#1
Ку-ку, привет. Я приветствую тебя, мой дорогой читатель. Надеюсь, что ты хороший человек, потому что мне очень хочется назвать тебя другом. Даже если мы никогда с тобой не встретимся, мне приятнее думать, что ты действительно хороший, добрый и достойный дружбы человечек. Я добрые 20 минут сочиняла это несколько предложений, а потому они и добрые, что я все-таки смогла что-то написать. Я с трудом формулирую свои мысли, потому что, если честно, не слишком много читаю, но ты же мне простишь это, друг? Разреши мне не называть свое имя, а я в замен обещаю не спрашивать твоего.
Недавно я узнала, что многие необычные и известные люди, которые как раз таки известны своей необычностью, пишут книги, в которых рассказывают всему миру о себе и о своей уникальности. А ведь я, сколько себя помню, тоже всегда считала себя особенной девочкой. Почему бы тоже не рассказать о своем, как это любят говорить, даре? Только я расскажу об этом ни всему миру, а только тебе, друг…
А еще, если честно, то мне просто не понятно, что значит рассказать миру. Что такое мир? Я редко слышу это слово из уст моей соседки по комнате, чаще от мальчика, с которым мы вместе любим рисовать, постоянно от тетеньки, что нам обед по тарелкам раскладывает, да и много от кого еще. Но все эти значения такие разные и совсем не похожие друг на друга. То мне отвечают, что мир – это все, что меня окружает, в другой раз, что так называется планета, на которой мы живем, хотя я точно знаю, что мы живем на планете Земля, может, я чего-то не понимаю? Девушка, которая каждый вечер моет полы в коридоре, отвечает, что взрослые люди так называют светскую жизнь. Это мне непонятно больше всего. Что за светская жизнь? Она чем-то отличается от той, которой живу я, или той, которой живет воробушек, что летает за окном? Хотя, пусть взрослые и понимают, и пусть именуют мир так, как хотят, а я еще маленькая, мне и мир-то этот ни к чему.
Сейчас мне очень скучно. Сегодня мне запретили выходить из комнаты и идти играть со своими друзьями. Даже дверь заперли, чтоб я не ослушалась. Наверное, я в чем-то очень сильно провинилась, раз теперь вынуждена терпеть такое наказание. Взрослые тети не любят, когда я задаю много вопросов. Я их понимаю. Нас здесь много, каждому нужно внимание, на излишества сил уже не остается.
Моя соседка тоже наказана, ей, как и мне, нельзя выходить из комнаты. Я бы с удовольствием спросила ее об этом – может она знает, что мы такого сделали? Но она не любит, когда я пытаюсь с ней заговорить, каждый раз игнорирует меня, лишний раз даже не посмотрит. Может быть, я чем-то ее обидела? Не знаю. Моя соседка старше меня, хотя взрослые тети и ее называют ребенком, а она злится на них. Она всегда на всех злится, а иногда, когда устает сердиться, плачет. Тихо и совсем беззвучно, но очень жалобно. А сейчас она просто сидит и смотрит в окно. Я никогда не видела на ее лице улыбки. Я не понимаю, что с ней происходит. Может быть, она просто несчастная?
Однажды я увидела, как она сидела на своей кровати, а в руках у нее был альбом и карандаш. Она что-то рисовала, постоянно глядя в окно. Это был первый раз, когда она первая со мной заговорила.
- Хочешь посмотреть, что я нарисовала? – у нее чуть хриплый голос, она посмотрела на девочку, сидящую на второй кровати, стоящей у противоположной стены.
- Очень хочу, а можно? – она сразу среагировала, кажется, что глаза у нее даже загорелись от неожиданности и радости.
- Залазь сюда. Давай, не бойся. Смотри, - она отодвигается, девочка садится рядом и начинает рассматривать рисунок.
Это было дерево. Оно было абсолютно без листьев, на нем не было птичек и белочек, лишь канат какой-то свисал с толстой ветки. Не было ни травы, ни неба, ни какого-либо другого фона, просто дерево посреди белоснежного листа. У соседки был только простой карандаш, поэтому вся картина была серой, но очень детальной. Я всегда любила яркие изображения, сама предпочитала рисовать фломастерами, но тот рисунок произвел на меня самое настоящее впечатление. Недетское впечатление.
