Дети несчастной любви

      Утром Джейн ушла прежде, чем появился Флоренц. Она поднялась в свой класс и до начала первого урока просидела там. Бледная, невыспавшаяся, голодная, с потухшим взглядом, в помятой вчерашней мантии. Она понимала, что ей просто необходимо сходить к Северусу. Хотя бы для того, чтобы забрать свою волшебную палочку. С утра сделать это она так и не решилась, отложила до обеда. Но и в обед предпочла посидеть в классе. Джейн пыталась максимально оттянуть момент встречи и разговора с ним. И ей было абсолютно плевать на озадаченные взгляды студентов, когда она сама, без магии, собирала с края парт их домашние работы.              И вот, уроки закончились. Джейн осталась одна в пустом классе.              «Нужно идти, — подумала она. — Тянуть больше некуда. И вообще, его я могу и не встретить. Может, моя волшебная палочка так и лежит на диване».              И только Джейн поднялась со стула, как открылась дверь, и вошел Северус. Встретившись взглядом с его холодными черными глазами, она почувствовала, как сердце ее скользнуло в пятки. И пока Северус накладывал на дверь заклинания, Джейн отвернулась от него. Ей было больно смотреть ему в глаза. Слезы подступили к горлу, начали душить, но она держалась. Сейчас ей как никогда нужно было быть решительной и твердой.              Северус медленно приблизился к ней.              — Ты кое-что оставила у меня, — мягко произнес он, доставая из кармана вторую волшебную палочку и протягивая ей.               — Спасибо, — сухо ответила Джейн.              Она хотела забрать у него свою палочку, но он не разжал пальцев.              — Ничего не хочешь мне объяснить? — спросил он, пристально вглядываясь в ее бесстрастное лицо.              Джейн молча убрала руку и отвернулась. Северусу ничего не оставалось сделать, кроме как положить ее волшебную палочку на стол.              — Где ты ночевала?              И снова молчание было ему ответом.              — Мое терпение не вечно, — предупреждающе заявил он.              Джейн глубоко вздохнула, собралась с силами.              — Я вчера была у Амбридж, — выпалила она совсем не то, что хотела.              — И? — нахмурился Северус.              — Она собирается меня шантажировать, — заговорила Джейн, невольно обрадовавшись тому, что хотя бы на минутку смогла оттянуть неизбежный разговор. — Она приходила ко мне два раза, стучалась, но я была у тебя. Она догадалась, что я ночую в другом месте. А еще она увидела вот это.              Джейн нервным движением отогнула воротник. Северус подошел к ней почти вплотную, она почувствовала его дыхание на своей шее.              — И каким образом она это увидела? — поинтересовался он. — Мы ведь встречались днем, и я ничего не заметил, все было закрыто.              Он хотел коснуться ее воротника, но она отстранилась. Его поднятая рука застыла в воздухе. Он недоуменно смотрел, как она, поправив дрожащими руками воротник, отошла к окну.              — По-моему, это не повод для обид, — недовольно проговорил Северус. — Ей придется потрудиться, чтобы что-то доказать. Так что о шантаже говорить рано. Проводить ночи ты имеешь полное право даже вне Хогвартса. В Хогсмиде, например. Следовательно, и спать ты можешь с кем угодно, не обязательно с тем, кто имеет какое-то отношение к Хогвартсу.              — Как это делаешь ты, например, — усмехнулась Джейн, жмурясь от весеннего солнца, ярко светившего в окно.              Повисла пауза.              — И на что ты намекаешь?              Северус настороженно смотрел ей в спину. Джейн резко повернулась. Ее бледные губы были растянуты в кривую, насмешливую и болезненную улыбку. Она опустила руку в карман, нащупала бумажку, которая уже весь день, казалось, жгла ей кожу сквозь ткань мантии, достала ее и кинула в Северуса.              — Вот на это!              Бумажка ударилась о плечо Северуса и упала к его ногам. Он искоса взглянул на нее. Ему даже не потребовалось ее поднимать, чтобы обо всем догадаться.              — Ты рылась в моих карманах? — невозмутимо поинтересовался он.              — Если бы! Я лишь решила повесить твой плащ в шкаф. И эта премилая записочка просто-напросто выпала! — Джейн еще пыталась казаться спокойной, но внутри все уже закипало.              — И вместо того, чтобы поговорить со мной и все выяснить, ты просто сбежала?              Чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза, Джейн отвернулась к окну. Северус покачал головой, странно усмехнулся. Сделав пару шагов, он оказался у нее за спиной. Теперь солнце светило в лицо и ему.              — Ты, видимо, привык существовать на два лагеря! — она была уже в шаге от истерики. — Однако по отношению ко мне это очень подло. Я никогда не думала, что такое возможно, и что ты сможешь так поступить. Ты был для меня всем… Ты требовал от меня верности! А сам? Ты предал меня! И предал наши чувства!              — И каков же твой вердикт, Джейн? — тихим и вкрадчивым голосом спросил он, чуть наклонив голову к ее уху. — Прощаешь меня? Или ставим точку?              Она резко развернулась. В её серых глазах были ужас, боль и слезы. Джейн всем сердцем желала, чтобы он опроверг ее слова! Доказал, что все совсем не так, как она думает. А вместо этого он, по сути, со всем согласился, все подтвердил!              — То есть ты во всем признаешься? — немного севшим голосом спросила она, с трудом справляясь с волной глубокого разочарования, поднявшейся к ее сердцу.              Джейн всмотрелась в черные глаза Северуса, увидела его колебания и сделала вывод, что он просто не решается сказать «да». Ревность и обида обожгли ей грудь пылающим огнем. Она уже было замахнулась, чтобы отвесить этому гнусному предателю пощечину, но тот быстро перехватил ее руку.              — Вот только рукоприкладства нам здесь не хватало, — хмыкнул он. — Ну, так что? Простила бы ты меня?              — Ты еще спрашиваешь! — выдохнула Джейн; из груди ее уже вырвались рыдания. — Отпусти меня! Не смей меня больше трогать!              Она попыталась вырвать руку, но безуспешно: он только сильнее обхватил пальцами ее запястье.              — А теперь слушай, — сдержанно произнес он, приблизив свое лицо к ее лицу, заплаканному и несчастному. — Этому письму больше недели. Я совершенно забыл о нем, иначе бы уже давно уничтожил. Ту женщину, которая его написала, я не видел очень долго. И мне, Джейн, не особо приятно, что ты, даже не поговорив со мной, сразу же нарекла меня изменщиком и предателем. Особенно, если учитывать, что ты прекрасно знаешь, как я к этому отношусь. Было бы, действительно, слишком эгоистично, лицемерно и подло требовать от тебя верности и самому ее не соблюдать.              Джейн тяжело дышала, с недоверием смотря на Северуса.              — Кто эта женщина?              — Зачем тебе это знать?              — Действительно! Судя по фамильярному стилю письма, тому, что ты отводишь глаза и не желаешь мне ничего говорить, я делаю вывод, что эта женщина…              — Я не видел ее больше полугода, — поморщившись, прервал Северус. — Это единственное, что здесь важно. Зачем мне она, когда у меня есть ты?              — А я тебе только за этим и нужна?              — Ты же знаешь, что нет.              — Она благодарит тебя за какую-то помощь! — упрямо проговорила Джейн.              — Эта помощь была заочной, — успокаивающим голосом ответил Северус.              — И что это за помощь, ты мне не скажешь?              — Не скажу. Это не моя тайна. Но уверяю тебя, ничего предосудительного я не делал. И вчера я был совершенно не там, где ты подумала.              — А где ты был?              — Я был у Малфоев. По делу. Могу предоставить доказательства. Омут памяти в нашем распоряжении.              — Не надо, — с достоинством ответила она.              Она оказалась не права, но к своему удивлению она чувствовала не столько облегчение, сколько досаду. Северус оглядел ее задумчивое лицо, опущенные мокрые ресницы и подергивающиеся губы, потом перевел взгляд на ее руку, которую держал крепкой хваткой.              — Где ты ночевала? — повторил он вопрос, который уже задавал.              Джейн неохотно пересказала свое ночное приключение. Ей не хотелось говорить про Флоренца, но соврать она не решилась.              Узнав правду, Северус сразу же отпустил ее руку, отстранился.              — То есть легче было провести всю ночь непонятно где, чем поговорить со мной? — в голосе его прозвучали ледяные нотки; выглядел он сердитым.              Джейн только всхлипнула. Она совершенно не понимала, каким таким неожиданным образом она вдруг из обвинителя превратилась в обвиняемую.              «Может, нужно извиниться? — мелькнуло у нее в голове. — Но разве я виновата? Он сам создал такую ситуацию. Разве я могла подумать как-то по-другому? Он сам не доверяет мне, почему я должна ему доверять?»              Вслух этих мыслей она, конечно же, не высказала. Сил на споры у нее уже не было, Джейн едва держалась на ногах. Кроме того, потихоньку ее начала наполнять радость, бальзамом проливаясь на обожженное сердце.              