Сладости

— Нет, знаешь, я, наверное, пропущу тебя первой, — отступил Намджун, опуская взгляд. Да, он сдерживал себя и будет продолжать сдерживать. В Намджуне живет тот самый джентельмен, который даже свою собственную омегу не будет раздевать и приставать к ней в душе, даже если она не против. Он не мог так поступить, Элл не кусок мяса. Элл слегка удивилась, но не придала отказу Намджуна сильное значение. Она кивнула второй раз и, взяв полотенце и халат, удалилась в ванную комнату, оставляя альфу наедине. Элл пыталась помыться как можно быстрее, ведь Намджун стоит мокрый, во влажной одежде. Вот кому-кому, а ему уж точно запрещено болеть. Противопоказано, можно даже сказать. Выскочив из душа, Элл на ходу завязывала халат и вытирала волосы полотенцем. Намджун удивленно смотрел на свою омегу, которая, словно, не мылась, а бежала марафон. — Можешь идти, — махнула рукой Элл. — Там есть полотенце, сухое. Шампунь у меня свой, но тебе он тоже подойдет. Если тебе будут нужны какие-то кремы, которые остались в твоем номере, я могу подыскать замену у себя. — Успокойся, — Намджун мягко улыбнулся, кладя руку на плечо Элл. — Всё хорошо. Отдыхай. Когда дверь ванной комнаты закрылась за Намджуном, Элл как-то тяжело и устало вздохнула. Она упала на кровать спиной, направляя взгляд на приоткрытый балкон номера, где стоял аккуратненький стульчик, столик и несколько цветов, только вот всё было слегка намокшим из-за ярого дождя, который, казалось, и не думал прекращаться. Отчасти, Элл благодарна тому, что начался ливень и прервал разговор, ведь она начинала видеть, как на неё волной накатывают воспоминания, как они затягивают, не дают даже взглянуть на сушу. Тяжело вздохнув, Элл встала и посмотрела на себя в напольном зеркале. Свет от торшера слегка приоткрывал метки, вновь появившиеся после душа. Синяки под глазами и какое-то замученное лицо. Элл подошла ближе, чтобы лучше себя рассмотреть. Почему-то у неё дрожали руки, когда она развязывала пояс от шелкового халата. Да, она помнит, что ей сказали Намджун и Джин. Она должна помнить, что она прекрасна, что она красива, что её альфы любят её. Посмотри на себя, омега не должна так выглядеть. Халат спадает с плеч, лениво повисая на локтях. Элл смотрит на свое тело, впервые за долгое время она решила посмотреть на себя в зеркале. Её глаза ловят каждую неровность, каждый недостаток, каждый неверный штрих. Ей не нравится. Чем дольше она смотрит на себя, тем хуже ей становится. Элл видит, что у неё вовсе не большая и не аппетитная грудь, что она скинула вес, но никакого подтянутого тела не заметно. Кожа сухая, блеклая, даже при свете лампы и вспышках молнии. Но ведь её альфы видят в ней только прекрасное, и Элл никогда не поймет, как такое вообще возможно. Элл настолько углубилась в собственные мысли и осмотр тела, что она не услышала, как звук льющейся воды в душе остановился, а дверь ванной комнаты открылась. Элл даже слегка испугалась, когда заметила, что сзади к ней подошел Намджун, в одном полотенце на бедрах и мокрой одеждой в руках. — Ты… так быстро помылся, — Элл тут же закуталась в халат. — Давай я разложу одежду где-то, чтобы она высохла. Намджун не упустил дрожания в пальцах Элл, не упустил и её испуганного, потерянного взгляда. Вчера он бы удивился такому поведению у своей омеги, но сейчас, после разговора с ней, как он узнал её прошлое, сейчас он понимает, почему она так себя ведет. Намджун чувствует, что Элл еще не верит ему с Джином, не верит, что все семеро альф видят в Элл произведение искусства, видят в ней невероятную красоту. После того, как Элл раскидала мокрую одежду по стульям, столам, закинула на двери шкафа и свободные вешалки, Намджун аккуратно взял её за ладошку и потянул за собой. Ему не хотелось оставлять все вот так, ему хотелось доказать Элл, что он говорил правду, что другие видят в Элл то же самое, что и он. Намджун поставил Элл перед собой, лицом к зеркалу. Его ладони держали омегу за плечи, не давая той сбежать от собственного отражения. — Что ты видишь? — довольно тихо спросил Намджун, вызывая у Элл мурашки по спине. — Ответ «себя в халате» не подходит. — Тебя в