Слива

Когда Реборн посадил всех ее Хранителей в гостиной дома Савада и достал письмо от Ноно, Тсуна не удивилась. Она, конечно же, не могла знать, чем этот день для нее обернется. Но ей не привыкать к неожиданностям. Когда она прочла о том, что более не является босом Вонголы, не расстроилась, вздохнула с облегчением. Тсуна не хотела быть мафиози. Не огорчилась она и тогда, когда Реборн увозил ее Хранителей из Намимори в Италию. С момента появления ее сводного брата это было ожидаемо. Он считал нескладную, неуклюжую Тсуну недостойной. Как по нотам разыграл, ее мальчики сначала кричали, что не бросят, потом отстранились, а вскоре перестали отвечать на ее звонки. Они не прощались, но Тсуна и не ждала, что они попрощаются. Когда Занзас орал в трубку, что они все предали ее, Тсунаеши едва сдерживала тяжелый вздох. Как можно предать того, с кем толком не был заодно. Вария заявила, что никогда не пойдет за предателями, а она лишь закатывала глаза. Со своими Хранителями она была знакома меньше года, и она же втянула их в опаснейшие передряги, в которых им всем приходилось ее защищать. И винить их, чужих по сути людей, которые не ладили между собой в том, что не отказались от всего, от своих целей в угоду мнимой преданности — сущая глупость. О чем вообще речь? Это как отношения с одноклассниками, вы дружите, с кем-то больше, с кем-то совсем нет. Вы ходите вместе на уроки, с девчонками раз в пару месяцев выбираетесь в кино и все вместе побеждаете на школьном фестивале. Вы рады этим счастливым или не очень дням, наполненным шумом, смехом, первой любовью и домашней работой. Готовы ли вы ради них отказаться от своих мечтаний? Ямамото сможет учиться в престижном спортивном колледже Италии, Гокудера стать правой рукой настоящего мафиозного Босса, а Ламбо снова увидеть родителей. Хибари получит неограниченный доступ к сильнейшим противникам, Рехей возможность заработать на безбедное счастливое будущее своей сестре, а Мукуро пообещали вытащить его из тюрьмы Вендиче. Разве это не то, о чем они мечтали? Разве Тсуна не должна быть рада, что у них все будет хорошо? Дино, впервые на памяти Тсунаеши, плевался ядом, говоря, что ее бросили на произвол судьбы без защиты, и киллеры уже идут по ее следам. Тсуна вздыхает, она сильная, она сможет за себя постоять. Да, ей страшно, но это ее проблемы, никто и не обязан ее защищать, разве нет? Когда маленькая И-Пин приглашает в ее дом Фонга, Аркобалено Урагана, Тсуна только пожимает плечами. Не можешь изменить ситуацию, измени к ней свое отношение. Фонг говорит, что это очень ленивая позиция бесхребетного человека. Не такими, конечно же, словами, он же не Реборн, завуалированно и мягко, но Тсунаеши не дура, она понимает. И уезжает вместе со своим новым Лаоши в Китай, учиться менять не отношение, а саму ситуацию через «немогу». Своего первого настоящего хранителя Тсуна встречает почти в семнадцать. В маленьком провинциальном городке на территории Франции. Работа заставляет ее остановиться в единственном доме, в котором принимают путников в этой глуши. Старушка угощает ее вкусным травяным чаем и знакомит со своим девятилетним внуком. Утром мальчик, назвавшийся Франом, крепко держит ее за пояс на платье и взглядом умоляет остаться еще хоть на немного. Тсунаеши не собирается задерживаться, но что-то не дает ей отказаться. Через неделю она забирает ребенка с собой, а дом со старушкой за их спинами исчезает в фиолетовых отблесках. Как и весь город с каждым жителем, что были придуманы для себя одиноким гениальным ребенком. Ему больше не нужен фальшивый дом, пора строить настоящий. В этот же год Савада впервые отнимает чью-то жизнь. Она плачет, обнимая колени трясущимися руками, отросшие волосы перепачканы кровью, прилипли к тонкому лицу. Лаоши не жалеет ее, но говорит, что пока это чувство страха, отвращения, живо в ней, живо и то, почему он вообще решил ей помочь. — Ты знаешь, что китайская мафия произошла от монахов? Они