Дети несчастной любви

      На завтраке Джейн, наложив себе овсяной каши, внимательно оглядела профессорский стол. Она гадала, под чьим лицом мог скрываться Крауч. Методом исключения Джейн сразу отмела Снейпа. Он вряд ли бы стал воровать у себя свои же ингредиенты и устраивать по этому поводу разборки. Будь он Краучем, он бы, наоборот, не привлекал этим к себе внимание.              Из списка подозреваемых Джейн исключила Дамблдора и МакГонагалл. Крауч вряд ли бы рискнул скрываться под представительным лицом в случае директора и вряд ли бы смог удачно и не вызывая подозрений копировать такую женщину, как МакГонагалл. Подумав, Джейн вычеркнула и Грюма. Его, как ей казалось, было невозможно вывести из строя с его манией оберегать себя со всех сторон с помощью «всевидящего ока», питья из собственной фляжки и постоянной проверки еды.              Джейн вдруг подумала, что Крауч может скрываться и под личиной студента, что даже казалось ей более вероятным. Не успела она начать разглядывать учеников, как прибыла почта. Совы кружились под потолком, высматривая своих адресатов.               Неожиданно на стол к Джейн опустился филин. Она озадаченно уставилась на птицу, узнав ее. Это был малфоевский филин. Он, важно нахохлившись, протянул ей лапу, к которой был привязан конверт.               — Отец решил заняться перевоспитанием дочери? — едко заметил сидящий рядом Снейп. — А все потому, что она дурно влияет на брата…              — Пожалуйста, ничего не говорите, — попросила Джейн.              Она осторожно отвязала конверт, и филин, расправив широкие крылья, полетел прочь.              — Это вы на меня нажаловались, не так ли? — Джейн глянула на Снейпа.              — Не я, — покачал головой он и указал на Драко.              Джейн перевела взгляд. Драко с довольной миной уплетал завтрак, поглядывая на нее. Он видел, что их семейный филин принес ей письмо.              Отложив конверт, Джейн принялась доедать завтрак. Ее сердце бешено стучало в груди.              Отец написал ей!              Тогда, когда после встречи с ним она разорвала его фотографию, она мысленно попрощалась с ним, чтобы навсегда забыть и не вспоминать. Тогда она не знала, что будет преподавать у его сына, что через Драко она лучше узнает и поймет его. И знание это оказалось отнюдь не утешительным. Но это не отталкивало, это притягивало. Ей хотелось доказать, что она лучше, что она выше, что она сильнее…              Ей нужно было внимание отца. И не важно какого качества. В полученном письме вряд ли было что-то положительное, она понимала это, но все равно пребывала в какой-то счастливой радости.              Поднявшись к себе, Джейн села на диван и принялась распечатывать конверт. Руки ее дрожали от нетерпения.              Внутри конверта оказался небольшой свернутый лист пергамента. Джейн осторожно развернула его. Ни обращения, ни подписи, лишь несколько строк, выведенных аккуратным и в тоже время слегка небрежным почерком.              Джейн прочитала:              Ты многое себе позволяешь. Будь добра, поумерь свой пыл. Не стоит обременять себя воспитанием моего сына, я с этим справляюсь сам. И если ты думаешь, что я ничем не смогу тебе ответить за твое отвратительное поведение, то сильно ошибаешься. У меня есть связи и рычаги воздействия. Я могу устроить такой скандал, что тебе и не снилось. Даже слушать тебя никто не станет, ты моментально вылетишь из Хогвартса, а затем и из страны. Поэтому хорошо подумай, надо ли тебе это. Марать бумагу не стоит. Ответом будет твое поведение.              Эти несколько строк оказались весьма хлесткими. Джейн опять расплакалась. Слезы жгли воспаленные после нескольких дней рыданий глаза и щеки. Капли падали на письмо, расплавляя чернила. Отец опять угрожал ей. Он и Снейп говорили похожими фразами. Она много себе позволяет… Что ж, может они и правы. Может, с Драко она действительно перегнула палку. Странно, что еще Дамблдор по этому поводу молчит. Наверно, считает это в первую очередь делом семейным.              Джейн судорожно вздохнула. Интересно, мог ли ее отец действительно отравить ей жизнь? Была бы у нее в таком случае возможность сказать свое слово? Или он раздавил бы ее как муху и не дал даже пикнуть?              Джейн смяла письмо и хотела кинуть его в камин, но передумала. Отец думал о ней, когда писал это письмо. Его рука выводила эти, пусть и не добрые, слова для нее. Джейн решила оставить письмо на память. Это было тем единственным, что она смогла добиться от отца.              Письмо Люциуса, безусловно, повлияло на Джейн. Уже в этот же день она провела занятие у четверокурсников, впервые не уделив Драко той порции внимания, которой она угощала его каждый урок. И это даже несмотря на то, что Драко посмеялся над Гермионой, явившейся на урок с забинтованными руками (Рита Скитер на этот раз сделала звездой именно ее).              Все в классе очень удивились тому, что Джейн перестала гонять Драко. То же самое было и в последующие дни. Она, хоть и не собиралась позволять Драко никаких вольностей, стала намного мягче и сдержанней относится к нему. Малфои могли торжествовать.              Джейн в попытках забыть об отце и Драко без остатка погрузилась в свое расследование. Она постоянно с каким-то фанатизмом крутила в голове варианты людей, которые могли бы оказаться Краучем. Она приглядывалась к преподавателям, к своим собственным студентам. Каждый шестикурсник и семикурсник, который ходил к ней на занятие, был занесен ею в список подозреваемых. Ночью ей снились сны о том, что она наконец нашла Крауча. Она постоянно твердила: «Он в Хогвартсе, он в Хогвартсе».              