Бэмби

Бэмби не двигалась и не моргала. Драматическая сцена, сопровождаемая всхлипами-задышками Софи, затягивалась и не просто требовала, а кричала о разрядке. — Лапуля, — хриплый голос Бастиана, развеял магический флёр момента — Софи ахнув, затихла и дёрнулась в попытке освободить руки; Луна, по-прежнему не моргая, потерянно стянула наушники, — интерес импонирует, но, думаю, пора отвернуться. Отступая, Бэмби ударилась плечом, чертыхнулась и выскочила вон. Софи, тем временем, всё же удалось высвободить руки, и теперь она растирала запястья, причитая: — Зараза… расскажет. Всё расскажет Ноэлу. Маленькая дрянь… не упустит ведь… — При чём тут Ноэл? — Не понял Бастиан. — Ну… — Она, кусая губы, перевела на него взгляд. — Просто… просто я не знала, сможем ли мы ещё… Ты не отвечал, понимаешь?.. Один из не рушимых принципов, золотое правило — не трахать фройляйн друзей и знакомых — осквернили самым непотребным образом. — Сеанс окончен, — холодно произнёс Бастиан. Усугубляло то, что он взял попользованное Ноэлом. — Прости… — захныкала Софи. — Ты не писал, не звонил… Я не знала… — Я сказал, сеанс окончен. На выход. Пока Софи, хлюпая носом и давясь слезами вперемешку с какими-то оправданиями, натягивала одежду, Бастиан, гладя на мерцающий ночной Нью-Йорк, пил виски, и вспоминал перепуганную, красную от смущения Бэмби: пухлые губки, беззвучно ловившие воздух, влажные блестящие глаза... Зачем-то, совсем некстати и вопреки всему, на лице заиграла усмешка. * * * — Девочки, доброе утро, — с улыбкой поздоровался Бастиан, войдя следующим утром в приёмную. — Доброе утро, — булькнула, заливаясь краской Бэмби. Помощница вняла рекомендациям по внешнему виду. Стильная свободная белая рубашка, заправленная в модные, песочного цвета штаны-бананы с широкими чёрными подтяжками. Зря сомневался — вкусом и чувством стиля определённо не обделена. Как и чувством текста. Вернувшись вчера домой в, мягко говоря, «приподнятом» настроении, просматривая непрочитанные сообщения, Бастиан наткнулся на статьи из писательского портфолио Бэмби. Для второго курса оказалось очень даже неплохо. Что не могло не радовать с профессиональной точки зрения, но очень расстраивало с другой. Бэмби совершенно точно не была молоденькой дурочкой, на которую он рассчитывал по внешним характеристикам. — Доброе, — буркнула Кэндис. — Уборщица просила передать, что шоколад с зефирками с трудом отмывается от ковра. Потому, в дальнейшем, пусть мистер фон дер Граф будет так любезен, и, если уж не может донести до урны, бросает хотя бы мимо ковра. — Так и сказала? — Дословно. — Обязательно учту. Пожалуйста, набери Ноэла, в десять жду его с командой в конференц-зале. Пусть возьмут все наработки для будущего номера. Устроим им кризис-менеджмент, — последнее Бастиан сказал глядя на застывшую, чуть ли не впечатанную в монитор помощницу. Ореховые глазки, чувствуя внимание, взметнулись на него. Мышцы на тонкой шее сократились. Щёки тут же снова покраснели. «Ну что, лапуля? Будешь усложнять или собственная колонка и зарплата перевешивают конфузность?..» — Не сиди так близко к монитору. Оторвись. Идём, — пригласил её Бастиан, решив не откладывать щекотливый разговор, — обсудим… твои задания. Придерживая дверь, он наблюдал, как на дрожащих ногах, опустив голову, Бэмби идёт к нему, словно на заклание. — Присаживайся. — Бастиан прицельно бросил пальто на ручку дивана. — Я согласна, — почти прошептала Бэмби сев перед ним в кресло. Бастиан ухмыльнулся: — Согласна, что свидетелей в живых не оставляют? Бэмби подняла