- Это великолепно! Я и не думала, что ты художник.
- Громко сказано, но спасибо, - уголки ее рта дрогнули, кажется, что она была готова улыбнуться, но этого не произошло.
- А что это за канат?
- Это качель. Порванная качель. Помнишь, у нас во дворе тоже на дереве висит веревка, а к ней шина привязана?
- Конечно, помню!
- Эта та самая качель, только шина от нее оторвалась.
Это был первый раз, когда она первая со мной заговорила… и последний. Кажется, что потом у нее забрали альбом. Она злилась, кричала, а потом долго плакала. С тех пор я не слышала, чтобы она еще что-то говорила. Она сейчас сидит на подоконнике, обхватив коленки руками, и глядит в окно. Я не хочу ее тревожить своей болтовней, лучше продолжу рассказывать о том, с чего я начала свой рассказ.
Я особенная! Это не хвастовство и совсем не вранье, ведь хорошие люди не врут, верно, друг? Я обладаю необыкновенным умением, хотя и сама не знаю, как оно называется. Я просто попробую объяснить. Порой, когда я засыпаю на своей кровати в своей комнате, случается так, что просыпаюсь я совсем в ином месте. Это может быть какой-нибудь парк или магазин, кафе или просто какой-нибудь город, которого я никогда в жизни не видела. Я просыпаюсь и просто продолжаю свою жизнь там, куда меня забросило на этот раз. Я привыкла. Я завожу новых друзей, смотрю мультики, играю в игры и кушаю много сладкого. Там, где я сейчас живу, детям много сладкого не дают. Один раз я поскользнулась и упала. Я была готова кричать от восторга: я не почувствовала боли. В этой реальности я была в полной безопасности от любого вреда! Огонь не обжигал, холод не морозил, нож не колол. Думаю, что я бы уцелела, даже если бы спрыгнула с крыши высокого здания, но на это у меня смелости так и не хватило.
Странно, но там, куда я попадаю, никогда нет часов, как бы я не искала. Кажется, что там даже не происходит смена дня и ночи, либо день… либо ночь. Постоянно. Я не знаю, сколько проходит времени, но в один момент я просто вновь просыпаюсь в своей кровати. И все на этом заканчивается. После этого у меня болит голова, и я пью таблетки. А потом все повторяется. Порой я жалею, что не умею контролировать это, но стараюсь сильно не расстраиваться, ведь я должна быть и этому рада. Я знаю, что такое происходит только со мной. Трудно сказать, где я успела побывать за всю свою недолгую жизнь. Единственное, что меня действительно расстраивало – это было то, что я никогда не попадала в одно место дважды, не встречала одних и тех же людей, порой тосковала по друзьям, которых успела завести и которых, вероятно, уже не увижу.
Я много раз пыталась рассказать взрослым о моих путешествиях, но они все твердили, что это все мне всего лишь приснилось. Говорили, что у меня всего лишь бурное воображение. Никто мне не верил, однако двери на ночь стали запирать.
Мне никто не верил, но я знала, что все происходящее было на самом деле. Возможно, что взрослым нужно порой забывать про здравый смысл и хоть иногда верить в чудо. Если честно, то я всегда была довольна своей жизнью. Все было хорошо… по крайней мере не было ничего плохого. Разве что в столовой компот был холодным, да двери скрипели. В нашей комнате тоже нет часов, но я вижу, как за окном солнце и луна по очереди сменяли друг друга. Да и вообще, зачем нужны часы? Нам объявляют, когда пора спать, кушать или гулять, а все остальное время мы предоставлены сами себе. И для чего нам знать это время? Будто оно могло нам что-то дать. А еще нет календаря, поэтому я не знаю, какой сейчас день недели, да и время года определяла только по осадкам. Нет, если я спрошу, то мне непременно ответят, но я не сильно заморачиваюсь по этому поводу. Зачем оно мне?