Северус тем временем достал из кармана волшебную палочку, направил ее на бумажный комок, который лежал неподалеку на полу, мысленно произнес заклинание, и от роковой записки не осталось и следа.              — Приходи ко мне после одиннадцати, — сказал он, снова повернувшись к Джейн. — Если Амбридж всерьез решила тобой заняться, то нам нужно быть поосторожней. Ни за что не пускай ее в свою спальню. И закрывай свою дверь получше, чтобы она, подобно Краучу, не наведалась к тебе в гости, пока ты отсутствуешь. Советую установить пароль.              — Уже, — ответила Джейн, вытирая рукавом все еще мокрые от слез щеки. — Я установила пароль еще несколько месяцев назад.              — Отлично. Что касается двери-портала, я еще подумаю, оставлять ее или нет.              — Но если ты ее уберешь, то мы не сможем видеться. Ночью в замке меня легко можно поймать.              — Я же сказал, что еще подумаю, — выразительно заявил Северус.              Он подошел к рабочему столу Джейн, взял первый попавшийся журнал.              — Потом заберешь обратно, — сказал он, помахав им Джейн. — Итак, до вечера.              Он двинулся к выходу.              — Постой! — крикнула она, когда он уже поднял волшебную палочку, чтобы расколдовать дверь.              Он медленно обернулся.              — Этой ночью я рассталась с тобой, Северус, — призналась вдруг Джейн.              Она увидела, как потемнел его взгляд и поспешила объясниться:              — Это так глупо! Но мне ещё никогда не было так больно. Меня буквально разрывало на части! Я поняла, что только ложь и предательство могут разрушить абсолютно все. Убить все чувства!              Северус странно дернулся, даже слегка побледнел. Скулы его окаменели, взгляд сделался отсутствующим. Он задумался, но задумался о том, что лишь косвенно было связано с ее словами и случившемся несколько минут назад разговором.              — Теперь ты знаешь, что такие вещи не прощаются, — с усилием проговорил он. — И еще, Джейн. Прежде чем принимать подобные решения, поговори прежде со мной. Даже если тебе кто-то что-то про меня расскажет, пожалуйста, не иди на поводу у чувств, обсуди все со мной, а потом уже решай, как поступать.              После этого разговора между ними должно было бы восстановиться прежнее взаимопонимание, но этого не произошло. Как бы Джейн не хотела верить Северусу и доверять ему, у нее ничего не выходило. Мысль о том, что есть какая-то женщина, у которой он может бывать, несмотря даже на все свои заявления, не давала ей жить спокойно. Какое-то неприятное, обжигающее и душащее чувство все больше и больше отравляло ее светлую любовь. Это чувство пугало ее, оно не нравилось ей, но ничего поделать с собой она не могла. Джейн мучилась и страдала, постоянно находясь в сомнениях. Она уже почти не помнила той сказки, в которой раньше жила. В какой-то один миг все изменилось, перевернулось с ног на голову.              Джейн стала крайне подозрительной. Стоило Северусу куда-то отлучиться, возвращаясь, он заставал ее хмурой и недовольной с постоянным вопросом «Где ты был?». Ее недоверие было ему неприятно. Это глубоко оскорбляло его. А постоянно отчитываться ей о своих делах он считал ниже своего достоинства. Очень скоро он начал игнорировать этот вопрос, и она перестала его задавать, сделавшись еще угрюмее.              Виделись они реже, чем прежде. Только после одиннадцати Джейн приходила к нему. Днем они не общались. При встречах в Большом зале оба молчали, делая вид, что не замечают друг друга. Это было сделано для того, чтобы ни у одной живой души не возникло даже мысли о том, что между ними что-то есть.              Обоим было тяжело. Они как будто бы мучились друг другом, но что-то исправить ни один из них не пытался. Все еще оставались моменты, в которые они чувствовали себя хорошо рядом друг с другом. Страсть была, но вот оставалась ли она здоровой — уже вопрос. Они просто плыли по тому течению, в которое их забросило. И медленно, кирпичик за кирпичиком, каждый по-своему и с разными усилиями, выстраивали друг перед другом невидимую стену, одну на двоих.              Так кончился прохладный март и пришел более теплый и солнечный апрель. Снег стаял. Лужайка перед замком уже начала зеленеть. Все больше стало ясных дней, когда небо было поразительно голубым, без единого облачка. В воздухе витали запахи весны: ароматы распускающихся почек, молодой травы и первых цветов.              