взгляд. Она смотрела на босса больше в недоумении, а он всё с тем же выражением лица молча наблюдал. Пикантность ситуации возбуждала, поглощая и растворяя осадок от признания Софи. Бастиан пока не знал и не представлял, как играть без сценария ещё и в незнакомых декорациях, но на то он и «кризис-менеджер», чтобы решать невозможные задачи. Гонка за Бэмби становилась импровизацией, и это ему чертовски нравилось. Эксклюзивность, о которой так грезил накануне, просто зашкаливала. — На увольнение, — наконец, выдавила Бэмби. — А ты хочешь? — Я… я… — Бэмби «сломалась». Это явно не то, что она ожидала услышать. — Увольнять тебя в мои планы не входит. Время было не рабочее, двое взрослых, по обоюдному согласию, расслаблялись. И, как мне кажется, в кабинете было довольно темно… Теперь они вдвоём изучали друг друга. Бастиан видел в её взгляде и смущение, и осуждение, и обиду. Но было там и что-то ещё, что вызвало у кризис-менеджера облегчение и уверенность, что шансы увидеть бельё снова возрастают, а Бэмби заставило, в конце концов, кивнуть и, опустив глаза, соврать: — Да. Было темно… «…Неужели так хочется денег?.. Или не денег?.. Это слишком легко… Даже не верится…» — Что ж… — Бастиан откинулся на спинку кресла, продолжая смотреть прямо, с лёгкой ухмылкой. — На будущее, настоятельно рекомендую согласовывать проникновение в мой кабинет во внерабочее время. Я же постараюсь впредь быть более осмотрительным. Есть что-то ещё, что хочется в связи с этим обсудить? — Простите. Я просто… просто не думала… — Не страшно. — Я никому не расскажу. — Как хочешь. Сплетни не люблю, но и не боюсь. Преданность ценю. Бэмби закашлялась, отводя глаза. — Водички? — обходительно предложил Бастиан. — Нет… спасибо. — Значит, тему закрываем. Перейдём к делам... Через неделю благотворительный вечер. Помнишь? — П-помню. Кэндис говорила. Вечер по сбору средств на лечение детей, больных лейкемией. — Точно. А после выпуска будущего номера планируется кое-что поинтереснее. Двухдневная командировка в Лос-Анджелес. На конференцию по издательскому делу. Я буду толкать речь, как специальный гость, а ты — следить за тем, чтобы у меня было всё необходимое. Текст выступления я написал, Кэндис подкорректировала. Но хочу, чтобы ты тоже его посмотрела. Пожалуйста, начни сегодня. До конца недели жду замечания. Повисла тишина. Бэмби смотрела в пол, поджав подкрашенные вишнёвым блеском-тинтом губки. «Интересно, а вкус тоже вишнёвый?..» — Что-то не так? — Не ожидала, что командировка будет так скоро… Как-то это... Я ведь никогда не занималась ничем таким… — Каким? — усмехнулся Бастиан. — Ну всякой этой секретарской работой. Угадыванием желаний босса по взгляду и всё такое. — Тогда, пока не научишься, буду озвучивать свои желания. Это не проблема, — смягчил тон Бастиан. Кончики её ушей чуть покраснели. — Тут нет ничего сложного. Мне просто нужен рядом человек, на которого можно положиться. Представь, выхожу на трибуну… А я ведь специальный гость, на минуточку. Светило издательского дела, можно сказать. Знаю и делаю всё явно лучше других, иначе почему бы меня звать специальным гостем? М?.. И вот, выхожу на трибуну и вдруг обнаруживаю, что нет ручки — а это, сама понимаешь, в издательском деле неприемлемо… Или разрядится планшет... Что тогда?.. А так у меня будешь ты, которая сразу подаст ручку или второй, заранее заряженный, планшет… Впервые за весь разговор на губах Бэмби проявилась тень улыбки, хоть и робкой. «Зачем так невинно выглядишь?..» — Он чувствовал возрастающий голод. Самое желанное