#2
Привет! Это уже новая запись. Не думаю, что их будет слишком много. Просто, помнишь, что мы договорились быть друг с другом честны? Я этой ночью плохо спала, постоянно думала, а слова, которые сказаны, но не до конца, считаются ложью? Или если я сама уверена в том, что они правдивы, а на самом деле они являются ложью, но без моего ведома? Просто, я очень хочу, чтоб ты знал, мой друг, что я не хочу тебе врать.
Совсем недавно моей историей заинтересовался какой-то дяденька. Он отвел меня в отдельную комнату, угостил апельсином и внимательно слушал все, что я говорила. Он улыбался мне, просил, чтоб я не стеснялась и рассказывала все. Порой он делал какие-то записи, а я искренне радовалась, что наконец-то нашелся кто-то, кто мне поверил. Он погладил меня по голове и пообещал, что мы частенько теперь будем с ним встречаться и разговаривать. Я обрадовалась тому, что у меня появился новый друг.
Я начала ходить к нему каждый день. Мы разговаривали с ним на самые разные темы, он интересовался моим самочувствием, расспрашивал о моих увлечениях и прочем. Он ни разу не усомнился во мне, в искренности сказанного мною. Сегодня я от радости даже начала хвастаться знакомым тетенькам о том, что нашелся тот, кто мне верит. И что это, вероятно, означает то, что ничего не выдумала. Я думала, что они поймут, что это правда, но в ответ они лишь продолжили безынтересно говорить что-то про сны и чересчур бурное воображение, их словно заклинило! Я расстроенная вернулась в комнату. Соседка рисовала. Я была рада, подумала, что ей наконец-то вернули альбом. Едва я вошла, как она сразу перевела взгляд на меня. У нее были большие серо-голубые глаза и пронзительный взор.
- Тебе вернули альбом?! – радостно воскликнула вошедшая девочка.
- Вернули? – сидящая на кровати девушка задумалась, чуть улыбнулась, - можно и так сказать.
- Ты такая красивая, когда улыбаешься. Делай это чаще.
- Буду. Теперь буду.
Я впервые увидела ее улыбку, и она была прекрасной. У моей молчаливой соседки была болезненно-бледная кожа и длинные растрепанные черные волосы, но даже несмотря на это, в ее образе все равно таилась какая-то своеобразная красота. Она взглядом пригласила меня присесть рядом с ней. Я незамедлительно это сделала, хоть и по-прежнему была расстроена недоверием к себе.
- Медсестры тебе не верят?
- Нет, - девочка качает головой.
- Не переживай, - девушка произносит это непривычно ласково, - они и мне не верят. Вернее, не поверили бы, если бы я им рассказала.
- Что рассказала? – вся грусть улетучилась, на смену ей пришло любопытство.
- Что в нашем лесу живет монстр, - в ответ шепчет соседка, словно боится, что их кто-то может услышать.
- Монстр? – девочка произносит это без испуга, который обычно должен присутствовать в голосе в таких ситуациях, - тот монстр, который злой и страшный?
- Нет. Добрый и очень хороший.
- А как ты об этом узнала?
- Пару дней назад мы случайно встретились, когда была прогулка. И вчера тоже. А сегодня он принес мне альбом, чтоб я могла рисовать. Обещал и завтра придти, - и девушка глядит в окно.
Я не верила своим ушам. Два чуда на одну комнату! Соседку было не узнать: она была такой спокойной и расслабленной… и дружелюбной. Я была невероятно рада за нее. Я безоговорочно ей поверила. Что такого странного в том, что в лесу живет монстр? Да и кто сказал, что они могут быть только плохими и злыми? Я уверена, что монстр вполне может подружиться с человеком. Я верю, что наш мир полон чудес и добра, просто не каждый еще нашел свое.
Я думаю, что этот таинственный монстр мог познакомиться с кем угодно, ведь нас здесь много, но он выбрал именно мою соседку. Можно ли считать, что она нашла свое чудо, как я когда-то? Просто оно было в другом воплощении, но ведь ценность от этого не меняется? Глупый вопрос.
