Сладости

Элл резко подскочила, осматриваясь вокруг себя. Ладонью она схватилась за голову, ибо перед глазами всё плыло. Сначала она даже не заметила на себе Чимина, а с двух сторон и Тэхена с Чонгуком. Пока что она видела лишь грязную постель и раскиданную по комнате одежду. А еще, она слышала голоса Юнги и Намджуна, от которых её передернуло. Она хотела встать, чтобы как-то смыться отсюда, но Чимин буквально придавил её, обнимая за живот и крепко сопя. Тэхен с Чонгуком спокойно себе спали и даже не чувствовали, как Элл пыталась их разбудить, толкая в плечи. А голоса были всё ближе и ближе. Видимо, у Элл заработал инстинкт самосохранения, поэтому она и смогла проснуться. Еще и адреналин ударил в голову, да так, что и разум вернулся обратно с отпуска. Элл со всей силы столкнула с кровати Тэхена и Чонгука, что те грохнулись и мигом очнулись. Чимин же проснулся от брыканий своей мягкой подушки. Все трое недовольно заныли и осмотрелись точно так же, как и Элл. Когда альфы переглянулись, а затем устремили взгляд на Элл, которая не знала, что делать в такой ситуации, голоса уже разносились по всему дому, от чего страшно стало всем. Все понимали, что произошло, все знали, что такого делать нельзя было ни в коем случае. Но как-то так выходило, что ни Чонгук, ни Чимин, ни Тэхен, ни Элл не жалели о произошедшем. Конечно, нужно было еще всё обмозговать каждому, но сейчас миссия была поважнее. — Эй, извращенцы и Строгая Мамочка, вы где? — голос Юнги доносился с входной залы. — Какого черта у нас так несет сладостями? — Ты тоже это чувствуешь? — спросил Намджун удивленным голосом. — Да как на фабрику Вилли Вонка попал, аж нос зачесался. Первым, кто начал действовать, был Тэхен. Он тут же потащил Элл на себя, а затем затолкнул в ванную, кидая в неё одежду. Тем временем, Чонгук оделся и смотал грязные простыни, комкая их и закидывая куда-то под кровать. Чимин тоже надел на себя свои вещи и поправил волосы, чтобы те не торчали в разные стороны. Последним одевался Тэхен и, кажется, они с Чонгуком перепутали одежду. Элл быстро отрезвела и включила душ для того, чтобы Юнги и Намджун точно всё услышали и поверили. Надежда была на этих троих секс-машин, которые обязаны придумать какую-то суперскую отмазку. Юнги открыл дверь именно в тот момент, когда Тэхен и Чимин для вида легли на кровать с телефонами, а Чонгук копался в шкафу, как бы в поисках одежды. Они слишком профессионально делали вид, будто бы они только что не устроили адскую групповуху три на одну, а мило проводили время, залипая в телефончики. Юнги прищурился и осмотрелся вокруг, как-то принюхиваясь. Намджун тоже зашел в комнату и его не покидало ощущение, будто тут взорвалась сахарная бомба. — О, хены, а че вы так, кхм, — Чонгук удивился своему хриплому голосу, — рано? Юнги всё так же с подозрением смотрел на парней, в особенности на Тэхена и Чимина, которые выглядели до жути сонными и слишком расслабленными. Намджун же кинул взгляд в сторону ванной, услышав звуки воды. — Да вот, пришли за вами, паршивцами, — сказал Юнги, осматривая пол, кровать и парней. — А вы чем занимались? — Искали фигурку, которая благодаря тебе исчезла, — ответил Чимин, пожимая плечами. — Потом мы решили забить, а то эти двое спорили и спорили. Мы с Элл пытались разъяснить им всё, но ей стало как-то неважно, голова вообще не проходила, и она вот как раз недавно пошла в душ. Намджун посмотрел на Юнги взглядом, в котором так и читалось: «Что-то подозрительно». Юнги же, вроде как, ничего подозрительного не видел. Чимин и вправду рассказал всё спокойно, слишком натурально. Врал он хорошо, Юнги трудно заметить, врет ли вообще Чимин. Тэхен почти