***
Питер очнулся в воде. Во всяком случае, он понимал, что ему мокро, когда открыл глаза и чуть приподнялся. Он лежал в воде, в тишине, и незнакомом месте. Поднявшись, Паркер с удивлением обнаружил, что разрушительной боли больше нет, как и поля битвы, Таноса и других. В какую-то секунду он очутился здесь, но где – не имел ни малейшего понятия. Оглянувшись, судорожно выдохнул. В нескольких метрах от него стояла незнакомая человеческая фигура. Питер осознал, что они одни в этом странном умиротворённом месте. Он умер? – Эй? – робко позвал парень. Фигура двинулась после его зова, обернувшись. Паркер, будучи уверенным, что оказался где-то вроде Рая, поражённо молчал. Незнакомой фигурой оказалась никто иная как Чёрная вдова. Питер узнал её, потому что видел по телевизору, в журналах, читал интервью с ней, но никогда не общался вживую. С некой долей сожаления Паркер понял, как бы ему хотелось при жизни познакомиться с такой женщиной, как Наташа Романофф. Тем временем шпионка медленно подходила с не предвещающей никакой угрозы мягкой улыбкой. Лишь когда женщина оказалась на расстоянии вытянутой руки, Питер увидел, что её улыбка никак не сочеталась с печалью в глазах. Она словно знала секрет, от которого у Питера могло разбиться сердце. – Значит, это ты, – тихо произнесла Наташа, внимательно глядя в его лицо. Питер кожей ощущал её сочувствие и интерес. – Вы... знаете меня? Кивок. – Где мы? Чёрная вдова склонила голову к плечу, теперь уже смотря Питеру прямо в глаза. Паркер знал, что она хочет прикоснуться к нему, пожалеть. Почему-то он знал это, как и то, что ещё больше хотел того же по отношению к Наташе. Безмолвная эмпатическая связь между ними не казалась странной или нелепой. – Ты сам знаешь. – Я хотел, чтобы всё закончилось, – получилось немного вопросительно. – И всё закончилось. С тяжёлым сердцем подросток принял её ответ, но сказал: – Я должен вернуться, я не могу вот так умереть, я не хочу! Как же мистер Старк? Как же все? Его собеседница с понимающей улыбкой покачала головой, и Питер видел, что одна за другой её слёзы уже прокладывают дорожки по щекам. Быстро утерев ладонями их следы, эта мужественная женщина посмотрела в сторону, туда, где давно не садилось застывшее солнце. – Забудь о них. Мы здесь навсегда. Питер похолодел от этого ответа. Он знал, просто знал, что Чёрная вдова никогда бы так не сказала, никогда бы не сдалась. – Что? Нет. Нет, Вы пойдёте со мной, мы найдём отсюда выход, должен же быть какой-то выход отсюда! – Или нет. – Ложь! – вспылил Паркер. Он почувствовал, что злость предавала сил, и хотел продлить эти новые ощущения иллюзии контроля над ситуацией. – Чёрт. Как же эта долбанная Перчатка работает?! "Думай, думай, думай!" Чёрная вдова молча следила за метаниями юноши, а когда тот стал к ней спиной и обречённо склонил голову, положила ладонь ему на плечо. Долгое время между ними снова царила тишина. Паркер не нашёл в себе силы говорить – горло сдавливало. Она жалела его. Она понимала, какого это, потому что тоже отдала всё, что имела. Питер знал, словно кто-то неведомый вписал это ему в голову. Он взглянул на себя в отражении воды и увидел молодое, до одури напуганное лицо. Лицо вчерашнего Человека-паука, дружелюбного соседа, а теперь подростка, скитающегося в непонятном пространстве Камня Души, заложника по своей сути. Но почему здесь Чёрная вдова? Зачем Камень дал ему возможность её увидеть? Это какое-то испытание? Питер силился понять, но не мог осознать, что теперь следует делать и как вернуться. Он чувствовал, что может вернуться к живым, назад. "Но не так просто. Камень меня не выпустит. Он никого просто так не выпускает, не даёт выскользнуть отсюда. Не просто так. Нет, не просто так. Потому что этот Камень жадный. Ему нужна душа." Сколько же он получил душ после щелчка Таноса? Питер не хотел думать об этом, как и о причине открывающейся информации. Казалось, пожелай он узнать о чём-то ещё, стоит лишь напрячься – и он уже осведомлён. В Паркере встрепенулась внезапная догадка. "Поэтому мисс Романофф смирилась". Нет. Не думай об этом. "Это была её добровольная жертва". Жертва. Вот именно. "Камнем владеет тот, кто пожертвует душой. Камню нужна жертва. Но жертва была не моей". Паркер посмотрел на своё отражение снова, впервые замечая, что стоит в костюме Человека-паука. Взглянул на свои руки. И почти понял. – Мисс Романофф? Питер повернулся к ней, ощущая, как странное чувство облегчения заполняет его естество. Он сделал шаг в сторону Чёрной вдовы, и женщина в изумлении увидела, как позади парня остаётся... его точная копия. Только теперь ближе стоял тот же подросток, но без супергеройского костюма, в повседневной одежде. Наташа смотрела на парня в ожидании продолжения, каких-то слов, но он только протянул руку. Она ничего не понимала, однако рефлекторно вложила свою ладонь в чужую. – Всё будет хорошо, – вдруг сказал Питер, тепло улыбнувшись. Удивлённо глядя на Паука, Наташа сосредоточилась на его лице, которое исчезло за миг вместе с остальным миром.***
