***
— Кхм... В жизни Ким Намджуна было немало дерьма, особенно в самом начале их карьеры. Тогда ему и одногруппникам казалось, что просвет никогда не наступит. Слишком сложно было вливаться в индустрию, которая не желала принимать семерых никому не известных мальчишек, считая их задаваками и выскочками. В те времена казалось, они никогда не смогут вырваться из этих всепоглощающей ненависти и убивающего равнодушия. Тогда верилось, что поток негатива не прекратится никогда, а их музыка не сможет коснуться души слушателя. Парень, конечно, понимал, что сейчас концентрация зависти и негатива намного больше, ведь они увеличиваются вместе с ростом их популярности, но Намджун справедливо полагал, что команда, мониторящая скандалы со слухами в интернете и выискивающая "недоброжелательных" личностей, хорошо работает, стараясь, чтобы до мемберов дошёл самый минимум, дабы не расстраивать их творческие натуры. Страшно представить, что бы с ними было, владей они всей информацией. Сломались бы? Или наоборот... взлетели ещё выше? Вообще, как-то внезапно накатило осознание, как много людей для них трудятся, заминая скандалы с их участием, удаляя неблагоприятные комментарии и пресекая на корню любые слухи. Наверное, это было как само-собой разумеющееся, что ребята не задумывались, какое большое дело проворачивает для них целый штат людей. Намджун привык, что ни он, ни ребята не касаются темы хейта и скандалов сами, так как всегда есть кому уладить, а если и действительно что-то доходило непосредственно до участия парней, опять же, с благословения менеджера и Бан Шихёка, всё достаточно мирно разрешалось. В любом случае, сейчас несгибаемый лидер самой популярной группы в мире чувствовал себя дезориентированным мальчишкой, совершенно не понимая, что им стоит предпринять в этом случае? А чутьё подсказывало, что в сложившейся ситуации они не смогут остаться в стороне, и, даже если каким-то чудом удастся решить проблему мирно, она им всё равно аукнется. Никак иначе: сухие они не выйдут в этот раз. — Намджун? Юноша осторожно поднял глаза на человека, благодаря которому, собственно, и существует их группа. Мемберы между собой иногда называли его в шутку отцом, только в каждой шутке, как говорится, есть доля правды, поскольку именно он слепил их, сплотил и закалил, пробуя на совсем зелёных мальчишках различные вариации "дрессировки" и тренировок. Нельзя сказать, что они всегда были рады его методам и наставлениям, или плотному графику занятий, а также вынужденным диетам, но стоит признать — всё это по кирпичику сформировало BTS. Нельзя не понимать этот факт. Вряд ли был бы успех, если бы не какой-то аспект их прошлого, даже если однажды это показалось несправедливым или жестоким. RM, по-своему любил и уважал Бан Шихёка, внутренне иногда соглашаясь, а порой и отвергая политику этого человека. Намджун не знал, смог ли бы он быть таким расчетливым и грамотным сразу в нескольких отраслях, чтобы привести к успеху мальчишек, которые и сами-то в себя не верили. Не каждому под силу подобное. Пожалуй, это безгранично восхищало... Но при всём уважении... сейчас этот взрослый мужчина вызывал внутренний трепет и даже лёгкий страх, ибо лидер вот уже несколько минут ощущал себя провинившимся школьником, боясь раскрыть рот, пока его наставник пытается выравнить дыхание. — PD-ним, Чонгук и Чимин нашлись. Я дозвонился до Чонгука, и младший рассказал мне, что Чимин приехал к нему подавленный. Сейчас они должны уже направляться в общежитие. Остальные тоже скоро приедут, — отрапортовал Намджун, прикусив щеку. — Это хорошо... Юнги выходил с кем-нибудь на связь? — постучав пальцами по столу, спросил Шихёк. — Нет, — виновато выдохнул младший, опустив взгляд на свои скрещенные пальцы. — Мы не знаем, где хён может быть. — Плохо, — спокойно произнёс старший, огладив пальцами поверхность стола. — Вам лучше не предпринимать никаких действий. Мы сами найдем Юнги. Ваша задача — расспросить Чимина обо всех подробностях того вечера. Кто этот парень? Как они познакомились? И вообще, Чимин — гей? Нам нужно быть готовым к тому, что этот скандал может быть не последним? Я имею в виду, какие у Чимина опасения и прогнозы на предмет действий этого юноши? — устало спросил мужчина, пальцами потерев переносицу. — Что-то в последнее время скандалы, связанные с ориентацией нас одолели. — Хён, вы же понимаете, что это всё раздуто? Нам скоро нельзя будет дышать: обвинят, что воруем кислород у других людей. Да и вообще, на видео чётко видно, что Чимин был далеко не в восторге. — Видно, только знаешь, как это преподносят? — подавшись вперёд, спросил старший. — Участник группы BTS всячески пытался показать, как ему неприятно, но мы-то понимаем, что это лишь игра на публику, потому что мемберам известной группы надоело носить маски и скрывать свои предпочтения... — откинувшись на спинку кресла, мужчина