спал, а Чонгук уже не рылся в шкафу, и тоже начал залипать в телефон, завалившись на стул. Всё, конечно, классно, но какие-то все уставшие. Юнги это не нравилось. Нужно расспросить Элл, но врываться к ней в душ он уж точно не хотел. — А чего тут пахнет, как во французской пекарне? — спросил Намджун, точно так же потирая нос, как и Юнги. — Вы сладкое где-то взяли? — Разве? — спросил Чонгук, не отрываясь от телефона. — Мы ничего не чувствуем, — парни пожали плечами и пару раз закивали. А вот Чонгук врал очень плохо. Даже Намджун это услышал что в голосе младшего, что в его сосредоточенных действиях. Тем временем, Элл стояла под душем и смывала с себя все улики. Руки еще тряслись, да и ноги еле держали. Она только сейчас поняла, что за день толком ничего не поела, а сил-то потратила целый вагон и тележку. Элл чувствовала, как с неё вытекает и скатывается по ногам. Она пыталась смыть это как можно быстрее. Она пыталась не думать о последствиях такого количества вытекающего прямо изнутри омеги, Элл правда надеялась, что она не забеременеет от этого. Она сейчас слабо очень соображала и пыталась вспомнить, что написано у неё в мед-карточке. Насколько сильно она склонна к беременности. Но сейчас единственное, что было в голове - это метки. Господи, она даже в зеркало не смотрела, а боится этого больше всего. Элл уже замечала синяки на ногах от рук Тэхена и Чонгука. Когда она закрыла кран и полностью удостоверилась, что всё смыто и она сама чистая, она стала вытирать волосы полотенцем, параллельно смотря в зеркало. «Ебануться!», — непривычно для самой себя шокировалась Элл. Три красно-синих, четко выделяющихся укуса на самых видных местах шеи. С трех сторон. Прямо слишком идеальные, ювелирно аккуратные. Еще несколько засосов местами, но укусы не нравились Элл больше всего. Это были метки альф на своей истинной омеге. Но разве может быть у омеги целых три альфы?! Целых трое истинных! Что-то тут явно не так. Может, это какая-то побочка таблеток? Может, смена климата, температура? Что могло спровоцировать такое? В истории есть подобные случаи? Что теперь делать? Все вокруг вряд ли подумают, что это обычные укусы местных комариков или живности. Это самые настоящие метки, яркие, свежие. Элл даже могла различить, кто именно их сделал. Как-то надо прикрыться. Элл оделась и накинула полотенце на плечи, тем самым прикрывая укусы. В домике точно были разные тоналки. Почему у парней ничего нет? Никаких кремов или пудр для замазывания банального прыщика. Всё же у гримеров, но блин, почему всё складывается так плохо для Элл? Перед тем, как выходить из ванны, она слышала, что парни о чем-то беседуют с хенами. Вроде как всё тихо и спокойно, значит, пока что Юнги с Намджуном ничего не просекли. Глубоко вздохнув, словно Элл заходит в кабинет для сдачи экзамена, она вышла из ванны, делая настолько удивленный вид, насколько это было возможно. Пять пар глаз устремились на неё, осматривая с ног до головы. Если Чонгук, Тэхен и Чимин просто любовались своей омегой, пока в голове проскакивали сладкие воспоминания, то Юнги и Намджун исследовали каждую точку тела в поисках чего-то необычного или грязного. — О, ребята, вы что, еще трезвые? — Элл ухмыльнулась и не сдвинулась с места, чтобы не подходить ближе к старшим. — А где Джин и Хосок? Элл очень и очень хотелось уйти отсюда как можно быстрее, но вот Юнги и Намджун заграждали ей путь, как два титана. — Пьют, — лаконично ответил Юнги, незаметно принюхиваясь. Вроде, от Элл не шел тот самый её запах, но в комнате всё равно были ароматы сладостей. Юнги с Намджуном не понимали почему, ведь Элл не пахла, а запах альф они чувствовать не могут