Тигриное созерцание

      Пред пронзительным взором бирюзовых глаз раскинулся могучий лес. Было уже начало весны, поэтому снег редкими горстками валялся на земле. А трава уже начинала зеленеть, придавая лесу веселый и здоровый вид. Взрослые животные суетливо бегали туда сюда. Иногда через тропинки проносились подростки, останавливались, дурачились и снова куда-то бежали. Невольно из пасти пепельной вырвался смешок. Такой многозначительный, что сама тигрица удивилась. Раньше Шира закатила бы глаза от всей этой будней простоты, обозвав добрую суету скукотищей и, гордо задрав подбородок, отправилась бы на охоту со своими подругами пумами.       Это было раньше, год назад, может полтора. Неважно, главное, что прилично долго для тигрицы. Нет, она не было старой, но явно уже не той активной и энергичной тигрицей, от вида которой трепетали все, иногда даже Диего. Возможно рождение детей изменило бывшую пиратку под корень. Ещё год, а может полтора, назад, саблезубая славилась острым языком, тягой к приключениям, завидными навыками охоты и смелостью. Сейчас же она большую часть времени проводила на маленькой горе, наблюдая за происходящим внизу. В ней больше не было той активности, которой хватило бы на двух мамонтов. Нет. Теперь она просто постаревшая тигрица, целыми днями валяющаяся на выступе и думающая о своём.       Порой обладательница бирюзовых глаз задумывалась: через что ей пришлось пройти, чтобы сейчас, не думая ни о чем, просто валяться на камне. Позади остались ужасы тяжелой жизни пиратки. И когда воспоминания о старой жизни, еще до пиратства, всплывали в её голове, лапы начинали трястись, а веки подрагивать. И вот, в очередной раз захлопнув прекрасные глаза, пепельно-черная снова окунулась в воспоминания. Сначала это была тьма, но затем на саблезубую посыпались многочисленные удары лап. Рот раскрылся в немом крике, как вдруг она вернулась из тьмы в реальность. Дыхание сбилось и хищница принялась жадно хватать воздух ртом. Нескоро Шира поняла, что, а точнее кто, вытащил её из груза прошлого.       Бирюзовые глаза окинули пристальным взором «спасителя». И через секунду осматриваний, тигрица облегченно выдохнула. Перед ней стоял высокий золотисто-рыжий смилодон. Добрые, родные зеленые глаза светились беспокойством, которое самка смилодона легко заметила. Мягко улыбнувшись супругу, бывшая пиратку нырнула лбом под его морду и нежно потерлась щекой о грудную клетку любимого. Тигры дружно заурчали, а самец спокойно ответил на ласку, прижав жену к себе и вылизывая её щеку. Недолго помурлыкав, супруги наконец оторвались друг от друга, перекинувшись влюбленными взорами.       — Я переживаю за тебя, Шира… — обеспокоено, с интонацией, присущей лишь Диего, промолвил он. Лапа, до недавнего момента, поглаживающая спину тигрицы сползла на выступ. Но в ответ на слова мужа, пепельная лишь добро усмехнулась и шлепнула любимого по носу, словно игривый котенок. Зеленоглазый обескураженно уставился на неё, не поняв поведения супруги. Полосатая мягко улеглась спиной на каменную поверхность валуна, пристроившись головой в лапах рыжего.       — Думаешь, я настолько постарела, что уже сама за себя постоять не смогу? — вопросительно изогнула бровь саблезубая. Исполин лишь саркастично хмыкнул, поведя глазами. Озорная улыбка растянула черные губы большой кошки. Она мягко обхватила тигра за плечи, призывая лечь рядом.       — Я не об этом… — мяукнул смилодон, повинуясь немой просьбе жены и устраиваясь рядом с ней. На морде пепельной отразилось непонимание и её собеседник поспешил объясниться. — в последнее время ты часто кричишь во сне или… просто когда немножко приляжешь.       — Даже не знаю, что более оскорбительно. — шутливо фыркает носительница хризоколловых очей и ловит на себе удивленный взор супруга. — что ты не отрицаешь, что я старая или что ты сошел меня сумасшедшей? — смеётся она в очередной раз, когда ей удается проявить на морде возлюбленного улыбку.       — Ничего из этого я не имел ввиду. — добро улыбается он, смотря на красивую морду хищницы. Та лишь озорно глядит на него, не теряя спокойствия. Кажется сейчас Мира не настроена на серьёзный разговор, или скорее избегает его. Но надо признаться, ей удалось. Через ещё несколько попыток вывести возлюбленную на чистую воду, Диего сдается и просто расслабляется в объятиях любимой тигрицы.       Взоры бирюзовых и зеленых глаз направлены в небо. Облака безмолвно текли по голубому небу, расслабляя умы взрослых смилодонов. Пепельная тигрица черную полоску крепче прижала голову супруга к своей груди и заурчала, наслаждаясь умиротворением. Рыжий тигр подхватил её урчание, закрывая глаза и наслаждаясь полнейшей тишиной. Прошло полчаса, за это время пара погрузилась в легкую дрему. Но их сладкие, и не очень, сны прервал громкий рык. Рычание раздалось над всей долиной, а затем послышался крик. Тигры молниеносно вскочили на лапы и направили взоры вниз.       — Диего! — вскрикнула тигрица, найдя взором объекты всеобщего беспокойства. Зеленоглазый откликнулся и проследил за её взглядом. Три молодых смилодона окружили мамонтиху. У жертвы тигров были светлые волосы, собранные в хвостик и голубые глаза. — кажется это подруга Персик! — глаза пепельной раскрылись от ужаса, когда один из троицы кинулся на самку мамонта. Саблезубая повернула голову к мужу, но того уже и след простыл. Растерявшись на несколько секунд, Шира подскочила к краю валуна и выследила мужа. Бравый тигр бежал по склону, намереваясь спасти беднягу. Полосатая ринулась вслед за супругом.       Но трио кажется не замечало приближения взрослых сородичей, поэтому продолжало атаку. Бежевая тигрица вместе с серым тигром кружили вокруг мамонтихи, обрезая ей все пути отхода. А та, как овечка, неуклюже вертелась, боясь пропустить нападение кого-то их них. Но голубоглазая совсем позабыла о третьем тигре, который воспользовался этим и приготовился к прыжку. И в ту самую секунду, когда лапы персикового тигра оттолкнули его от земли. Подоспел Диего. Ловко опрокинув молодого самца на землю и заставив всех тигров отвлечься, он дал мамонтихе возможность сбежать. И она незамедлительно воспользовалась этим.       Тигры удрученно посмотрели вслед убегающему обеду. Персикового окраса тигр столкнул с себя рыжего и отряхнулся. Зеленоглазый смилодон строго оглядел сородичей и тяжко вздохнул, представляя грядущий и неизбежный разговор с Мэнни. Хищник с зелено-голубыми глазами сморщил нос.       — Почему ты не дал мне её убить? Теперь мы останемся без еды. А этого мамонта нам хватило бы на весь оставшийся день. — зашипел молодой тигр, сверля отца взглядом. Остальные смилодоны поддерживали его кивками. Диего прищурился, отчего все трое напряглись.       — Сколько вам повторять?! — рявкает саблезубый, пугая детей. Троица мгновенно вжимает головы в плечи, а персиковый тигр пятится назад. — Мы не охотимся на ма-мон-тов. — сурово говорит Диего, расставляя акценты на каждом слове. Вдруг полосатый юнец выпрямляется, а губы его растягивается в оскале. Когда разгар очередной ссоры близок, подоспевает Шира и отодвигает тигров, приблизившихся друг к другу на опасное расстояние. Но её присутствие не утешает конфликт. Отец и сын все не унимаются.       — Саблезубые тигры с начала времен охотились на мамонтов! Завалить любого из них значилось почетом для стаи! — срываясь на крик, поучает персиковый отца.       — Спасибо, Хорхе, за урок истории. — цедит Диего сквозь зубы. — но ключевое слово здесь <b>стая</b>. Как ты можешь заметить, мы живем с мамонтами и они наши друзья! Ты же знаешь, что когда-то давно Элли спасла вас. — зеленые глаза Диего сверкают строгостью и недовольством, скрывая волнение. — мы вполне можем питаться грызунами или оленями, которых огромное количество. А мамонтов осталось мало. — но персиковый лишь хмыкает.       — Такими темпами саблезубые тигры станут кисками для людей. — врывается в разговор бежевая тигрица, делая шаг навстречу отцу. Уши рыжего смилодона поднимаются от удивления.       — Бланка?! — обескураженно произносит он имя дочери. — и ты туда же? — обладательница бирюзовых глаз вдруг раздраженно рычит и встает между мужем и детьми.       — Так, дети, шуруйте на охоту, нам с отцом нужно поговорить. И пока пожалуйста, постарайтесь не попадаться на глаза мамонтам. — пепельная тигрица говорит это так уверенно, что всем, даже Диего, становится не по себе. Никто не задает лишних вопросов. Покорно выполняя приказ матери, подростки удалились. А супруги остались наедине. — Ох, Диего. — тигрица захлопывает глаза и закрывает лапой морду. Зеленоглазый аккуратно усаживается с женой и подхватывает её вздох. — как же трудно воспитывать детей…       — И не говори, где они только узнали историю о мамонтах и тиграх? — жмурится самец, утомленный ссорой. Шира удивленно вскидывает брови и приоткрывает рот.       — Тебя действительно волнует только это? — сгибает бровь полосатая, на что получает полный непонимания взор тигра. — Диего, они ведь правы, отчасти… — дикая кошка пр скрывает глаза, предвещая реакцию зеленоглазого.       — Знаю… — к удивлению бывшей пиратки, произносит рыжий и сутулится. Пепельная сочувственно сводит брови и нежно трется боком о бок любимого. — Но что я могу поделать, Шира? — отчаянно спрашивает хищник, направляя взор в чистое небо. — Мэнни мой лучший друг, не могу же я позволить своим детям охотиться на его семью? — Шире понимающе кивает и вешает голову.       — Есть одно решение этой проблемы, Диего. — молвит она, отрывая взгляд от собственных лап и ля заинтересованный взор мужа. — Раз здесь мы не можем охотиться, а наши дети… — хищница выдерживает недолгую паузу. — чувствую, что-то да натворят, я предлагаю… уйти. — последнее слово она произносит так решительно, что рыжий округляет глаза.       — То есть как это? Уйти?! Да ты в своем уме, Шира?! Здесь же наш дом, наша семья!       — Вот именно, Диего. — хмурится тигрица. — Наша семья — это мы и наши дети, а Мэнни, Элли, Сид и Персик — друзья. Но мы не можем жертвовать будущим детей ради друзей. Оглянись вокруг! В любой момент сюда может прийти стая тигров и убить наших детей! Знаешь почему? Потому что они обучены охотиться только на… — кошка взмахивает лапой и поджимает губу. — на грызунов! Все в свое время учились сражаться через охоту, а мы лишаем наших детей даже банальной возможности научиться загонять сильную добычу! — Что ты такое говоришь?! Вот значит, что для тебя мои друзья: добыча! — дикий кот рассерженно хмурится, неотрывно сверля супругу зелёным взглядом. Шира, в первые секунды, пожалела, что вообще начала этот разговор и возжелала откусить собственный язык. Заметив как тигрица замешкалась, разгоряченный перепалкой Диего продолжил. — я должен был понять, что ты никогда не поймёшь смысла жизни. — рыжий охотник развернулся и хотел было покинуть Ширу, но она преградила ему путь. — Как ты можешь такое говорить?! Я благодарна тебе, что ты привёл меня в семью, что показал мне настоящую стаю! Но