в мире блюдо, вернувшись на крючок, хлопало длинными ресницами и даже не догадывалось, в какой находится опасности. — Не переживай. Страшно только в первый раз. Потом втянешься. Может, даже будешь с нетерпением ждать таких поездок. — Ну, как понимаю, деваться в любом случае некуда. «Некуда, сладкая… назад дороги нет». — Не накручивай себя. Вот я в тебя верю. Если бы не верил, то не взял бы помощником. — Бастиан одарил её самой доброжелательной улыбкой, на которую только был способен, и вновь заметил, как кончики ушей порозовели. — Через десять минут идём на совещание. Когда Бэмби уже взялась за ручку, Бастиан решил спросить вдогонку: — Что ты тут так поздно делала? — Хотела пофотографировать. Тут очень красивый вид… э-э-э… на город. «Да, вид вчера был, что надо…» * * * Совещание редколлегии открылось монологом Бастиана. Он поведал о причине возвращения, о том, что несмотря на повышение, постоянно следил за журналом, а завершил вступительную речь словами о том, как печально теперь видеть своё детище на грани закрытия. Далее последовала критика дизайнерских, стилистических и кадровых решений, принятых после его ухода. Террариум зашевелился. Началось с обмена взглядами, а потом перешли к самой интересной части — охоте на ведьм и высказыванием всего, с чем каждый был не согласен за время работы друг с другом. Отмалчивались только двое. Конечно, Ноэл и, к огромному удивлению, фотограф Ронни, которого Бастиан самолично нанимал и проводил много времени, помогая усовершенствовать мастерство. Первый на каждое замечание в свой адрес с презрительной усмешкой качал головой, а второй находился в крайней степени рассеянности, глупо улыбался, будто вовсе не слушал. За полтора часа Бастиан существенно изменил концепцию будущего номера, раздал чёткие указания редакторам и установил новые сокращённые дедлайны: номер должен выйти аккурат в хэллоуинский сочельник, материал — прийти Бастиану на почту за неделю до сдачи в печать. По итогу на подготовку осталось катастрофически мало времени. Мало, но, если выложиться на всю катушку — предостаточно. А выложиться придется, потому что результат подготовки материала и номера в целом станет своего рода тестом на профпригодность. С непрошедшими издательство попрощается. Взяв на себя подготовку вступительного слова от редактора, Бастиан объявил совещание закрытым. Когда за последним сотрудником закрылась дверь, Бастиан взглянул на помощницу. Собранные в высокий хвост волосы переливались в солнечных бликах. — Что думаешь? — Он подхватил пиджак, отброшенный на спинку кресла ещё в начале совещания. — Впервые в таком участвую. — Бэмби захлопнула блокнот и поднялась из кресла. — Мне понравилось. Но если бы была по другую сторону стола — вряд ли бы понравилось. «А вчера с какой стороны стола хотела бы оказаться?..» — Когда был главредом, мы всегда устраивали подобные совещания. Некоторые номера обсуждались по пять-шесть часов. А некоторые и дольше. Ночь перед выходом каждого номера мы проводили в редакции. Хотелось делать качественный продукт. Казалось, в глазах Бэмби мерцают огоньки. Всё совещание она за ним наблюдала. Даже изучала, можно сказать. — Ты ведь увлекаешься фотографией, да?.. — издалека начал Бастиан, сгребая в папку документы. Бэмби только открыла рот, чтобы ответить, как дверь в конференц-зал распахнулась. «Чёрт…» — Басти! — Кроваво-красные губы натянулись в улыбке — при дневном свете силиконовые трансформации были ещё заметнее и ещё менее привлекательными. — Прости, немного опоздала, — жеманно хихикнула