Кровь, что пахнет вишней

      Капли дождя настырно барабанили по лобовому стеклу, заглушая своим шумом песни, что играли по радио. В машине было достаточно тепло, внутри пахло остывшим хот-догом и дешевым кофе, что были куплены на заправке километров двадцать назад. На заднем сидении удобно расположились спортивная сумка, клетчатый плед, гитара и ноутбук, спереди лежала пачка печенья, сигареты и зарядка от телефона. Единственным светом служили ярко-красные кнопки на торпеде, да сами фары — было уже около двух часов ночи.       Девушка невысокого роста внимательно вглядывалась в дорогу, стараясь объезжать особенно глубокие ямы и следить за указателями. Ее звали Сакура Харуно. У нее были нежно-розовые волосы, что были чуть ниже плеч, а сейчас представляли собой неряшливый низкий хвост. Зеленые глаза, достаточно сочного оттенка, которые, в такое темное время суток, становились будто малахитовыми. Черты лица у девушки были правильными, даже высокий лоб не портил ее внешний вид. Одета Сакура была в коричневую кожаную куртку, черную кофту и синие джинсы. На шее висел серебряный кулон, что достался ей от мамы.       — Ты был прав, стоило выехать к тебе утром, здесь ужасная видимость, — девушка тяжело вздохнула, прижимая телефон к уху. На другом проводе раздался самодовольный смешок.       — Я же говорил тебе, Сакура. Дороги там ужасные. Сколько тебе еще осталось ехать? — голос был мужской, и, судя по тому, что парень говорил с набитым ртом, Сакура тут же поняла — Наруто, как всегда, ест.       — Если верить навигатору, еще около трех часов, — девушка слабо улыбнулась, вспоминая лицо лучшего друга, который год назад радостно вбежал к ней домой, держа в руках письмо о зачислении на спортивный факультет Конохи. Наруто всегда мечтал стать профессиональным спортсменом, а больше всего на свете парень любил хоккей. Единственный нормальный каток поблизости был только в Конохе, так что, собрав все вещи, юноша уехал покорять спортивные вершины. Через год Сакура последовала его примеру.       Сакура всегда хотела заниматься музыкой, однако тетя, она же единственная родственница, девушку в этом не поддерживала. Отца Сакура не знала, а вся ее семья отзывалась о нем крайне негативно. Бабушка была безумно верующей интеллигенткой, а потому половину детства девочка провела в различных церквях и за вечерними молитвами. Всю эту, по скромному мнению маленькой Сакуры, скуку разбавляла мама, что работала медсестрой. Дома Мебуки бывала редко, так как брала больше смен на работе, дабы прокормить семью, но каждый приход мамы домой был для маленькой девочки праздником. Мама умела играть на старом пианино и полностью поддерживала любовь дочери к музыке. Она даже успела отдать Сакуру в музыкальную школу, однако туда девочка проходила только два года.       Когда Сакуре было девять, мама и бабушка попали в автокатастрофу. Сакура в этот момент была на заднем сидении и изучала новые ноты, когда, в один момент, пьяный водитель выехал на встречную полосу. Девочка спаслась чудом. Врачи нашли ее возле разбитой машины, с глубокой царапиной у виска, но живую. Как малышка выбралась из автомобиля осталось тайной — этот момент просто был стерт из ее памяти. Единственной, на тот момент, родственницей оказалась двоюродная сестра матери. Женщина была строгая, детей особенно не любила, однако ребенка в детский дом отправить не могла. Из-за того, что тетка жила в другом городе, девочке пришлось уехать из родной Конохи. Там, пойдя в новую школу, она встретила своего первого и единственного настоящего друга — Наруто Узумаки.       Родители мальчика также погибли, когда ребенку было только около месяца — несчастный случай на отдыхе в горах. Воспитывал парня дедушка, и с ним Наруто действительно повезло. Дружба ребят продлилась все школьное время, пока в прошлом году Наруто не уехал в Коноху. Сакура должна была поступать в экономический колледж, однако, искренне ненавидя математику и все, что было с ней связано, девушка так и не смогла пройти ни в одно учебное заведение. Тетка была максимально расстроена, а Сакура отправилась работать в кафе официанткой, чтобы не сидеть у опекунши на шее.       