В общем, на этой почве она немного помешалась.              Тем временем окончательно наступила весна, растаял снег и прошел сезон ливней. В начале апреля был День рождения у близнецов Уизли. Джейн, хоть и всячески сторонилась их после Рождества, не оставила их без подарков. При этом она все равно дала им понять, что лучше будет сохранять дистанцию. Джейн ужасно смущал задумчивый взгляд Джорджа, которым он одаривал ее каждый раз в Большом зале, Фред же вел себя как обычно, и Джейн оставалось гадать, поделился Джордж с братом историей о своем небольшой приключении или нет.              Впрочем, у близнецов были свои дела, которыми они были ужасно увлечены. Джейн иногда в Большом зале наблюдала за ними и видела, как они лихорадочно перешептываются, пишут письма и составляют какие-то списки.              На Пасхальных каникулах Джейн немного отвлеклась от своего Крауча и составила план по усиленной подготовке пятого и седьмого курса к экзаменам. Ей нужно было успеть до июня повторить с ними ключевые вопросы и темы нумерологии. В это время ей пришло и очередное письмо от дяди. Джейн, прочитав его, решила ничего не отвечать. Ей нечего было ему пока рассказать. Вот как только она со всем разберется, так сразу напишет.              В середине мая Дамблдор собрал всех преподавателей и рассказал детали третьего испытания Турнира. На этот раз чемпионам предстояло прогуляться по лабиринту и найти Кубок. Джейн очень понравилось это задание. Оно было из серии головоломок для тренировки мозга. Правда, все усложняли трудности, которые чемпионы должны были встретить в лабиринте. Хагрид уже размечтался о том, куда он поместит своих соплохвостов. Поговаривали и о том, что привезут сфинкса.              Джейн, думая о Турнире и вспоминая о случайно попавшем в чемпионы Гарри Поттере, начала приходить к новым выводам. Что если именно Крауч заколдовал Кубок и бросил туда имя Гарри Поттера?              Новой пищей для размышлений стало неожиданное появление и исчезновение на территории Хогвартса Барти Крауча-старшего в конце мая. Это было настолько загадочно и непонятно, что многие не оставались равнодушными. Среди преподавателей эта история активно обсуждалась. Джейн услышала ее от Грюма, который охотно пересказал ее в учительской заинтересованной МакГонагалл. Джейн уловила только общие сведения: Гарри Поттер и Виктор Крам встретили в лесу обезумевшего Крауча, и пока Гарри ходил до Дамблдора, Крама кто-то отключил и забрал Крауча. Грюм, сколько не ходил по лесу, никого не нашел. Джейн это знание не удовлетворило, ей нужны были подробности.              — Что вы знаете о появлении здесь Крауча? — спросила она за обедом у Снейпа.              — Зачем это вам? — с подозрением взглянул на нее Снейп.              — Интересно, — невозмутимо пожала плечами Джейн. — Все преподаватели вокруг говорят об этом.              — Не просто интересно… — бархатным голосом заметил Снейп. — Ведете собственное расследование? Косите под аврора? Неужели вы задумали мстить?              — Слишком много вопросов, — отрезала Джейн, пожалев, что начала этот разговор.              — К вашему сведению, он собственноручно засадил своего сына в Азкабан, где тот скоропостижно скончался. Объект вашей ненависти получил по заслугам. Не думаю, что его отец вам чем-то поможет…              — Не буду вас разочаровывать.              Джейн невольно усмехнулась и повернулась к Синистре с тем же вопросом. Синистра охотно поделилась тем, что было ей известно. Ничего нового, однако, Джейн от нее не узнала. И поэтому у нее появилась мысль обратиться к самому Гарри Поттеру. Она долго решалась на это, но так и не решилась. Все-таки для Гарри она была абсолютно незнакомым человеком, он наверняка бы в чем-то ее заподозрил.              Подумав, Джейн задержала после занятия Гермиону и спросила у нее. Гермиона с каким-то воодушевлением рассказала все подробности. Джейн узнала, что Крауч в бреду говорил что-то о Берте Джоркинс, пропавшей сотруднице Министерства магии, о своем сыне и о Волан-де-Морте.              Пока Джейн слушала Гермиону, в ее голову пришла мысль о том, что Крауч-младший находится в Хогвартсе по приказу Темного Лорда. Ведь еще в Рождество Каркаров говорил, что Волан-де-Морт набирает силу. Может, этой силы было достаточно, чтобы отдавать приказы?              — А почему вы интересуетесь, профессор Эйлер? — спросила Гермиона, к которой вдруг вернулась подозрительность.              — Да вот, недавно узнала историю домового эльфа по имени Винки, — быстро сообразила отмазку Джейн. — Она работает у нас на кухне и ужасно скучает по своему бывшему хозяину. А мистер Крауч, насколько мне было известно раньше, сильно болел. Странно, что он каким-то образом оказался в Хогвартсе…              — Вы знакомы с историей Винки? — округлила глаза Гермиона и запричитала: — Мистер Крауч ужасно с ней поступил…              Джейн ее уже почти не слушала. Она думала… Зачем Волан-де-Морту иметь своего человека в Хогвартсе? И если именно Крауч сделал Гарри участником Турнира, то с какой целью? Расчет на то, что он погибнет? Но прошло два испытания, и Гарри справился с ними успешно. Впереди третье. Неужели именно там произойдет то, на что надеялся человек, кинувший его имя в Кубок?              Джейн с новыми силами углубилась в свое расследование. А между тем приближалась дата третьего этапа Турнира…