- Ты нашла друга? И ты настолько доверяешь мне, что не боишься это рассказать?
- Да, почему бы и нет? – и она опять улыбается, ведь на самом деле она не побоялась рассказать обо всем своей маленькой соседке лишь из-за того, что знала, что ей все равно никто не поверит... никому из них не поверят. Но сейчас уже почти взрослой девушке хотелось её порадовать, - я нашла друга…
Она мне верит, я так рада!
- Он обещал забрать меня, - чуть слышно произносит она, а девочка смотрит на рисунок в ее альбоме. На нем изображен мужчина, с виду он высокий, с темными волосами и в старомодном одеянии, его лицо закрывает ветка нарисованного дерева.
Вечером к нам в комнату вошла женщина. Соседка сразу спрятала альбом в наволочку подушки, а вошедшая направилась ко мне. В ее руках был поднос, а на нем стакан с водой и ярко-желтая таблетка. Она сказала, что это витаминка, что ее передал тот дядя, который мне верил, она добавила, что тот дядя хотел бы, чтобы я послушно пила эти витамины. Я сразу же приняла ее, запив водой. У нее совсем не было вкуса, либо я плохо распробовала. Женщина ушла, а я продолжила писать тебе, мой безымянный друг. Надеюсь, что ты тоже улыбаешься сейчас.
#3
С последней записи прошло достаточно много времени, не могу точно сказать, сколько именно, но немало. Извини, я не забыла о тебе, друг, просто порой бывает так, что проживешь день, два, три, неделю, месяц… а рассказать не о чем. А я хочу, чтоб мои сообщения тебе не были пустыми. Я начну по порядку.
Я не подумала, что тебе может быть интересно, что же это за место такое, в стенах которого происходят такие чудеса. Я живу в большом доме, очень большом. Я уже не раз сказала, что нас тут много. В доме огромное количество комнат, тут живут и взрослые, но больше детей. Огромное количество детей. Некоторые уходят, некоторые приходят. Я живу здесь, сколько себя помню. О нас здесь заботятся: кормят, лечат, если мы болеем, защищают от всего плохого. Я привыкла к этому месту, хотя многим здесь не нравится. Некоторые ребята, которых я лично знала, по секрету мне рассказывали, что собираются сбежать отсюда. Я в непонимании пожимала плечами, а они потом исчезали. Я их больше не видела, словно все это было обычным сном.
Я продолжала ходить к доброму дяде, пить витамины. Хочу тебе порадоваться: мои путешествия продолжаются, хоть и порой мне кажется, что они становятся менее яркими и красочными, чем были раньше, но я гоню эти мысли прочь. Думаю, что мне кажется. А вот от витаминов у меня появилась какая-то сонливость. Когда я просто сплю, то редко вижу сны. Да и зачем мне они, когда я могу воплощать свои сны в реальность?
Однажды, когда после очередного приема таблеток я почти сразу уснула, проснувшись, я увидела, что на краю моей кровати сидела моя соседка и глядела на меня.
- Прекращай пить эту гадость! – шепотом произнесла девушка, оглядываясь с тревогой. Кажется, она была не на шутку напугана.
- Ты про что? – сонная девочка не понимала, чего от нее хотели.
- Я про витамины, которые тебе медсестра приносит!
- Зачем мне прекращать их пить? Добрый дядя говорит, что они пойдут мне на пользу.
- Да ты после них отключаешься, а когда приходишь в себя, ходишь вялой и сонливой. Эти витамины тебя скоро в овощ превратят!
- Как? Они что, волшебные? А могут они превратить меня в русалочку или фею?
Она была рассержена, но я никак не могла понять, почему именно. Вскоре она исчезла. Хотя, сильно сказано, она просто ушла. Это ее дело, однако, дома подняли сильный переполох. Я пыталась им объяснить, что же произошло на самом деле, но все отказывались меня слушать. Теперь я живу в комнате одна и частенько очень скучаю по моей молчаливой соседке, любящей рисовать и смотреть в окно. Я лишь надеюсь, что у нее все хорошо.