физически. Юнги кинул взгляд на троих, которые очень странно смотрели на Элл. Тэхен мечтательно улыбался, Чимин чуть закусил губу, а Чонгук облизал губы, явно что-то вспоминая. Все трое были как под кайфом, прямо как тогда перед вылетом. — Я уже собиралась уходить, захотелось принять душ холодный. Видимо, в голову что-то нагрело, — Элл потрогала макушку, как бы намекая на головную боль. — Еще эти двое поссорились, фигурку искали, — Элл говорила только то, что они действительно делали, но что придумали ребята в качестве алиби, она не знала и надеялась, что говорит то же, что и они. Юнги понял, что Чимин не врал, хотя бы частично. Да и Элл говорила правду, но что-то тут все равно было не так. — Давай проводим тебя? — спросил Тэхен, подрываясь с кровати. — Я проведу, — Юнги ухмыльнулся, понимая, что Элл можно вывести на чистую воду, в отличие от этих. — Вы же устали, отдыхайте. — Мне что, одному возвращаться? — устало вздохнул Намджун. — Хотя, я лучше уйду, дышать невозможно. Лидер уже утопал из комнаты, так как вроде со всем разобрались, а если что, то Юнги сейчас выяснит детали. Юнги же кивнул Элл в сторону выхода, намекая, что они могут идти. Только вот Тэхен, Чонгук и Чимин боролись с желанием встать и поцеловать Элл на прощание. Вообще, у каждого свои мысли были по поводу произошедшего. Чимин был более, чем доволен, ведь он смог отыметь Элл во время течки и доставить ей удовольствие. Он же всегда о ней заботился, всегда следил, чтобы она сильно не перетруждалась. Но что-то пошло не так, ведь он смог оставить на ней метку. Клыки сами вылезли, он сам потянулся и ему это нравилось. Чимину хотелось вновь войти в Элл и насладиться ею, и он может сделать это в любой момент. Теперь Элл принадлежала ему. Чонгуку хотелось еще, не потому, что он моложе хенов и ощутил что-то запредельно новое и прекрасное. Ему просто хотелось Элл. Ему очень хотелось поцеловать её, еще раз попробовать и войти в неё. Но Чонгук заглушал эти мысли, ведь лучше вообще об этом не думать. Он сумел поставить на ней метку, он сможет целовать её тогда, когда захочет, ведь теперь Элл принадлежит ему. Тэхен же смотрел на Элл, как на самое вкусное и прекрасное создание в мире. Он смог насладиться Элл, её душой, телом, её криками и стонами, но ему всё равно было мало. Тэхену нужна добавка, но в следующий раз он хочет насладиться Элл в одиночку, он хочет, чтобы оставленная метка оправдывала себя. И Тэхен это сделает, ведь теперь Элл принадлежала ему. И только Элл не понимала, что ей делать. Её по непонятным причинам тянуло ко всем троим, как к чему-то жизненно важному. Элл чувствовала уют и тепло, как бы она ни ругала себя за произошедшее, за свою слабость и сущность омеги, но ей было хорошо. Ей никогда не было так хорошо. Но ради общей безопасности лучше пока уйти. Им нужно всем остыть, потому, что это не дело. Им еще работать вместе долгие годы, а тут такое. Неужели всё это происходит из-за долбанной течки? — Пока ребята, — кинула Элл подозрительно грустно для Юнги. Чонгук, Чимин и Тэхен попрощались с Элл, и только когда они вдвоем с Юнги покинули комнату, парни расслабились. Им и вправду нужно отдохнуть, как-то много сил ушло. Их слишком клонило в сон. Все понимали, что Юнги-хену можно доверять. Никакой агрессии или ревности у них к нему не было, собственно, как и друг к другу, что очень их удивляло. Юнги-хен слишком строг и правилен, каким бы он ни казался грубым или самовлюбленным. Юнги-хен относится к Элл, как к младшей сестре, тем более, он отчитал всех троих, даже Чонгука, за тот случай на берегу. Он даже смог сдержаться. Так что, так даже будет лучше, если именно он проведет Элл, а не кто-то из