Звуки за стеной

      Неро не раз и не два наблюдал эту сцену. Замерев в дверном проеме, парень ненадолго задержал взгляд на уже давно спящей Кирие, которая вновь не дождалась возвращения своего рыцаря. Девушка не была против и в итоге свыклась, а Неро был просто благодарен. Ему было проще, когда его не ждали.       Неро улыбнулся и, на секунду задумавшись, тихо прошел к кровати. Он мягко коснулся волос Кирие, пропуская пряди между пальцами — немой жест, пускай она даже не почувствует. Сказанное без слов: «Я жив. Я дома».       Не тревожа более чужой сон, парень покинул спальню; на ходу стянул с себя грязную от пыли и крови куртку. Такие же грязные ботинки и свитер остались в прихожей валяться неаккуратной кучей. Это был максимум, запас, который Неро оставлял себе ежедневно. Остаток пришелся на перенос тела до дивана, который Кирие заботливо ему раскладывала каждый вечер. Потому что знала, что сам он этого не сделает.       Ему было проще, когда его не ждали.       И сложнее одновременно, ведь он ждал сам.       Протяжный тихий скрип двери разрезал клинком звенящую тишину в доме и только пару мгновений после Неро услышал тихие шаги в прихожей. Он дома.       Это даже нельзя было назвать совместным проживанием. Неро не сталкивался с бытовыми трудностями, которые, непременно бы возникали в их буднях. Он не знал, что могло бы нравится Вергилию или от чего им с Кирие пришлось бы отказаться, лишь бы не смущать гостя. Неро нравилось перебирать всевозможные варианты, находить среди них тот, который был бы максимально приближен к реальности. Но с каждым днем расстояние между ними не сокращалось ни на миллиметр — пропасть лишь росла и Неро, единственный из них, стоял на самом обрыве.       Тихой тенью Вергилий сразу прошел в одну из комнат, оставив за собой шлейф холода, сырости и запаха демонического смрада. Не нужно было видеть, чтобы лишний раз удостовериться — где-то, спрятанные в переулках от света фонарей, сейчас разлагались существа из преисподней. И все, что от них осталось пачкало грязно-алым плащ и лезвие Ямато.       Приподнявшись на локтях Неро только проводил отца взглядом, так и не удосужившись ответного. Вот и ровном счетом все, чем приходилось довольствоваться, а просить о большем даже не рассматривалось вариантом. Негласная установка, компромисс, при котором обе стороны не ломали к чертям границы своего комфорта и не посягали на чужой. Вергилий сам все решил. Неро осталось лишь только принять это фактом. Или хотя бы попытаться.       Он честно пытался.       Не теряя надежд, в их единственные встречи под покровом ночи, Неро ждал хоть чего-то. Хотя бы одного жалкого намека на то, что он готов пересмотреть приоритеты. Данте как-то говорил, что Вергилию нужно время; что сам факт его присутствия тут уже стоит многого, ведь семейные узы никогда не были весомым аргументом. Но все доводы Неро едва ли можно было ставить за эталон. Чем дольше парень думал об этом, тем сложнее становилось понять Вергилия. Да и не было просто никогда.       Но тот кто ждет, всегда дождется.       Долгий протяжный вздох донесся из комнаты, слишком громко для устоявшейся тишины. Он резанул по нервам, отрезвил и на нет снял сонливость, которой парень уже почти поддался. Неро рывком сел на диване. Уставившись куда-то вперед расфокусированным, потерянным взглядом, парень сосредоточился. Шум крови в ушах нарастал с каждой секундой, пока не раздался…       Стон.       Настолько четкий и чувственный, что не спутаешь ни с чем — можно даже не пытаться. Неро судорожно сглотнул, в красках рисуя себе то, что стыдливо пряталось где-то на подкорках сознания. Только теперь это были не просто больные фантазии. Неро еще раньше знал, что сделает это, и все равно испытывал себя, словно это могло еще что-то изменить.       Тихо, боясь лишним шорохом разрушить зыбкий момент, парень сполз с дивана и босыми ногами приблизился к стене, за которой всем нутром ощущался демон. Его личный. Слух улавливал все больше неразличимых обычным человеком звуков и Неро был готов поклясться, он слышал — чувствовал —, как по ту сторону сорвался вдох. Сначала на стене оказалась ладонь, а, после, Неро припал к ней уже всем телом; повернулся спиной и медленно сполз на пол, судорожно обнимая себя на плечи. Внутри все стягивалось узлами.       Неро дышал рвано, скользил пальцами и ногтями по коже под футболкой. Неро глотал вязкий воздух, и не верил в то, что в красках рисовало сознание. Неро сжимал кулаки до хруста, жмурился и кусал губы.       И Неро сдался.       Сопротивлялся до тех пор, пока не пришлось сжимать себя от болезненного возбуждения. Прохладная ладонь слишком быстро оказалась в штанах и крепко схватилась за ствол и парень почувствовал приятный ужас, будто она была чужой.       Новый стон раздался будто над самым ухом. Словно Вергилий был позади и опорой служила не стена, а сильное тело. Грубыми движениями Неро не ласкал себя — избавлял от навязчивых мыслей, рваными толчками бедерв кулак срывал тихие хрипы с губ. О том, чтобы зажать рукой себе рот, парень понял слишком поздно.       Неро задыхался, сжимал пальцы судорожно крепко;. Неро падал, и падал, и падал, не зная, где дно у этой пропасти, не подозревая, что границы вседозволенности были давно стерты. Он сипло взвыл, выпрямляясь струной по стене так, что глухой удар затылком точно на утро напомнит о себе ноющей болью. Оргазм накрыл быстро, что Неро не успел даже испугаться; дрожь пробрала крупно и сильно. Еще раз глубоко вдохнув и протяжно выдохнув, парень закрыл глаза, видя перед собой заместо темноты множество алых вспышек. Шум в ушах сходил на нет и Неро больше не слышал ничего.       Совсем ничего; звенящая тишина.       Устало уронив голову на грудь, Неро усмехнулся, отчаянно и горько; ощущая к себе лишь мерзкое чувство жалости и какой-то личной неприязни. И то, что за стеной, взаимно Вергилий получал удовольствие — не было оправданием. Все еще содрогаясь от пережигающих эмоций, Неро, шатаясь побрел вдоль стены, не различая в темноте препятствий, а в тишине — звуков.       «Доброй ночи», сказал кто-то на грани слышимости.       А еще, кажется, сказал «сын».