Слишком поздно

Я всегда хотел быть с тобой. Не забуду того восторга, когда я стоял у прилавка, выбирая душистые свечи для нашего первого свидания. Уверен, ты не понимала, тогда ты попросту не могла понять, как сильны эти чувства и что они значат для меня. Рискуя прозвучать вульгарно для романтических записок, признаюсь: я хотел твоего тела. Ты была слишком молода, чтобы допустить подобное… Мне было мало обожать тебя, держа дистанцию во время встреч, я жаждал сделать тебя полностью своей; но у меня и в мыслях не было причинить вред, поторопить события. Настоящая любовь терпелива. Предоставив вещам идти своим чередом, я - грех, простительный влюбленным! - все же часто воображал себе ту ночь, когда моя холодная леди наконец откроется страстным объятиям и позволит совершить все те вещи, что дарят удовольствие и будоражат душу. Мы будем лежать среди цветов при свете резных фонариков, и сама луна будет завидовать счастью… Судьба решила, что мечте не суждено сбыться. Говорят, будто в наш век новости разлетаются быстро - ложь! Я был заграницей с деловой поездкой и до конца оставался в неведении, что ты больна. Узнал уже лишь об исходе болезни: спустя время после похорон. Я отменил планы и спешно улаживал те вопросы, которые невозможно было отложить. Затем - новые проволочки, обстоятельства с транспортом, где от меня ничего не зависело. Я вернулся так быстро, как смог. Был вечер; на плече висела тяжелая сумка, в руках - пышный букет цветов. Освещая путь шестигранным фонарем с зажженной свечой, я нашел твою могилу возле трех кипарисов и кружевных папоротников - уютное место, чтобы остаться после смерти. Меня не было рядом, когда ты легла сюда… Оставив на земле сумку и фонарик, я положил букет сбоку от надгробного камня, с глупой обидой перечитывая даты, высеченные на нем. Сейчас есть и цветы, и душистые свечи, и полная луна на безоблачном небе, но - слишком поздно. А ведь я хотел быть с тобой с тех пор, как впервые увидел - тогда тебе было двадцать два года. Уверен, ты не понимала, как сильны эти чувства и что они значат для меня. Ты попросту не могла понять, ведь мы едва знакомы. Не буду скрывать - я хотел твоего тела. Но ты была слишком молода, чтобы допустить, что твой срок придет скоро, а у меня и в мыслях не было оборвать твои дни своей рукой или косвенно поторопить события, стараясь пристрастить к вредным привычкам. Настоящая любовь терпелива. Держа дистанцию, когда нам случалось оказаться в одной компании, я обожал тебя со стороны - тайком провожая по улице, украдкой заглядывая в окна. Но мне было мало этого, и я пылко мечтал о том моменте, когда смогу по-настоящему овладеть тобой. Не забуду того восторга, когда, тринадцать лет назад, я приготовил свечи для нашего первого свидания. Горькая ирония, что на свидание я опоздал - и, боюсь, заставил леди ждать слишком долго. Достав инструменты из сумки, я начал раскапывать землю. Я часто воображал себе ту ночь, когда моя ледяная принцесса наконец будет со мной: я хотел тебя недавно крещеной смертью, еще слегка ригидной в бедрах - скромницей, застенчиво не желающей разводить ноги, безвольной куколкой, поцелованной тленом. Я знаю, что свежесть уже прошла, но все равно поднимаю крышку гроба, и слабо теплится надежда, что время было милосердно и мы совершим все те вещи, что дарят удовольствие и будоражат душу… Слишком поздно - у тебя уже черви под кожей.