***
Солнце светило ярко, озаряя загородную дорогу изобильным светом. Это была одна из причин, почему Крис любила зиму больше лета: на Дальнем Востоке в холодное время года было гораздо больше солнечных дней. В то время, как над европейской частью страны висело удручающее серое небо, в её маленьком городе на побережье Охотского моря погода радовала улыбающимися лучами и лёгким, здоровым морозцем. Однако настроение девушки было не под стать погоде. Пробравшись к дальнему ряду сидений и забившись в угол, она сидела букой. На её лицо, словно на зимний Питер или Калининград, легла мрачная туча. Крис наблюдала исподлобья, как веселятся её товарищи по танцам, как сбились в кучку и играют в карты парни, как девочки, смеясь, решают, кто будет накрывать на стол… Как среди тоненьких фигурок затесался тот, ради кого и состоялась злополучная поездка, а на его коленях, подпрыгивая на каждом ухабе просёлочной трассы, сидит Алёна, которую до этого момента Кристина даже и не замечала. Андрес сидел, не распуская рук, довольно целомудренно придерживая девушку за талию, но всё равно это было настолько слишком! Слишком предательски, слишком невыносимо, слишком зачем-ты-так-со-мной. Он хохотал непринуждённо, не глядя в сторону Кристины, и явно наслаждался пребыванием в центре женского общества. Каждой девчонке, что смотрела ему в рот, Андрес старался уделить внимание. Подобно раздающему автографы певцу, парень успевал всех одарить своей улыбкой, шуткой и незамысловатым комплиментом. Кроме Кристины. Она, как невидимка, затерялась в глубине автобуса, ненужная и неприметная своим друзьям и парню. Крис проклинала тот момент, когда решилась ехать, когда увидела его впервые, когда вообще пришла на танцы. Чувствуя себя не в своей тарелке, она уже хотела попросить остановить автобус, чтобы вернуться в город; но вокруг, как назло, был лишь пустырь. Оставалось плыть по течению и ещё больше зарываться в собственные комплексы и загоны. Кристинино самокопание достигло апогея, когда автобус прибыл к месту назначения. Уныло поплелась она вместе со всеми в сторону домиков: им предстояло заселиться. Номера этой гостиницы были двухместные, и ребята увлечённо решали, кто с кем будет жить. — О, Крис, привет! А я и не заметила тебя в автобусе. Голос принадлежал девчонке, стремительно прошедшей в сознании Кристины стадии от «без понятия, кто она такая» до «той самой стервы» — перед ней стояла Алёна собственной персоной. «Куда ж тебе, — подумала Кристина зло. — Ты занята была». А вслух произнесла: — Трясло в дороге сильно — фокус, видимо, размылся. Лицо собеседницы немного вытянулось при виде холодного взгляда, которым её одарили, но Крис было уже не до неё: буквально в нескольких шагах она увидела Андреса, что подошёл к стойке ресепшн. Прислушавшись, девушка уловила его негромкую, обращённую к администратору речь. — Мне не нужна обычная комната, — объяснял парень. — Я возьму люкс, с большой кроватью. — Второй этаж, последняя комната по коридору направо. Приятного отдыха, — заученно ответила администратор. С большой. Кроватью. Вот и приплыли. Кому нужна двуспальная кровать в поездке с друзьями?! Лишь тому, чьи намерения далеки от дружеских, а планы на ночь включают не только сон! Но неужели эта пигалица, стоящая прямо сейчас пред светлы очи, и есть та счастливица, которую он собрался удивлять эксклюзивными апартаментами?.. — Ну так что, Крис? — послышался вопрос Алёны, явно не первый, судя по ноткам нетерпения. — Ты вообще слышишь меня, что с тобой? — Что? Извини, задумалась. Ты что-то говоришь? — Я говорю, все уже распределились, кто с кем ночует. Мне не хватило пары, может быть, вместе поселимся? Алёна приветливо улыбалась, и по мере того, как до Кристины доходило, что не она будет делить с Андресом двуспальное