них. Не исключено, что они могли бы и повторить всё это, но уже в домике у Элл или по дороге. Когда Элл с Юнги вышли из дома, то темень была непроглядная. Только легкие лампочки на мостиках что-то освещали. Элл посмотрела на небо, замечая рассыпанные звезды и Луну. Было завораживающе красиво и сказочно. Легкий ветерок помог успокоиться и вдохнуть полной грудью. Элл бы и дальше любовалась природой, если бы не напряженная атмосферка. Юнги молча шел рядом, но Элл чувствовала от него энергию альфы, который явно был не доволен тем, что он увидел. — Я бы и сама могла дойти, — сказала Элл, кинув взгляд на парня. — Здесь ни души. — Да хотел задать тебе парочку вопросов, — Юнги нахмурился и остановился возле небольшого светильника на берегу. Элл, конечно, напугалась, но пыталась этого не показывать. Нельзя демонстрировать свой страх хищнику, а Мин Юнги сейчас больше походил на пантеру, а не на котика. Он выжидающе смотрел на девушку, видимо, в надежде, что она сама проколется, но разве может Элл вот так просто рассказать о жарком сексе с тремя альфами? Юнги настолько быстро сдергивает полотенце с плеч Элл, что она и не сразу замечает. Но потом ладони сами прикрыли шею, а взгляд устремился куда-то в сторону. Было стыдно смотреть на Юнги, словно старший брат заметил засосы под свитером с высоким горлом. — Убери руки, — со вздохом попросил Мин, уже понимая, что под ладонями. — Не уберешь, я это сделаю. Элл сглотнула и поняла, что хуже уже быть не может. Поэтому она убрала ладони, демонстрируя метки во всей своей красе под прекрасным освещением. Юнги окинул взглядом не только укусы, но и засосы, что выглядывали из-под футболки. Затем в его голове стали мелькать не самые лучшие картинки. Фантазия у него бурная, а здесь такие зарисовки имеются. Теперь все пазлы в его голове начали складываться. Бешенный запах сладостей был из-за Элл, из-за её удовлетворенной течки. Видимо, из-за троих альф запах усилился в три раза. Поэтому Элл и была в душе, а те трое извращенцев были такими уставшими, словно на заводе отпахали две ночных смены. Ну и их долбанные хищные взгляды на омегу, когда она уходила. Теперь всё замечательно складывается, да так, что Юнги прикрывает глаза ладонью, потирая пальцами переносицу. — Пиздец, — только и выдыхает он. — Элл, у тебя сейчас на шее три гребанных метки. Три, — Юнги еще раз смотрит на укусы. — Я даже не хочу знать, как так получилось. — Ты знаешь, как у омег появляются метки, Юнги, — Элл слабо ухмыльнулась и протянула руку. — Отдай, пожалуйста, полотенце. Мне нужно дойти до домика, чтобы этого никто не увидел. Юнги вскинул бровь и посмотрел на ладонь Элл. Спокойствие в её ответе и некая уверенность разочаровали Мина, даже разозлили. Она выглядела так, будто ничего и не произошло. С друзьями посидела и книжки почитала, попивая чаёк, настолько обыденным звучал её голос. — Элл, что ты собираешься с этим делать? Это на всю жизнь, ты же понимаешь? — Юнги вскинул брови и тяжело вздохнул. — Это не нормально. — Я понимаю, Юнги, отдай полотенце. Да что с ней вообще? Она слушала Мина? Элл просто хотела как можно быстрее закрыться в домике и лечь спать. Она понимала, что Юнги её отчитывал и от этого ей становилось еще хуже. Она пыталась думать о произошедшем, как о чем-то нормальном, но Юнги акцентировал внимание на том, что это нихрена не нормально. На Элл начинали давить тяжелые воспоминания из прошлого. Она очень не хотела сейчас думать об этом, особенно в таком положении. Когда альфа отчитывает омегу, когда альфа указывает ей, что она не права, когда альфа показывает ей, что её течка была неправильной. Элл знала, что омеги и так не блистали своей верностью