полотенце? — слабо ухмыльнувшись, спросила Элл, смотря в глаза Намджуну через зеркало. — Нет, — вздохнув, ответил альфа. — Нет и нет. Скажи мне, что ты видишь? — Намджун, ты меня пугаешь, но, допустим, — кивнула Элл. — Я вижу песочные, мокрые волосы, вижу… карие глаза, сухие губы, отвратительную кожу, ужасное тело, которое плохо выглядит даже в халате. Вижу слишком короткие пальцы, как для омеги, слишком неухоженное лицо, слишком… Намджун, что ты хочешь этим сказать? Это бесполезно. Элл не понимала почему, но что-то начинало её сжимать внутри. То же самое она слышала и от матери, то же самое она видела в себе в школе, в университете и даже сейчас. Произносить вслух свои минусы во внешности куда сложнее, чем просто обдумывать их, смотреть на них. Когда ты слышишь свой же голос, описывающий твои недостатки, начинаешь ощущать, как планка соответствия альфам падает куда-то ниже первого уровня. — Нет, — нахмурился Намджун, не позволяя Элл отвернуться от зеркала. — Я выслушал тебя и теперь хочу, чтобы ты выслушала, что вижу я. — Элл тяжело вздохнула и, всё-таки, еще раз посмотрела на себя. — И что же такого ты видишь во мне? — Элл пыталась показать интерес, но на самом деле ей было страшно, что альфа продолжит список вовсе не положительными качествами. — Я вижу приятные на ощупь волосы цвета пенки от нежнейшего капучино, — Намджун аккуратно взял локоны Элл в ладонь и перекинул через плечо, заставляя ту покрыться мурашками. — Я вижу тонкую шею, на которой восседает прекрасное личико. Большие глаза, цвета коньяка, от которого я пьянею. Я вижу губы цвета спелой вишни, — Элл ощутила воздушные прикосновения холодных пальцев Намджуна по своим губам. — Я вижу хрупкое тело, не просто красивое или нежное, но сильное. Я вижу, как много ты перенесла, вижу, как ты стараешься быть лучше с каждым днем. Элл чувствует, как по телу протекает медовая теплота и сладость, как горечь в сердце исчезает, постепенно испаряется под потоком слов Намджуна. Элл ощущает, как слова заставляют втягивать воздух всё чаще и чаще, меняя отражение в зеркале. Ее разворачивают, чтобы она смотрела на Намджуна. Она видит, она действительно видит, что её альфа смотрит на нее с восхищением, что всё сказанное им было правдой. — Элл, все в тебе – прекрасно, — на выдохе говорит Намджун, — Твои глаза тебя обманывают, так позволь же нам, семерым истинным альфам, быть твоими проводниками, которые будут показывать весь свет, что ты так пытаешься скрыть в себе. Голос альфы переходил на шепот, он проникал к ребрам, а дальше – к легким. Все внутри покрывалось лепестками роз, закрывая раны, вылечивая их лишь легким касанием. Запах шампуня смешался с гелем для душа, смешался с еще не исчезнувшим парфюмом. Элл почему-то смущалась от обычных слов, от взгляда Намджуна, от обстановки, от подобной близости. Почему? Она чувствовала, как сердце трепещет, как пальцы тянутся к щекам альфы, как она поднимается на носочках, ведь Намджун высокий, он очень высокий. Что она делает? Намджун околдовал её речью, дьявольским кнутом захватил душу, соблазняя и не давая уйти, не давая даже появиться попыткам сопротивления. Он притягивал без какого-либо упорства, он просто стоял и говорил, смотрел на Элл, на околдованную Элл. Его Элл. Намджун задержал дыхание, когда Элл приблизилась так близко, что можно было ощутить дыхание омеги на собственных губах. Он не двигался, наблюдая, как она думает, как она осознает услышанное, как она не может отказать собственному желанию, как она радуется и в то же время не понимает, неужели всё это правда? Неужели Намджун сказал правду? Элл целует так медленно и невесомо, она благодарит альфу, что не может ускользнуть от Намджуна, ведь он все это чувствует через обычный поцелуй. Элл прижимается ближе, тем самым позволяя обнять себя, прижать к еще слегка влажному телу. Как же они давно не целовались. Намджун еле сдерживал улыбку, вправду напоминая школьника, который по уши влюбился и наконец-то получил долгожданный поцелуй от самой красивой девочки в классе. Он безумно соскучился по таким мягким губам, по такому приятному запаху, по прикосновениям. Он крепко обнимает талию