Наташа плавным и выверенным движением густо намазала тост джемом, прежде чем Питер успел что-то возразить. – Держи. И чтобы всё до последнего кусочка съел, ясно? Питер молча взял тост и с явным наслаждением впился во вкусную мякоть зубами. Он давно нормально не завтракал, но Наташа смогла заманить его в гастрономическую ловушку. Женщина чувствовала гордость, наблюдая, с каким аппетитом ест подросток, обещая себе, что расскажет всё Старку. В последнюю неделю Тони с попеременным успехом удавалось заставить Питера нормально поесть. Шпионка спокойно оценила сегодняшний вид Питера: чуть бледнее обычного, но в целом он выглядел неплохо, если не считать естественной на первый взгляд биомеханической руки. До её появления Наташа думала, что Старк уже успел превзойти самого себя, однако та рука убедила её в обратном. Тони долго и упорно трудился над новой конечностью для Питера, и, чёрт побери, если бы только один Тони. Невесть каким образом эта механическая штуковина смогла отлично заменить Паркеру его настоящую правую руку. Отлично, но не идеально. – Тебя Хэппи заберёт? – Неа, – пережёвывая, отвечает Питер, – Тони обещал меня забрать. – Сегодня непростой день, да? – Ага, – он вяло улыбнулся. – Экзамены. – Волнуешься? – Может быть. Немного. Наташа смотрела на Питера с тёплой родительской улыбкой, о чём даже не подозревала. – Давай после школы посмотрим что-нибудь, что скажешь? Я захвачу кучу попкорна, газировки, сладостей, выбор фильма за тобой. – Извини, но я пообещал Нэду, что приду к нему в гости, мы планировали закончить один совместный проект, – кажется, ему и вправду жаль, – а ещё патруль... Наташа ясно увидела, как он растерянно осёкся на полуслове, забывшись. Питер не мог привыкнуть к тому, что патрулирования больше в его жизни нет, как и Человека-паука. – Ничего, солнышко, конечно же, проведи время с Нэдом, – ласково зарылась ладонью в его волосы, отвлекая парня от погружения в раздумья. – Повеселитесь там за меня. Возникло уютное молчание. – Нат? – М-м? – Я ни о чём не жалею. Наташа только ласково прижалась губами к его лбу, зная, что он всё поймёт. – А теперь беги и надери там всем зад, Питер Паркер. – Да, мэм! – шуточно отсалютовал парень, схватив ещё один тост со стола и поправив лямку рюкзака. – И не забудь позвонить мне, когда выйдешь из школы. – Ты прямо как Тони! – И ему тоже. Шутливые перебранки поднимали им обоим настроение. Тони часами жаловался Наташе по телефону на то, что "пацан" с него верёвки вьёт, и все вокруг ему потакают, но Нат не слышала и доли реального возмущения в голосе Старка. В этой семье образовались прочные узы взаимопонимания и любви, а Тони по привычке не желал показывать глубинные эмоции. Женщине очень хотелось верить, что Питер ощущал её благодарность и доброту. Наташа не заметила, как прониклась к нему знакомым чувством привязанности. Ощущения разливались в ней на грани новой нежности, которую она не испытывала раньше. Питер отвечал взаимной добротой, впрочем, он со всеми умудрялся строить понимающие и хорошие отношения. Наташа была с ним, когда Питер впервые очнулся и понял, что его правой руки больше нет. Пеппер, маленькая Морган и даже Мэй тогда вышли из палаты по наставлению врача, чтобы не стать свидетелями истерических слёз или панической атаки. Остались лишь Тони и Нат, готовые ко всему. Питер так и не заплакал. Он долго и с какой-то непонятной смесью эмоций на лице рассматривал пустоту вместо привычной конечности. Большим испытанием для парня стала потеря своих способностей. Тогда в его глазах плескались такие растерянность и страх, что Нат хотелось обнять его и утешить, как ребёнка. Прошла пара дней с тех пор, как Питер сказал читающей ему об астрофизике Наташе, что прошёл бы через всё снова, будь у него шанс вернуться во времени. Она молча вложила закладку на страницу (Пеппер продолжит отсюда) и отложила книгу в сторону, мягко сжав здоровую ладонь на простыни. – Я тоже, малыш. Я тоже.