Целый год Сакура разговаривала с Наруто по видеосвязи, спрашивая про Коноху, про новых друзей, про учебу и прочее, попутно собирая со столов грязные тарелки и терпеливо перенося флирт со стороны пьяных гостей. Возвращаясь домой, Сакура слушала постоянные упреки со стороны тети о том, что «она не официантку растила», впихивала в себя остатки ужина, принимала душ и уходила в свою комнату. Там, практически до глубокой ночи, девушка смотрела различные обучающие видеоролики по тому, как играть на гитаре, а на выходных, когда тетя уходила на встречу с подружками, училась играть самостоятельно — на ее семнадцатилетие Наруто подарил ей гитару, чему девушка была несказанно рада, а тетя несказанно зла. Пальцы Сакуры из-за недостаточной подготовки были вечно стерты, на них были мозоли, а моющие средства на работе еще больше разъедали кожу рук. Пару раз Харуно хотела все послать к чертям и остаться работать в кафе, однако желание посвятить жизнь музыке было выше и сильнее. Она помнила слова своей мамы: «Не предавай свои мечты». И она не предала.       В тайне от коллег и тети, девушка подала заявку в Университет Конохи на музыкальное направление. Написала тест, к которому готовилась в перерывах между уборкой столов и подачей новых блюд, прошла собеседование по скайпу и… Поступила. В тот день, когда Сакуре пришло письмо о зачислении на последнее бюджетное место, девушка едва могла сдержаться, чтобы не уйти с работы в тот же момент, громко послав всех к чертям собачьим. Но, пересилив себя, Харуно доработала до ночи и написала заявление об увольнении. На следующее утро ее ждал не самый приятный диалог с тетей, которая убеждала девушку в том, что все музыканты — наркоманы да пьяницы, и единственным, кем она реально может стать — это бедной учительницей музыки. Но Сакуре было все равно. Ее мечта приветливо открыла перед ней дверь, и девушка не собиралась ее закрывать.       Собрав вещи, упаковав гитару и включив ключ зажигания в старой машинке, которую девушка смогла купить спустя полгода работы, Сакура на следующий вечер отправилась в Коноху. Она помнила этот город, помнила даже место, где погибли мама и бабушка, помнила свою старую школу. Ей было интересно узнать, как все поменялось, она соскучилась по Наруто и… Ей хотелось начать новую жизнь. Кто же знал, что ее планы будут немного изменены?       — Боже, я уже спать хочу… Ты подала заявление на общежитие? — на другом конце провода раздался демонстративный зевок, на что Сакура только закатила глаза.       — Подала. Но я смогу заселиться только через две недели, когда освободится место. Так что, будь другом и дождись меня. А я куплю тебе рамен завтра.       — Ну, только если ты купишь мне рамен, — Узумаки хмыкнул, делая очередной зевок.       — Наруто, ложись спать. Как только я буду в Конохе, я позвоню тебе, ладно? Тем более, у меня есть твой адрес.       — Хорошо. Но я поставлю будильник через три часа! — в трубке послышались гудки, а девушка только улыбнулась — ага, конечно, поставит он будильник. Вздохнув, Сакура кинула телефон на сиденье, делая радио громче.       — … это была песня группы «21 этаж». А теперь к срочным новостям. В Конохе снова было найдено тело молодой девушки. По имеющимся данным, это ученица старшей школы, Мико Аробуми. Девушка была достаточно популярной в интернете, а ее аккаунт в социальных сетях насчитывал около трех тысяч подписчиков. Мико ушла в клуб вечером, 21 августа, и больше ее никто не видел. Полиция пока не дает комментариев по поводу того, от чего именно скончалась девушка, но очевидцы уверяют, что Аробуми… — Сакура тяжело вздохнула, прерывая радио и включая музыку, что была у нее на диске. Нет, она, безусловно, сочувствовала друзьям и семье погибшей, но сейчас было не то время, чтобы загружать голову подобными мыслями. Через три часа она будет дома. Через три часа она обнимет Наруто. Через три часа начнется ее новая жизнь.       Вздохнув, Сакура достала сигарету из пачки, беря ту в зубы и ища зажигалку. Дурная привычка появилась у девушки год назад, как только она стала работать в кафе. Знаете, невозможно работать на кухне, если не материться, не курить и не бухать. Нервы не выдержат.       Как назло, зажигалка съехала в другую часть сиденья при последнем повороте, от чего девушка недовольно фыркнула, опуская глаза вниз. Темно. Свет от торпеды мало что показывал. Подняв глаза на дорогу, Сакура чуть сбавила скорость, снова опуская взгляд на сидение и, наконец-то заметив зажигалку, быстро беря ее в руки. Подкурить девушка не успела. Вернув взгляд на трассу, Сакура резко ударила пяткой по тормозам, однако это не помогло. Через пару секунд она сбила человека.       