Опьянённые

— Наставница, позвольте этой ученице... — начинает Ло Бинхэ, делая несколько шагов по направлению к постели. К постели, на которой раскидывается горная леди клана Цан Цюн, скрывающая наготу лишь тонким одеялом. — Бинхэ, нет! — женщина сжимает белую материю пальцами, как только замечает в руках у девушки небольшой кувшин с вином. Она знает, к чему подобные игры могут привести — многолетний опыт чтения разнообразной литературы рисует в голове Шэнь Цинцю самые непотребные картины. Мало ли, что придёт в голову этой несносной девчонке! — Эта ученица никогда не причинит этой наставнице боль, — в уголках глаз Ло Бинхэ начинают серебриться капли слёз... или Цинцю кажется? — Эта ученица... — Бинхэ, не говори так когда мы наедине, — смягчается женщина, мысленно успокаивая себя. В любом случае, Бинхэ ещё ни разу не делала того, что Цинцю ей не дозволяла. Хоть и случаев для этого было предостаточно. Ло Бинхэ сразу меняется в лице: уголки её губ приподнимаются в самодовольной ухмылке, а глаза начинают демонически поблескивать. Шэнь Цинцю невольно отползает назад, когда её непутёвая ученица оказывается на постели, не выпуская кувшин с вином из рук. — Наставница, куда же ты? — дьявольски сладко тянет Бинхэ. От ноток нахальства в её голосе у Цинцю пробегают мурашки вдоль позвоночника, — не ты ли просила меня возвращаться пораньше? — Просила. Я, да, — теряется Цинцю, плавясь под пылающим взглядом. Бинхэ подползает к ней совсем близко. — Наставница скучает по мне, — шепчет эта бесстыдница, — я бы не отказалась от поцелуя за выполнение её просьбы. Цинцю хмурится — казалось бы, такая невинная просьба. Только вот, она наедине с Бинхэ. Без одежд. Даже последнее одеяло девушка, как бы, не специально, утягивает, открывая своему взору аккуратную грудь Шэнь Цинцю. Что ж, последствия ведь не будут плохими... Тонкие холодные губы касаются мягких и горячих — нежно и очень целомудренно. Ло Бинхэ это не нравится, и она превращает поцелуй в томный и влажный, играясь с почти не реагирующим на вторжение языком любимой наставницы. Та отвечает на поцелуй лишь через десяток секунд, осторожно притягивая девушку к себе. Цинцю тихо стонет в поцелуй, позволяя Бинхэ кусать её губы. — Наставница, я хотела бы кое-что попробовать, — шепчет ей на ухо Бинхэ, нехотя оторвавшись от слегка покрасневших губ. — Бинхэ, только... — Цинцю с недоверием смотрит на узкое горлышко кувшина, что не укрывается от её ученицы. — О, нет, тело наставницы сегодня будет только моим, — практически урчит девушка. И несильно прикусывает кожу на шее Шэнь Цинцю, подтверждая сказанное. Женщина облегчённо выдыхает, — правда, наставнице придётся не шевелиться. Не успевает Шэнь Цинцю что-то возразить, как на её ключицах поваляются капли вина, к которым сразу же тянется Ло Бинхэ. Девушка слизывает их, целует и ведёт носом до груди, после чего заглядывает в полуприкрытые глаза наставницы, подёрнутые дымкой желания. Бинхэ довольна до бесконечности — она хочет видеть Цинцю такой всегда. Женщина под ней вздрагивает, когда вино льётся на её грудь и живот, она хочет что-то возразить, но горячий язык Бинхэ касается её нежной кожи быстрее. И, чёрт, это совершенно обезоруживает — Цинцю плавится, как свеча на их прикроватном столике. Бинхэ скользит языком от живота до груди и обхватывает губами набухший сосок, слегка посасывая и прикусывая его. Шэнь Цинцю не может сдержать стона, она хочет прижать эту негодницу ближе и выгибается навстречу сама, тяжело дыша. Бинхэ оглаживает её бока, сильно сжимая и лаская кожу пальцами. А затем перемещает их на грудь наставницы, слизывая вино уже с её плоского живота. В кувшине остаётся совсем немного, а они обе чертовски пьяны. От ощущений и друг друга. Ло Бинхэ тянется к губам возлюбленной и оставляет на них страстный поцелуй, лаская нёбо женщины языком. Алкоголь обжигает Цинцю, она хочет больше, больше этого тепла, но девушка отстраняется, хитро ухмыляясь. Тонкие брови хмурятся, лицо Цинцю выдаёт её небольшое замешательство. — Наставница больше не скрывает своих желаний? — глаза Бинхэ горят, Цинцю кажется, что они действительно светятся в полутьме. Она лишь сдавленно мычит и отворачивается, но это лишь раззадоривает разыгравшуюся ученицу. Последние капли вина быстро исчезают с кожи Шэнь Цинцю, но этого мало. Бинхэ касается худых белых коленей наставницы и медленно разводит их в стороны, жадно наблюдая за открывающейся ей Цинцю. — Моя, — заявляет Бинхэ и проводит языком по внутренней стороне бедра женщины, а затем касается её нежных складочек. Цинцю дрожит и громко стонет, язык Бинхэ обжигает так, что это почти невыносимо — чёртово вино! Женщина выпутывает пальцы в волосы любимой, прижимая ту к себе сильнее. — Наставница довольна? — по-издевательски спрашивает Ло Бинхэ, дразня Цинцю пальцем, — вижу, как сильно. Палец Бинхэ скользит глубже, затем второй. Когда язык девушки начинает ласкать клитор Цинцю, дыхание той совершенно сбивается. Женщина сжимает бёдрами голову ученицы, не скрывая звуков, вырывающихся из горла. Жарко, жарко, невыносимо жарко! Стоны превращаются в хриплые вскрики, и Бинхэ сжимает свободной рукой мягкую ягодицу Шэнь Цинцю, ускоряя движения языком, на что тело Цинцю реагирует незамедлительно. Она всхлипывает и кончает, выгибаясь от нахлынувшего удовольствия. — Наставница пьянит куда сильнее вина, — улыбается Ло Бинхэ, целуя плечо возлюбленной. Она берёт её ладонь и кладёт себе на грудь, прямо под шрам, который горная леди клана Цан Цюн ей когда то оставила, — так громко бьётся. Бьётся для тебя. Женщина улыбается в ответ, и её рука медленно скользит ниже. Бинхэ удивлённо приподнимает бровь, когда Цинцю легонько сжимает её пышную грудь. — Отнеси меня в ванну, — хрипло просит Цинцю, прикрывая глаза, — и приходи, как уберёшь здесь всё. От зорких демонических глаз не укрывается полуулыбка возлюбленной. — Наставница всё ещё желает меня? — Бинхэ начинает сиять изнутри, подхватывая Шэнь Цинцю на руки. Та лишь прижимается к ней, позволяя поднять себя. — Поторопись. А то вода остынет, — тихо бурчит Цинцю, думая о своей безумно горячей возлюбленной. «Главное, чтобы вода не выкипела...»