Софи. — Привет, Софи. — Бастиан внутренне чертыхаясь, сохранял внешнее спокойствие. — Не опоздала. Я собирал только редакторов. Софи метнула полный неприязни взгляд на Бэмби: — Редакторов и стажёров? — Мисс ван Мунс мой новый личный помощник. — И давно она стала ЛИЧНЫМ помощником? — процедила Софи сквозь зубы. — Дошла до шантажа, чтобы заполучить повышение? — Если мне не изменяет память, кадровые вопросы не в твоей компетенции, — Бастиан повысил голос, и коснулся спины Бэмби, давая понять, что пора «отмереть». — С тобой мы всё уже выяснили. Будь добра, иди работать. — Нет, мы ещё не всё выяснили. — Софи испепеляла взглядом его руку, лежащую на спине Бэмби. — Мисс Брукс, уверен, вас ждут на рабочем месте, — продолжая подталкивать помощницу к выходу, как мог ровно и спокойно сказал Бастиан. — По итогам совещания выяснилось, что многие не довольны вашей работой. В перспективе тесты на профпригодность. Настоятельно рекомендую начать заниматься самосовершенствованием. Профессиональным, разумеется. В молчании Бастиан с Бэмби подошли к лифтам. — Тебе нравится этим заниматься?.. — В него впился внимательный взгляд. Бастиан вопросительно изогнул бровь. — Увольнять, нанимать… Ездить на бесконечные переговоры… Видится таким скучным и неинтересным. Быть главным редактором и променять на вот это всё… — Вздёрнутый носик забавно сморщился. — Любому человеку свойственно куда-то двигаться. Я предпочитаю двигаться вперёд. — И отказываться от того, что нравится? — Иногда приходится идти на жертвы и сбрасывать балласт. — Слова истинного кризис-менеджера. — Бэмби усмехнулась. — А я хочу двигаться только в направлении журналистики. Рассказывать людям что-то интересное и важное. Сейчас нравится писать о музыке и кино, потом планирую перейти на военно-политическую тематику. Амбициозность удивила. Сложно представить девчушку с кукольной внешностью, делающую репортажи из горячих точек. Довольно смело для тепличного растения… — Вообще изначально мечтала стать фотографом. Но вскоре выяснилось, что тут я совершенно бездарна, — пессимистично заявила Луна. — Умения управлять светом, фотоаппаратом, людьми и прочим — не просто обошли стороной, а облетели противоположной. «…Умничка. Хорошо сменила тему…» — Могу как-то преподать пару уроков управления фотоаппаратом, светом, людьми и прочим. А вдруг, когда-нибудь, тебя отправят делать репортаж на место громкого военного конфликта, и удастся запечатлеть вторую афганскую девочку?..¹ Или как её называют? Афганская Мадонна? — Губы Бастиана дрогнули в улыбке. — С превеликим удовольствием привнесу лепту в обучение будущего всемирно известного корреспондента. Если, конечно, тебе интересно. Бэмби отвела взгляд: — Мистер фон дер Граф… — Бастиан, — поправил он. — …не думаю, что стоит тратить время. Правда. У меня нет никаких способностей к фотографии. Даже ходила на курсы… всё без толку. До вас… до тебя всё равно никогда не добраться… — После сказанного, на Бастиана взметнулись перепуганные глаза. «О-а… Сболтнула лишнего? Гуглила меня, лапуля?..» — Я… я видела некоторые снимки… — начала запинаться оправданиями Бэмби. — Было интересно… и вот… ну… «Интересно, значит…» — Может, просто попался неправильный учитель?.. Слова подействовали как надо — Бэмби покраснела. — Портретная или пейзажная съёмка? — предотвращая неловкое молчание, спросил Бастиан. — Люблю виды Нью-Йорка с высоты… — Точно, точно. Вид из окна моего кабинета, как помню, хорош. Приходи как-то с фотиком. Добавим в твою коллекцию видов Нью-Йорка парочку крутых снимков.