Следующее, о чем я хочу тебе рассказать, это об одном из моих походов в кабинет к дяде, который мне поверил. Ты же не против, что я не называю его имени? Вряд ли бы оно тебе о чем-то сказало.
У него очень красивый кабинет, я привыкла садиться на темный кожаный диван, а он всегда присаживался на стул напротив меня. Он всегда угощал меня конфетами и фруктами. Во время каждой нашей встречи мы с ним говорили на абсолютно разные темы. Тот раз не стал исключением.
- Милая, я бы хотел сегодня поговорить о твоих страхах.
- О моих страхах? – девочка разворачивает конфетку, шелестит ярким фантиком, - а зачем вам знать мои страхи?
- Как, зачем? Мы же с тобой друзья, а друзья должны все друг другу рассказывать. Вот я, например, боюсь мышей, высоты и монстров, живущих под кроватью.
Девочка захохотала от такого признания.
- Понимаешь, когда человек рассказывает о своих страхах, то это, как правило, помогает с ними бороться. А я хочу помочь тебе побороть свой страх.
- Ну, хорошо. Больше всего я боюсь лифтов.
- Лифтов? – удивленно переспросил мужчина.
- Да, лифтов. Однажды, когда я ехала в нем, начал мигать свет, а потом и вовсе погас. Лифт словно подпрыгнул, а потом остановился, застрял, я почти час просидела в полной темноте, ожидая, когда его починят. Это было очень страшно, с тех пор я хожу только по лестнице.
Я рассказывала это и чувствовала, как мне становилось холодно и страшно. Я словно вновь пережила весь тот ужас, поэтому была на грани. В тот день я почти до самого сна думала о той ситуации в лифте. Странно, кажется, что я даже слишком сильно перенервничала из-за этого, потому что даже вечером, лежа в кровати, я не могла заснуть, потому что все время испытывала какой-то страх. Тогда мне как никогда не хватало моей пропавшей соседки.
А потом, мой милый друг, что-то произошло. В последние недели я много спала, постоянно чувствуя усталость. В один момент я проснулась и осознала, что нахожусь не в своей кровати. Я обрадовалась, потому что думала, что небольшое путешествие мне бы сейчас очень помогло расслабиться и немного придти в себя. Но вся реальность словно утратила все свои цвета. Она была серой, мутной и холодной. Я стояла посреди своего собственного дома, в длинном коридоре, вдоль которого располагались двери от комнат. Я даже подумала, что я по-прежнему в реальности, буду ее называть так, но дома никого не было. Все комнаты, все кабинеты, везде было пусто. А для меня были открыты все пути. Я смогла даже попасть туда, куда наяву мне был путь закрыт. Я не понимала, почему именно мой дом, и почему он стал таким ужасающе чужим? Я и сейчас не понимаю…
#4
В каком бы состоянии я не находилась, я всегда в больнице. Я продолжаю пить витамины, хожу к доброму дяде. Стоп, я назвала это место больницей? Странно… никогда его так не называла, это дом. Это мой дом. И наяву я или во сне, но я всегда здесь. Если засыпая, я не просыпаюсь в своей кровати, то я все равно просыпаюсь здесь. И дошло до того, что в жизни мой дом начал выглядеть гораздо лучше, чем там. Ты понял, где. С каждым разом там здание становится все более и более старым, поломанным и неживым. Не понимаю, почему раньше я спокойно шла туда, куда хотела, во время своих приключений, а сейчас что-то не дает мне даже покинуть эти проклятые стены! Я постоянно здесь. На улице целую неделю безостановочно льет дождь, нас перестали выпускать на прогулки. Друг… мне страшно, и я не знаю, чего я боюсь.
#5
Решила попробовать не спать. Продержалась всего двое суток, потом пришла женщина и вколола снотворного. И снова эта больница…
Друг, думаю, что мы никогда с тобой не встретимся, но сейчас я бы очень хотела, чтобы ты пришел и забрал меня отсюда. Что произойдет, когда та больница окончательно развалится? Может быть, тогда я смогу оттуда выбраться… и отсюда заодно.