Джейн слишком была погружена в себя, чтобы замечать расцветающую и радующую глаз природу. Весеннее настроение она пережила уже когда-то давно. Теперь в ее душе царила серая осень, которая вот-вот собиралась смениться холодной зимой.              Уроки тоже Джейн не радовали. Стресс и нервы пятикурсников перед СОВ и семикурсников перед ЖАБА передавались и ей. Для нее это и в прошлом году было тяжелое время. От нее требовалась большая ответственность и даже самоотречение — необходимость забыть о своих проблемах, сосредоточиться на студентах. И если в прошлом году все ее мысли занимал Крауч, то в этом — Северус.              А еще — Амбридж.              Снова от нее не было ни слуху ни духу. Но Джейн была уверена, что пройдет еще немного времени, и Амбридж снова объявиться, снова с самодовольным видом выложит ей информацию, которую где-то откопала, и уже точно оставит ее без какого-либо выбора. Джейн невольно подумывала о том, что безопаснее было бы просто уволиться. Самой. Но останавливали студенты, с которыми нужно было повторять западающие темы. И останавливал Северус. Ей казалось, что если она покинет его, то потеряет навсегда.              — Амбридж просила у меня Сыворотку правды, — сообщил ей как-то во время обеда Северус, вопреки уже установившейся привычке не разговаривать в Большом зале. — Не вздумай ничего пить из ее рук. Я, конечно, дал ей подделку, но кто знает, может, она где-то еще запасается этим зельем.              В этот же день вечером Джейн, идя после ужина в учительскую, в вестибюле увидела направляющуюся к главной лестнице делегацию во главе с министром магии Корнелиусом Фаджем. Справа от министра семенила Амбридж, что-то щебеча своим тоненьким голоском и победно улыбаясь. А слева степенно шагал Кингсли.              Джейн ужасно обрадовалась ему, хотела даже его окликнуть, но он вовремя повернулся в ее сторону, поймал ее взгляд, узнал и едва заметно кивнул, давая понять, что афишировать их знакомство не нужно. Джейн ответила таким же легким кивком. А потом она вдруг встретилась глазами со смутно знакомым рыжеволосым пареньком в очках, который с невероятно важным и напыщенным видом замыкал шествие. Он в упор разглядывал Джейн, та отвечала ему тем же. Она его быстро вспомнила. Это был Перси Уизли.              Перси неожиданно сбавил шаг, отстал и вдруг направился к ней. Джейн ощутила острое желание развернуться и пойти прочь. Предчувствие у нее было плохим. Она не понимала, что может быть нужно от нее этому высокомерному юноше, который предпочел своей семье карьеру, по которому так убивалась Молли, и которого так ненавидели близнецы.              — Добрый вечер, — деловым тоном заговорил Перси, встав прямо перед ней и смотря на нее с жадным любопытством. — Позвольте узнать, вы — мисс Джейн Элизабет Эйлер?              Джейн прищурилась.              — Сдается мне, что это вы собирали на меня информацию для Долорес Амбридж, — медленно проговорила она.              — Именно. — Перси расплылся в самодовольной улыбке.              — И понравилось вам рыться в чужом грязном белье? — ехидно спросил Джейн.              — В вашем — особенно, — с апломбом ответил Перси. — Я сделал открытие. Ведь почти никто не знает о вас правду.              — А вы думаете, что эта правда кому-то сильно нужна?              Перси предпочел проигнорировать ее вопрос.              — Совсем недавно мне стало известно, что вы знакомы с моими родителями, — сказал он, гордо вскинув подбородок; в голосе его прозвучала легкая угроза. — Скажите, а они знают, кто вы?              — Если Амбридж и ее попытки надавить на меня я еще могу принять всерьез, то вас — увы! — лениво и на малфоевский манер растягивая слова заявила Джейн. — Вы — лишь пешка в чужих руках. К тому же, ваша семья не лучшего мнения о вас. Думаете, к вам прислушаются?              Перси оскорбленно закусил губу, хотел что-то ответить, но Джейн его опередила:              — А зачем здесь министр?              Перси загадочно усмехнулся.              — Знаете, я опаздываю, — сказал он и, важно нахохлившись, направился к мраморной лестнице.              «Вот и что это сейчас было?» — спросила у себя Джейн, провожая Перси озадаченным взглядом.              Возвращаясь в учительскую, она уже пылала от ярости. Ей было совсем не по душе, что ее снова пытались напугать. Чем дальше, тем больше она ощущала себя запертой в клетке каких-то интриг, козней и злых умыслов.              