дочь-то ладно, чай не чужие люди. Да и… с ней я как-нибудь разберусь, в конце концов, прикрикну, Катька и не посмеет спорить. А вот Владимир этот... Он человек чужой, пришлый, да ещё и Катюхин начальник. Надо как-то исправлять ситуацию. Елена Александровна об этом не думала, её больше волновала судьба родной дочери. Что-то определённо случилось. Но что? Катя, такая весёлая и счастливая по приезду, после этого букета как-то осунулась и замкнулась. Что с ней происходит? Что беспокоит мою маленькую доченьку? И ведь не скажет ничего, партизанка. Будет молчать. Надо как-то выяснить всё и, помочь, если что. Вдруг беда, какая с ней приключилась? Может, влюбилась девочка, да он не любит её? Всякое в жизни бывает. Это только Валера до сих пор считает, что всё в жизни, как в старые добрые времена. Как жил всю жизнь по своему уставу, так и продолжает жить. Эх, надо бы поговорить с Катюшей. Но выяснить и помочь не удалось. Да и просто поговорить - тоже. Катя заперлась в своей комнате и до утра не появилась. К себе тоже никого не впустила. А утром они отбыли в направлении Москвы. Конечно, мир в семье Пушкарёвых восстановился, относительный. Валерий Сергеевич и Владимир извинились друг перед другом и тему закрыли. Пушкарёв заметно приуныл. Я, конечно, не прав, но и... дочь сама виновата, вообще-то... Как ни крути, а возраст даёт о себе знать. А Катюха, оказалась, несознательной и не чуткой дочерью. Мало того, что очередь из кавалеров к ней не выстраивается, так она ещё и последнего отшила. Причём сознательно. Она, конечно, умница и красавица, но нельзя же так-то мужиками раскидываться. И внуков уже хочется понянчить. – Эта мысль одолевала Валерия Сергеевича всё чаще и чаще. Особенно, после того, как большинство сослуживцев уже давно стали дедами, а кто и не по разу. - Эх, грустно! - обиделся старый вояка на дочку. Они с Ленкой мечтали, что вырастет их дочь умница-красавица, выйдет замуж за молодого человека, которого он непременно сам одобрит, а ещё лучше - выберет (много она понимает, девчонка, за кого надо замуж выходить?) и будут они с женой внучат нянчить. Это же такая радость! Но всё пошло не так. Дочь выросла, уехала в Москву учиться, а вернулась оттуда совсем другим человеком. Была в гостях, ухаживать за ней один парень пытался. К ним приходил свататься, а Катька только рассмеялась. Сказала, что шутку оценила, но попросила больше так не шутить. Они с женой думали - есть кто-то ещё, а оказалось, что ничего, кроме работы их дочь не интересует. Вот и сейчас. Вот, что ей не так?! Рядом с ней такой видный, можно сказать, красивый мужчина, да и не бедный, а она нос воротит. Ещё и обиделась. Похоже, пора брать ситуацию под свой личный контроль. Найти Катерине мужа из неженатых сыновей своих друзей-однополчан, не проблема. Семью нашу здесь уважают, да и на дочку поглядывают многие. А она против воли отца не пойдёт. Не посмеет! Знал бы Валерий Сергеевич, как он ошибается, никогда бы не допустил подобных мыслей. Но... история не имеет сослагательных наклонений. Увы и ах… *** *** *** А Катя... Катя позволила себе, перед возвращением в Москву, ещё раз погрузиться в воспоминания. Вспомнить ВСЁ! До мельчайших подробностей. Ещё раз пережить счастливые моменты своей прошлой жизни... И, наконец, оставить её в прошлом. Забыть и не вспоминать! Если получится. И если слегка напрячь память, то мы вспомним, что Андрей, приблизительно в то же время, (учитывая разницу в несколько часов) тоже решил вспомнить свою счастливую прошлую жизнь. И поставить на ней жирный крест. Наконец-то. Ведь он где-то, то ли слышал, то ли читал - неважно - сказал кто-то мудрый, что любовь живёт три года. Осталось совсем немного. Потом устроить пышные похороны и поминки и…. начать жить, наконец! Если получится...