Куда ведёт эта тропа?

—Дамы и господа, наш самолёт снижается, мы прибываем в город Москва, просим занять всем свои места, перевести спинки кресел в вертикальное положение, опустить подлокотники и пристегнуть ремни. Мы начинаем снижение. Проснувшись от легких прикосновений стюардессы к своему плечу, Василий одарил девушку своей фирменной улыбкой. Приняв правильное положение, мужчина пристегнулся, повернувшись к другу, Вася собирался что-то сказать, но резко передумал, ведь мужчина рядом спал, так и не выпустив Уму из своих объятий. —Ты чего так на меня уставился? -шепотом поинтересовался Бизон, даже не открыв глаза. Уснуть ему так и не удалось, в памяти сразу же всплыла та самая операция. —Да ничего. Не хочется Олеську будить, она так сладко спит, ты же ведь ее не понесешь. -оба мужчины остановили свой взгляд на безмятежном лице девушки и синхронно улыбнулись своим мыслям. -Впервые вижу, чтобы ее так с пива уносило. —Значит, этому состоянию предшествовало что-то ещё, -переведя взгляд на обеспокоенного друга и вечно подглядывающего меж сидений Серегу, Борис усмехнулся. -Да донесу я ее, не беспокойтесь. —Точно не выкинешь где-то по дороге? -будто бы на полном серьезе интересовались друзья. —Ещё одно слово и оставлю ее здесь. -чувствуя, как девушка начала ерзать, возмутился Тарасов. Он и сам не мог понять, почему не хотел ее выпускать из своих объятий, хотя желающие донести ее до зала ожидания — есть. Санкт-Петербург. Засекреченный объект. Небольшой темный кабинет, не имеющий ни единого окна, лишь плотная дверь с глухой звукоизоляцией. Помещение все было заставлено скромно, но со вкусом — несколько мониторов, техника, коллекционные нашивки. За прямоугольным столом были заняты все места, в руках у каждого сидящего была увесистая папка, на дисплее, что висел на стене, были изображены четыре большие фотографии и две поменьше. Мужчина, который стоял около этого дисплея, нервно теребил пульт, что был у него в руке. — В ваших руках находятся личные дела троих бывших спецназовцев. У вас есть двадцать минут, чтобы ознакомиться с ними. — стальным от напряжения голосом говорил полковник Довлатов. Пока его подчиненные внимательно изучали все боевое прошлое своих «целей», Евгений Павлович мерил шагами кабинет. Он и сам понимал, что задача перед бойцами стоит не из лёгких, ведь были такие операции, где они втроём делали невозможное, но прошло с того времени четыре года. Многое изменилось, начиная от взглядов на жизнь, заканчивая физической подготовкой. Но каждый их них оставался потенциальной угрозой, а от мыслей о том, что могут еще натворить эти люди, у Довлатова начиналась мигрень. Еле слышный свист прошёлся по помещению, переведя на источник этого звука взгляд, Довлатов разочаровался. Все как один сидели с выпученными глазами, кажется, они и сами стали понимать, во что ввязались и какой ценой они добудут эту «победу» и приличный гонорар. — Товарищ полковник, вы, конечно, извините, но разве так обходятся с людьми с таким боевым прошлым? — непонимание окутывало каждого из бойцов, ведь с ними может произойти тоже самое. — Знаешь, скольким людям они перешли дорогу, а как на последней операции потеряли не только друзей, но и важных свидетелей? Они знают и умеют слишком много… — закипая с каждой минутой, Довлатов повышал тон на своих подчиненных. Он и сам настрадался из-за них, сколько раз его задерживали в звании. Заметив, что его подчиненный что-то хочет возразить, то резко ему ответил: — Ещё одно слово не по делу, товарищ майор, и ваша фотография будет красоваться рядом с теми, которые у всех в руках. Дождавшись, пока все дочитают, полковник начал вводить подчиненных в курс дела. — Что же, начнём. Думаю, вы сами понимайте, что перед вами стоит простая задача — ликвидировать. Любыми способами, любой ценой. Вас десять, их трое. — Как «трое», если их шестеро? — поинтересовался один из мужчин. — Вам слово никто не давал! — опять начал закипать Довлатов. — Ваша задача, — показывает он на Снежного, Тарасова, Ионова, — вот эти три человека! Девушка, что находится рядом, это наш «засланный казачок». Она играет на нашей стороне. Вы будете встречаться через день в 22:30. Остальные