***
Тихие коридоры Кристального замка наполнял рассеянный свет от тусклых светильников, расположенных практически под потолком. Стражи не было на местах. Ксандор лишь успел отметить безалаберность подчиненных Шайнинг Армора, как столкнулся нос к носу с принцем и его эскортом из двух пурпурных пегасов в доспехах империи. — Доброй ночи, принц, — ничуть не удивившись, поздоровался учитель. — Смена караула идет успешно, как я посмотрю. — Ночь была бы доброй, если бы моя дочь вышла сегодня из комнаты и хотя бы поела, — прошипел Шайнинг Армор, недобро щурясь. — Полагаю, причины её поведения нужно искать у вас. — А я как раз иду узнать, почему моя ученица прогуливает занятия, — ровным тоном ответил Ксандор. — И, уверяю вас, мне это столь же интересно, сколь и вам. — Рядом со мной два высококвалифицированных бойца. Прекращай валять дурака и говори правду. — Я патологически честен, принц. Мне действительно интересно, почему моя ученица, столькими мольбами выпытывающая у вас учителя боевой магии, пропускает такие дорогие для неё занятия, — Ксандор быстро смерил взглядом стражей. — Неужели вы думаете, что я позволю вам без оснований применять ко мне насилие в стенах этого замка? Ваша агрессия обусловлена лишь личной неприязнью, которая выдает ваш комплекс неполноценности и признает мою правоту. Вы ведете себя как маленький жеребенок и так, а теперь ещё и привели подмогу, чтобы устроить драку. — Как вы смеете угрожать его высочеству?! — раскрыл рот один из стражей. Ксандор закатил глаза. — "Если вы не дадите мне пройти, я превращу вас в пепел" - это угроза. А я лишь обозначил принцу Шайнинг Армору его ошибки. — Ещё одно слово - и ты вылетишь из замка, — прорычал Шайнинг Армор. — Это угроза? — усмехнулся Ксандор. — Вам следовало бы знать, что на данный момент я нахожусь под эгидой принцессы Кейденс, и попросить меня уйти может она и только она, а ваше поведение отнюдь не достойно звания правителя. Любая попытка спровоцировать меня на проявление агрессии окончится неудачей, господа, — он обратился к стражникам, — я попрошу вас запомнить эти слова и сдерживать порывы вашего правителя. А сейчас прошу меня извинить, но я должен в первую очередь осведомиться о здоровье моей ученицы, а не махать рогами. Ксандор изящно обогнул расступившихся стражей и скрылся в коридоре, оставив Шайнинг Армора скрежетать зубами от ярости. Он метал молнии взглядом. — По какой причине вы ослушались моего приказа? — прорычал он, чеканя каждое слово. — Я ваш командующий, я ваш принц, вы обязаны подчиняться мне! — Он неприкосновенен из-за благосклонности её высочества. Мы подчиняемся в первую очередь ей. — Я ВАШ КАПИТАН СТРАЖИ! — заорал Шайнинг Армор. — Я ВАШ ПРИНЦ! — А принцесса Кейденс — истинная правительница Кристальной империи, — ответил пегас, снимая шлем. — И её приказы первоочередные для всех стражей Империи. Простите, ваше высочество. — На посты, живо, — скрежетнул зубами Шайнинг, глубоко дыша, чтобы успокоиться. — Хоть этого приказа вы не ослушаетесь, бестолочи.***
Флёрри лежала в постели весь день. Всё тело ныло, мышцы на ногах саднили, как будто ею пахали Яблочные Акры. Она не знала, что думать, как дальше жить, как смотреть Ксандору в глаза. Как смотреть в зеркало. Флёрри не знала почему, но испытывала такое гложущее чувство вины перед Ксандором, что ей хотелось что-нибудь с собой сделать. «Это я виновата, — перекатывала в голове одни и те же мысли аликорночка. — Я его обманула, я всё испортила, он подумал, что я хотела именно этого, а я… я не смогла ему отказать и поступила как дура, как настоящая дура». Слезы снова потекли по щекам, но у Флёрри уже не было сил их вытирать. На подушке расплылись мокрые пятна, а взлохмаченная и спутанная грива, казалось, взмокла насквозь. — Конечно, у него были кобылки до меня, — тихо шептала она, чувствуя, как ядовитый привкус ревности застилает глаза пленкой ярости. — Конечно, я не первая. И я хуже их всех, я ничего не знаю и не умею. «Всё должно было быть не так». Флёрри завернулась в одеяло и заплакала ещё горше. Надоедливый стук в дверь начинал выводить из себя. Миллион и одна причина, по которой Ксандор возненавидит её, лишь усугубляли её состояние, и под вечер Флёрри была морально истощена. Слез уже не было. Была ноющая боль по всему телу, особенно в промежности, и Флёрри боялась двигаться. Что-то в ней было уничтожено, разрушено ночным «разговором» с Ксандором, и дело было даже не в порванной девственности. Стук в дверь повторился. Флёрри раздраженно дёрнула крылом и крикнула: «Я же сказала, уходите!» — Я пришел спросить, почему вы прогуливаете занятия, принцесса. Сердце Флёрри замерло. Она осторожно приподнялась на локтях, вглядываясь в дверь, словно могла увидеть за ней стоящего единорога, потом сглотнула и негромко проговорила: «Войдите». Ксандор её услышал. Флёрри плотнее укуталась в одеяло, чтобы он не видел её тела. И следов своих укусов. — Что случилось? — спросил он, подходя к её кровати. — Тебе нездоровится? Флёрри молчала, повернув голову и не смотря на него. Ксандор подошел