выступали против династии, что незаконно присвоила себе власть. А Вонгола, например, пошла от Виджиланте, группы людей, объединившихся для защиты мирных жителей от произвола властей и других группировок. Я верю, что это начало, самые истоки нашей истории оживают в тебе. Кровь уже есть на твоих руках, со временем ее станет только больше, Тсунаеши. Но только тебе решать, будет ли это кровь ради крови или борьба во имя твоих убеждений. Самые великие события нашего мира начинались с маленького человека, чья решимость позволяла ему сражаться. — Если я не хочу сражаться, Лаоши? Я никогда не хотела. — Но ведь ты начала в ту минуту, когда не стала ждать своей смерти в Намимори. Дело не в том, что ты не хочешь, Тсунаеши, а в том, что пока у тебя нет на это настоящей причины. Второго хранителя она встречает уже в двадцать. В редкую для солнечного региона Италии грозу, потерянного и разбитого, едва живого от собственного горя. Он потерял любимую женщину, своего босса и свое небо. Он провел с ней всю свою жизнь и не представлял, как жить без нее, как без нее дышать. Это тебе не попрощаться с мальчишками, едва знакомыми и страдать от мнимого предательства, это настоящая потеря. Тсуна не знает, чем может Гамме помочь, как утешить. Она просто уводит его с улицы и обещает сама себе, что заполнит пустоту в его груди. Так велит ей ее интуиция. Фонг принимает весь этот балаган у себя в сыхэюань. Во внутреннем дворике, перед главной постройкой были разбиты сады, в которых так любила тренироваться Тсуна, а сам Аркобалено следить за ученицей у пруда с рыбами. Сильная гибкая фигура буквально перетекала из стойки в стойку. Вытянулась, похорошела. Уже давно никто не назвал бы Тсунаеши угловатой или неуклюжей. Длинные ноги обтягивали костюмные брюки, по спине струился тяжелый хвост непослушных вихрастых волос. Она знает, как важно хорошо и правильно выглядеть для переговоров. Как вводить своей миловидностью в заблуждение противников. Фонг по праву может гордиться ею. Фран ломает язык, пока учится выговаривать «сыхэюань», а потом учит китайский за одну ночь с помощью каких-то манипуляций с разумом. Гамма в тайне завидует, ему приходится учить иероглифы с полного нуля под нескончаемый поток равнодушных комментариев Тумана. Дождь и Облако Тсунаеши встречает одновременно, и думает, что лучше бы не встречала вовсе. Сотрудники CEDEF, подконтрольные ее отцу, с трудом переступают через преданность лидеру и хотя бы не сообщают об обнаруженной на одном из заданий беглянке. Тсуну давно считают пропавшей безвести и она хочет, чтобы так это и оставалось. Они все равно приходят. Не сразу, но осознанно. И Базиль приезжает в Китай, а Лар Милч остается в CEDEF следить за ситуацией извне. Настоящее облако, отдельное от семьи, но любящее ее. Жизнь Тсунаеши переворачивается с ног на голову в двадцать два, когда в ее присутствии у Гаммы звонит телефон. Детский незнакомый голос просит о помощи, Гамма застывает восковой куклой и Тсуна с трудом ловит его взгляд. В нем ярость и страх вперемешку с бесконечным чувством вины. Гамма дрожит, он впервые боится своему небу что-то рассказать. Маленькая девочка, Юни, отчаянно сдерживает слезы, когда Тсунаеши, Фран и Гамма пересекают территорию практически сгоревшего особняка. Там стройка и разного возраста люди бегают и пытаются наспех все исправить. Тсуна испытывает острое чувство жалости к юному боссу Джиглио Неро, что осталась совсем одна переживать потерю матери и отбивать нападки на свою семью. Была брошена человеком, который должен был ее защищать. Глядя в эти синие глаза, полные непролитых горьких слез, она вспоминает, как сорвала голос, пока впервые орала до истерики на своего Хранителя. Как впервые не смогла понять его, принять поступок. Осудила бегство и трусость и была права. Гамма боялся привязаться к ребенку, которого в тайне ото всех, даже от него, держала Ария, его предыдущий босс. Небо Аркобалено, жизнь которых столь