Он возник на дороге неожиданно. Харуно могла поклясться, что не ожидала, что кто-то выйдет на проезжую часть в два часа ночи, тем более в такую погоду. Видимость ужасная, но свет фар от машины можно заметить заранее и уйти с трассы.       Дрожащими руками девушка вцепилась в руль. Бампер машины был достаточно крепким, но Сакура даже сквозь музыку слышала, что удар был очень сильным. А что, если… Она убила человека? Все мечты резко рассыпались, подобно песочному замку. Но просто взять и уехать Харуно не могла. Совесть у девушки имелась, да и вдруг человеку еще можно помочь?       Аккуратно открыв дверь, Сакура вылезла из машины, тут же съежившись от грубых капель дождя. Ливень только усилился, а гром, что раздавался вдалеке, усиливал атмосферу полной задницы. Закрыв дверь, девушка прошла вперед, огибая автомобиль и внимательно смотря на человека, что лежал возле колес. Это был парень, очень высокий. И очень бледный, хотя, наверное, ей так показалось при свете фар. Сев возле незнакомца на корточки, девушка осторожно коснулась его руки. Она была жутко холодной, однако, это логично — на улице правда было холодно. Парень был красивым. Идеальные черты лица, темные прямые брови, длинные ресницы, бледные губы и волосы цвета вороньего крыла, что прилипли к мокрому лицу. Одет он был в обычную черную куртку, такие же джинсы и серую кофту.       Сжав пальцы на пульсе, Сакура вздрогнула — она не ощутила ни одного удара. Это испугает любого.       — О нет, нет-нет-нет… — девушка поднялась, тут же подходя к водительскому сидению, открывая дверь и беря в руки телефон. Номер местной больницы Харуно не знала, так что пришлось срочно залезать в интернет и искать что-то там, — Давай, давай же… — Сакура глубоко вздохнула, оборачиваясь и застывая в немом ужасе. На месте, где сейчас лежал молодой человек, не было ничего. Только вмятина на машине.       Девушка несколько раз моргнула, чтобы убедиться в том, что у нее все в порядке со зрением. Хрип сзади заставил Сакуру сильнее сжать телефон в пальцах. Все это было похоже на какой-то плохой фильм ужасов. В один момент девушка ощутила невыносимую боль в шее, а чья-то сильная рука резко прижала ее к себе. Создалось впечатление, что тебя укусила большая собака и сейчас пытается разорвать на части. Сакура не верила в вампиров. Сакура ненавидела «Сумерки», «Дневники вампиров», «Интервью с вампиром» и прочие фильмы и книги, где упоминались эти существа.       — «Они все настолько идеальные, что аж тошнит. Все забыли о том, что изначально это — кровожадные и опасные убийцы, а не романтичные парни с прессом, что будут нежно целовать твою шейку и жить вечно», — тут же пронесся один из разговоров Харуно с одноклассницами в школе. Все девочки верили в то, что однажды к ним на порог придет демон, вампир или страстный оборотень, который окунет их всех в царство вечной любви и красоты. Сакура верила, что если однажды к ней на порог придет подобное существо, она сдохнет от инфаркта.       В течение следующей минуты девушка попыталась вырваться несколько раз, однако сильная рука лишь крепче прижала ее к твердой груди, а шею разрывало укусом голодного хищника. Сознание медленно уплывало. Глаза Сакуры закрылись, тело обмякло, телефон выскользнул из рук, падая на асфальт. Кровь с шеи небрежно стекла вниз по бледной коже, пачкая кофту с курткой. Брюнет, что и был зачинщиком всего этого, жадно и грубо впивался в шею. Красные глаза постепенно темнели, с каждым глотком. Однако с каждым глотком жизнь из Сакуры все быстрее уплывала. \       Когда мертвое сердце совершило удар, брюнет оторвался от шеи, шокировано смотря на укус. Это было больно даже для такого, как он. Сердце, что не билось около ста лет, сейчас редко отдавалось дискомфортом в груди, постепенно затихая вновь. Такой реакции на чью-то кровь у вампира не было никогда.       Под ладонью он ощутил, что сердце девушки еще бьется, однако она достаточно слаба. Вздохнув, парень повернул незнакомку к себе, внимательно ее осматривая. Губы Сакуры были приоткрыты, а сама она тихо дышала. Розовые волосы с одной стороны окрасились в алый, а из-за дождя кровь размыло еще сильнее.       — Черт… — парень судорожно вздохнул, вглядываясь в бледное личико девушки. Только этого ему не хватало.