Элл, ненавидя шелковый халат, который лишь мешает насладиться телом омеги. Элл проходит ноготками по макушке Намджуна, заставляя того вздрогнуть от мурашек по телу. Волосы еще влажные, но такие мягкие, окрашенные в мраморный блонд, что так нравится Элл. Она непроизвольно углубляет поцелуй, чувствуя, как начинает терять контроль, как все начинает лететь по пизде. Элл хмурится, чувствуя, как её же пальцы сжимают волосы Намджуна с такой силой, что тот недовольно рычит, но не сопротивляется. Настрой Элл теперь поглощает его, затягивает, требует действий. Она соскучилась не меньше Намджуна, она точно так же хочет ощутить на себе касания пальцев альфы, почувствовать поцелуи на шее, ключице, плечах. Где угодно, она просто хочет своего альфу. Намджун гортанно рычит, когда Элл прерывает поцелуй и проводит языком по приоткрытым губам альфы. Она хочет растянуть удовольствие, она хочет вдоволь насытиться сладостью их отношений, пряностью их прикосновений, вздохами и выдохами, ведь они так редко могут себе это позволить. Они разворачиваются, чтобы Элл упала спиной на кровать, тут же чувствуя над собой жар от Намджуна. Она забыла, какой он крупный, как она чувствует себя слабым травоядным, которого хотят сожрать, обглодать до самых костей, оставляя следы от собственных клыков. Намджун целует так властно, так нетерпеливо, сдержано. Он не хочет срываться, накидываясь на свою омегу. В его голове мигает бесконечный знак предупреждения: «Элл не кусок мяса». Даже если она сама безумно этого хочет, он не может так быстро потерять здравый рассудок, не сейчас, не когда он укутывал её в теплоту своих чувств. Но Элл слишком медленно целует его шею, слишком мокро водит языком по кадыку, слабо кусает за плечо. Она знает Намджуна, прекрасно знает, что сейчас в его голове. Она не может не сорвать глупый мигающий знак и дать ему свободу на одну ночь. После всего, что он ей сказал, что он ей сделал, что он ей показал. Ей хотелось Намджуна, хотелось ощутить его сущность, хотелось, чтобы он целовал её, обнимал и прижимал к кровати. — Элл, я не могу долго держать себя в руках, — нахмурившись, прошептал Намджун, приблизившись к лицу своей омеги. — Ты... ты, просто… Боже, — выдыхает обрывисто, когда Элл слегка проводит коленкой по бугорку сквозь полотенце. — Куда исчезло твое красноречие? — Элл еще и имеет совесть дерзить ему, поразительно. Намджун прищуривается и вновь издает рык, давая понять, что его лучше не злить. Он не в силах контролировать себя. Он сорвется, он знает это, он чувствует, как желание взять Элл на этой кровати, в этом номере, в такую дождливую погоду давит на газ и не позволяет остановиться. — Элл, — имя омеги такое короткое, такое хрупкое, как и она сама, но такое сладкое. — Намджун, — почти сразу отвечает омега, что еще больше нравится альфе. — Намджун, — она опять повторяет и загадочно улыбается, ведь видит, что ему нравится, когда его имя произносит его истинная. Он целует, в этот раз с чувством, с теплотой, с упоением наслаждается их поцелуем. Он не может не признать, что самое прекрасное в Элл – её улыбка, которую он хочет сберечь и никому не показывать. Улыбка на её лице одурманивает, заставляет вдохнуть нечто новое, освежающее, заставляет воображение играть новыми красками и пробуждает желание творить. Элл притягивает Намджуна ближе к себе, тем самым оказывается прижатой к кровати крупным телом альфы. Она раздвигает ноги лишь для того, чтобы ему было легче прилечь и не раздавить её, но Намджун трется и понимает, что Элл лишь в одном халате. Оба вздрагивают и тяжело вздыхают. Элл ногой стягивает с Намджуна полотенце, и он не против. В ответ, он слегка приподнимается на локтях и пальцами стягивает халат, который порядком ему уже надоел. Пояс слишком податливо развязывается, сползает по бокам, раскрывая тело Элл, как подарок. Намджун смотрит, он рассматривает её, наслаждаясь видом. При вспышках молнии и тихом свете торшера её тело выглядит поразительно красиво. Элл красивая, она очень красивая и Намджун готов повторять ей это из раза в раз, пока она сама не подтвердит это. — Не прикрывайся, — он даже не приказывает, он вежливо