Домой

Ильзат резко очнулся ото сна, пытаясь выровнять дыхание. Поезд слегка потряхивало на рельсах, ребята галдели в соседнем купе, а на нижней полке спал Ефремов. Вот угораздило же их возвращается всей командой с очередного выезда именно поездом. А все чертов Гиннер со своей экономией. Это уже не экономия, а форменное жмотство! Медленно в голове всплывают картинки сна, в котором Ильза варился последние два часа, как в остывающем курином бульоне. Живо вспомнилось то, как кто-то лежал на полу, а из носа текла густая темная кровь. Ахметов был словно внутри черепа этого человека, был его глазами. Он был в сознании своего соулмейта. Футболист оглядывается на подушку, с которой вскочил минуту назад, на ней темнеет маленькое пятнышко его собственной крови, а на футболку и белую простынь быстро падают капли. Пока молодой человек ищет в рюкзаке перекись и диски, в купе заходит Чалов. Из-за открывшейся двери голоса в соседнем купе начинают доноситься отчетливее, а от чересчур громкого смеха футболистов на маленьком столике у окна начинает сильнее подрагивать в стакане чайная ложечка. — Ильза, мы тебя разбудили? — Федя словно не замечает быстрого дыхания друга, того, как он старательно шмыгает носом, стараясь удерживать кровь, не давать ей сильнее течь, пачкая простыни, как судорожно копается в рюкзаке, — прости, я пытался их вразумить, — Ахметов трясет головой, насколько возможно в теперешнем положении. — Все нормально, — во рту, как будто не было ни капли жидкости последние пять лет, молодой человек скорее хрипит эти слова, чем внятно произносит. Чалов улыбается и уходит обратно в глубину шумной компании. Ильзат делает глубокий вдох-выдох, пока заливает ватный диск перекисью и затыкает им ноздрю, шарит рукой по простыни рядом с собой, ища телефон. В телефонной книге нужный контакт добавлен в избранное, хоть и записан нейтрально «Набаба», но занесенный в группу «Семья». Конечно, он же его соулмейт, как же может быть иначе? «Кир, в чем дело? Почему я просыпаюсь и обливаюсь кровью, ты забыл про связь или просто на старости лет ебу дал?» Ильзат отправляет сообщение, нервно стучит гаджетом по ладони, надеясь на быстрый ответ. В тягости ожидания Ахметов приходит к выводу, как же он хочет поскорее вернуться домой. Домой, где кофемашина, мягкая двуспальная кровать, вай-фай и неспешные разговоры с Кириллом поздними вечерами. Обстановка поезда резко контрастирует с мечтами о доме, еще сильнее усиливая тоску. «Затик, это ты ебу дал. Я не специально упал на пол чтобы тебе нос расквасить» На нижней полке ворочается Ефремов, потягивается и с трудом поднимает корпус в вертикальное положение. «Бля, Кир, а что ты на полу забыл? И где ты шляешься?» Ильзат ощущает недовольство Набабкина на расстоянии, даже сквозь все остальные купе. » Еб твою душу, да в туалете я кровь останавливаю» Следующее сообщение приходит буквально через пару секунд. «Да и вообще, не матерись, вот сейчас кровь остановлю, приду по твою душу и покараю, понял?» Ахметов закатывает глаза и блокирует телефон. — Ильза, который час? — Откуда-то снизу сначала доносится голос одноклубника, а следом появляется около края полки голова Димы. — Десять с копейками. Киргиз все ещё думает, придет ли Набабкин или решит пока в своем купе отлежаться и остановить кровь. Дима берет со столика чашку, чуть наклоняет ее и заглядывает, надеясь, что в ней что-то осталось, но внутри пусто. Дверь купе тихо отъезжает в сторону, пропуская внутрь Набабкина. Ильзат бросает на него внимательный взгляд, сразу подмечая плохо