***

      Звук работающих приборов заставил Сакуру приоткрыть глаза. В нос ударил запах медикаментов, в вене явно находилась иголка. Подняв глаза чуть выше, девушка увидела капельницу и слишком, слишком белый потолок, который тут же заставил голову болеть.       — Очнулась, — голос Наруто тут же вывел Сакуру из состояния овоща. Девушка перевела взгляд на парня, внимательно на него смотря, — Ты заснула за рулем и въехала в столб. Я же говорил тебе, что надо было ехать днем, Сакура…       — Заснула за рулем? — девушка поморщилась, приподнимаясь на локтях и осматривая палату. Обычная больница, противные голубые цвета стен и окно, на стекле которого остались белые капли краски от рамы.       — Да. Хорошо, что ты была недалеко от города.       — Наруто, я не засыпала за рулем, я…       — Вижу, наша соня проснулась? — в палату вошел высокий молодой человек. У него были темные глаза и черные волосы, завязанные в низкий хвост. Он носил очки, а его халат был кристально белого цвета, что еще больше заставило голову Харуно болеть, — Вам повезло, что вы остались живы. Могли угодить в речку и утонуть, или в дерево… Повезло, что и столб не упал на машину.       — Вы… Мой врач? — Сакура сощурилась, внимательно смотря на брюнета, который согласно кивнул. Кого-то он ей напоминал.       — Да. Меня зовут Итачи Учиха. Я сегодня дежурный, поэтому вас доставили сразу ко мне.       — Я не засыпала за рулем, я…       — Вы поступили к нам с очень низким давлением и гемоглобином. Видимо, плохо питались последние несколько дней, — доктор поправил очки на глазах, садясь на стул, что уступил ему блондин.       — Да нет, я ела, как обычно…       — Значит, мало спали.       — Ну, да, у меня был переезд и…       — И это все влияет на наше самочувствие, — Итачи улыбнулся, беря в руки карточку, — Вам повезло, телесных повреждений у вас нет, вы въехали в столб на достаточно низкой скорости. Есть пару синяков на руках, видимо, получили их от удара.       — Но я не помню, чтобы засыпала… — девушка осторожно коснулась своей шеи, глубоко вздохнув. Там даже не было и намека на рану или укус, — Меня что-то укусило, и…       — Скорее всего, вам это приснилось. Такое бывает. У вас затекла шея, а от удара вы приобрели не лучшее положение, — врач кивнул, слабо улыбнувшись, — Я взял у вас основные анализы крови. Могу пожелать только побольше спать, поесть сладкое, сахар в крови достаточно низкий… И хорошо отдохнуть. Если будут жалобы, вы можете сразу же обращаться ко мне.       — На моей машине были следы крови? — вдруг спросила Сакура, внимательно смотря то на друга, то на врача.       — Нет, только следы серой краски от столба. Бампер немного помят, но я договорюсь о ремонте с моим соседом, — кивнул Наруто, ласково улыбаясь.       — Вам стоит отдохнуть. Завтра я подготовлю вашу выписку, — доктор кивнул, поднимаясь со стула и выходя из палаты. Наруто тут же занял место брюнета, беря девушку за руку.       — Когда мне позвонили и сказали, что ты в больнице, я чуть с ума не сошел. Никогда меня так больше не пугай, — блондин строго посмотрел на подругу. Сакура только тяжело вздохнула, садясь на постели.       — Наруто, я спала перед тем, как выехать на машине в Коноху, клянусь тебе. Я… Сбила человека, потому что искала зажигалку и не смотрела на дорогу, а потом что-то укусило меня за шею и…       — Сакура, тебе это приснилось. Последние несколько дней ты сильно уставала на работе и за подготовкой к экзаменам. Это нормально.       — Наруто, мне двадцать лет. Я могу отличить сон от реальности, — Сакура глубоко вздохнула, снова касаясь шеи. Там и правда ничего не было, — Бред какой-то.       — Эй… Забей. Все хорошо. Я уже перекинул твои вещи к себе. Завтра заберу тебя домой. Ты мне еще рамен висишь, помнишь? — блондин подмигнул девушке, на что та только слабо улыбнулась. Что что, а ее Узумаки никогда не поменяется.       Наруто ушел только ближе к восьми часам, когда время для посещений закончилось. Парень принес девушке различные сладости, которые Сакура буквально впихнула в себя, чтобы не расстраивать друга — аппетита у нее не было. Больничную еду Харуно тоже не могла есть. Почти весь день они с другом смотрели фильмы, а в конце Узумаки оставил девушке планшет, чтобы ей не было так скучно. На вопрос о том, почему у нее разбит экран на телефоне, Наруто ответил просто — когда ее вынесли из машины, мобильник выпал из куртки. Это заставило девушку еще больше нервничать — она никогда не кладет телефон в куртку, тем более в машине. Он всегда лежит на сидении.       Сакура была благодарна тому, что в палате она была одна. Не было каких-то вредных бабушек по соседству, орущих детей с их злыми мамашами или потных мужиков. Один раз Сакура лежала в больнице из-за перелома ноги. Воспоминания были не из лучших.       После просмотра очередного фильма на планшете, Сакура поднялась, осторожно идя в ванную. Тело болело, было ощущение, что кто-то ее хорошо отпинал прошлой ночью. Дойдя до раковины, девушка стала лениво чистить зубы — спасибо Наруто за то, что он привез ей сюда первые необходимые вещи. Вздохнув, Харуно сплюнула остатки пасты и вытерла рот тыльной стороной ладони, поднимая глаза наверх и смотря в зеркало. В принципе, все они были правы. Ей просто все это приснилось, это было самым логичным объяснением. На вопрос о том, где ее одежда, доктор ответил ей, что она была вся мокрая от дождя и ее отправили в стирку. Поэтому на Сакуре была больничная голубая футболка, что больше размера на три, и такие же штаны, которые, спасибо небесам, были впору. Волосы были чистыми и даже пахли ее родным шампунем. Отодвинув ворот футболки, девушка внимательно посмотрела на шею. И правда. Ни намека на укус. Несколько раз проведя по участку кожи пальцами, Сакура тяжело вздохнула.       — Совсем мозги потеряла, да, Харуно? — девушка хмыкнула, уже отодвигаясь от раковины, как внезапно снова уставилась в зеркало. Пальцами Сакура ловко сняла с шеи мамин кулон, поворачивая его к себе. По спине прошел вальс мурашек, а дышать в один момент стало тяжело. На серебряном цветке сакуры, буквально на одном из лепестков, было засохшее пятно от крови. Сакура знала — его там никогда не было. Она каждую ночь рассматривала кулон, вспоминая маму. Там никакой крови и быть не могло!       Прижав цепочку к груди, девушка быстро вышла из ванной, нервно оглядываясь. В палате было пусто, все лежало на своих местах. Сакура быстро дошла до койки, садясь на ту и тут же закрываясь одеялом. Девушка глубоко вздохнула, пряча кулон в карман штанов. Это — единственное доказательство того, что она не сошла с ума. Что она не дура, которая засыпает за рулем. Сакура крепко обняла подушку, медленно выключая лампу, что стояла у кровати. Девушка еще минут двадцать вглядывалась в каждое темное пятно в комнате, постоянно проверяя наличие цепочки в кармане. Однако усталость ее настигла. Сакура провалилась в сон.       Когда ветер из окна заставил белые шторы взлететь внутрь, Сакура слегка поежилась от холода, сильнее обнимая подушку. Одеяло девушка, как всегда, скинула куда-то на пол, и теперь крайне недовольно морщила носик от того, что в комнате было достаточно прохладно. Она не почувствовала ничего и не проснулась, когда что-то тяжелое село на край кровати. Если бы сейчас девушка открыла глаза, она бы орала громче, чем фанатки какой-нибудь рок-звезды на концерте. Потому что на ее койке сидел тот, кто и был виновником прошлой ночи.       