во время течек, а тут одним разом она получила трех альф. Если метки увидят, первое, о чем подумают люди вовсе не о странности такого количества истинных, а о том, как Элл получила эти метки. Юнги уже понял, и даже хладнокровный дедуган сейчас в глубоком шоке. — Нет, — ответил Мин, пожимая плечами. — Да и плевать, — раздраженно кинула Элл и сама двинулась в сторону домика. Но не тут-то было. Юнги схватил Элл за руку, останавливая. Теперь девушка начинала злиться. Она начинала видеть в Юнги самоуверенного альфу, который не отпустит просто так омегу, не прочитав ей целый список минусов, которые она заработала несколько часов назад. Она и так знала, что всё это неправильно. Знала. Ей не нужно было напоминание от Юнги о таких вещах. — Почему ты так спокойно к этому относишься, Элл? — Мин немного повысил голос, отчего Элл ощутила злость альфы. — Может, тебе и плевать, что подумают о тебе люди, стафф, директора компании, плевать на саму себя, но мне и всем остальным ребятам нет. Эта троица сейчас находится в эйфории, но чуть позже они поймут, что натворили, и им будет очень тяжело это принять. — Подожди, — Элл остановила Юнги, поднимая свободную ладонь перед ним, — хочешь сказать, что это я виновата в том, что у меня была течка и они на меня налетели? — Кажется, ты винила себя всё время, а сейчас резко перекидываешь вину на альф? — Юнги ухмыльнулся, в лоб демонстрируя Элл, что та всеми силами пытается выйти сухой из воды, но не получается. — Ты такой придурок, Мин Юнги, — Элл резко освобождает свою руку и с такой злостью смотрит на парня, что тот на момент не поверил, что сейчас перед ним та самая Строгая Мамочка. — Виноваты и они, и я. Вообще, какого хрена ты пристал? Они мои истинные, я их омега. Думаю, мне было бы хуже, если бы никаких меток не было, а Тэхен, Чонгук и Чимин просто удовлетворили меня при первой возможности. Никто ни о чем не жалеет и жалеть не будет. — Да ты себя слышишь вообще?! — Юнги рыкнул в какой-то момент, надвигаясь на вздрогнувшую от испуга Элл, делая несколько шагов к ней навстречу. — Ты только что признала свою слабость перед альфами в открытую. Вдруг они ошибочно твои истинные? Вдруг они поставили метки под каким-то наплывом страсти или еще какой-нибудь херни? Ты так спокойна, а ведь не должна. Юнги был в ярости. Он не знал, куда себя девать. Элл вела себя, как школьница, которую зажали пьяную на выпускном, а она еще и говорит, что это всё было неплохо. Если бы она еще сказала ему, что ей понравилось, он бы с ума сошел. Но с чего вдруг он вообще так злится? Элл даже не часть их группы, она просто стилист, с которым они просто хорошо сдружились. Обычная омега, которых в компании немало. Но Юнги не понимает, что его так бесит, и бесится еще больше. — Не тебе решать, какой мне быть, спокойной, напуганной, радостной или грустной, — чуть дрогнувшим голосом защищалась Элл. — Может, ты просто завидуешь, что не ты доставил мне удовольствие, а какие-то сосунки смогли даже метки на мне оставить? — Элл ухмыльнулась, насмешливо смотря на парня. — Вот и бесишься. Элл прикалывалась и хотела задеть Юнги, ведь он и так наговорил много ненужного. Хотелось подстрекнуть его, чтобы он сказал что-то колкое в ответ или засмеялся. Сказал бы что-то в духе: «Скорее, я должен сочувствовать тем троим сосункам». Тогда бы они разошлись на привычных дружеских гадостях и успокоились. Ведь так бывает, да? Можно же просто забыть об этом и разойтись, да? Элл не хотела сейчас поднимать тему, которая откидывает её на несколько лет назад, она вообще не хотела этого скандала. Она просто хочет мирно разойтись и всё. Только вот Элл вовсе не ожидала, что Юнги накинется на