Комуналка и два пидораса

Российская комуналка и водка на столе — всё, что нужно этому рыжему уебку. Он бы и рад был завести девушку, а не ебать очередную проститутку. Но нет. И дело совсем не том, что ему стыдно за свою квартиру. Просто… с недавних пор, туда заселился я. Зачем, спрашиваешь ты? Я хотел видеть тебя ежедневно, а не тогда, когда у тебя появляются дела в Москве. Только в такие моменты ты приглашаешь меня к себе, под предлогом устроить свидание… Мне это надоело. Почему тебе недостаточно было меня? Потому что я был далеко, в другом городе. Но эти гребаные шлюхи заменяли меня… Эти мысли пугают и сжирают меня изнутри… Шлюхи, блять, грёбаные шлюхи заменили дорогого для тебя человека?! Бред же… а может, я и не был для тебя дорог… Какой же ты, Даня, уебок. Мало тебе ебать меня. Так ты ебешь и мои мозги. Но я ведь тебя прощаю… прощаю все твои проступки… потому что люблю тебя. Но ты этого никогда не поймешь, придурок. — Бля, Егор, заебал. Расслабься уже, ты ведь наконец-то дома. Для певца эти слова прозвучали издевкой. Он было уже хотел наброситься с обвинениями и выяснить отношения между ними, как был прерван. Даня, сидящий на табуретке пару секунд назад, повернулся к Егору лицом, и, мимолетно взглянув в его глаза, поцеловал. Всего миг и Даня, вместе со своей табуреткой, лежал на полу. Булаткин не принял его поцелуй. Он был настроен крайне негативно и на любую ласку отреагировал бы крайне отрицательно. — Серьезно?! Зачем ты лезешь ко мне, зная, что у нас всё плохо?! — Егор уверенным шагом поспешил удалиться в прихожую. — Боже, у принцессы с бородой снова месячные… — Даня поднялся, похлопал себя по карманам джинс, ищя сигарету с зажигалкой. Через минуту он уже стоял и курил у окна, из-за чего в квартире потом долго стоял запах сигарет. Зачем ему было париться и бежать за Егором? Они оба знают, что он вернется. Обязательно. Ведь Даня больше никуда его не отпустит, не даст даже на день выбраться из Петербурга. Блять, да ведь он ради этой истерички уже как год откладывает деньги. Он врет про то, что заказывает шлюх. Но ведь это только для того, чтобы Егор его ревновал. И это получается. Ревность хлещет через край… но Булаткин молчит. Он хранит все это в себе.