Парень внимательно смотрел на девушку, разглядывая каждую черту ее лица. Утром ему пришлось выслушать поучительный монолог от старшего брата, днем он пытался отвлечься, читая книги, а вечером не смог долго терпеть и пришел к больнице. Он наблюдал за тем, как девушка общается с другом, как смеется, как постоянно касается шеи. Это было забавно. Он видел, в каком ужасе она вышла из ванной, сжимая в руках цепочку. Хищник сразу понял — у жертвы есть улика. Отнять ее? Легко. Но хочет ли он ее забрать?       Эта цепочка с пятнами крови была единственным настоящим воспоминанием прошлой ночи. Он не хотел его забирать. Он хотел, чтобы она помнила.       Хмыкнув, брюнет медленно провел ледяными пальцами по щеке девушки. Та только тихо выдохнула, пытаясь спрятать лицо от холода, что заставило парня слегка хмыкнуть. Очередной порыв ветра приподнял волосы девушки, и в нос вампира ударил яркий запах вишни. Именно этот запах он ощутил вчера ночью, когда незнакомка склонилась над ним у дороги. По правде говоря, он даже не хотел есть. Шел по лесу, наслаждаясь любимой погодой и одиночеством, как вдруг уловил этот запах. Он ненавидел этот запах. Он хотел ее убить за то, что она так пахнет. Как только девушка открыла окно машины, собираясь покурить, этот аромат ударил ему в нос. У каждого вампира есть свои вкусы. Он никогда бы не подумал, что может любить вишню.       Он настиг ее максимально быстро. Подстроить аварию — проще простого. Укусить — еще легче. Он делал это не раз. На его плечах было много трупов: обычно это были проститутки, бывшие заключенные, садисты-алкаши и прочее. А тут он сорвался на простую девочку, что ехала в машине. Самому было немного стыдно.       Когда он укусил ее, нос стало щекотать. Мокрые розовые волосы не давали парню покоя, из-за чего пришлось вывернуть шею девушки сильнее. Еще бы немного и сломал бы.       Он не пытался «не сделать ей больно», «сделать все быстро» и прочее. Он, как наркоман, обретя дозу, вцепился в нее зубами и не отпускал. Он хотел порвать ее на части, чтобы окунуться в каждую каплю крови этой девушки. Боже, совсем психопат.       Однако когда мертвое уже так много лет сердце совершило удар, хищник понял — что-то не так. Это было больно, неожиданно и не входило в его планы на вечную жизнь. Пришлось спасать этот ужин и подстраивать все так, что девушка въехала в столб. Благо, он делал это не один.       Медленно проведя пальцами по руке незнакомки, парень еще раз глубоко вдохнул аромат, что наполнял комнату. Он бы с удовольствием еще раз коснулся губами тонкой шеи, запустил клыки в нежную кожу, любовался тем, как кончики розовых волос становятся алыми, а губы девушки приоткрываются в попытке сделать вдох. Но нет. Что-то не так. Что-то совсем не так. Вампир аккуратно поднял с пола одеяло, накрывая им зеленоглазую, которая, ощутив комфорт и тепло, перестала ерзать на постели. Осторожно наклонившись к девушке, брюнет внимательно рассмотрел ее лицо. От него не укрылись бледные веснушки, покусанные губы, стертый карандаш на глазах и шрам возле виска. Хмыкнув, парень наклонился к самому уху, тихо шепча.       — Меня зовут Саске, — выдохнул хищник и моментально исчез. Сакура слегка поморщилась во сне, кутаясь сильнее в одеяло.       