скоротечна, пламя которых убивает их самих, сжигая сильные души и хрупкие тела. — Ария доверила ее тебе, а ты просто сбежал! Юни все-таки плачет, отчаянно, громко, держась за плечи стоящего перед ней на коленях мужчины. Ей плевать, что он просит прощение и что обещает больше никогда не оставлять. Ей было бы плевать, даже если бы он молчал. Ее дар предвидения, совсем еще слабый и не развитый, говорит, что больше не придется сражаться в одиночку. Эта женщина, Тсунаеши, привела ее опору и защиту к ней, вернула его домой. А значит, теперь все будет хорошо. Своего Хранителя Солнца Тсуна встречает через год в Вашингтоне. Она прилетела в Америку вместе с Франом, погулять по музеям, послушать его едкие комментарии на исторические неточности, посмотреть достопримечательности и встретиться с человеком, который поставит защиту на внутреннюю сеть семьи Джиглио Неро, что за очень короткий срок она подняла с колен. Ирие Шоичи трясется, хватается за живот, пока рассказывает ей о своей разработке, а Тсунаеши уже знает. Она жестом останавливает непрерывный поток технических терминов рыжего парня, прислушивается к себе и дает своему солнцу сделать то же самое. Шоичи приезжает в сыхэюань Аркобалено к своему Небу через неделю. С другом Спанером за спиной и предложением от своего Босса в письме. Бьякуран Джессо предлагает встретиться. Уже через год происходит слияние семей. Бьякуран Джессо, Юни Джиглио Неро и Мейли. Цветущая слива, на языке триады означающая отшельничество и силу украшает спину девушки, и она же становится именем новой жизни для Савады Тсунаеши. Прошлое, что доступно Мейли, будущее, что видит Юни и параллельные миры, по которым путешествует Бьякуран. Вместе они становятся самой весомой семьей нового поколения. Вонгола никуда не девается. Она все еще самая сильная семья Альянса. Многовековой труд огромного количества умных людей сложно просрать одному не шибко умному управленцу. Особенно, если его прикрывают толковые Хранители и старое поколение правителей. Ноно почти тянет на себе лямку, но Вария и Каваллоне все равно отдаляются. Дело тут, конечно, не в Тсуне, что бы они ни говорили. Смена власти — хороший повод захапать побольше при переделе. Но новый десятый все равно не справляется. Талантливые люди рядом не будут работать на все сто, если у них нет мотивации, а союзники не встанут за тебя, если не хватает харизмы. Со временем многие говорили, что может смена наследника семьи, была так себе идеей, но сделанного не воротишь. Савада Тсунаеши давно пропала, да и кто знает, что выросло бы из нее. На ежегодную сходку семей Вонгола пригласила и Мельфиоре, как самую сильную молодую семью с большим охватом по Азии и США. Полное собрание глав с хранителями всего Альянса, толпа собралась знатная. Практически светский раут, где хвастались любовницами, нарядами и связями. Тсунаеши не хотелось туда идти, но Мейли должна была. Не бросать же маленькую Юни на Бьякурана. Да и подтвердить свой статус было необходимо. Джиглио Неро и Джессо имели вес, ее же знали только как ученицу Аркобалено. За нее вписывался Зеленый Дракон Триады, но свое место, как одна из глав Мельфиоре нужно было подтверждать и на деле. На закрытое собрание позвали только тех, с кем есть что делить. Не считая Мельфиоре, еще пять семей костяка Альянса. С середины вечера в особый кабинет ушла группа, при полном параде и без оружия. Таковы правила. Главное слово было за Тимотео, десятый явно не пользовался авторитетом среди Альянса и лидеров, и все обязанности и ведение взяли на себя Ноно и Гокудера. Мельфиоре принимали с уважением, они имели вес и власть. Юни держалась очень достойно, конечно, ей все делали скидки на возраст, но она говорила по делу, прислушивалась к своим помощникам и вела себя хорошо. Бьякуран вел себя намного хуже, Тсунаеши с трудом отдернула его от закидывания ног на стол и отобрала маршмеллоу. Его Погребальные Венки статуями замерли за спиной Босса, но выглядели