лакшери-ложе, её отношение к собеседнице стремительно теплело. — А… Вместе поселиться — ты и я? Ну да, давай. Конечно, — произносила Крис, выдыхая, а молоточки в голове стучали: «Кто тогда?!» И не поторопилась ли она давать согласие Алёне, а вдруг тем самым человеком, для которого отводилась другая половина кровати, была она сама?.. У Крис шла кругом голова. — Ах, вот ты где! — услышала она неизменно бодрый голос Андреса. Лёгок на помине. — А я уж думал, не поехала. Прекрасно, ты меня ещё и не заметил. — Ты чего скисла? Бросаем кости и айда кататься на сноуборде! — Я не умею, — пробормотала Крис, но сердце, скованное льдом, затрепыхало, разбивая жёсткую корку, и начало понемногу оживать. — Да ерунда, это совсем не сложно! Я научу тебя, — пообещал Андрес и одарил её столь полюбившейся «всё-будет-хорошо» улыбкой. Подобно загипнотизированному кролику Кристина бросила сумку с вещами в общей комнате и поспешила к толпе ребят, собравшихся кататься на сноуборде. — Смотрите, эта гора достаточно полога — идеально для новичков, — вещал Андрес, стоя в центре импровизированного круга из любителей зимних видов спорта. — Блин, как кататься, если ноги обездвижены? Это ж тебе не лыжи… — А если я упаду? — Пойдёмте уже быстрее, мне холодно! — наперебой причитали девчонки. Андрес ответил всем, что сноуборд — это гораздо круче лыж, когда уловишь принцип, что падать разрешает на себя и что любовь должна согреть. Чтоб не стоять в огромной очереди на подъёмник, решено было пойти пешком на гору: благо она была не слишком высока. Они прошли уже достаточно, когда остановились отдохнуть, и Крис залюбовалась открывающейся взгляду перспективой. Внизу простирались потрясающие горные виды, величественный Тихий океан вдали застилал собой весь горизонт, а редкие постройки казались крошечными на фоне великолепия дикой природы. Ей вдруг захотелось запечатлеть всю эту красоту как память о поездке. Поставив свой сноуборд на снег и придавив подошвой, Кристина полезла в карман за телефоном. Нога внезапно подвернулась на раскатанном снегу, момент — и лакированная доска покатилась вниз с ускорением, достойным Чёрного плаща. По цвету она тоже была чёрной и здорово виднелась на снегу. — Твою же мать! — только и успела ахнуть Крис. Друзья обернулись на этот вскрик и поддержали её точку зрения дружными «Бля-я-я» и «Как так-то!» Катание накрылось медным сноубордом — по крайней мере, так считала Крис. Уже собравшись идти обратно несолоно покатавшись, она почувствовала на своём плече крепкую руку и услышала неизменное: — Ничего страшного, сейчас мы всё решим. Ей даже не было особо интересно, как этот «мистер-мне-всё-под-силу» собирается найти на вершине горы запасной сноуборд. За этот голос, говорящий ей на ухо ободряющие вещи, она была готова душу дьяволу продать. Он, как всегда, вселял уверенность, и в этот раз, помимо прочего, развеивал как дым досадные воспоминания о девушке, сидящей на его коленях, и о таинственном люксе с двуспальной кроватью. Крис слушала его — и уплывала. Когда были даны ЦУ и объяснена техника безопасности, один за другим ребята и девушки начали съезжать со склона. Их визги отдавались эхом в горах, счастливый смех удалялся по мере того, как они скатывались вниз, и наконец настала очередь Андреса и… её? — Иди сюда, — сказал парень, застегнув крепления на ботинках. — Поедем с тобой вместе. Крис послушно приблизилась, едва унимая колотящееся сердце. — Вставай на доску, спиной ко мне. Ближе, ещё ближе. Как будто её надо было уговаривать! Она прижалась чуть ли не вплотную. — Вот так вот, хорошо… Доверься мне, сейчас поедем с ветерком. Крис не любила скорость и не любила, когда что-то ей было неподконтрольно. Но Крис любила Андреса и доверяла всей душой. Зажмурившись, она кивнула: — Поехали… Сноуборд легко соскользнул и покатился по склону, набирая скорость. Крис затаила дыхание, сосредоточившись на обнимающих её сильных руках. Уверенность Андреса передавалась ей через сплетение их тел, через горячее дыхание над ухом. И страх растаял, не выдержав потока адреналина. Вот оно, счастье! Вот она, свобода! Вот оно, единение душ! Они летели с горы на скорости, ветер свистел в ушах, и Крис, не сдерживая эмоций, закричала: — У-у-у-у-у! Андрес за её спиной подхватил этот клич и вставил свои пять копеек: — О-о-о-о-о!!! — А-а-а-а-а, — вопили они хором, подъезжая к подножию склона. Крис навалилась всем телом на Андреса, и они кубарем полетели в сугроб — благо, скорость в конце заезда была уже значительно меньше. — Вот это у вас тандем! — присвистнули ребята. — Крис повезло, пассажиром ехала, — подкалывали девочки. И лишь преподаватель Рома в своём репертуаре решил испортить праздник нудным: — Андрес! Все ждут тебя, вообще-то, кто девчонок будет танцевать? Я уже музыку настроил, ёлку включил, — поглядывал Роман недобро в сторону Кристины, как будто лично она посмела отнять драгоценное время Андреса. А впрочем, ей такая ревность даже льстила. Румяные с мороза, они гурьбой ввалились в просторную гостиную с огромной и наряженной — Роман не обманул — пушистой ёлкой. После прогулки аппетит был волчий. Стол ломился от кушаний и бутылок шампанского, и ребята набросились на еду и спиртное, рассевшись по длинным деревянным лавкам. Зазвучали привычные тосты за то, чтобы новый год был лучше, чем старый, и у Кристины в животе забурлили пузырьки шампанского, принося лёгкость мыслям и расслабляя тело. Действительно, всё будет хорошо. Игристое вино, помноженное на голодный желудок, не заставило ждать очевидного эффекта: голова у Кристины закружилась, по венам побежал кураж. Проблемы отступили на второй, а то и на десятый план — настало время веселиться. Роман добавил громкость музыке и объявил руэду*. Все весело повскакивали с мест, стремясь успеть встать в круг, и вечеринка понеслась по-настоящему. Кристине в пару достался обычно хмурый, но конкретно в тот момент приветливо улыбающийся Юрий. Спустя пару фигур послышалась команда «да́мэ», и она перешла к Роме. Тот, покружив девушку в са́кале, вскоре объявил дилекено и перевёл её к Андресу. И если до этого момента Кристина сохраняла остатки трезвости, то ласковые руки и мягкие движения её любимого партнёра прогнали их восвояси. Расслабившись и растворившись в музыке, отдавшись танцу без остатка и наслаждаясь близостью Андреса, Крис максимально погрузилась в танец. Её кружили в затейливых фигурах то одни, то другие руки, по кругу передавая следующему партнёру. Она не знала, что за элемент последует за предыдущим, и ей до этого не было никакого дела: Крис наконец-то поняла, откуда растут ноги в танцах. Готовая к любому повороту, она порхала, словно птичка, кайфуя от себя и обстановки, от сладостного голоса латиноамериканского певца, от ощущения себя частью большого коллектива. Ритм сальсы наконец-то ей поддался. Роман смотрел приободряюще и незаметно поднимал большой палец вверх; партнёры восхищённо любовались ладной фигуркой в головокружительных поворотах, и весь мир, казалось, вращался вокруг Кристины и лишь для неё. Картинки мелькали по сторонам, словно карусель, раскрашивая действительность разноцветным калейдоскопом. Затем движение ускорилось, да так, что Крис не поспевала больше. Она почувствовала себя на вертолёте, кружащемся вокруг своей оси. — Так-так, давай-ка вот сюда, — кто-то помог ей опуститься на диван. Зачем?.. Она хотела танцевать! — Всё хорошо, я в норме, — попыталась выговорить Крис, но язык почему-то не слушался. Тошнота накатила внезапно, и девушка едва успела, пошатнувшись, выбежать из комнаты в сторону