Каждое слово...

Он стоял и смотрел на небо. То, что творилось сейчас там, творилось и в его душе, - боль, страх, отчаяние… Он все помнил, и не мог вспомнить ничего, будто его жизнь лежала на поверхности воды, скрытая тонким слоем льда. Он не хотел вспоминать даже свое имя. Страх, от того, что воспоминания принесут боль, и надежда, что забвение дарует покой и пустоту. Как океан бездонный и бескрайний, в котором растворялась память всех прожитых веков. Он вновь посмотрел на небо. Это завораживало и сжигало изнутри. Он уже не знал почему, но происходящее было очень важным для него и смотреть на эти огни, падающее с неба было безумно больно, но оторваться не хватало сил. И он снова и снова погружался в это сияющее море над головой. Свинцовые тучи окрашивались багровыми красками бушующего пламени падающих ангелов. «Мои братья!» И снова боль, накрывающая с головой, невозможность закричать, пошевелиться, отвернуться. « Прошу! Прошу, прекрати это… почему Ты не слышишь меня?! Разве можно не чувствовать всю эту боль? Как можешь Ты не слышать криков своих детей?!» - Хватит, не смотри, - хриплый, немного гортанный голос. Не Его голос, слишком земной, слишком греховный, но именно он заставляет начать сопротивляться. А она смотрит на него, не понимая, что делает здесь. Ей почему-то очень не хочется, чтобы ангел страдал. На него страшно смотреть: вроде нет ни крови, ни ран, но это только внешне, и страшно представить, что там внутри. - Мэг? – он удивлен, но это не главное, главное, что он теперь смотрит на неё, а не на небеса, превратившиеся в Ад. - Идем, единорог, - её рука такая теплая, и он сжимает её, отпуская все то, что держит его здесь. Они идут по лесу, очень медленно, каждый шаг, как по шаткому мосту. Демон все время смотрит на него, боясь разорвать зрительный контакт, она сама не знает, куда они идут, только знает, что не должна позволять ему смотреть на небо. И с каждым шагам Кастиэль оставляет позади какую-то частичку своих воспоминаний. Без них легче, без них проще, когда тебя ведут, когда есть за кем идти, ведь это, пусть и маленький, но смысл, пусть и крошечная, но цель. Он ведь уже не ангел, у него забрали его благодать, благодать порочную, осквернению бессмысленными убийствами, использованную, чтобы причинить вред его братьям. Пусть он и не смотрит на небо, но не видеть алых бликов на стволах деревьев, отражений в каплях воды, на листве и в зрачках Мэг, он не может, а еще этот звук… - Нет-нет, не останавливайся, идем, - не может демон, так умоляюще просить, не может быть в её голосе столько заботы, да она и сама себя не узнает, словно кто-то ведет сейчас их обоих. Разбитые локти и колени саднят, словно она упала откуда-то и прокатилась по твердой и не ласковой земле. Каким-то краем сознания, Мэг понимает, что она – демон, и легко может залечить все эти раны, доставляющие столько неудобств, но что-то твердит ей, что сейчас все это не важно. Это похоже на глупую сопливую детскую сказку, потому, что они выходят на поляну, где стоит старенькая землянка с заколоченными окнами и покосившейся дверью, и потому, что она заходит внутрь, сжимая большую ладонь бывшего ангела, и тянет его за собой. Здесь пыльно и грязно, в углу сиротливо стоит один-единственный покосившейся диван, изъеденный клопами и молью. На секунду у Мэг мелькает шальная мысль, что сейчас они заваляться на этот диван, хотя к черту диван, он мерзкий, лучше прямо на полу, и она научит пернатого, как быть разносчиком пиццы. Это определенно будет то, что нужно, чтобы отвлечься от происходящего и забыть о курицах-гриль падающих с неба. Но хватает одного лишь взгляда, чтобы понять, - уж это-то точно ему сейчас не поможет. Лицо Каса искажает такая мука, что у демона внутри все трепещет, заставляя очень нежно обнять его, усаживая на это жалкое подобие мебели. Его трясет, он смотрит куда-то в пустоту, уже почти её не замечая. Он забирается на диван с ногами, стараясь сжаться в комочек и стать как можно меньше. - Тихо пернатый, все будет… - у неё язык не поворачивается сказать, что все будет хорошо, она ведь и сама не знает, что здесь происходит. Поэтому она просто притягивает его к себе, каким-то материнским движением, устраивая его голову у себя на коленях. А он, как ребенок, вцепляется руками в ту рваную одежду, что на ней одета, намертво вцепляется, как в единственное спасение, крепко обнимая её за талию. Мэг крепче прижимает его голову к себе, чувствуя, как в бок ей упираются его коленки, а спину царапает выступающая пружина, но эти ощущения меркнут, по сравнению с горячим дыханием, которое опаляет ей живот. И она продолжает что-то говорить… Кас скрючивается в позе эмбриона, не зная, как избавиться от этих не смолкающих звуков, свиста, рассекающих воздух тел, трепета крыльев и запаха опаленных перьев, но главное криков, которые он слышит. И не важно, где падают его братья и сестры, на соседнем поле или в Австралии, в Африке или на Аляске, каждого из них он слышит отчетливо. И нет этому конца. Но постепенно, эти звуки заглушаются её голосом, а обоняние притупляется, и он чувствует лишь легкий запах тлена, земли и мокрых листьев от её одежды. Это успокаивает, и вот уже сознание бывшего ангела начинает меркнуть, и он забывается первым в своей новой жизни спасительным сном.