#6
Прости, друг. Возможно, я не буду писать тебе какое-то время. Ты же не обидишься на меня верно? Мне кажется, что я схожу с ума. Если честно, то я даже не представляю, как я должна это почувствовать. Мне просто кажется, что если человек что-то и испытывает, когда сходит с ума, то именно то, что сейчас испытываю я. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я впервые тебе написала. Столько всего изменилось, я отчасти рада, что все это произошло почти на твоих глазах. Сейчас ты мой единственный собеседник. Мне так одиноко… мне так страшно.
#7
Готова поклясться, что в той больнице пахло горелой электропроводкой.
#8
Знаешь что? Я люблю тебя… спасибо за всё.
*~*~*~*~*
Я закрываю тетрадь, кладу ее вместе с ручкой в тумбочку, ложусь спать. Я уже знаю, что сегодня та самая ночь, когда я снова проснусь на другой стороне. Эта сторона старая, грязная жуткая и чужая. В последний раз там пахло гарью, мне кажется, что я знаю, чем все закончиться. Я стою посреди горящего холла. Я успеваю подумать и мысленно задать себе вопрос: “Когда мой прекрасный дар успел превратиться в это ужасное проклятье?” Я иду не спеша, в голове проносятся слова того мужчины по поводу того, что нужно уметь посмотреть своим страхам в глаза. Мне кажется, что сейчас самое время. Та часть больницы, что расположена сзади меня, уже горит ярким пламенем, передняя, однако, еще дает возможность пройти вперед… к лифту. Я нажимаю на кнопку вызова как-то неосознанно. Так же неосознанно я дожидаюсь, пока он приедет и захожу внутрь, нажимая на кнопку. Всех учили, что во время пожаров ни в коем случае нельзя ездить на лифте, но ведь это все не взаправду… так почему бы и нет?
Я еду на лифте вниз… прямиком в горящую шахту. И я начинаю чувствовать. Впервые в другой реальности я смогла что-то почувствовать. Я ощущала, как становится жарко и душно, как моя собственная кожа начинает плавиться. Я чувствую адскую боль. Я кричу, не понимая, что я натворила?! Я кладу ладони на раскаленные стены и начинаю со всей силы биться головой об эти самые стены, намереваясь облегчить свои муки. Мне больно. Мне уже не страшно.
*~*~*~*~*
- Так что произошло с этой девочкой из 307-ой? – медсестра кладет два кубика сахара в горячий чай.
- Да кошмар, не поверишь! Видать, привиделось что-то больной голове, начала башкой об стены биться, пока не расшибла ее окончательно. Череп проломила, скончалась на месте.
- Боже мой, какой кошмар! Как так вышло-то, Господи!
- А я сразу говорила, что надо на таких смирительные рубашки цеплять и все нормально будет. Она же шизофреничкой была, таким чуть что привидеться, они сразу калечить себя начинают. Так нет, новый докторишка лучше знает. Не надо никаких рубашек, говорил он, девочка полностью вменяемая, говорил он, все у нее будет хорошо, говорил он! Тьфу, увольняюсь отсюда, от греха подальше.
- А что-нибудь известна о той, с которой она палату делила?
- Известно. Видать, как-то забор перелезла во время прогулки. Нашли в нескольких километрах отсюда – волки загрызли. Нервная девчонка была, кошмар просто, во всех врагов видела. Тоже обреченная была: все ей кто-то виделся, все она кого-то ждала.
- Знаешь… я, пожалуй, тоже увольняться буду.
Палата теперь пустовала. Никто не спешил туда никого переводить. Сейчас там лишь санитарка оттирала остатки крови со стены и пола. В очередной раз, проходя палату по периметру, она слишком удачно наклоняется и замечает торчащий из тумбочки краюшек тетради. Она заканчивает с уборкой, снимает с рук перчатки и аккуратно берет в чистые голые руки тетрадь. Открывает ее. На глазах появляются слезы, которые капают на пожелтевшую бумагу, оставляя на ней развод.
Ку-ку, привет. Я приветствую тебя, мой дорогой читатель…