просит, убирая руки Элл с её груди и живота. — Элл, не бойся. — Я не боюсь, — она отводит взгляд, она врет. Но Намджун лишь улыбается и поражается таланту омеги менять его настроение из бешенного альфы во влюбленного школьника. — Элл, ты считаешь меня красивым? — внезапный вопрос заставляет Элл с легкой ноткой возмущения посмотреть на Намджуна. — Конечно! Намджун, что за глупые вопросы? — она хмурится, но Намджун улыбается. — Твои глаза, твои ямочки, твои губы. Мне всегда приносило удовольствие работать с твоим лицом! А твое тело? Ты вообще смотришь на себя в зеркало? Твой рост, твои ноги, ты очень красивый, Намджун! Намджун продолжает улыбаться, сбивая с толку Элл. Она даже участила дыхание то ли от негодования, то ли от желания доказать своему альфе, что да, он красивый, и что он задает глупые вопросы в не самое подходящее время. — Тогда почему ты до конца не веришь мне? Элл теряется и не знает, что ответить. Она поражалась тому, как Намджун может красиво донести собственные мысли, как он управляется с поведением и мыслями Элл, как он хорошо её знает… — Потому что самое привлекательное в тебе – это мозг, — выпаливает она, понимая, что это не совсем правильный и логичный ответ на заданный вопрос. — То есть, нет, это было дополнение к предыдущему… Намджун заливисто смеется и падает рядом с Элл, совершенно теряя пойманный настрой. Ведь Элл обвила его своими эмоциями точно так же, как и отпустила. Она примерно понимает, почему Намджун заливается, и что в смене обстановке виновата она сама. Элл чуть приподнимается на локтях и наблюдает со смятением в глазах, как весело её партнеру. — Ты поразительна, — только и выдает альфа, вновь смотря на Элл и поворачиваясь к ней. — А что, если я скажу тебе, что я не считаю себя таковым? Элл открывает рот, но не издает и звука. Она ищет слова, но не находит нужного, ведь к ней медленно подбирается осознание всего сказанного Намджуном до этого момента. — Блять, — единственное, что вырывается у Элл, опять заставляя Намджуна издать смешок. Она поражалась и не перестанет поражаться размеру мозга у своего альфы. Он так умело может поменять мнение человека, даже не прикладывая усилий. — Поэтому, пожалуйста, поменяй свое мнение о себе. Ты не должна так думать о собственной внешности. Твое прошлое не должно отыгрываться на тебе, тем более, когда ты сделала такой скачок вперед, — Намджун погладил Элл по щеке, чувствуя, как она сама трется о его ладонь. — Я не хочу, чтобы все твои труды шли насмарку, куда-то в пустоту. Хорошо? — Элл кивает. — Но, ты же знаешь, что так просто я не смогу изменить восприятие самой себя, — Элл тяжело вздыхает и смотрит в глаза Намджуна, который опять был так близко. — Мне нужно время. — Знаю, но не мешай нам помогать тебе ускорить процесс. Элл опять кивает и слегка улыбается. Она на самом деле начинает чувствовать, что Намджун говорит правду, что он никогда ей не соврет или не будет льстить, что она соответствует своим альфам. — А теперь, сядешь мне на лицо? — с легкой ухмылкой спрашивает Намджун совершенно другим тоном, более низким и тихим. Элл ощутила какую-то знакомую волну возбуждения, такую резкую и всепоглощающую, что она вновь не смогла ничего ответить. Она чаще задышала, не в силах отвести глаз от потемневшего взгляда альфы, который легко целует её в губы и резко поднимает Элл, усаживая её себе на грудь. Омега не сообразила, что произошло, но теперь она видит под собой Намджуна, которому явно не терпится вспомнить вкус Элл. — Садись, — выдыхает он и сам же пододвигает Элл, придерживая её за талию и ногу. Элл упирается ладонями о спинку кровати, втягивая в себя воздух. Какого черта теперь Намджун захватывает её настроение, что вообще происходит? Элл дрожит, она сжимает лакированное дерево и издает стон, закидывая голову назад. Она чувствует язык, мокрый и горячий язык, чувствует, как Намджун сжимает её ягодицу одной рукой, пока другой делает себе приятно. Она не может даже посмотреть вниз, почему она так смущается? Намджун блаженно посасывает и проходится языком, жадно впитывая влагу Элл. Ему кажется, что она стала еще слаще, еще приятнее, еще больше пьянит его, он