Жизнь после смерти

      О том, что Питер влюблён в него, Тони знал уже давно. Знал, когда бесстыдно просматривал записи, услужливо сброшенные Карен с костюма Человека-паука на сервер Stark Industries. Знал, когда не без удовольствия наблюдал за всеми чудными переменами во взгляде Питера, происходящими от случайных прикосновений и новых предложений. И когда Паркер едва сдерживал слёзы на крыше, лишённый костюма, будучи сам не в курсе собственных чувств, — тоже знал.       Сначала это было маленькой забавой Тони Старка. Ему было эгоистично приятно такое повышенное внимание его персоне. Такие нежные, искренние чувства подкупали своей простотой и неожиданной глубиной.       Тони полагал, что подростковая влюблённость исчезнет без следа, когда Питер начнёт проводить с ним больше времени и узнает его настоящего. Так отдалялись от него все, кто сталкивался с непростым характером и, чего уж греха таить, множеством комплексов Железного человека. И Тони совершенно не был готов к тому, что его недостатки только убедят мальчишку в правильности его выбора.       За годы своей жизни, возле Старка был только один человек, который понимал и принимал его почти полностью. Несомненно, этим человеком была его бывшая невеста — Пеппер. Их отношения нельзя было назвать идеальными, но Тони они нравились. Они были полны неожиданности и скакали, словно мячик, брошенный с силой об пол. Пара то объявляла о помолвке, то вновь расставалась, чтобы сойтись спустя долгие месяцы. Они то планировали своё совместное будущее, то терпеть друг друга не могли.       Ещё какой-то год назад Тони решил, что лучше Пеппер в его жизни уже ничего не случится. Накатило что-то депрессивное, возможно (прости, господи) возрастное. Конечно, у Потс не стояло зелёных галочек напротив каждого пункта требований Старка к своему партнёру, но они мирились с этим долгие годы, и у них это получалось.       А потом появился этот маленький засранец.       Он не делал ничего особенного. Да, умение Питера с неподдельным восторгом заглядывать Тони в глаза и с жадностью ловить каждое его слово подкупало, но… Старк не считал себя персоной, которая к старости ищет себе кого-то помоложе, чтобы льстить своему эго. Ему, как и многим людям, нужен был партнёр, который поддержит, поймёт, разделит с ним всё, включая переживания и неудачи.       Внезапно оказалось, что Питер был именно таким. Он то заставлял Тони вздрагивать, когда вёл себя, как мальчишка, коим и являлся. То проявлял не по годам накопленную мудрость. Питер поддерживал Тони в его решениях — не бездумно, а с полным пониманием во что он ввязывался. Он был рядом, даже когда не знал, что конкретно хотел этим сказать и показать. Питер разделял с ним его изобретательские увлечения, и это было также немаловажно.       Невольно Тони начал сравнивать. Даже не помнил, в какой именно момент это началось. Но Пеппер, к примеру, была недовольна, когда Старк проводил сутки в лаборатории, забывая принимать душ и менять рубашку. Она чувствовала себя брошенной, имеющей для Тони куда меньшее значение, чем все его «игрушки». Питер же был в мастерской рядом с ним, и глаза его горели от восторга, так что Старку самому приходилось следить за временем, чтобы парнишка не рухнул от усталости и голода прямо там на пол.       В конце концов, Тони понял одну простую и вместе с тем болезненную вещь. Пеппер была ему прекрасным другом. Но не той женщиной, с которой Тони действительно хотелось провести всю свою жизнь.       Он разорвал помолвку, неловко предложив остаться друзьями, что было невозможно в случае, когда имеешь дело с оскорблённой женщиной. Старк оставил ей должность генерального директора, зная, что даже их ссора не повлияет на качество работы. Так же, как Тони испытывал страсть к новым разработкам, Пеппер души не чаяла в своих отчётах, собраниях, встречах и, куда же без этого, тотальном контроле над корпорацией.       Только вот легче от всего этого не стало. Сперва Тони почувствовал облегчение от того, что перестал обманывать себя и Пеппер, но затем его вновь настигла тоска. Он снова остался один. Кровать опустела, как и все комнаты Мстителей, которые Старк так любовно планировал для своих, казалось бы, друзей. Он планомерно лишил себя всего, что было ему дорого.       Питер продолжал крутиться рядом, окутывая своего наставника пониманием и заботой, но Тони, как бы ни был благодарен за это, не мог быть с ним. Паучок был очень светлым, добрым парнем. Старк не хотел марать его… собой.       Да и какая из них могла быть пара? Питер заканчивал школу и поступал в университет, у него вся жизнь была впереди. А Тони... начать с того, что ему было уже немного больше пятидесяти. Конечно, самого Старка ничуть не волновал свой возраст, но он был простым человеком безо всяких способностей. Что он сможет дать существу, которое проживёт ещё уйму лет?       О собственной репутации Старк беспокоился ещё меньше. За свои годы он успел учудить столько всего, что его новая связь с юным мутантом вряд ли способна удивить хоть кого-то, кроме них самих. Но вот Питер...       Его огорчать не хотелось. Он был достоин гораздо большего. Поэтому Тони старался вести себя как обычно и не подавать виду, что он в курсе чувств Паркера. Очевидно, получалось из рук вон плохо.       Старк занимал себя делами, чтобы отвлечься от мыслей о своём протеже, но к своему удивлению первым начинал скучать по нему. Ровно как Питер поначалу выискивал причину для звонка, Тони только и делал, что придумывал поводы для встреч.       Брать паукообразного с собой на миссии было рискованно — каждая подобная вылазка строго регламентировалась со стороны правительства. Но всё же Тони пару раз сделал это, не раскрывая никому, что численность его команды увеличилась ровно вдвое. И риск оказался оправданным. Питер поражал — он схватывал на лету, быстро учился и больше не заставлял своего наставника жалеть о принятом решении.       