неё, как хищник на свою жертву, ладонью хватая за горло и прижимая к фонарю. У неё, вроде, что-то хрустнуло в спине, а из легких вышли остатки воздуха. Элл испугалась не на шутку и вскрикнула, смотря на хладнокровно взбешённого Юнги. В его глазах была не дикая ярость, а раздражение или даже азарт. Он ухмыльнулся, прижимаясь к Элл, тем самым спиной вдавливая её в деревянный столб фонаря. — Хочешь проверить, кто лучше? — Юнги приблизился к уху Элл, обдавая его жарким дыханием. — Мне даже течки твоей не надо, чтобы отыметь во все дыры. Тонкие пальцы Юнги обволокли шею и слегка сдавили, вызывая у Элл странные ощущения. Да и сам Мин одним своим голосом заставлял покрываться мурашками. От него шел такой жар, хоть и ладонь была холодной. «Вот же ж блять», — пронеслось такое надоедливое в голове Элл, когда она начала чувствовать запах мяты. Юнги передернуло, когда в нос ударил знакомый сладковатый запах. Он просто хотел припугнуть Элл, но всё пошло по пизде. Покатилось, как американские горки. Как лавина в горах. Юнги посмотрел в глаза Элл, не отпуская её шею. Он почувствовал, как она расслабилась и тяжело вздохнула, прикрывая глаза. Было видно, что она сражается с собой, пытаясь не допустить нового приступа. Элл не понимала, какого черта опять течка. Почему опять? Почему так быстро? И почему Юнги, если у неё уже есть истинные? Какого черта опять появились запахи? — Юнги, отпу…, — Элл так и не смогла договорить, так как Мин сорвался, жарко припадая к губам девушки. Юнги не слушал, у него окончательно слетели тормоза. Сладковатый аромат пробрался в самую глубину, залезая в уголки подсознания, пуская свои длинные и скользкие корни. Его несло, он терял контроль над собой, хоть и пытался, он правда пытался сдерживаться. Элл обмякла, когда Юнги с грубого поцелуя переходил на мягкий и нежный. Он облизывал покусанные губы, посасывал язык, наслаждался вкусом. Черт, какая же Элл сладкая, по-блядски приторная, как ликер, опьяняющий одной каплей. Юнги отпустил шею Элл, но при этом обвил её талию своими руками, прижимая к себе. Они вдвоем тяжело дышали, но не могли оторваться друг от друга. Элл внезапно захотелось еще, захотелось, чтобы он душил её, чтобы даже воздуха не хватало. Хотелось грубости, от Юнги исходила аура жесткости и настоящего насилия, совсем не те детские игры, что у Чонгука, Чимина и Тэхена. Элл обвила шею Юнги слегка дрожащими руками. Пальцы стали поглаживать темные волосы, тем самым прижимая альфу к себе. Она слышала, как он порыкивает, чувствовала, как он хочет её, как он прикасается к ней, как грубо держит в своих руках. Секунда, и он кидает её на шезлонг, что стоял чуть дальше от фонарного столбика. На нем темнее, на нем тверже, чем на кровати. Юнги нависает над ней, хищно ухмыляясь. Самодовольно смотрит на Элл, чуть закусывая губу. Стягивает с неё футболку вместе с бюстгальтером. Кидает куда-то на песок. Поднимает её руки над головой и связывает полотенцем, да так, что Элл шипит от боли. Юнги связал так крепко, что Элл не смогла бы высвободиться, даже если бы сильно хотела. Элл в какой-то момент стало страшно, ведь она почти обездвижена. Юнги сидел на ней, рассматривал тело, замечая засосы и местами синяки. Он пошло закусил губу и двинул бровями, оценивая омегу. — Ты такая грязная, Элл, — прошептал Юнги, нагибаясь к губам девушки. — Нравилось, когда в тебя входило сразу три альфы? — он засмеялся, вдыхая аромат Элл. — Видимо, тебе не хватило, раз ты так хочешь еще и меня. — Хочу, — неосознанно выдохнула Элл, прикрывая глаза от безумного запаха мяты. — Очень хочу, Юнги, — она тяжело дышала и не узнавала собственный голос, собственное поведение. Юнги довольно