два человека не представляют никакой опасности, поэтому, если будут мешать, то опять же — ликвидировать, но только в случае крайней необходимости. Помните, кто ваша главная цель. Теперь, самое интересное — это точка дислокации. — переключив слайд, полковник сделал глоток воды и продолжил. — Вы летите в Горный Алтай. Наши ребята все прекрасно продумали и спланировали. Вся операция будет выглядеть как несчастный случай во время похода, ведь маршрут «ребята выбрали» не из простых. План самого маршрута будет выдан вам по прилету, там вы сможете увидеть точку связи с агентом Лазаревой, привалы, опасные места, которые стоит использовать на все сто, чтобы закончить операцию как можно быстрее. Предупреждаю, в случае отрицательного исхода, вас ждёт та же участь. Попытка содействия или спасения целей закончится для вас смертью. Все свободны. Довлатов остался в кабинете один. Все еще всматриваясь в фотографии, он размышлял о том дне, когда все и случилось. И какие последствия понесли каждые действия этих людей. Евгений встал из-за стола, защелкнул дверь и подошел к стене, где легко так выступала одна панель. Нажав, он открыл небольшой сервиз, где стоял глубокий графин с янтарной жидкостью и тремя резными стаканами. Недолго думая, полковник налил себе немного напитка и залпом осушил стакан, не намереваясь окунуться глубоко во вкус. Налив еще пол-стакана, он сел за стол, но от мыслей его отвлек телефонный звонок, но примечателен он был тем, что раздался он из телефона, который был отключен уже 4 года… Сглотнув, трясущейся рукой Довлатов взял трубку, откуда услышал глубокий мужской голос, холодный, как лед: — Вы слишком долго тянете. Аэропорт Внуково. Несмотря на позднее время суток, в зале ожидания было много народу. Свободные места не так было просто найти, как ожидали ребята. Расположившись вдали от нужного выхода, молодые люди не стали разбредаться по всему терминалу, а решили остаться в одной точке. Опустив на скамейку сонную Уманову, Борис сел напротив, дабы ее не смущать и самому не оказаться в неловкой ситуации. Присев рядом с Викой, Тарасов столкнулся с ее недобрым взглядом, каким-то даже чужим. Закинув руку ей на плечо, он тихо поинтересовался: — Что-то случилось? Ты сама не своя. — этот вопрос только позабавил девушку. Не говорить же ему всю правду про задание и про ревность, не поймет. — Голова что-то разболелась, а уснуть не могу. Везёт Умановой, спит, ни о чем не думает. — в своей безэмоциональной манере, будто читая какой-то монотонный текст, так же тихо проговорила Лазарева. — Не обращай внимание, девушка ещё молодая, дерзкая, глупая. Пошла в поход только для того, чтобы кому-то что-то доказать и тебя разве должны волновать такие люди? У неё есть свои няньки. — поцеловав девушку в висок, он ощутил ее напряжение, но с чем это может быть связано, он пока знать не хотел. — Ты так о ней говоришь, смотри, не влюбись, — на полном серьезе говорила Вика, боясь потерять его окончательно. — Не говори ерунды, это же смешно, — и непонятно, кого больше он в этом убеждал, ее или себя… — А ты, что, ревнуешь? — Размечтался! — закончив разговор на позитивной ноте, девушка удобно устроилась у мужчины на плече и прикрыла глаза. Поймав на себе заинтересованный взгляд Ионова, Борис одни губами прошептал «все потом». Тарасов не нашел ничего лучше, чем просто залипнуть в одну из игр на телефоне. Вроде бы такая примитивная игра «Дурак», но сколько вызывает эмоций. За виртуальным столом собрались четыре человека с различными придуманными именами. Ставки были небольшими, по 700 виртуальных рублей. За игрой незаметно пролетало время, были как победы, так и проигрыши. Неудачи в последних пяти сессиях казались Бизону постоянными и в самом конце его постоянно «оставляла в дураках» одна особа под интересным именем «Нубмастер69». — Борь, ты чего такой хмурый? — поинтересовался Физик, смотря на злого мужчину. — Да тут какой-то умник меня уже пятую игру подряд обыгрывает, — секундное замешательство и по залу разносится громкий смех. — Учись играть, «Злой БыК». -сейчас Тарасов был готов провалиться от стыда и десять тысяч раз пожалеть, что решил рассказать причину плохого настроения.