Диего, взгляни правде в глаза! Мы хищники, для нас нет иного выбора. Мы питаемся мамонтами, оленями, ленивцами и прочими животными! — она старалась достучаться до тигра, пыталась посмотреть ему в глаза, но Диего упорно отводил взгляд и в какой-то момент просто ушёл. Шира, не теряя надежды, бросилась за ним. — Перестань быть ребёнком! Я знаю, ты понимаешь в глубине души, что я права! Пришло время сделать выбор. — Прекрати, Шира! Прекрати! До сегодняшнего дня, пока дети не показали свой характер, всё было в порядке! Тебя всё устраивало и я не хочу ничего слышать об уходе в другое место! У них просто трудный возраст, они поймут со временем! — Но наших детей до сих пор не принимают до конца, я вижу как матери отводят своих детенышей при виде них! — Потому что они ведут себя агрессивно, к тебе же они относятся по другому. — Нет, Диего, здесь не рады тиграм, потому что мы хищники! Мы едим мясо, отбираем жизни. Это наша природа и с этим нельзя ничего сделать! — Все эти годы мне удавалось подавлять желание вонзить клыки в задницу мамонта! — Но не отрицай, что оно возникало! — ДОВОЛЬНО! Я не хочу больше поднимать эту тему. Дай знать, когда успокоишься. — и с этими словами рыжий смилодон отправился в лес. Хищница, по началу, пыталась его догнать, но чем дольше он хранил молчание, тем меньше становился её энтузиазм. Пепельно-чёрная тяжело вздохнула, прижав от бессилия лапу ко лбу и отправилась за детьми.

***

— Чёрт, если он ещё раз принизит меня, я его… — Что? Что ты ему сделаешь? — с вызовом вбросила Бланка, наворачивая круги вокруг двух братьев. — он наш отец и имеет право нравоучать нас сколько ему влезет. — фыркнула она, недовольно цокнув. Персиковый тигр встрепенулся и преградил сестре путь. — Тебе самой-то не надоело, что с нами обходятся как с глухыми детьми и плюс ко всему ущемляют наши естественные права? — подростки стояли вплотную друг к другу, сцепившись суровыми взорами. Тигрица с полосой на шее скривила уголок губы. — Не корчи из себя великого диктатора, Хорхе. — зеленоглазая отошла от брата. — Ты и так знаешь моё отношение к этой ситуации. Хуже всего то, что не понимает насколько важен этот вопрос только отец. Я немного услышала их спор, когда мы уже уходили и хочу сказать, что мама на нашей стороне. — юная охотница опустилась на землю и скрестила лапы. Хорхе кивнул её словам. — Мама могла бы помочь нам переубедить отца. — А как насчёт, подумать об отце? — укоризненно спросил большой серый в чёрную полоску тигр. Хорхе закатил глаза и неприязненно посмотрел в сторону старшего брата. — я согласен с вами, но Манфред его лучший друг, плюс Мама в долгу перед Элли, а то, что мы сегодня сделали предоставит нам уйму проблем. — Черт, если всегда думать обо всех, нельзя ни к чему прийти! — рявкнул младший, выпустив когти от раздражения. — Папа должен в первую очередь заботиться о нас! Он постоянно твердит о том, что здесь он понял, что такое настоящая семья, но теперь то у него есть мы и мама! И мы заботимся друг о друге, почему бы нам уже не перестать волноваться о каких-то там мамонтах и жить жизнью хищников?! — Успокойся, Хорхе. Ты прав, но не стоит так кричать. — нежно промолвила Шира. Троица оглянулась на внезапно появившуюся мать. Юная тигрица тут же кинулась к ней, едва не споткнувшись о тушу мертвого оленя. — аккуратнее, Бланка, ты же не хочешь проехаться носом по земле. — Чёрт, это же Юн… — бежевая погрустнела. — я только сегодня с ним болтала о погоде… — слова дочки задели Ширу, но она успешно это скрыла. Четверо тигров, не самым приятным способом, принялись раздирать мертвое тело оленя. Бланка помедлила перед трапезой, но вскоре голод и