В учительской Джейн поинтересовалась насчет приезда министра и своим вопросом привела в беспокойство всех присутствующих. До самого позднего вечера в учительской шли волнительные разговоры. Все гадали, зачем в замке Фадж, и ждали МакГонагалл, чье долгое отсутствие говорило о том, что она находится с гостями из Министерства.              Джейн так и не дождалась ее. Не выдержав угнетающей атмосферы царящей в учительской, Джейн уже в десять вечера отправилась в свои комнаты. Час просидела у себя, затем перешла через дверь-портал к Северусу. Его не было, но пятнадцать минут спустя он появился, мрачный, немного нервный.              От него Джейн и узнала, что этим вечером Дамблдор едва не был арестован — ему пришлось бежать из Хогвартса.              — С самого начала знал, что эта безумная идея с кружком по защите может плохо закончиться, — раздраженно проговорил Северус. — Лучше бы Поттера исключили. Проблем было бы намного меньше. Но Дамблдор пожелал за него вступиться.              — Получается, Амбридж использовала не твою поддельную Сыворотку правды? — задумалась Джейн. — Раз эта девочка, Мариэтта Эджком, все рассказала ей о кружке.              — Не исключено. Но я больше склоняюсь к тому, что на эту девочку просто-напросто надавили.              — Эта женщина до всего доберётся, — покачала головой Джейн.              — Эта женщина завтра станет нашим директором, — сказал Северус, скривив губы в горькой усмешке отвращения.              Так и произошло. Побег Дамблдора и назначение Амбридж на должность директора стали основными темами, обсуждаемыми в стенах замка. Мало кто был рад такому положению дел. В первый же день случился бунт со стороны студентов, который был любезно поддержан преподавателями. Весь день и до самой поздней ночи в замке и на его территории летали и взрывались волшебные фейерверки: огненные колеса, драконы, летучие мыши.              Джейн не составило труда догадаться, кто за этим стоит, а самодовольные лица и лучезарные улыбки Фреда и Джорджа за ужином только подтвердили ее догадку. Поймав взгляд Джорджа, Джейн не удержалась и несколько раз сомкнула ладони, показывая, что от всей души аплодирует им. Джордж рассмеялся и сделал жест, будто снимает шляпу.              В этот вечер Джейн была ужасно довольной. Ей очень нравилось, что большинство обитателей замка не собиралось стелиться перед новоиспеченным директором. Она уже предвкушала будущие события и была бы совсем не против поучаствовать в грядущих мятежах. Северус ее энтузиазма не разделил: теперь ему предстояло играть роль «друга» Амбридж.              Впрочем, приподнятое настроение Джейн длилось недолго. На следующий день после уроков Джейн получила записку на куске розового пергамента. Написано там было следующее:              После ужина я жду вас у себя в кабинете. Долорес Амбридж.              Джейн охватило сильное волнение.              «Неужели ей удалось что-то выяснить?» — со страхом подумала она.       За ужином Джейн рассчитывала увидеть Северуса, предупредить его, может быть даже, услышать слова поддержки. Но потом она вспомнила, что у него сегодня очередное занятие с Гарри. Вздохнув, она запихала в себя пару ложек рагу и медленным прогулочным шагом отправилась к новому директору.              — Рада вас видеть, Джейн, — сердечно проговорила Амбридж, когда Джейн вошла в кабинет. — Пожалуйста, присаживайтесь.              Джейн села. Ничего с прошлого раза здесь не изменилось. Только разве что на рабочем столе Амбридж появился деревянный брусок с надписью золотыми буквами: «ДИРЕКТОР».               — Что будете пить? — елейным голоском произнесла Амбридж. — Чай? Кофе? Тыквенный сок?              Джейн насмешливо улыбнулась.              — Я ничего не буду пить. Спасибо.              — Вы снова выпускаете свои колючки, милая Джейн? Спрячьте их. Я не желаю вам зла. Я просто хочу, чтобы вы со мной попили чай, согрелись. А после мы с вами мило побеседуем.              — Я ничего не буду пить. Не хочу.              Джейн была непоколебима. Амбридж задержала на ней подозрительный взгляд, потом слегка пожала плечами. Лицо ее больше не выражало снисхождение и любезность.              — Тогда давайте сразу к делу, мисс Эйлер, — жестким голосом произнесла она, выпрямляясь в кресле. — До меня дошли сведения, что вы соблазнили ученика.              — Что? — Джейн была уверена, что ослышалась.              — Вы соблазнили ученика, — терпеливо повторила Амбридж. — А именно — Джорджа Уизли. Вы думали, что я ничего не узнаю? Теперь понятно, где вы пропадаете по ночам. Вас видели. Видел Драко Малфой. Он-то мне все и рассказал. А теперь представьте, что будет, если я дам этому делу огласку, сообщу в Министерство.              