ухмыляется и вновь целует Элл, придерживая её голову. Она вся дергается под ним, извивается, желает чего-то большего, чем банальные поцелуи. Мин спускается губами по шее, ключице, останавливается в районе груди. Его ладони всё такие же холодные, но как же грубо они сминают, трогают, пальцы дергают, губы обхватывают, язык надавливает. Элл издает слабый стон, но этого уже достаточно, чтобы Юнги довольно улыбнулся и глубже вдохнул аромат Элл. Он думал о том, чтобы остановиться, но теперь стоп-крана нет, его сорвали нахрен, безвозвратно. Юнги стягивает с Элл остатки одежды. Он, как и Тэхен, сжимает её ноги и закидывает чуть выше. Элл понимает, что Юнги так просто не сделает приятно Элл языком, ни за что. Юнги слишком самовлюбленный, слишком эгоистичный, чтобы без выгоды себе сделать ей приятно. — Элл, ты так течешь, ты так пахнешь. Твою мать, — Юнги трется носом чуть ниже пупка и слегка покусывает кожу. — Кажется, тебе нужно заткнуть твой ротик, — он ухмыляется и, сняв с себя футболку, обвязывает её вокруг рта Элл. Зубы впиваются в ткань, которая пропахла Юнги насквозь. Прямо перед носом бешенный запах мяты, холодный, резкий. Элл только и может, что сглатывать слюни и мычать. Юнги опускается обратно и проходится сначала кончиком языка, наблюдая за Элл. Затем он дразнит, пошло ухмыляясь. Губами лишь чмокает и наслаждается мучениями Элл, её мычаниями, напряженными мышцами. Он грубо входит в неё языком и начинает двигать, словно облизывает пустой рожок от мороженного. Большими пальцами растягивает Элл, чтобы ему было удобнее. Какая же она вкусная, сладкая и мокрая. Это ни с чем не сравнить. Элл напрягла ноги и расставила их шире, чтобы Юнги было удобнее. Спиной она выгнулась, когда он начал языком проходится по внешней стороне. Он входил в неё своими длинными пальцами, периодически меняя количество. То два, то три, то опять два, то опять три. Он дразнил её, не давал ей кончить. Элл мычала и смотрела в небо, чувствуя, как скоро сама окажется там от ласк альфы. Юнги другой, его язык теплый, грубый, властный. Не так, как у Тэхена или Чонгука. Юнги опытный, он знает, что нужно делать, как двигать и прикасаться. Когда он начал посасывать, Элл приподняла таз и задрожала, чувствуя судороги в ногах. Мурашки пошли по всему телу, достигая затылка. Она сжала пальцы Юнги внутри, ощущая, как неконтролируемо течет. Юнги убирает футболку и целует Элл, заставляя чувствовать свой же вкус. Его рот весь мокрый, губы, подбородок. Он весь пропах Элл, полностью ощутил её, попробовал, вкусил. — Ты слаще меда, — только и говорит он между поцелуями, при этом стягивая с себя шорты и нижнее белье. Он сразу входит, не церемонясь и не ожидая. Резко, полностью. Он рычит, одной рукой сжимая горло Элл. Второй рукой он упирается в шезлонг и начинает двигаться, удерживаясь за слабые деревянные доски, что начинали трястись под ними. Элл бы громко стонала и кричала, если бы не пальцы Юнги вокруг шеи. Он не давал издать ей что-то громче, не давал даже что-то сказать или глубоко вдохнуть. Он жестко входил в неё, вдалбливая в твердый шезлонг. Голая спина Элл начинала ныть от боли, руки затекали, а горло саднило. Но ей безумно нравилось. Ей нравилось, что Юнги так груб с ней, так резко входит в неё и сдавленно стонет в губы. Юнги целует Элл и отпускает её шею. Мягко касается языком губ, проходится по деснам, мокро целует. По всему пляжу разносятся грязные звуки: липкие шлепки, скрип шезлонга, тяжелое дыхание альфы и омеги, тихие стоны. Всё это наполняло головы Элл и Юнги, они втянулись в свой вакуум и существовали в нем. Юнги поднялся и перевернул Элл, грубо перекинув на живот. Он тут же вновь вошел