Вопреки различным сказкам о вампирах, дом Учих не походил ни на один «вампирский дом», описанный когда-либо в книгах. Это не была шикарная квартира с бассейном и окнами в пол, да и это не был особняк с устрашающими фигурами на стенах и широкой лестницей в прихожей. Это был обычный, достаточно крепкий дом, выполненный в коричневых и кремовых оттенках. Мебель не была из разряда «это красный дуб, это стол за кучу йен, а это — фамильная ваза бабушки», нет. Тут было вполне уютно, гостиную согревал камин, отражая свет на большом количестве книг на полках. Кухня была вполне себе современной, однако, большинство продуктов в холодильнике были чисто для вида. Больше внимания было уделено морозильной камере, ведь именно там хранилась кровь. Дом был двухэтажным, а на втором этаже располагались спальни братьев. Возле лестницы висели медицинские дипломы старшего, а также диплом об окончании школы младшего. Сейчас Саске учился в Университете. Они не скрывались от людей, у Итачи были друзья, были девушки, так же, как и у Саске. Они никогда не вызывали подозрений.       — Ты хоть понимаешь, что натворил? — Итачи сидел на диване в гостиной, читая какую-то медицинскую литературу и недовольно поглядывая на брата, что зашел в дом. Саске тяжело вздохнул, кидая на вешалку куртку.       — Можно без нотаций? — фыркнул Саске, проходя дальше и падая на кресло. Его рубашка пропиталась ее запахом, и теперь на лице брюнета застыла хитрая ухмылка.       — Ты ходил к той девочке? Я тебе уже сказал, не приближайся к ней. Выдашь себя с потрохами. Она едва поверила, что ты — это сон, — Итачи отложил учебник, поправляя очки и внимательно смотря на младшего брата. Саске только хмыкнул.       — Я благодарю тебя за помощь, Итачи. Но я сам решу, как мне поступать с ней, — в улыбке брюнета было столько агрессии, что хотелось тут же ударить его по голове. Саске не был избалованным, но точно был более свободным, нежели старший брат. Это не на его плечах была ответственность за семью.       — Ты слишком много на себя берешь. Забыл устав семьи? Мы не трогаем невинных.       — Она сама виновата, что так пахнет, — фыркнул хищник, наклоняясь к столику и наливая из бутылки в бокал что-то красное. Поднеся к носу, парень сморщился, — Третья положительная? Она же кислая.       — Знаешь, не так-то просто выносить литрами кровь из больницы, — Итачи недовольно фыркнул, глубоко вздохнув, — Саске, я серьезно.       — Что «ты серьезно»? — парень перевел взгляд на брата, издевательски хмыкнув, — Итачи, не учи меня жизни. Ты старше меня на десять лет, а строишь из себя мудрейшего старца. Прекрати уже учить меня жизни.       — У меня хотя бы хватает мозгов следовать правилам нашей семьи и не набрасываться на обычных граждан, — брюнет глубоко вздохнул. Саске внимательно посмотрел на брата, поднимаясь с кресла, держа бокал в руке, огибая диван и подходя к старшему со спины.       — Эта девчонка заставила мое сердце биться, Итачи. Ты думаешь, я просто так ее отпущу? — Саске хмыкнул, делая глоток. Пить данную кровь сейчас было даже противно. Привкус вишневой сладости и свежести до сих пор оставался на языке, а перебивать его этой кровью — преступление. Сродни тому, что пить плохое вино.       — А что ты собираешься делать? Хочешь разобраться, что произошло, подними литературу в нашей библиотеке, — брюнет только покачал головой, возвращая учебник на колени и открывая его на нужной странице.       — И просто отпустить ее? Нет, Итачи, — Саске повернулся к брату, наклоняясь возле него и тихо шепча, — Ты же помнишь правила семьи? Никогда не оставлять свою жертву. И никому ее не отдавать, — выдохнул Саске, снова выпрямляясь, — Как ее зовут?       — Харуно Сакура, — Итачи поморщился, повернув голову к брату, — Боже, что ты задумал?       — Хочу узнать все ингредиенты этого ужина.

***

      Неважно, как люди встречаются. Они могут быть из совершенно разных миров, никогда не ходить одними путями, но однажды они сталкиваются, и их жизнь меняется.