Затем было поступление в университет, и Тони искренне радовался за парнишку, испытывая какой-то детский восторг. Будто сам вернулся к юности и пережил заново своё зачисление в престижный английский колледж.       Близился день рождения Паркера, и Тони до последнего был полон решимости предложить юному гению перебраться не в кампус университета, как планировалось, а на базу Мстителей. Ближе к излюбленным лабораториям и... к самому Старку, конечно же. Но когда заветный день наступил, Тони внезапно передумал.       Он услышал себя со стороны, и звучало это так, будто он предлагает Питеру совместную жизнь, ведь с недавних пор база стала домом для Старка. Несомненно, новоявленный студент согласился бы на такое предложение, сверкая восторженными глазами и задыхаясь от неожиданного счастья. Это почему-то пугало Тони, который раньше и не задумывался о том, как ведёт себя в отношениях. Если быть до конца честным, с Пеппер он не церемонился, искренне считая, что окупит все свои грешки привычным, материальным способом.       Что-то подсказывало — с Питером такой вариант не сработает. И как бы Тони не запрещал себе что-либо планировать насчёт несовершеннолетнего американского героя, ему захотелось найти нужный подход к нему. Он не хотел, откровенно говоря, похерить всё окончательно.       За неделю Тони организовал, пожалуй, самое дорогое свидание в его жизни, не скупясь ни на чём. Питеру это было преподнесено как подарок за все его успехи и достижения, и, кажется, парень поверил в такую легенду.       Оставаться наедине с Паучком в романтичной Швейцарии порой казалось невыносимым. Так и тянуло свести всё к более привычному времяпровождению — постели и ресторанам. Хуже всего было то, что Питер определённо ждал этого.       Честно говоря, в первую ночь Тони шёл в соседний номер не просто поболтать. Передумать же заставило предложение Питера остаться. Услышав это неуклюжее соблазнение, произнесённое с изрядной долей страха, Старк тут же напомнил себе о том, кто стоял перед ним.       Впрочем, дело ведь не в сексе. Питер был явно неопытен и жаждал открыть себя с новой стороны с человеком, не безразличным ему. Тони мог дать ему это, уж в чём, в чём, а в постели он был, без прикрас, хорош. Просто... Старк твердил себе о том, что на сей раз хочет по-другому, иначе, и что Питер был особенным мальчиком. На самом же деле, великолепный Железный человек откровенно боялся, что после того, как все карты будут раскрыты, всё кончится.       Гормоны поутихнут, тело успокоится, и Питер поймёт, что обожествлял Тони всё то время, когда просто хотел разрядки. Старк постоянно испытывал тихие сомнения — а сможет ли он на самом деле поразить неглупого парнишку, когда сойдёт с обложки журнала и станет простым человеком, Энтони Эдвардом Старком? Вот он и пытался произвести впечатление на Питера. Как уж умел.       Когда дело касалось более-менее серьёзных отношений, Тони вёл себя как распоследний идиот. Вероятно, такой была судьба гениев-изобретателей. Они чувствовали себя как рыба в воде, работая над очередным технологическим прорывом, но совершенно не разбирались в чувствах обычных, живых людей из плоти и крови.       Попытка впечатлить Питера богатствами и бескрайними возможностями увенчалась громким провалом. Парню это оказалось не нужно. Когда Тони убедился в этом окончательно, он ощутил себя ёмкостью для невероятного коктейля чувств — дикой смеси растерянности и восхищения. Он был поражён умением Питера спокойно принимать дорогостоящие подарки, но не терять от этого голову и продолжать стремиться к простым удовольствиям.       Помимо этого, Тони утратил последние представления о том, что ему делать дальше. Так или иначе, всю свою жизнь он провёл в высших кругах общества, где деньги решали всё. А даже когда и сталкивался с «простым людом», те отвечали взаимностью — желая видеть в Старке только героя, миллиардера и плейбоя.       У Тони прекрасно получалось давать таким страждущим то, о чём им мечталось. С детства привыкший доказывать свою значимость перед отцом, он пронёс это во взрослую жизнь и с упрямством мазохиста полюбил это.       Старк просто обязан быть лучше всех, на то он и Старк. Но эту маску невозможно держать на лице постоянно. Железный человек — герой культовый, смело бросающийся в самое пекло опасностей, разрабатывающий на коленке реакторный двигатель, и одна подружка его красивее другой.       Такой просто не мог находить удовольствие в тихих уютных вечерах с книгой и одним-единственным любимым человеком. И тем более этим человеком не может быть никому не известный студент из простой семьи.       Поэтому, когда желаемое шло вразрез привычному, то есть, когда дело касалось искренних чувств, Тони был сравним с мальчиком-аутистом, потерявшимся в торговом центре. Подобным же образом он и вёл себя, когда решился произнести некое признание на борту самолёта, нёсшего их с Питером обратно в Америку.       В словах Старка смешалось всё: и нежелание признаваться в истинных чувствах, и облегчение от того, что он осмелился на это, и потаённый страх от ожидания реакции Питера и событий, которые разовьются дальше. Но Паучок только улыбнулся и отвернулся к иллюминатору, не произнеся ни слова.       Тони продолжал придерживаться самодовольного вида, словно произнёс занятную шутку. Он открыл ноутбук, но то и дело поднимал взгляд на своего спутника. Питер был необычно молчалив и задумчив, но нежная улыбка никак не покидала его лица. Он понял, что Тони хотел сказать на самом деле. Он всё прекрасно понял.