в неё, даже не давая времени привыкнуть. Юнги жестко имел Элл, наслаждался ею изнутри, наслаждался её вкусом снаружи. Он целовал её спину, которая тоже была в засосах. Он облизывал шею, утыкался носом во влажные волосы. Он слышал, как Элл стонет куда-то вниз, чувствовал, как она дрожит от каждого движения. Сама Элл была сейчас под ним, он входил в Элл, ту самую Элл. Видел ли он в своих пошлых снах ее под собой или на себе? Чувствовал ли он к ней что-то? Юнги сглатывает и опять переворачивает Элл, но на этот раз он выравнивается, удобнее устраиваясь на шезлонге и усаживает омегу на себя. Он видит, как мутно в её глазах, как она не соображает. Как она наслаждается, как закусывает губу, как тяжело дышит. Он чувствовал, как она течет, как сжимает его, как сама двигает тазом, как сама насаживается на Юнги. Элл прикрыла глаза, когда целовала Юнги, когда проводила по его губам языком. Ей нравилось, ей очень нравилось, до боли в теле нравилось. Юнги был другим, абсолютно другим. Слишком властным, слишком грубым и жестким. Юнги чувствовал, как Элл уже на пределе. Но он даже не дождался, чтобы она кончила. Он резко схватил её за волосы, грубо оттягивая назад и впился в свободный участок шеи, выпуская клыки. Элл вскрикнула и задрожала от острых зубов Юнги, от его больного укуса. Чонгук, Тэхен и Чимин кусали нежно, мягко впивались в кожу, аккуратно. Юнги же было насрать, ему хотелось, чтобы его метка была самой яркой, самой глубокой. Прямо у основания справа. Когда Элл окончательно обмякла в его руках, он ухмыльнулся и стал целовать её. Пальцами он развязал полотенце и уложил Элл на шезлонг, ускоряя темп. Было жарко даже на прохладном воздухе, Юнги уже не думал ни о чем. Ему хотелось только одного — кончить в Элл, заполнить как можно больше, как можно глубже. В какой-то момент, Юнги останавливается, полностью входя в Элл. Он рычит и стонет одновременно, пальцами сжимая шею омеги. Он вздрагивает, чувствует, как Элл полностью заполнена им. Как она дрожит, стонет в тон ему, прогибается и шире расставляет ноги. Юнги выходит из неё и сам чуть не валится с ног, так как в глазах тут же начинает всё ходить ходуном. У Элл состояние было не лучше, она почти отключилась, ведь перед этим у неё были целых три альфы. Элл сглатывает и слегка мычит от боли в руках. Она чувствует и наслаждение. Запах мяты всё равно в голове, но тело больше не просит никого. Элл впервые чувствует, что тело не может двигаться. У неё не было сил даже руки поднять, её и вправду вырубало. Юнги пришел в себя не сразу. Он еще несколько раз поцеловал Элл в губы и шею, пару раз коснулся языком собственного укуса. Запах Элл еще дурманил голову, но похоть уходила на второй план. Мин постепенно начинал понимать, что произошло. И ему это понравилось. Юнги посмотрел на Элл, которая уже отключилась. Она действительно не выдержала. Теперь ей придется долго отсыпаться у себя в домике. Да, ему понравилось. Но. Что же он натворил? Мин кое-как натянул на девушку одежду, и сам оделся. Когда он принес её в домик, он очень обрадовался, что там нет Юонг. Уложив девушку на кровать, он всеми силами отталкивал желание не ложиться рядом. Он очень хотел остаться и отоспаться с ней, а на утро всё объяснить. Но как теперь-то можно объяснять, когда он смог поставить метку? Стоит ли вообще говорить той троице, что Элл – истинная для четверых? Может, сказать Намджуну? Посоветоваться с ним, ведь Юнги знает такие случаи, он помнит такой случай. От этого становится только хуже. Юнги поцеловал Элл в губы на прощание и вышел из домика, направляясь домой. Он действительно не знал, что теперь делать, как теперь дальше общаться с Элл и младшими.