Последнее задание

      — Так на чем мы остановились, прекрасная миледи? — с улыбкой поинтересовался шатен, снова садясь на корточки и смотря на девочку, что была златовлаской и имела ярко-голубые глаза. На ней надето розоватое платьице с белой ленточкой на поясе, в руках сжат черный игрушечный кролик.       — На том, что вы очень странный, — улыбнулась девочка. — Но при этом работаете в КБР, где работает мой папа.       — Ага, но странным быть не так плохо. Читала «Алису в стране чудес»? — девочка кивнула и села на диванчик. — Ну вот, я как шляпник.       — Вот как, — она задумалась, а потом снова улыбнулась. — Если ты хочешь что-то узнать, то пойдем к моей тете. Она тут работает, и меня сюда отец к ней привозит, — после этого она слезла и, не дожидаясь ответа, пошла к лестнице. Шатен же поторопился и последовал за ней.       — Если честно, мне папа говорил, чтобы я не разговаривала с незнакомцами, но тебя я уже видела на работе. Вроде бы, это был твой первый день там. Тогда ты был менее улыбчивым и жутко спокойным, — пробормотала девочка, прижимая игрушку к груди. Ребенок поднимался по ступенькам, рукой дотрагиваясь до прутьев перил, так как девочка для них пока недостаточно высокая.       — Да? Какая у тебя хорошая память, прекрасная миледи, — произнес Осаму. — Не люблю рано вставать, вот и был таким хмурым, — легкая улыбка светилась на губах, а по коже пробежали мурашки.       «Ты тогда вообще не хотел просыпаться. Хотел закрыть глаза и навсегда уйти из этого мира, никогда больше не видеть потолок дома, который стал пустым после одного случая. Затем, вставая, видеть обои, до которых висели другие, но их пришлось заменить, чтобы не видеть кровавый крест, над которым был нимб. Но в твоем мозгу этот вид навсегда отпечатался, и настолько, что ты его видишь в любом здании, где проживаешь очень долгое время. Повезло, что пока ты его не видишь в том отеле, где сейчас живешь, иначе бы пришлось опять переезжать, пусть вещей не так много, но всё же» — подумал Осаму и даже затормозил, но, опомнившись, стал снова подниматься, делая вид, что слушает девочку, которая рассказывала про своего зайца.       Затем они поднялись на второй этаж и прошли через двери в коридоры, которые вели к различным дверцам, на которых висела табличка, чей этот кабинет и его номер.       — Нам в 215 надо, — произнесла златовласка и подняла голову вверх, так как там были прикреплены вывески, в какой стороне находятся те или иные кабинеты.       — А кем твоя тетушка работает? — поинтересовался консультант. — И ты так и не скажешь кто твой отец, м? Я буду, как могила. Никому не скажу, честно.       — Она эндокринолог. М-м-м-м-м... — задумчиво перевела взгляд на спутника и с ухмылкой ответила:       — Не-а! Не заслужил, вот и не скажу.       — Ах, да почему? Что я должен сделать, чтобы узнать имя такого человека? — он чуть наклонился к девочке, которая хихикнула.       — Пока что не знаю, как узнаю, то обязательно скажу, — голубоглазая потянулась и, увидев знакомую фигуру, засияла. — Те-е-е-ету-у-у-ушка-а-а! Я тут познакомилась с подчинённым папы!       К паре подбежала женщина в белом халате, что скрывал свитер пастельного красного цвета, а также светлые брюки. Она была рыжеволосой, но из-за освещения казалось, будто бы волосы были розового оттенка.       — Элиза, ты опять убежала на первый этаж? — она скрыла свое волнение за мягкой улыбкой, обняла блондинку и взглянула на её нового друга. — М, а вы… — её глаза, что напоминали вишню из-за своего цвета, опустились на бейджик и пропуск, которые висели на шее. — Оу, вы из КБР.       — Да-а, мое имя Дазай Осаму, но зовут по-разному, хах, — усмехнулся шатен. Женщина же кивнула и протянула руку, которую консультант благополучно взял в свои руки и поцеловал чужую.       — Я же Коё Озаки, — на такой жест она удивленно взглянула и фыркнула. — А это моя племянница Элиза Огай, которую вы уже знаете.       — Заче-е-ем ты ему сказала мою фамилию?! — воскликнула младшая, нахмурившись и обидчиво надув губы. — А я так хотела им поманипулировать!       Осаму же злорадно улыбнулся.       — Да, теперь я точно понял, кто твой отец. Не знал, что у него есть дочка и вообще семья.       — Хах, да. Мой брат очень занятой, отчего принцесса всегда бывает со мной, хотя раньше он и с ней проводил время, — произнесла женщина, а потом опустила взгляд на ребенка. — Ой, прости. Я же не знала, что ты захотела поиздеваться над ним. А вообще, это плохо. Вдруг мы помешаем расследованию, — произнесла она и погладила малышку по голове. Та же тихо буркнула и крепче обняла игрушку.       — Коё, вы тут давно работаете?       — Да, конечно. Я работала вместе с Мори и контактировала со многими работниками, в том числе и с погибшим.       — О, это просто прекрасно, — шатен широко улыбнулся. — Тогда давайте пройдем в ваш кабинет, хочу вас о многом расспросить.       — Да, конечно, но перед этим я и Элиза отойдем, вы можете идти к кабинету, он открыт. Идете прямо, потом налево и там будет дверь в мой кабинет, — уверила женщина и, взяв за руку златовласку, ушла.       Бинтованный же пошел к кабинету, разглядывая всех прохожих. Все они были такие нервные, обеспокоенные, даже дети были такими же, будто развилась лихорадка печали и тревоги. Вот, из-за чего парень не любил больницы. Атмосфера такая гнетущая и будто бы ты находишься рядом с дементором из книги «Гарри Поттер», ведь вся радость, счастье и хорошие воспоминания будто исчезали. Человек становился опустошенным сосудом с плохим настроением. Но Дазай старался не обращать на это внимание. Он продолжал с улыбкой идти по нужному маршруту, ловя странные взгляды на себе, а дети вроде даже улавливали положительную энергетику и перекидывали на родителей и медицинский состав, отчего шатен тихо хохотнул, ведь было забавно наблюдать, как люди, улавливая другой настрой, перестраивались на его лад и через пять минут уже спокойно и расслабляюще улыбались окружающим. Но если те снова зацепятся за негатив, то опять начинают строить из себя хмурого человека, а вокруг него будто бы сгущаются тучи. Осаму никогда не поддавался такому влиянию, возможно потому, что он прошел огромный, трудный путь в прошлом, который не хотелось вспоминать. Пусть он часто и многим говорил такую фразу, как от прошлого не сбежать, оно все равно часть тебя, благодаря которому личность человека делает его уникальным и единственным в своем роде.       Да, конечно, многие так не думают. Считают, что людям свойственно повторяться во многом. Но даже если и так, то почему такие одинаковые создания отличаются мировоззрением? На первый взгляд кажется, что есть только два мнения, но это не так. Есть и третье, четвертое, пятое и шестое, просто мы их не замечаем. Они такие насыщенные и не такие адекватные или реальные для нас, отчего даже сама персона, что относит себя в третью группу, в какой-то момент ломается под социальным давлением и вынуждена поддаться, выбрав более «выгодный» вариант. А если она не выбирает, то общество считает ее странной, не такой как все, но как всем известно, оно не любит отличия, поэтому случаются конфликты, под которыми есть цель — уничтожить данное отличие, чтобы не мозолило глаза. Люди это делают неосознанно, даже внушают, что они таким способом хотели помочь! Шатен считал себя тем самым странным и даже не скрывал этого.       «Ведь глупо пытаться быть таким как все. Тогда можно потерять свою изюминку, хотя личность я уже потерял, чего уж тут бояться? Хуже не будет. Хотя нет, ещё как будет. Не хочу попасть в эту серую массу, которая зачастую не имеет своё собственное мнение. Они слушают кого-то, поддакивают и думают, что им это не навязали, а они сами до этого додумались. А данное «мнение» бывает таким абсурдным и глупым, что когда пытаешься углубиться в данную тему и мысли человека, то он ничего связанного сказать не может или даже не понимает вопрос, думая, что сам задающий говорит бред. Люди действительно такие забавные, но в некотором роде даже глупые по своей натуре».       Всë это вертелось в голове у консультанта, который всё же добрался до нужного кабинета и потянул ручку на себя, тем самым открывая дверь, что скрывала на удивление уютный кабинет. Парня встретил черный деревянный стол, на котором стоял ноутбук, стаканчики с канцелярскими принадлежностями и различные цветные папки. За столиком стояло белое кресло на колесиках.       «Видимо директор заботится о комфорте ещё и сотрудников. Как мило» — подметил гость медицинского места, продолжая осматривать окружение, а точнее высокие шкафы с полками, на которых стояли те же папки с файлами и грамоты (к слову, последние висели и на бордовых стенах). За креслом было большое окно, что было чуть прикрыто темными шторами, но горшок с цветами выглядывал, будто бы стесняясь пришедшего, но всё же приветствуя его своими листочками. В стороне стоял белый кожаный диванчик, на котором лежали подушки и мягкие игрушки, по всей видимости принадлежавшие девочке, что чувствовала себя в больнице и кабинете как дома. Кареглазый подошел ближе к столу и начал осматривать то, что на нем лежит.       — Ох, не думала, что вас заинтересует медицинская тема, — произнесла хозяйка данного места, застав парня врасплох.       — Ну, на самом деле, я хотел быть врачом, хах. Но что-то как-то не сложилось, — он неловко улыбается и оборачивается к женщине, которая была одна. — А где златовласка?       — Да? И отчего же передумали? — говорит она и проходит ближе к шатену, прикрыв дверцу. — Она захотела побыть с моей дочкой Кекой, тоже тут работает.       — Знаете, сложно это все. Еще и пациенты разные бывают, не скажу, что не люблю людей, сам работаю в такой сфере, где надо говорить, но хотя бы потерпевшие в основном молчат. Хотя если повезет, находим живыми, — на последнее та чуть прикрывает глаза. — Семейный бизнес?       — От вас это звучит, м, довольно двусмысленно. Будто бы вы недовольны своей профессией. Нет, не семейный, я не заставляла её сюда идти, да и к тому же она акушерка, — рыжеволосая садится в свое кресло и смотрит на Осаму, который в свою очередь, возможно нагло, а может и нет, ему как-то всё равно, осматривает всё, что видит. Даже книжки уже успел открыть и полистать.       — А разве есть те, кто доволен? — спрашивает тот и откладывает книгу.       — Не знаю, я не психолог, поэтому ответить ничего не могу, — улыбается Озаки и хмыкает, замечая, как этот консультант не похож на полицейских или детективов. Не сказать, что она часто их встречает, но доводилось в юности, и они были совершенно другие. Такие серьезные, хмурые. А этот будто бы малое дитя. Такой простой и свободный. Хотя Коё понимает, что данным образом он ослабевает бдительность или наоборот, заставляет на что-то обратить внимание, а про другую, более важную деталь, забыть. В общем, хитро поступает, очень хитро.       — Психологи — люди очень сложные, не люблю их. И вы же не против, что я осматриваю все здесь? Хах, простите, что поздно спросил, просто привык не в одиночку работать, — всё же решил спросить он.       — Это же ваша работа, осматривайте, но ставьте все на свои места, я понимаю. Хотя зачем вы осматриваете тут все? Это же не место преступления или что-то в этом духе.       — Ну, как вам объяснить? Просто когда я узнаю вас ближе, то будет проще с вами вести беседу, — оправдывается высокий. — Ну-с, что скажете об погибшем?       — Готорн… многие говорят, что он был закрытым, но все же я смогла его разговорить… — парень перебил её своим хохотом и словами:       — Ну вот, а говорите, что не психолог. Его все считали таким, а вы вот по-другому, как я могу заметить, — губы растянулись в улыбке.       — Хах, ну да. Эх, значит, я вам не нравлюсь, может это и хорошо, — пожав плечами и поправив халат, она продолжила:       — В церкви, где они с Маргарет работали, произошла церемония. Она была провальной в том смысле, что на девушку обрушилось что-то, вроде бы крест огромный, отчего она и пострадала. Всё это было, как Натаниэль считает, специально. Потому что он знал какие-то секреты Фрэнсиса, который там главный самый, и таким способом предупредили, что если он все расскажет, то на месте девушки будет уже он. Честно говоря, возможно это всё звучит как бред параноика. — Озаки опускает взгляд на свои руки, которые сложила на столе.       — А когда та церемония произошла?       — В конце прошлого месяца, двадцать восьмого числа, если быть точнее, — отвечает женщина, обратив внимание на шатена, который уже спокойно сидел на диване и смотрел прямо на доктора. — Собственно, после нее он почти сразу и закончил работу там. Ему повезло, что он имел медицинское образование, чем меня удивил, если честно. Не думала, что кто-то с каким-то образованием пойдет работать в церковь, вот правда.       — Всякое бывает, он же верующим был.       — Да, довольно сильно. Мы с ним на эту тему пару раз говорили, были довольно интересные мысли, правда в то же время странные.       — То есть? — брови собеседника изогнулись. Дазай не понимал, что может быть еще страннее. К сожалению, а может и к счастью, он не верил в какого-то бога или что-то в этом духе. Хотя вот про веру в Люцифера он иногда сомневался, но, немного подумав, говорил, что сам человек — творец, бог и Люцифер, а люди просто не любят обвинять себя в поступках, вот и придумали каких-то личностей, чтобы жить было проще и совесть не так сильно душила. Правда «ради» веры происходило столько ужасных войн и ситуаций, где погибали люди! Но всё это сделано, так как какой-то главарь обманул свой отряд или слуг, сказав, что всё совершается для верного дела, однако на самом же деле данные события преследуют безумные мысли и намерения.       — Ну, он раньше считал, что попадет в какое-то место на небесах, а потом вдруг стал говорить, что после смерти наступает просто покой и прекрасная жизнь. В ней нет зла и негативных отголосков, только добро. Но перед этим все должны понести наказание, так как совершили преступление.       — Хм, преступление и наказание? — спросил Осаму, дотронувшись указательным пальцем до губ.       — Да, что-то в этом духе, наверное, — ответила женщина, кивнув.       — Действительно странно. Что же его заставило пересмотреть свою же теорию или веру? Может, он сказал о предпосылках?       — Нет, что вы. Говорил, что это тайна, иначе демон его убьет, или как-то так. Видимо, он действительно был помешан, — та вздохнула и перевела взгляд на окно, думая, открыть его или лучше не трогать.       — Что скажете о директоре?       — Ну, хорошая девушка, надежда нашей больницы. Правда, жалко её. Настрадалась она в молодости, что от работы, что от Мори. Тот её ни капельки не ценил, точнее, у них были странные отношения. Вроде любовники, а вроде и нет. Разрушил её морально и физически, а поняв, что он натворил, попытался исправиться, да только та его послала куда подальше и прощать не вздумала, ну и верно поступила. Пусть мы и родственники, но Огай тем ещё козлом был, сейчас лучше, всё благодаря терапии. И рассказываю я вам лишь потому, что вы и сами уже почти обо всем догадались в голове, просто помогла вам всё совместить. В общем, уважаю начальницу и несмотря на то, что я родственница такого кошмарного человека, Акико палки в колеса не ставит, мы наоборот в очень крепких дружеских отношениях. Я очень рада, что именно она выиграла место и возглавила больницу. Ведь кто знает, что было бы сейчас, будь данное место в руках тех мужчин. Иногда женщины мудрее, чем какие-то глупые старики, — рыжеволосая заливается смехом, прикрыв рот рукой.       — Кто знает, кто знает, — отвечает консультант, кивая. — Спасибо, что помогли.       — Вы уже говорили с Хироцу? Он же нашел труп, может, что-то заметил там…       — Да, не беспокойтесь. Странно, что в прошлый раз мы его не застали, — произнес шатен, поправив волосы и спрятав руки в карманы пальто.       — Он же патологоанатом, много трупов на работе, а тут после работы снова труп. Простите, знаю, шутка ужасна, но да. Не стоит же постоянно думать о плохом, особенно когда в больнице ребенок. Хотя, надеюсь, Огай её заберет к себе, боюсь и переживаю о ней, — Дазай смог прочитать в вишневых глазах искреннее волнение, любовь и нежность.       После этого парень вышел из кабинета, посмотрев на часы. Прошло два часа и ему стоит поторопиться прийти к выходу, а то поди ещё рыжик будет возмущаться, если тот опоздает. Или же пойдет туда, куда его напарник отправится. Надо же взглянуть на это «спасение и надежду больницы».       Да, пока Хигучи была занята, детектив и его ручная скумбрия успели поговорить с мужчиной, который нашел труп. Тот ответил, что когда Готорн появился, то в больнице стали пропадать различные инструменты, препараты и вещества. Никто не думал на него, ведь он такой несчастный. Жена в коме лежит, да и зачем ему воровать? Акико не знала об этом, так как постоянно были какие-то проблемы на верхушках, отчего ее из-за этого не беспокоили, а было бы неплохо. Ведь если бы она узнала, то верующего уволили бы, возможно заблокировав ему доступ к медицинским специальностям. Тогда, может, остался бы жив...       «Святоша, и при этом воришка. Интересный противоречивый портрет получается. Видимо, воровал из-за того, что в секте приказали. Хм, ещё и помешанность на вере. Как же сильно его сломали... Даже жалко его стало. Демон… как забавно. Будто бы дьяволу делать нечего, чтобы какого-то мелкого верующего убивать, если, конечно, это мифическое создание вообще существует, в чем уж больно сомневаюсь. Иначе бы меня давно бы убили. Хотя теория об преступлении и наказании очень интересна и даже логична. Напоминает «Божественную Комедию». Там же речь тоже идет о пути в Аду, где надо победить соблазны. Хотя давно я такое читал. Мог и забыть» — думал кареглазый, пока спускался по лестнице прямиком вниз, и, не найдя рыжеволосого, присвистнул и отошел к брюнету, который всё ещё стоял за стойкой.       — Приве-е-ет, не подскажешь, где и на каком этаже находится ваш директор?       Сероглазый поднял взгляд на собеседника и, кивнув, указал на телевизор, на котором было расписано, кто и где находится.       — Ах, точно… как удобно вам тут. Ну, спасибо большое за помощь, поспешу спасать свою рыжую красавицу, — Дазай хихикает и, улыбнувшись, идет к лифту, но по пути начинает вести беседу с какой-то девушкой и вместе с ней и другими заходит в комнату. Всех скрывает железный занавес в виде дверей, отправляя каждого на свой этаж и выпуская из душного местечка в более просторные коридоры.