Джейн во все глаза смотрела на торжествующую Амбридж.              — Это клевета! — заявила Джейн, пытаясь скрыть свою растерянность за негодованием и возмущением. — Какой-то бред. Абсурд!              — Хотите сказать, что вы не целовались с Джорджем Уизли? — Амбридж не сводила глаз с Джейн.              Джейн неожиданно смутилась, покраснела, отвела взгляд. Она вдруг подумала, что Драко и правда мог видеть ее с Джорджем в прошлом году. Иначе откуда еще такие предположения?              — Вижу, что это было, — расплылась в победной улыбке Амбридж.              — Это было давно! — воскликнула Джейн. — Больше года назад. И больше нас ничего не связывает!              — Вот вы и признались. — Лицо Амбридж засияло злобным удовлетворением. — Допустим, давно. Больше года назад, как вы сказали. Но это только усугубляет ваше положение. Ведь на тот момент мальчику не было еще семнадцати лет. О чем вы думали?              Джейн открыла было рот для ответа, но потом закрыла. Она не знала, что придумать и как оправдаться.              — А теперь послушайте, Джейн, чем это все чревато. Если даже Джордж Уизли не станет что-то говорить против вас, все равно разбирательства вам не избежать. Позор ляжет на вас обоих. А тема очень щепетильная, пресса ее подхватит мгновенно. Как думаете, сможете ли посмотреть после этого в глаза семье Уизли, с которой вы, кажется, дружны? А найти работу? Вас неизбежно занесут в черный список. Придется вам уехать из страны. Что же, Джейн, хотите этого? Согласитесь, что перспективней получить фамилию Малфой, а затем — хорошее наследство. А вот работу в Министерстве я вам уже не предлагаю. Вижу, что мы с вами не сработаемся.              — Я могу подумать? — выдавила из себя Джейн.              — Подумать? — рассмеялась Амбридж. — Ну, подумайте. Даю вам время до завтрашнего вечера.              Джейн обреченно кивнула, поднялась со стула. Уже у самых дверей она приостановилась, повернулась, вновь посмотрела на Амбридж.              — Зачем вам все это? — спросила Джейн. — Вы ведь получили должность директора. Почему бы не остановиться?              — Нет предела совершенству, — высокомерно откликнулась Амбридж.              — Хотите занять место министра?              — Это вас не касается.              Пять минут спустя Джейн угрюмо брела по коридору. Теперь сложившаяся ситуация казалась ей совершенно безвыходной.              «Лучше бы она меня уволила!» — вздохнула Джейн.              Чем больше она размышляла о том, что ей сказала сейчас Амбридж, тем большее негодование наполняло ее. На полпути к своей комнате Джейн свернула на лестницу. Наплевав на конспирацию, которая сейчас казалась ей уже менее важной по сравнению со стоящей перед ней проблемой, Джейн отправилась к Северусу обычным путем. Она не сомневалась в том, что он сейчас в своем кабинете.              Проходя по вестибюлю, Джейн едва сдержалась от того, чтобы не выместить весь свой гнев на случайно врезавшемся в нее первокурснике. Сейчас любая мелочь могла заставить ее взорваться.              «Как же меня все достало! Почему все смеют мне угрожать? — негодовала она, вспоминая ко всему прочему свой вчерашний разговор с Перси. — Почему лезут в мою жизнь?»              Черная массивная дверь была не заперта. Джейн стремительно вошла в сумрачный кабинет. Под ногами у нее что-то хрустнуло. Она опустила взгляд и увидела на полу, прямо у входа, осколки стекла, лежащие в зеленоватой луже какого-то вещества. Кто-то разбил банку прямо о дверь. Чуть дальше, у стены, были следы еще двух уничтоженных похожим способом банок.              Джейн вопросительно посмотрела на Северуса, который сидел в кресле, чуть ссутулившись и опустив голову так, что длинные черные волосы почти наполовину закрывали его худое лицо.              — Что здесь произошло? — поинтересовалась Джейн.              Северус исподлобья глянул на нее. Кажется, ему было совершенно все равно, что Джейн заявилась к нему раньше времени. Он почему-то выглядел вымотанным, неживым, равнодушным; в глазах его была пустота.              Он ничего не ответил, и Джейн мгновенно забыла о разбитых банках. Она наложила заклинание на дверь и снова повернулась к Северусу.              — Позови мне Малфоя! — заявила она. — Срочно!              — Какого из двух? — вяло спросил тот.              — Можно сразу обоих, — усмехнулась Джейн, лихорадочно расхаживая по кабинету. — Я, значит, одного спасаю, а второй мне свинью подкладывает! Замкнутый круг какой-то. Я в тупике, Северус! Срочно приведи мне этого мерзавца. Уже давно пора сбить с него спесь! Зря я его щадила весь этот год!              — Я жду объяснений, — коротко сказал Северус, затуманенным взглядом наблюдая за тем, как Джейн ходит туда-сюда.              Джейн набрала в легкие побольше воздуха и все ему рассказала. Когда она закончила, Северус уже смотрел на нее более осмысленным, заинтересованным взглядом.              — Я так и не понял, ты на самом деле целовалась с Джорджем Уизли? Или Драко все придумал? — проговорил Северус, не сводя с Джейн пристального взгляда.              Та отвела глаза. Она вдруг осознала, что совершила ошибку, наговорила лишнего, на эмоциях забыв о том, что когда-то скрыла правду о Джордже.              — Вот как, — кисло протянул Северус.              — Это было давно! — попробовала защититься Джейн.              — Кажется, я знаю, когда именно. В ночь Святочного бала?              — Да. Но я не поняла, как это произошло! Я не контролировала себя.              — То есть ты меня обманула? Ты ведь сказала, что ничего не было.              — Не обманула, а умолчала о лишнем. Представь, что бы ты обо мне подумал!              — А что я думаю сейчас, тебя не волнует?              Джейн промолчала.              — Я хочу это увидеть, — неожиданно сказал Северус.              Джейн непонимающе посмотрела на него. Он кивнул на Омут памяти, стоявший на его рабочем столе.              — Нет! — запротестовала Джейн.              — Да, — ответил Северус. — Ты ведь пришла ко мне не просто пожаловаться, ты наверняка рассчитывала, что я помогу тебе. Так вот, ты покажешь мне это воспоминание, а я, так уж и быть, постараюсь найти выход из твоего так называемого тупика.              Джейн колебалась. Она уже заранее чувствовала тот стыд, который неизбежно испытает, если Северус все увидит.              — Зачем тебе нужно на это смотреть? — спросила она, нервно кусая губы.              — Чтобы убедиться, что на этот раз ты говоришь правду.              Он снова кивнул ей на Омут памяти. Джейн нехотя приблизилась к столу, заглянула в каменную чашу, где по кругу двигалось серебристое вещество. В голове у нее сразу замелькали те эпизоды из жизни Северуса, которые она успела увидеть.              — Ладно, смотри, если так хочешь, — сдалась она. — Будем квиты.              Следуя инструкции Северуса, Джейн прислонила волшебную палочку к виску, прокрутила в голове начало и конец нужного воспоминания, затем опустила тоненькую серебряную ниточку, образовавшуюся на кончике палочки, в Омут памяти. Прислушавшись к своим ощущениям, она поняла, что чувствует какое-то облегчение. Воспоминание об этом поцелуе теперь не вызывало прежних эмоций, в голове не возникало деталей, она помнила об этом только фактически.              — Ты со мной, — приказным тоном сказал Северус, поднимаясь с кресла.              — Зачем, Северус? — Джейн раздраженно нахмурилась, начиная догадываться о причинах его странного упрямства и такого давления на нее. — У тебя что-то случилось, и ты хочешь отыграться на мне?              Не отвечая, Северус подтолкнул ее к Омуту памяти. Знакомый холод, черный водоворот, и вот Джейн уже стояла на лестнице. Она увидела себя — румяную, красивую, нарядную, с завитыми волосами, но усталую, пышущую от гнева и спотыкающуюся при каждом шаге.              — А знаешь, почему я такая злая? — спросила Джейн у Северуса, появившегося рядом с ней.              — Почему? — поинтересовался Северус, не отрывая глаз от той Джейн, которая тихо выругавшись, сняла туфли и босыми ногами продолжила шатаясь подниматься по лестнице.              — Я провалила свой план с Сывороткой правды.              — Точно, — без тени улыбки произнес Северус. — То-то тебя так перекосило.              Джейн нервно сжала губы. Если Северус уже в таком настроении, то что будет дальше?              Оба молча наблюдали, как Джейн встретилась с Джорджем, как он вызвался ее проводить, как узнал, что она подвернула ногу, и подхватил ее на руки.              — Ну, это я все уже видел, — сказал Северус, без выражения и совершенно равнодушно смотря, как Джордж несет Джейн по коридору.              Реальная Джейн с интересом разглядывала себя. Ей казалось, что она очень повзрослела за прошедшее время. Тут она выглядела совсем как девочка и вела себя также. И ей было невероятно стыдно за себя. Она уже начала краснеть, с ужасом представляя, как могли со стороны выглядеть все последующие события, которые наверняка не придутся Северусу по душе.              