***

Он до предела давит на педаль газа, выжимая из своей детки все, что можно. - Дин, пожалуйста, не гони так, - умоляюще шепчет Сэм, привалившись к окну на соседнем сиденье. Зрение медленно возвращается к нему, и он с тоской смотрит на яркие вспышки за окном, которые все не затихают, простираясь до самого горизонта. Странно, но именно глядя на них, он чувствует, как напряжение, скопившееся во всем теле, медленно уходит. - Мы едем в больницу. Потерпи немного, Сэмми! – Дин круто выворачивает руль, стремясь вписаться в очередной поворот, машину заносит. - Мне не нужно в больницу, - хрипло выдыхает охотник, крепко сжимая забинтованные руки чуть ниже локтя, - Что происходит, Дин? Почему они падают? - Это не твоя вина Сэмми, - старший делает паузу, сдерживая тяжелый вздох, - боюсь, это Кас,… глупый, самоуверенный пернатый засранец! – ну вот, теперь к беспокойству за брата прибавилось еще и беспокойство за непутевого ангела. В этот момент, поток света проноситься совсем низко, заставляя Дина в очередной раз выругаться, уводя Импалу на обочину. - Дин, мне, правда, лучше! – Сэм не врет, он чувствую вину за то, что происходит, в конце концов, именно они начали эти испытания, а сейчас, когда ангелы вдруг начали падать, он внезапно почувствовал себя лучше. - Хорошо! – Дин резко жмет на тормоз, так что оба брата едва не вышибают лбами стекло, и зло ударяет по рулю, - И что ты предлагаешь? - Ну, для начала, найти Каса, - неуверенно предлагает охотник. - Ты думаешь, я не пытался? – взрывается Дин, - Да я до хрипоты кричал, все время, пока мчался к тебе, но этот упрямый идиот и слышать меня не желает, - в его голосе, слышались боль и отчаяние. Он боялся признаться себе, насколько сильно напуган. Мало того, что его брат медленно умирает, ввязавшись в испытания, которые должен был проходить он, так еще и Кастиэль, Кас, которому всегда можно было пожаловаться, на которого можно было рассчитывать, если все окончательно полетит к чертям, исчез! И Дин не мог больше утешать себя мыслью, что он вот-вот прибежит на помощь, не сейчас, когда, похоже, все ангелы пали с небес. В лучшем случае, Кастиэль где-то среди них, в худшем… Глупый, наивный, доверчивый Кас! Да и сам он хорош, сколько раз жизнь их учила не доверять незнакомцам, вдруг воспылавшим добродетелью, и надо же было отдать своего верного друга прямо в лапы к сбрендившему архангелу. - Дин, - охотник не сразу понял, что именно протягивает ему младший брат, - Кас дал мне это, на случай, если станет совсем плохо, - смущенно пояснил он, вкладывая в ладонь Дина странную фигурку на веревочке, подобную той, с помощью которой их ангел когда-то пытался отыскать Бога. - Если станет совсем плохо? - переспросил Винчестер, - А мне ты почему ничего не сказал?! - Не хотел волновать, прости, - виновато ответил Сэм, и старшему охотнику очень захотелось отвесить младшему братишке воспитательный подзатыльник. Остановил его только все еще очень болезненный вид друга. - И как оно действует? – Винчестер хмуро разглядывал фигурку, очень напоминающую какое-то насекомое. - Берешь, одеваешь на шею, и дальше, - начал объяснять Сэм, сам до конца не понимающий, как это действует, - ну,… оно как-то само должно… - Ладно, все понятно, инструкция к этой штуке не прилагается, - с этими словами, старший нацепил на шею непонятную закорючку. Сэм выжидающе посмотрел на брата, когда тот картинно закатил глаза и попытался изобразить позу лотоса. За окном уже перестали мерцать огоньки, а небо посветлело естественным путем. - Хрень какая-то, - выдал, наконец, Дин, - совершенно не ощущаю себя компасом, способным найти ангела. - Может мне попробовать? – предложил Сэм, прекрасно зная, что брат скорее запрет его в ближайшей лечебнице, чем позволит еще хоть что-то взвалить на