не в силах остановиться. Но его удивляет то, как Элл ощущается, как она притягивает, а ведь сейчас вовсе не течка управляет ситуацией, а сама Элл. Вспышка молнии касается стен комнаты, освещая два силуэта, а затем громом скрывает громкий стон, вырвавшийся из омеги. Элл слышит, как Намджун довольно мычит, как он хочет продолжить, как его губы отказываются отцепляться от Элл. — Н-Намджун… я тоже хочу… хочу сделать тебе приятно, — голос Элл какой-то сбивчивый, нестабильный. Дважды повторять не надо. Намджун скидывает Элл обратно на её место и вновь нависает над ней, широко расставляя руки. Элл замечает, что его рот мокрый, что даже кончик носа поблескивает от влажности. Он наглядно облизывается, желая получить еще, но желание его омеги тоже нужно исполнять. — С-Сядь, пожалуйста, на край кро-кроввати, — Элл не может нормально говорить, когда такой красивый и горячий Намджун нависает над ней, дразня, но не целуя в губы. Он ухмыляется в ответ и тут же оказывается в указанном ему месте. Элл тут же спускается ногами на пол и садится на колени, немного раздвигая ноги Намджуна. Он, облокотившись о руки, наблюдает, жадно впитывая глазами каждое движение омеги. Он недовольно цыкает, когда замечает, что Элл до сих пор не скинула надоедливый халат. Он хочет сказать ей, чтобы она сняла его и откинула куда-то на пол, но вместо слов со рта вырывается сдержанный рык. Намджун хмурится и прикрывает глаза, когда Элл взяла настолько глубоко, насколько могла. Он закусывает губу и не может оторвать взгляда. Его ладонь ложится на светлые волосы Элл, одобряюще поглаживая. Она водит языком вдоль, прикрыв глаза. Она помогает себе рукой, слегка сдавливает, водя вверх и вниз. Она сглатывает смазку, облизывает губы, горячо выдыхает и вновь берет в рот, издавая стон, ведь не только Намджун кайфует от происходящего. — Элл, Боже, — альфа тяжело выдыхает, буквально сходя с ума от умелого ротика своей омеги. — Не надо так… Стой… — Тебе не нравится? — Элл смотрит так невинно. Так, блять, невинно, что её губы соединяются мостиком из смазки и слюней с Намджуном. Она еще смеет спрашивать? Она издевается над ним? Чего она добивается таким поведением и действиями? Чтобы Намджун сорвался? — Очень, — выдох и он берет лицо Элл в ладони, чтобы поцеловать, глубоко и мокро, соединяя их влагу. Намджун заставляет Элл подняться с колен. Он наконец-то скидывает с нее халат и полностью обнимает, чуть ли не вжимая её в собственные ребра. Он согревает прохладное, но такое красивое тело. Он разворачивает их и падает вместе с Элл на кровать. Целует и целует, не может остановиться, ему сложно остановиться, он хочет еще и еще. Слишком долго он не трогал Элл, слишком долго он не купался в их близости, не пьянел от неё. — Перевернись. На живот, — Намджун тяжело дышит, но ему не приходится долго ждать, чтобы Элл исполнила его просьбу. Она сразу же стала тереться о Намджуна своими ягодицами, из-за чего тот рыкнул и рукой придавил Элл к постели, касаясь спины. С него хватит, он больше не может сдерживаться и быть джентльменом, когда его же омега так смело вытворяет разные непотребства. Он входит и смешивает собственный стон с рыком, нагибаясь к уху Элл. Он чувствует влажность, такую восхитительную узость и тепло. Он тяжело дышит, вдыхает аромат геля для душа, который до сих пор чувствуется на Элл. Он носом трется о её волосы, закрывает глаза, он наслаждается. Намджун начинает медленно двигаться, тем самым давая Элл возможность испытать все те же чувства и эмоции, что сейчас переполняют его. Он хочет подарить Элл бескрайнее удовольствие, он хочет услышать её стоны, еще и еще. Стук дождя, раскаты грома, легкий скрип кровати, грязные шлепки, что издают их тела при каждом толчке. Они утопают в звуках собственного небольшого мира, падают все глубже и глубже, не отпуская друг друга. Элл сжимает простынь пальцами, когда Намджун начинает двигаться грубее. Она закусывает зубами белую ткань под собой, чтобы не кричать на весь отель, когда Намджун чуть привстает и сжимает ягодицы Элл своими ладонями. Она готова кончить прямо сейчас, ведь она так хотела этого, ведь она так соскучилась по