к ней практически вплотную. — Это из-за вчерашнего, полагаю? — Я этого всего не хотела, — убито проговорила принцесса. — Вы сказали, что мы поговорим. Это был не разговор. Ксандор вздохнул и присел так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с её мордочкой. — Ты меня любишь, ведь так? Флёрри закрыла глаза. Её щеки горели не то от лихорадки, не то от стыда. — Да, — прошептала она. Ксандор взял её копыто в свое, отчего она вздрогнула. — И я люблю тебя так, как не любил раньше. Конечно, у меня были другие влюблённости, — Ксандор показался смущённым, будто случайно сболтнул лишнего. И уязвимым, будто действительно не хотел этого говорить. — Но никогда они не захватывали меня так, как сейчас. Мы занимались любовью, чтобы сказать об этом друг другу, а я могу делать это только с особенными пони. Я не встречал никого подобного тебе и сейчас понимаю, что не смогу жить так, как прежде, если ты не будешь рядом. Ты навсегда разобьёшь мне сердце, если позволишь своим сомнениям взять верх и запретишь любить тебя. Ксандор сглотнул, отводя взгляд и нервно сжимая копыта. Слова перестали охотно и легко покидать его грудь, отчаянно цепляясь за явно саднящее горло. — Но, если ты презираешь меня за мой пыл… прикажи уйти. И я больше никогда не потревожу тебя. Если хочешь — продолжу учить, но стану отстраненным, чтобы не нарушать твой покой. Я сделаю всё для тебя, Флёрри, только… будь рядом. Флёрри затряслась от душивших её рыданий. Она не могла не признать правоты Ксандора, но горькая обида за то, что она позволила с собой сделать, раздирала горло. Она в слезах закивала головой, пытаясь что-то сказать, но Ксандор обнял её и прижал к груди, успокаивающе гладя по спине и плечам. — Ты очень важна для меня, Флёрри. Ты способная ученица и, я уверен, преданная пони с большим любящим сердцем. Ты имеешь надо мной власть, коей не обладала ни одна кобылка. Всё будет хорошо, просто верь мне, ладно? Флёрри зарылась копытом в его шерсть на груди. Её колотило, словно током. Что-то было не так. Что-то в его словах звучало неискренне и фальшиво, но, Флёрри была уверена, это была маска благодушия, под которой скрывалось презрение и насмешка. Насмешка над её чистотой и неопытностью, над детской наивностью и эгоизмом. Ксандор поймал её щеки в свои копыта и заглянул в покрасневшие от слёз зелёные глаза. — Я понимаю, — всхлипнула Флёрри, — что вы меня презираете, что я вам противна. Пожалуйста, не убивайте меня беспочвенной надеждой. — Что за вздор! — возмутился Ксандор, вскидывая брови. — Флёрри, с чего ты решила, что я тебя презираю?! — Я… я слишком плоха. — В чем? — Во всем. В учебе. В том, что… что было вчера. Я слишком неопытна, глупа и самонадеянна, я… Ксандор цокнул языком, и принцесса притихла. — Я не лгу тебе, Флёрри. Я патологически честен. Я люблю тебя, а не презираю. А всё, о чем ты беспокоишься, не стоит того. Флёрри всхлипнула и обняла его шею, вжимаясь в слепящую белизной шерсть, словно она могла очистить её от скверны сомнений, зародившихся в её душе. Ксандор обнял её, нежно притягивая к себе и гладя по спутанным кудряшкам.***
На завтраке родители поинтересовались, как она себя чувствует, на что Флёрри лишь махнула копытом, широко улыбаясь. — У меня просто болела голова, но это прошло. Сейчас всё хорошо, и я готова получать новые знания. Она бросила быстрый взгляд на Ксандора. Тот едва заметно улыбнулся, разрезая омлет ножом. — Надеюсь, в скором времени ты сможешь показать, чему научилась, — нарочито спокойно сказал Шайнинг Армор, глядя поверх её головы. — И за что твой учитель получает неплохие деньги. Кейденс одернула его пинком под столом, но Ксандор сделал вид, что не заметил шпильки. Флёрри недоуменно перевела взгляд с него на отца, посмотрела на мать. Та закатила глаза и приподняла крылья, имитируя пожатие плечами. — Принцесса Флёрри весьма способная ученица, и, уверяю вас, в ближайшее время вы сможете присутствовать на открытом уроке, где она продемонстрирует всё, что усвоила. «Не всё», — подумала Флёрри и чуть не прыснула от смеха. Пришлось сделать вид, что она подавилась соком. — Всё хорошо, уже всё, — остановила она мать, которая уже хотела постучать её по спине. Кейденс кивнула и улыбнулась. — Что вы собираетесь изучать сегодня? — спросила она, глядя на Флёрри. Принцесса уже открыла было рот, чтобы сказать «кристальную магию», но вовремя остановилась, подумав, что лучше не говорить об этом, не согласовав всё с Ксандором. Единорог отставил бокал и заговорил сам, привлекая внимание. — Сегодня по плану у нас изучение теории кристаллических тел и их создания. Ледяные глыбы и стрелы. Пока он что-то говорил матери, Флёрри наблюдала за отцом. Он был каким-то странным сегодня, отстраненным и отрешенным. Даже не улыбался ей. — Занятия начинаются в двенадцать, ваше высочество, — вырвал её из мыслей учитель. — Не опаздывайте. — Да, учитель, — кивнула Флёрри, вставая из-за стола. — Спасибо. Я приду вовремя. Ксандор улыбнулся ей. Флёрри подумала, что если она сейчас взлетит к потолку, то помогут ей даже не крылья.