себя. - Тихо, - вдруг шикнул на него Дин, к чему–то прислушиваясь, - сиди здесь. - Ну, уж нет, я не дряхлая бабулька, Дин! – возмутился Сэмми, вслед за братом выбираясь из машины, но тут же хватаясь за крышу, чтобы сохранить равновесие. - Ты на ногах-то едва стоишь, - попытался образумить брата охотник, бросаясь к нему и позволяя опереться на свое плечо. - Я в норме, - отмахнулся Сэм, преувеличенно бодро, делая несколько самостоятельных шагов и тут же падая в траву. - Сэм! – Дин в панике бросился к брату, помогая ему встать на ноги. - Пожалуй, ты прав, я буду тебя только задерживать, - устало сказал он, позволяя усадить себя обратно в машину. - Я скоро, держись Сэмми, - ободряюще улыбнувшись брату, Дин едва ли не бегом бросился вглубь леса. Он знал куда бежать, амулет нагревался, указывая путь, а в голове билась лишь одна мысль «Только бы он был жив, только бы с ним все было в порядке!». Охотник даже не заметил, что ветки расцарапали ему лицо, пока он бежал, когда выскочил на поляну, в центре которой стояла покосившаяся развалина. Последний раз вспыхнув, амулет потух. Понимая, что особого выбора у него нет, Дин настороженно поднялся по ступенькам, толкнув не запертую дверь. Внутри царил полумрак, и, на первый взгляд, никого не было. Но, присмотревшись, он заметил темное пятно в углу. Вытащив пистолет, Винчестер медленно начал приближаться, держа оружие наготове. - Опусти пушку, ребенка разбудишь, - послышался переполненный сарказма голос, и, сделав еще один шаг, Дин таки смог разглядеть его обладателя. Перед ним открывалась чудная картина: Кастиэль, целый и вроде бы, даже невредимый, мирно посапывал на коленях демона, укатанный собственным плащом. Не узнать Мэг было сложно, она, была точно такой же, как в тот день, когда он видел её в последний раз, разве что выглядела еще более потрепанной, хотя куда уж больше, - сейчас на ней вместо куртки болталась какая-то тряпка, едва прикрывающая грудь. - Может уже прекратишь пялиться? – с издевкой произнесла демон. Дин даже не смутился, но оружие все же опустил, - уже прогресс! Разбуженный их голосами Кастиэль, сонно заморгал, смутился, осознав, что спал щекой на чьих-то голых коленках, и встретился взглядом с охотником. - Здравствуй, Дин, - произнес он, принимая вертикальное положение. - Кас, - радость на лице Дина быстро сменилась серьезным и даже осуждающим выражением, - что произошло? - спросил он, намекая на недавние события, но при этом ловя себя на мысли, что теперь, так же, очень хочет узнать, когда это ангел успел скорешиться с демоном настолько, что позволил той охранять свой сон. - Это будет очень долгая история, - грустно вздохнул Кастиэль. - Ладно, тогда пошли отсюда, - безапелляционно велел Дин, разворачиваясь к выходу. - Эй, парни, я, конечно, не настаиваю, но, может, подлечите свой склероз и вспомните, что кое-чем мне обязаны, - подала голос Мэг, болезненно поморщившись, когда босые ноги коснулись усыпанного колючим мусором пола. И как только она так резво ходила ночью? Хотя, нет, есть вопрос получше, когда это её стали беспокоить колючки на полу. - Она пойдет с нами, Дин, - с нотками просьбы сказал Кас, накидывая на плечи демона свой плащ. - Меня сейчас стошнит, - скорее из вредности сказал охотник, ему совершенно не нравилось, что эти двое спелись, а с ангела он еще свое спросит. – Кас, можешь перенести нас к Сэму? - попросил он, чувствуя все нарастающую тревогу за брата, ох не стоило оставлять его в Импале одного, когда он беспомощный словно ребенок. - Прости, но я не могу, - с искренним сожалением произнес Кастиэль, - я больше не ангел. Брови Мэг удивленно взлетели вверх, а Дин нахмурился, в прошлый раз за этой фразой последовали больше неприятности. - И кто же ты теперь? – спросил он, заранее зная ответ. - Человек.