Увидев, как Джордж целует ее, и как она отвечает ему с неистовством и страстью, Джейн не выдержала и отвернулась. Сердце ее бешено колотилось в груди, ей хотелось провалиться сквозь землю. Все это было ей отвратительно, а ситуация — унизительной. И зачем она согласилась показать все Северусу?              — Идем. — Северус увлек Джейн в ее комнату, где в сумраке слышался шорох одежды, короткие стоны и звуки поцелуев.              Джейн пыталась максимально отвлечься от происходящего, представляя, что это не она, а какой-то другой человек. Но это не помогало. Ее бросило в жар, потом в холод. Она сгорала от стыда. Ей хотелось, чтобы Северус что-нибудь сказал, бросил ей упрек, какую-нибудь колкость, но он молчал. А на его лицо она не решалась смотреть.              «Ну же, — думала Джейн, наблюдая за силуэтами сплетенных тел на диване. — Я должна уже прийти в себя. Неужели все это было так долго?»              И вот, наконец, фигуры отделились друг от друга, и Джейн выдохнула: худшее позади.              — Я люблю вас, — глухо произнес Джордж, и Северус резко повернулся к Джейн. Его взгляд пронзил ее, как кинжал.              — С меня достаточно, — произнес он, хватая ее за руку чуть выше локтя.              Несясь сквозь ледяное черное пространство, Джейн чувствовала, как в жилах ее кипит кровь от того позора, который она сейчас испытала. И испытала почти добровольно. Она все меньше была уверена в том, что Северус ее правильно поймет.              Наконец, они снова были в кабинете. Северус с осуждением и разочарованием смотрел на Джейн, та, опустив голову, стояла перед ним.              — Уходи, — неожиданно сказал он; на скулах его подергивались желваки.              — Это нечестно! — вскричала Джейн. — Я ведь поняла тогда тебя, с той запиской! Сейчас ты видел, что я не виновата. Это произошло само! Само, понимаешь? Это был просто поцелуй! Глупо за это на меня злиться!               — Совсем не просто. А давай еще вспомним, сколько этому Уизли было лет. Шестнадцать! Это совершенно немыслимо! Я, конечно, привык к тому, что ты не умеешь контролировать себя, но не до такой же степени.              — Я уже научилась контролировать себя! — возмущенно заявила Джейн.              — А что насчет той записки, — продолжил Северус, — то ты не поняла меня, хоть и утверждаешь обратное. Думаешь, твоя подозрительность незаметна? Ты продолжаешь думать, что я тебя обманываю.              Джейн не нашлась, что ответить, просто перевела тему:              — Ты обещал мне помочь, если я тебе покажу это воспоминание.              — Я передумал, — холодно ответил Северус.              Джейн охватило острое желание что-нибудь разбить. Ее захлестнула волна возмущения, обиды. Захотелось заплакать.              — Мы ведь должны друг другу помогать, Северус, — умоляюще произнесла Джейн, огромными усилиями беря себя в руки.              Она приблизилась к нему, коснулась его руки, ласково заглянула в сверкающие недовольством глаза.              — Пожалуйста, — прошептала она. — Ты ведь обещал.              Северус усмехнулся, отнял руку, отошел и сел в кресло, потом отрывисто заговорил:              — Драко не было в коридоре. Спрятаться там невозможно. Следовательно, он вас не видел. Более того, вас вообще никто не видел. Значит, произошла утечка. Каким образом — узнавай сама у своего героя-любовника. Сделай это как можно раньше. Я попробую поговорить с Драко. После обеда встречаемся у меня, будем думать дальше.              — Спасибо, Северус, — улыбнулась Джейн, чувствуя, как внутри все успокаивается. — Я обязательно завтра поговорю с Джорджем.              Она приблизилась к другому креслу, хотела сесть, но Северус ее остановил:              — Я вновь прошу тебя уйти. И переночевать тебе лучше у себя.              — Но почему…              — Ты, кажется, говорила о понимании. Вот сейчас мне оно и нужно. Просто уйди.              Джейн покачала головой, печально вздохнула и направилась к двери. Она так и не поняла, что между ними сейчас произошло, но уже ясно видела: чем дальше, тем труднее им друг с другом.              Этой ночью Джейн впервые за долгое время расстелила свою кровать, легла на свою подушку, укрылась своим одеялом. Ей было совсем неуютно, все почему-то казалось чужим. С грустью взглянув на дверь-портал, темнеющую в стене, Джейн представила Северуса, который наверняка еще не лег спать и, возможно, даже не ляжет. Сегодня она его разочаровала — и снова между ними встало прошлое.