стертую с подбородка кровь и некий помятый вид. — Эй, Ефрем, тебя Игорь звал, иди давай. Дима непонимающе хлопает глазами. — Дааа, а я не слышал. А он точно меня звал? — Молодой человек отставляет в сторону стакан с чаем. — Да, Димасик, иди уже! — Кирилл теряет терпение и практически выгоняет одноклубника из купе. Присев на полку Ефремова, Набабкин пару секунд просто смотрит перед собой, а потом как-то отстраненно хлопает по простыне рядом с собой, приглашая Ильзата спуститься и сесть рядом. Ахметов проворно слезает с верхней полки, чуть толкнув плечом из-за того, что поезд опять тряхнуло, садится рядом с Кириллом. За стеной тишину нарушает гогот остальных армейцев, в стакане звенит ложечка. — Кир, — Ахметов протягивает руку к подбородку соулмейта и аккуратно разворачивает в свою сторону, — как ты умудрился нос разбить? — Поезд сильно шатнуло, я со всей дури носом в стекло въебался и на пол прилег, а ты о чем подумал, Затик? — Кирилл насмешливо щурится, облизывает языком пересохшие губы. — Думал, что подрался. — Ну, прости, что разочаровал, — Ахметов опускает руку, отворачивается и опускает взгляд в пол. — Эх ты, это было бы так романтично, если бы ты за меня подрался! — притворно вздыхает Ильзат и вновь направляет пристальный взгляд в пол. — Эй, — Набабкин чуть пихает его плечом, стараясь расшевелить, — Затик, дыру прожжешь. Дверь купе отъезжает в сторону и опять появляется Ефремов. — А меня Игорь-то не звал, вот я и вернулся. Минута для Кирилла проходит в тишине и раздумьях, как бы побыстрее избавиться от третьего лишнего. — Кирилл Анатольевич, а я думал вы в своем купе отлежитесь, старенький уже все-таки, — чуть повернув голову, Ильзат хитро стреляет глазами в Набабкина, явно нарываясь. — Затик, прекращай, не испытывай мое терпение, — шипит на ухо защитник, улучая момент, пока Ефремов начинает копаться в рюкзаке, шурша пакетами. Ахметов передергивает плечами, смущенно улыбается, но все равно с хитрецой в глазах смотрит на соулмейта. — Эй, Дим, кажется, тебя Марио зовет, — хитрожопый Набабкин прекрасно знает, что из-за языкового барьера, Ефрем долго будет выяснять у Марио, что же тот хотел. — Да что же им все надо, — всплеснув руками от негодования, Ефремов все же выходит из купе. Чутко прислушиваясь к шагам в коридоре, Набабкин поворачивается к сидящему рядом парню, пугая того загадочной улыбкой. — Ну, что, Затик, я же говорил тебе что не стоит шутить надо мной? Ильзату это все напоминает игру в кошки-мышки, и он в роли очаровательного мышонка зажат к стене у двери. Кирилл уже настойчиво лезет руками под футболку, холодя разгоряченную кожу. Неизвестно, чем бы это закончилось для Ахметова, если бы у защитника армейцев не зазвонил бы телефон. — Да, Игорь, — в трубке звучит голос капитана, в котором то и дело проскакивают металлические нотки, — угу, иду. Ильза глазами хитро блестит, побуждая продолжить начатое, едва ли не сам набрасывается, но Кирилл ставит обе руки по сторонам от прижатого к стенке киргиза и наклонившись к самому лицу, шепчет, щекоча дыханием кожу. — Твое счастье, Затик, что мы почти приехали, но не думай, что я это заигрывание просто так оставлю. Набабкин быстро целует и выходит из купе. Присев на край полки Ефремова, Ильзат какое-то время старается привести спутанные мысли в порядок, мысленно улыбается и, надеясь, что родственная душа почувствует ласку, гладит себя по внешней стороне ладони. За окном пробегают деревья и низкие домики, Ильзат вспоминает поцелуй Кирилла и понимает, что рядом с ним, — он всегда дома.