растекающиеся по губам слюни перебороли смятение. По окончании трапезы семья смилодонов принялась умываться. Бланка с этим помедлила. В груди разливалось странное чувство при взгляде на убитого оленя. Разговор с ним всплывал в ее голове, порождая мучительное смятение. Бланка на секунду подумала, что если продолжит копаться в своих чувствах — непременно потеряет рассудок. Тигрица перевела взгляд на семью. И что-то в этом зрелище вызвало в ней ещё одно, доселе не знакомое ощущение. Странно было глядеть на хищников, что несколько минут назад отобедали живым существом, а теперь умиротворенно вылизывались. И если старший брат с матерью отнеслись в обеду спокойно, не выражая никаких эмоций, то Хорхе буквально светился от эйфории. Раздумья все больше завлекали Бланку, она теряла связь с внешним миром, а кровь так и продолжала стекать по ее подбородку, горлу и лапам. — Бланка, все в порядке? — из оцепенения вывел голос матери. Юная тигрица не смогла сразу ответить, мысли плохо формулировались. Весь сегодняшний день у неё не выходило найти объяснения своим чувствам и от того она была в растерянности. Бланка была из тех, про кого говорили «ей лапу в пасть не клади, откусит сразу две». И подразумевали они совсем не агрессию или же беспричинную язвительность, а ее редкую способность зрить в корень. Однако сейчас ей никак не удавалось найти ответа на собственные вопросы. — Мам, почему мы это делаем? — все, что она смогла выдавить из себя. Шира открыто удивилась и вопросу дочки и тому, что она его задала. Бланка мало спрашивала и много слушала, но сейчас кажется особенный случай. И от того Шира напряглась сильнее. Вопрос об уходе казался ей все менее абсурдным. — У меня нет ответа. — после недолгого раздумья промолвила тигрица. Бланка ожидала услышать подобное, ни один мускул ее морды не дрогнул, но в глазах дочери Шира прочитала безнадежность. В этот момент и сыновья заинтересовались в разговоре. — Ваш отец сказал бы, что это воля Матери Природы. И я с ним согласна. Мы появились на свет такими, но я не знаю почему, не знаю зачем. Дети переглянулись между собой, одновременно ощущая, что продолжение разговора будет сложным. Если оно продолжится. Их замешательство Шира восприняла на свой счёт. Хорошая мать смогла бы объяснить детям, для чего они существуют. А может и нет, кто знает, что значит быть хорошим родителем? — Поймите, дети, есть вопросы, на которые никто никогда не узнает ответа. И я не хотела бы говорить об этом, потому что ничего полезного вы не услышите. Лишь забьете голову мыслями, которые вам абсолютно не пригодятся. Но в мире все так, как есть. Хищники едят травоядных, оба вида хотят жить, борются за право жить. — пепельная тигрица вздохнула — моей ошибкой было не настоять на уходе отсюда раньше. Чем взрослее вы становитесь, тем тяжелее мне объяснить вам, почему мы с отцом живем не так, как другие тигры. Так сложилась его и моя судьба, что мы тесно связаны с травоядными и вы должны понимать, что это не просто так. Семья Мэнни — наши друзья, мы не причиняем им вреда, потому что сами выбрали это. Но это выбрали мы, а не вы. И я не посмею больше ограничивать вас в том, что заложено природой в наш вид. Трое юнцов не сводили взгляда с матери, ее слова поражали, казалось, что никогда до этого она не была искреннее. Последняя фраза вызвала в троице бурю эмоции. Совсем недавно они были готовы бороться с родителями, доказывать данное рождением право охотиться на других животных, но сейчас это показалось не столь важным. — Но не здесь. Не в этом месте. Я ценю старую дружбу и больше этого ценю чувства Диего. И вы должны относиться с уважением. Мы покинем это место.