уборной. — Так странно, что с ней? Вроде немного выпила. — Ничто не предвещало, — как в тумане, раздавались голоса за спиной. Успев добраться до фаянсового друга, Кристина опустилась на пол и вывернула в него свой неудавшийся ужин. Обхватив унитаз двумя руками, она загнанно дышала через рот, пытаясь унять сердцебиение и понять, в какой момент всё пошло не так. Кристина не была заправским алкоголиком, но пить умела; оттого ей показалась очень странной реакция организма на напиток. Скорей всего, с ней сыграли злую шутку голодный желудок, нервное напряжение последних дней и последовавшее за ним резкое расслабление в танце. Зелёные глаза Андреса. Его тело так близко к её… Поняв, что парень мог видеть её позор, Кристина заскулила от отчаяния и стыда. Ей надо было встать, пойти обратно, попробовать исправить ситуацию. Но ноги, как назло, не слушались, всё тело стало ватным, а мысли, разбегаясь, сводились только к одному: поспать. Совсем недолго, хотя бы полчаса. С трудом умывшись и приведя себя в сравнительный порядок, девушка вышла из уборной и прокралась в небольшую комнатку с тахтой. Ей нужно лишь немного восстановиться, и тогда… Что будет дальше, Крис додумать не успела, вырубившись на диване, как была — в одежде и ботинках.***
Она не знала, сколько проспала. Кристину разбудило чувство дикой жажды, хотелось выпить по меньшей мере озеро Байкал. На пробу девушка приподнялась на локтях, пошевелила головой — та немного гудела, но в целом ощущения были гораздо лучше, чем до сна. Что делают ребята? Сколько времени прошло и… где Андрес? Ответ на последний вопрос мучил её больше всего. Осторожно, цепляясь за косяки, она пробралась в уже знакомый туалет и, припав к водопроводному крану, словно к святому источнику, принялась жадно пить. Холодная вода наполняла пустой желудок, очищая и отрезвляя. Кристина посмотрела в зеркало, стёрла следы размазавшейся туши. Вид у нее был тот ещё, но возвращаться людям, хочешь-не хочешь, было надо. Гостиную освещал слабый ночник, что было на руку Кристине — ей не хотелось, чтобы кто-то разглядывал её при ярком свете в столь невыигрышном виде. Впрочем, присмотревшись к «оставшимся в живых», Кристина поняла, что волноваться было не о чем. То там, то здесь виднелись пьяные тела. Кто-то спал в позе буквы зю, кто-то вёл философские беседы на бог знает кому понятном языке, иные клевали носами в остатки салатов. На полу валялись в ассортименте пустые бутылки. «No more champagne and the fireworks are through» — доносился как нельзя в тему из магнитолы нетленный новогодний шедевр группы «Abba». Андреса в комнате не наблюдалось. «Естественно, ведь он не пьёт, ему не место среди перебравших», — промелькнуло у Кристины. Но где же он? И, более насущное, где её комната и сумка? Без телефона было как без рук. Девушка поёжилась от холода — отходняк от алкоголя давал о себе знать, и подошла к вешалке, где среди вороха как попало брошенной верхней одежды чудом нашла свою куртку. Накинув её на плечи, Крис отправилась на поиски по тёмному дому. Она блуждала по закоулкам, то заглядывая в кладовку, то натыкаясь на двери с надписью «служебное помещение». Пройдя изрядно вглубь здания, наткнулась на тупик и была вынуждена вернуться восвояси. Похмельный синдром не способствовал долгим прогулкам, и Крис с досадой привалилась у косяку, когда, как вспышка молнии, её озарило воспоминание. Ну конечно, все спальни находились на верхнем этаже. На деревянной лестнице тоже было темно. Наощупь преодолевала Крис ступеньку за ступенькой, и каждый шаг сопровождался скрипом. «Как в фильме ужасов» — подумалось некстати. На самом деле, в доме было абсолютно безопасно. База была не из дешёвых и не скупилась на охрану: чужой бы не проник на территорию. Своим друзьям по группе сальсы Крис