***
Два мира соединены. Везде танцуют и поют. Повсюду смех и музыка. И среди всего праздненства так выделяется ОН. Такой мрачный и... притягательный? Она легко просачивается среди веселящихся людей и останавлтвается в нескольких метрах от НЕГО. Сердце готово выпрыгнуть из груди, когда он обернулся. Его губы расплываются в улыбке, больше напоминающей звериный оскал: - Мое почтение, принцесса, - он склоняется в поклоне, продолжая жечь ее своим взглядом. Она собирает себя в кучу и давит эту фразу: - Я была бы не против прогуляться, не составили бы Вы мне компанию? Почти никто не видит, как пират и принцесса удаляются с праздника. Два часа проведенные за неторопливой беседой, кажутся им сказочным сном, который непременно должен кончиться поцелуем. Потому что нельзя по-другому. Во всех сказках принцесса и ее рыцарь живут долго и счастливо. Его губы все ближе и ближе, как вдруг она слышит яростный крик: - Одри! Ну ка быстро сюда!***
Слезы льются по щекам. Тушь размазана, платье безнадежно испорчено, на щеке горит след от руки матери. А в ушах звенят слова бабушки: "Эта тварь из отбросов общества тебе не пара!" Она поднимает голову и вдруг понимает. Это не сказочный дворец, а тюрьма. И что бы ни случилось. Клетка останется клеткой. Будь она из простого ржавого железа или из золота. Разницы нет. А ей нужна свобода. И пусть там грязно, пусть она не благоухает французскими духами. Но там можно не думать об испорченном платье, не волноваться об оттопыренном мизинце, не переживать за сохранность сложной прически. Там можно быть любым. Там можно любить кого угодно. И она решается. На розовом листке бумаги она что-то пишет своим идеальным почерком. Бежит к старому дереву и прячет записку под корни. Это ИХ почтовый ящик. Вернувшись в свою клетку, она открывает двери гардеробной. Из сундука всплывает пара кожаных сапог, белая блузка с широкими рукавами, короткая коричневая юбка с корсетом.. Она последний раз смотрит на себя такую в зеркало и запускает пальцы в сложную прическу. Оставив на столе россыпь золотых шпилек и кучу лоскутов, которые раньше были роскошным платьем, еще раз окинув себя скептическим взглядом, она спешит к старому дереву. . . . Железный крюк отброшен в сторону, рядом с ним валяется пиратская треуголка, а поверх них лежит записка от НЕЕ. Он мечется, как тигр в клетке, которому глупые дети кидают через решетку куски сладкой ваты и попкорна, а не менее глупые взрослые тычут камерами прямо в морду. Он тоже в клетке. Железной ржавой клетке. А ему нужна свобода. Та, где нет вечных драк и стычек. Где из развлечений не только ром, виски и портовые шлюхи. И он решается. Откуда-то на свет выходят отцовские реликвии: белая рубашка, широкий богато-расшитый пояс, и пара высоких сапог. Он смывает с себя портовую грязь, облачается в этот "щегольский прикид" и спешит к старому дереву.***
Она, спотыкаясь в сумерках, еще на подходе к месту, видит высокую фигуру, прислонившуюся к стволу мощного дуба. Они останавливаются в нескольких метрах друг от друга. И вдруг на их лицах появляются улыбки. Он подходит к ней ближе и заглядывает в глаза. В них любовь. Он берет ее за руку, делает шаг навстречу. Она прижимается щекой к его груди. И вот он. Поцелуй. Такой странный. Со вкусом виски и зефира, табака и мармелада. С запахом перегара и духов. Два мира слились в один. Взявшись за руки они бегут. Бегут дальше от старого дуба, у корней которого рядом лежит золотая корона и железный крюк. Они одни против всего мира, требующего от них исполнения конкретных ролей. Но они больше не станут подчиняться. Их клетки рассыпались в прах. Они оборвали нити и бегут к свободе. У свободы нет цвета, потому что каждый выбирает его себе сам. И их цвет будет красным. Таким же как их страсть. Страсть к жизни. Страсть к свободе. Страсть к друг другу.