Намджуну. По телам протекает свет молнии, словно она их заряжает, не дает остановиться. Намджун входит на сколько можно глубоко и закусывает нижнюю губу, чтобы так же не побеспокоить постояльцев. Он нагибается и целует открытую спину Элл, поражаясь нежности. Намджун выходит, но всего лишь на несколько секунд, чтобы лечь на бок и заставить Элл прильнуть к нему спиной. Ладонью он поднимает её ногу, второй сжимает её шею спереди, обхватывая, как веревкой. Да, он помнит, он знает, как его омега любит жестокость. Он входит, на этот раз намного быстрее, немедля и начиная двигаться. Элл издает крик, но тут же прикрывает рот своей же ладонью, ведь она еле сдерживается. Ей нравится, ей так нравится, что она не может молчать, она не может быть тихой. Она слышит тяжелое дыхание Намджуна, она покрывается мурашками, она не может не наслаждаться грубостью своего альфы. Элл хочет поцеловать его, хочет смотреть на него, она хочет зарыться ладонями в светлые волосы и прижать к себе. Элл хочет смотреть на него, когда он толкается в неё. — Намджун, я… — Скажи мое имя еще раз, — шепчет он, понимая, что ему безумно нравится, когда его омега обращается к нему таким тоном, с такими вздохами. — Намджун, — она выдыхает и в какой-то момент понимает, что она хочет кончить вместе с ним, вместе с Намджуном. — Пожалуйста, кончи в меня, — она хрипит, так как альфа сильнее сдавливает её горло. — Ты так этого хочешь? — он целует её плечи, ушко, шею, метки. — Да, папочка, — Элл на секунду улыбается, вспоминая их первый раз с Намджуном и почти пищит, когда её альфа грубо переворачивает её вновь на живот и прижимает ладонью её голову к кровати. Он сорвался и Элл не может не радоваться этому, не понимая, что, блять, с ней не так. Намджун слишком грубо входил, слишком жестко, кровать стала громче скрипеть, шататься. Элл вдохнула воздуха, когда Намджун отпустил её и ладонями взялся за её таз, понимая, что он очень близко. Он тяжело дышит, он смотрит на то, как Элл начинает дрожать, как она еле сдерживает свои стоны. Они в унисон стонут имена друг друга и вздрагивают, застывая на несколько секунд. Элл не может сдержать судоргу в ноге, не может не сжимать зубами уже насквозь промокшую простыню из-за её слюней. Она закрывает глаза, утыкаясь лбом в постель, покрывается мурашками и выгибается. Ей хорошо, ей так хорошо, что она хотела бы прокричать это на всё здание, на весь город. Элл ощущает кайф, кайф, который не заменит даже травка или сигарета. Такой кайф, который даже алкоголем нельзя залить. Намджун хрустит шеей и сглатывает стон, нагибаясь к Элл и целуя её волосы. Он губами водит по шее, плечам, обдает дыханием и так горячее тело. Он не может насытиться воздухом, не может почувствовать запах дождя, так как в голове лишь Элл. — Элл, я так тебя люблю, — произносит Намджун так тихо, но так уютно и романтично, словно они стоят под зонтом посреди улицы и признаются друг другу в любви. — Намджун, я…, — слова застревают в горле, не в силах пройти дальше. — Я… Она тяжело дышит, она пытается ответить. Она хочет ответить. Но она не может. Боль внутри заглушается остатками удовольствия, но она всё равно чувствует дискомфорт. Она не может ничего сказать, не может. Эмоции внутри слишком яркие, слишком легко им поддаться, Элл не может не чувствовать колющее чувство в сердце. Она пытается не плакать, она не заплачет, не сейчас. Почему она ничего не может сказать в ответ, когда Намджун так обнимает её и так тепло к ней относится? Что с ней, блять, не так?! Омега никогда не будет способна на любовь, Элл. Твои альфы не любят тебя. Они просто используют тебя по назначению. — Блять, — только и выдает Элл, переворачиваясь на спину и прикрывая глаза рукой. — Прости, я… Намджун не понимает, что нашло на Элл. Он тут же вспоминает рассказ Юнги и Чимина, как она потускнела, когда уходила. Вспоминает, как примерно то же самое ему рассказывал Хосок и Джин и даже Чонгук. Намджун ловит нить, которая поможет разгадать, что с Элл не так, но он тут же её теряет, когда она смотрит на него влажными глазами и прикрывает ладонью рот, чтобы не заплакать сильнее. — Я не могу признаваться вам в любви.