доверяла, только… Её терзало смутное предчувствие. Непрошенная мысль, как надоедливый комар, зудела где-то на задворках сознания, но девушка — из-за похмелья ли или по иной причине — не могла схватить её и осознать как факт. Что-то всё время ускользало. В узком коридоре стали появляться первые двери. Крис дёрнула одну на пробу. Заперто. Вторая дверь также не поддалась. Третья открылась, являя взору парочку закутавшихся в одеяло, словно в кокон, девочек. Крис даже не разобрала, кто именно там был, но явно не её соседка. Она шла дальше — надо же ей было найти своё пристанище на эту ночь. Потом коридор внезапно завернул направо, в изогнутом пространстве больше не было боковых дверей, а только кулер да цветы в кадушках. Проведя машинально рукой по разлапистым листьям манстеры, Кристина поняла, что её путь закончился. Идти дальше было некуда: впереди была единственная дверь. Из-под щели в полу виднелась узкая полоска света и приглушённо доносилась музыка. Та самая бачата, которую они с Андресом танцевали на сальсатеке. Он говорил, что это его любимая песня. «Мне нужен номер люкс, с большой кроватью», — всплыло в памяти. Поперёк горла встал комок. Остановившись перед дверью, Кристина притормозила, унимая бешеное сердцебиение. Всё сходится: последняя по коридору. Девушка была абсолютно уверена, что по ту сторону двери — Андрес. Он там, её любимый, и, возможно, ждёт именно её. С романтичной мелодией, доносящейся сквозь хлипкую перегородку. Наверное, со свечами и шампанским на столе. А главное… с большой кроватью. Сейчас наконец-то всё произойдёт. Крис судорожно набрала воздуха в лёгкие и толкнула дверь. Вторя её ожиданиям, та оказалась незаперта, и девушке открылся полумрак просторного помещения. В комнате горел камин, заменяя собой электричество, и языки пламени лизали берёзовые поленья. В отражении огня плясали тени на стене, и Крис увидела их раньше, чем поняла, где их источник. Мгновенно протрезвевшая Кристина замерла, узнав в одной из них силуэт Андреса. Парень был полностью раздет, и его мускулы играли, перекатываясь под гладкой кожей. Он занимался любовью. Не с ней. Его руки жадно ласкали не её обнажённое тело. Губы покрывали поцелуями чужую спину. Кто-то другой, извиваясь, принимал в себя его горячую плоть. Осознание накрыло безжалостной волной. Андрес никогда не подбивал к ней клинья. Он вовсе не тупил, как ей казалось: он просто не был никогда в неё влюблён. Острая как нож правда лезвием вошла под рёбра, заставляя от боли согнуться пополам, но это было ещё не всё. Забыв о приличиях, желая испить своё горе до дна, Кристина сделала пару шагов к милующейся парочке и обомлела. Под Андресом, извиваясь в жарких конвульсиях, был Рома — их главный сальсерос. Парень подставлял свою шею под жадные поцелуи, толкался бёдрами навстречу движениям Андреса, хрипло стонал. Он был ведомым в этом танце любви и, судя по всему, эта позиция его вполне устраивала. Кристина была лишней в этой сальсе. В голубом пламени камина горели все её мечты о счастье с Андресом. Кристина задохнулась правдой, словно едким дымом. Отчаянно нуждаясь в воздухе, она попятилась из комнаты и, не помня себя, побежала к выходу из домика и выскочила на мороз. Зимний вечер обдавал холодом, колючие слёзы контрастом жгли щёки. Она бежала, не зная куда и зачем, прочь с территории закрытой базы. Дорога сверкнула двумя жёлтыми огнями: по трассе ехала машина. Поравнявшись с Кристиной, водитель опустил стекло: — Простите, девушка, я заблудился, а навигатор завис. Это база Голубая лагуна? Крис подняла на человека заплаканные глаза. Слёзы путались в ресницах, мешая разглядеть, кто перед ней, и только вежливый, приятный голос служил последней ниточкой к реальности. — Да, — ответила она сквозь силу. — Совершенно точно, голубая.