Я не смогу тебе признаться.

      Уже две недели Маринетт не могла спокойно смотреть в сторону Адриана. Ей было плохо. Только от одной мысли о нем цветы разрастались все сильнее, не оставляя пустого места в груди Маринетт.       Все началось на уроке истории. Она смотрела на Адриана своим влюбленным туманным взглядом, как обычно это и происходит. Тогда-то у нее и начался кашель. Маринетт не придала этому большое значение. Но уже в конце школьного дня она, закрывшись в туалете, давилась сухим и раздирающим кашлем. В ее ладони стали падать первые лепестки ириса. В глазах был ужас. Она вспомнила доклад учительницы на тему ханахаки, и то, что болезнь неизлечима и что больной умрет без ответной любви.       Еле дойдя до дома, Маринетт упала на кровать и стала кашлять, что есть мочи. Цветы были везде: на постели, на полу, на Маринетт. Девушка со слезами на глазах сдирала плакаты с одноклассником, убирала его фотографии подальше, понимая, что от них ей будет только хуже.       Так Дюпэн-Чэн и скрывала свою болезнь уже две недели. И с каждым днем становилось все труднее и труднее. Адриан был так дружелюбен к ней, от чего было только больно. Его улыбающееся лицо, волосы цвета соломы, блестящие зеленые глаза. Все в нем убивало девушку.       О геройстве и речи быть не могло. Ее измученный вид беспокоил Кота Нуара и ее слова мол «со мной все хорошо» не сильно помогали. Потому Маринетт попрощалась с Тикки и отдала камень чудес мастеру. Без лишних слов о своем недуге она скрылась за дверью.       Маринетт держалась. Даже лучшая подруга не могла расколоть ее и узнать в чем проблема. Все было безнадежно. Оставалось только ждать. Ждать смерти.       Девушка возвращалась со школы, когда Лука встретил ее. Она выглядела не в лучшем виде. Бледное уставшее лицо, под глазами мешки и безразличный взгляд. Разве это Маринетт Дюпэн-Чэн? Она конечно трудолюбива, так же забывчива и неуклюжа, но разве это все может объяснить ее внешний вид? Естественно парень заподозрил что-то неладное. И хотел разобраться в этом. — Маринетт, ты не против зайти ко мне? — спросил он. — Да, конечно, — с легкой улыбкой ответила она.       Они любили проводить время друг с другом. Разговаривать по душам. Когда подруга приходила к нему, то он всегда играл на гитаре для нее. Это успокаивающая обстановка всегда нравилась Маринетт, ей было хорошо рядом с Лукой. — Ты же хотел меня о чем-то спросить, да? — сказала девушка.       Парень кивнул и предложил подруге сесть рядом на кровать. — Маринетт, расскажи мне, что тебя так мучает? — сказал Куффен, ждавший прямой ответ.       Возможно, девушка соврала бы ему или увильнула от вопроса, но такое не прокатит с Лукой. Он видит Маринетт насквозь. Потому она молчала, хоть это ненадолго, но ей не хотелось, чтобы друг переживал за нее. Чтобы он не пытался уговорить ее забыть этого человека, не пытался спасти от смерти.       Лучше бы девушка не вспоминала Адриана в эту минуту, лучше бы… Но теперь ее лицо исказилось, она согнулась пополам, ей хотелось исчезнуть, чтобы Лука не видел, как ей плохо. Но это происходит сейчас, и именно сейчас ее друг пытается помочь, обнять и тем самым удержать боль.       Ненавистные Маринетт цветы ириса лежали на коленях друзей. Лепестки были окрашены кровью, от чего девушке стало невыносимо глядеть на них. Она отвела взгляд в сторону, где на нее с сожалением смотрел Лука. — Маринетт… это же, — не договорив, сказал Куффен и взял цветы в руки, сжав их в кулаке. В какой-то момент в его глазах прошли искры негодования, но они сменились непониманием и печалью. — Не смотри на меня так, Лука, прошу я не хочу жить без этого человека, — чуть ли не со слезами прохрипела девушка. — Я хочу знать, кого ты любишь. Скажи мне, — попросил ее парень, стараясь не поднимать голос.       Когда он услышал имя Адриана то уже знал что делать. Он не мог оставить Маринетт умирать, ни в коем случае.

***

      Да… выследить предмет воздыхания Маринетт было не так просто. В коридорах парни не пересекались, после школы его сразу забирали на машине и увозили на фотосессии или кружки.       Сейчас был обед, в столовой было не пройти даже до своего столика, не то, что до буфета. Лука обреченно выискивал в толпе макушку младшего Агреста. Он видел свою сестру Джулеку, рядом с ней была Роуз, перед ними Маринетт вместе с Алей. Из их компании вышел блондин с подносом еды. Это определенно был Адриан.       Лука проследил взглядом, куда сядет одноклассник Маринетт, и подсел к нему за стол. Куффен натянуто улыбнулся в знак приветствия, Адриан помахал в ответ рукой.       Темноволосый наклонился ближе к Агресту, глядя прямо в зеленые глаза собеседника, и старался говорить максимально ясно: — Адриан, кто для тебя Маринетт? — Она для меня хороший друг, — с каким-то восхищением ответил парень. — А ты знаешь, что от вашей «дружбы» она сейчас умирает?       От такой новости блондин чуть не поперхнулся, он посмотрел на Луку самым странным взглядом, что мог выдать.       Если бы Куффен не рассказал все, о чем думала Маринетт, Адриан даже не догадался бы, и не пришел к ней на помощь. Он никогда не представлял Дюпэн-Чэн на роль своей девушки. Она была отличным другом. Но она влюблена в него..?       Этим же вечером Адриан пересилил себя и ответил на чувства Маринетт. Возможно, в начале, ему будет неловко и неуютно. Но в будущем он не сможет жить без нее.       И этим же вечером Лука упал в приступе кашля. Дышать становилось тяжелее. В руках он сжимал окровавленные васильки и был счастлив, думая о долгой жизни Маринетт.