как собрание цирка на выезде. Хранители же Мейли заставляли девушку закатывать мысленно глаза. Гамма все время хмурился, Шоичи едва сдерживал нервный коллапс, Франа едва удавалось заткнуть, а Базиль чувствовал себя неуютно из-за слишком очевидного узнавания своей персоны. Савада не пряталась, возраст и косметика служили лучшей маской. Японку от китаянки отличить почти невозможно, да и кто узнает ее через десять-то лет. С длинными волосами с другими чертами лица и в платье, по последнему писку моды, обязанном дресс-кодом. Мейли, вместе со своими партнерами по семье сидела за столом, со снисходительной улыбкой принимала комплименты и завуалированные оскорбления и не знала, плакать ей или смеяться. Тсуне было двадцать пять, когда на собрании Вонголы она нашла своего последнего истинного Хранителя. Это было иронично, первый и последний. Это было странно, потому что, а где все это было раньше? Впервые Тсунаеши задумалась о том, что даже до связи Хранитель-Небо нужно дорасти. К этому тоже нужно прийти, когда будешь готов. Гокудера Хаято не сводил с нее глаз. Он не говорил ничего и никак иначе не показывал, что все понял. Ему двадцать пять, он правая рука Босса самой сильной мафиозной семьи и один из самых уважаемых людей в их мире. И он точно знал, что сейчас он готов. Готов бросить все на свете и пойти за Небом, которое даже не знает. За связью, которая обещает ему спокойствие и тепло. Обсуждение проблем набирало обороты, Занзас разорялся. — Если бы в свое время вы не сменили наследника, и мелкая была бы у руля, проблем у семьи было бы меньше. — История не терпит сослагательного наклонения. Тсунаеши не знала, почему она вообще открыла сейчас рот. Она лишь чувствовала, как пламя бушует внутри нее, словно заставляет сделать правильный выбор. — Если бы я была Дечимо, то Вонгола, какой ты ее знаешь, не была бы таковой. Поняли практически все. Бьякуран улыбался, Юни знала будущее наперед, а за столом собрания не было идиотов. Одно дело узнать через десять лет ребенка, а другое — такой толстый намек. Реборн возмущенно молчал, Тимотео смотрел подозрительно заблестевшими глазами, а Гокудера вдыхал с облегчением. Если Савада Тсунаеши дала о себе знать, значит, она вернется. Через неделю Девятый прибыл на базу Мельфиоре вместе с Хаято. Оказалось, что нынешний Босс Вонголы сбежал сразу после собрания, дураком он тоже не был и понимал, либо так, либо его просто уберут с дороги более интересного кандидата. Тсуне было плевать, Ураган стоял перед ней на коленях, а она гладила своего старого знакомого по голове и узнавала его заново. Красивый, волосы отрастил сильнее, на запястье только Ролекс, никаких браслетов. И никаких слов, он больше не крикливый мальчишка, обещающий все на свете. Он еще не знает, что нужно от жизни его Боссу, но сделает что угодно молча. Потому что она его истинное Небо. Следующую ежегодную сходку вела уже Тсунаеши Савада, без Ноно. Бьякуран объявил о предварительной помолвке с Юни, Занзас даже ухитрился не опоздать и не напиться, а Каваллоне наконец полноценно вернулся к роли главных союзников Вонголы. Шоичи, отпущенный Джессо с Тсуной, возглавил отдел технических разработок семьи и на сходки не ходил, а вот Лар Милч, наконец, получила возможность полноценно охранять свое небо, Савада комиссовала ее из CEDEF у отца. Базиль очень радовался, ему нравилось работать с привычным напарником и учителем. Гамма разрывался на два лагеря, но стоял все же за плечом у Юни. Все еще помня наставления и крики своего Неба, бросить эту девочку он не сможет никогда. Ну, до свадьбы, по крайней мере. Мукуро взялся обучать Франа и присутствовал с ним, как наставник. Даже он признавал несомненный талант ребенка в работе с пламенем. За правым плечом своего Босса, как и положено, стоял Гокудера. Собрание прошло мирно, даже как-то по-дружески. Перемены радовали не всех, но кого волнует чужое недовольство, когда лидером стола является истинное Небо.