Если у кого-то в Галактической империи и не складывалась жизнь, так это у Дарта Вейдера.
Нет, правда, его учитель был похож на жабу, личная жизнь находилась в заднице, задница была подпалённой, а ведущие к ней и от неё конечности — отрубленными.
Это не говоря уже о том, что он забыл как выглядит собственное лицо и иногда плакал, вспоминая свою былую роскошную шевелюру.
Но, как ситх он относился к испытаниям ответственно, а также стойко и терпеливо, чего у него не получалось в бытности джедаем, что, возможно, объяснялось тем, что шило в его жопе расплавилось к чертям Обиванским.
В общем, в одно прекрасное время суток — в какое именно было неизвестно, потому что ночи и дня в космосе не было, всё пошло хаттам под жопу.
Принцесса Лея отказывалась сотрудничать, все вокруг нарывались получить крепкого вейдеровского леща, а с побудки ему опять вспомнилась шевелюра и он опять плакал.
Помимо этого, на борту оказались повстанцы. Это было даже кстати — этим можно было давать леща безнаказанно, но потом… Потом он встретил Оби-Вана.
То, что он увидел его шокировало. Оби-Ван, его Оби-Ван превратился… Единственное сравнение, что пришло на ум Энакину был Йода — такой же старый и сморщенный.
В этот момент он почувствовал себя таким старым, что чуть опять не расплакался. Впрочем, подпалённая задница напомнила о себе, так что пришлось Оби-Вана немножко укоротить. Мечом.
Затем оказалось, что, (и в очередной раз), единственным, кто хоть немного старался в Империи был он сам. Потому что принцесса куда-то смылась вместе с двумя непонятно кем, причём один из этих непонятно кого обладал Силой.
Досадно, конечно, а что делать?
Вообще-то, по состоянию здоровья, Вейдер должен был давно уйти на пенсию, так что он периодически стыдил всех вокруг — мол, калеку-пенсионера воевать заставляете, сволочи!
В общем, с горем пополам он узнал, что носителя силы звали Люк. Увидев его волосы, Энакин долго и безудержно рыдал.
Затем, у них с этим Люком появилась связь. Вот тогда-то он и понял, почему все вокруг говорили, что дети — это зло. Люк не был его ребёнком, но…
Во-первых, он напевал про себя частушки когда принимал душ. Музыкального таланта у юного дарования не было, да и чувства рифмы тоже. После очередного пропетого
«Против Империи я пойду,
Императора я победю» — у Вейдера нервно задёргался глаз.
Вместе с его глазом нервно задёргалась звезда смерти, чувствуя, что припекать начинает и её задницу. Конечно, если бы её кто-нибудь бы указал на планах.
Ещё юный Люк был не против стать моделью для принцессы Леи, из-за чего пару раз Вейдер ошеломленно замирал, глядя на своего противника, пытающегося удрать то в платье, то в юбке, то в ночнушке в синенькие истребители.
Особенно сильно задевало его пенсионерские чувства отсутствие уважения со стороны юнца, ибо тот даже не здоровался с ним при встречах!
Затем, выяснилась ещё одна деталь — Люк был влюблён в контрабандиста Хана Соло и сдружился вместе с чихуахуа повышенной волосатости — Чубакой.
Из-за этой влюблённости у Люка съехала крыша, и теперь лорд Вейдер периодически просыпался в поту из-за пошлого стонущего «Папочка! О, Сила, да-да, вот так!»
«Молодой человек, не могли бы вы потише!», — раздражённо прервал его Вейдер как-то.
Голос на минуту затих, а потом зашептал: «Хан! Ах, Хан, сильнее. Я так хочу…», а потом Вейдер громко протяжно застонал, утыкаясь шлемом в подушку.
— Я ненавижу свою жизнь. — выдал он.
***
Люк наконец предстал перед ним, сжимая ещё не активированный меч. Они сверлили друг друга пристальными взглядами, когда Люк вдруг произнёс.
— Я должен вам кое в чем признаться… Лорд Вейдер… Я ваш сын.
Сидящий в это время в своём тронном зале император поперхнулся от ультразвукого «НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ», принадлежащему его ученику.
— Да. — театрально-трагично отозвался Люк.
— Нет!
— Да. — Люк прикрыл глаза ладонью.
— Я… Я бесплоден!
— Никого в этой саге, включая и меня, это не волнует. — не выходя из образа отозвался Люк. Немного помолчав, он добавил:
— Папа, а где мои алименты?
***
— Здравствуй, а с вами я, Дарт Сидиус, и вы смотрите программу «Пусть умолкнут» на первом имперском канале.
— И сегодня у нас отец и сын…
— Он мне не сын!
— Нет, я твой сын!
— Отец и сын, которых разделила судьба…
— В твоём лице, жаба. — прошипел Люк.
— Спасибо, вам, учитель, — благодарно произнёс Вейдер.
— Мы сделали тесты на выявления родства, потому что, мы, как раса, которая обитает вот уже столько лет в космосе, совершенно разумная и рациональная, умеем делать такие тесты, а вовсе не просто разводит руками со словами «Так сказала Сила». Итак, сейчас мы узнаем, является ли на самом деле Люк сыном Дарта Вейдера.
Император открыл конверт.
— Здесь написано, что при третьем вызове галактических красавиц даётся скидка на… Простите, не тот конверт. Кхм, здесь говорится, что…
— Что?!
— Что…
— Да что?!
— Ох уж эти врачи, зло почище нас будут, кто-нибудь может разобрать, что здесь написано?..
***
— ВПУСТИ МЕНЯ! ВПУ-У-УСТИ МЕНЯ-Я! — лицо лейтенанта было похоже на бумагу. Лицо Дарта Вейдера было похоже на шлем, так как шлемом и заменялось, но если бы у шлема были эмоции, то они бы выражали всю галактическую боль и ужас.
Люк Скайуокер оказался не однофамильцем, и сейчас пытался попасть в зал заседаний.
***
— Ну, папочка, ну не плачь, — Люк поглаживая отца по шлему. — Ну хочешь, я тебе парик подарю?
Пожалуй, — вдруг подумал Вейдер, — мальчишка не так уж и плох.
— А ты знал, что у тебя ещё и дочь есть?
-…
— Да ёб вашу ж Оби-Вана учителя! — выругался император от второго оглушительного «НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!»