огладил переносицу, сморщившись словно от зубной боли. — Так это преподносят журналисты... — И в это верят? — шокировано спросил юноша, понимая, что сам не заметил подобного в статьях. — Я уверен, что АРМИ хорошо понимают истинное положение вещей. — Это слишком тяжёлая тема. Общество не настолько толерантно, а индустрия К-РОР слишком жестока. На данный момент я вижу выход один: найти того парня и узнать о его намерениях. В любом случае, Чимин должен выглядеть жертвой. — Но ведь это статья! Кто же согласится так подставиться? — Мы дадим гарантии и подпишем соглашение, что у парня не будет проблем в дальнейшем. Сейчас это не ваша забота. У вас ещё неделя отпуска, и я считаю, что вам надо разобраться в отношениях между собой. Я совершил очередную ошибку, отправив вас в отпуск порознь... Вы перестали быть искренними. И... мне могло показаться, но у вас больше нет цели? Разве все мечты вы реализовали? — Я... — замялся юноша, не понимая, о чём его наставник хочет сказать. — Я не понимаю вас... — Разумеется... — хмыкнул мужчина, одарив подопечного насмешливым взглядом. — Соберитесь вместе и поговорите о вашем будущем. Знаешь, я перед вами в неоплатном долгу. Думаю, вы и сами не понимаете, насколько важны для меня. А ещё я виноват перед вами, хотя и это вы не осознаёте. Хах, я хотел слепить группу непробиваемых парней, гордо идущих к своей цели, но получил семь неуверенных в себе молодых людей, которые покорили мир своей искренностью. Вы сами не понимаете, как много вы сделали для большого количества людей. Подумайте над этим, — кивнул старший и, помолчав, добавил: — а ещё, я готов поддержать вас во всём, даже если кто-то скрывает свою настоящую ориентацию. Я вам должен... Намджун озадаченно посмотрел на главного, пытаясь понять, догадывается ли тот об истинном положении дел? А может, он, напротив, знает всё? И вообще, что они должны понять?***
— Чимин-и, давай, проходи же, — Чонгук нетерпеливо подтолкнул старшего, застывшего в дверях, в спину. — Да, прости, — рассеянно прошептал юноша, освобождая проход. На памяти Чимина, это был первый раз, когда он так страшился возвращаться в общежитие. Многие годы парень тяжело переносил разлуку с мемберами, отчего буквально летел после пары выходных в их общий дом, предвкушая долгожданную встречу. Остальные слегка посмеивались над зависимостью друга от них, но, по сути, никто из ребят не мог обходиться без других долго. Привыкшие быть вместе каждую секунду, они ощущали дискомфорт и неполноценность. Сегодня же всё было иначе... Не было никакого ожидания от встречи с друзьями, хотя они не виделись три недели, как и не было желания в принципе тут находиться. Мысль, что он, Чимин, подвёл всех, не давала покоя и заставляла все внутренности переворачиваться от неизбежного объяснения. А оправдания себе юноша не мог придумать, да и не хотел. — Слушай, — неловко почесал затылок младший, не зная, как ободрить друга, — тебе не нужно так рефлексировать, правда. Я уверен, парни всё отлично понимают, тебя никто не будет осуждать. — Да, все отлично понимают, что я наивный ребёнок, который доверяет каждому встречному, что готов выпивать с любой малознакомой компанией и попасть в историю, способную уничтожить годы нашего труда, — горько отозвался старший, иронично усмехнувшись. — Тебя никто не будет обвинять, к тому же, сейчас есть проблема важнее... — закусив губу, пробормотал Чонгук, морально готовясь к каре, которая ожидаемо обрушится на него за сокрытие важной информации. — Что может быть важнее? — устало плюхнувшись в кресло, спросил Чимин. — Э-э-э, тут такое дело, — неуверенно начал младший, — в общем, Юнги хён пропал. — Что? — тихо спросил юноша, не уверенный, что правильно понял мысль друга. — Он вернулся в Сеул вчера, но ни с кем на связь не вышел, — осторожно, садясь рядом, ответил макнэ. — И его телефон выключен. Мы не знаем, где хён может быть. — Что? — в шоке переспросил Чимин, надеясь, что ослышался. Его хён, его любимый пропал, а он ничего не знает... Как такое возможно? Юнги неизвестно где находится, а Чимин тут предаётся самобичеванию и жалеет себя. Есть ли предел его эгоизму? — Хён... ох, не заставляй меня повторять, — взмолился парень, чувствуя себя крайне паршиво, что именно ему приходится сообщать старшему подобную новость, но и не сказать нельзя было. Старший уставился на друга, внутренне понимая, что только он виноват во всём этом. Шуга, наверняка, увидел то несчастное видео, и теперь ему противно думать, что с таким как Чимин ещё работать. С таким грязным и испорченным, неспособным ответить за свои слова и убедить в искренности чувств, ведь по-настоящему любящий человек никогда бы не оказался в такой ситуации, поставив под сомнение намерения, которые были озвучены трёмя неделями ранее. Нет, его любимый хён просто не смог стерпеть такое предательство, и теперь он неизвестно где, неизвестно в каком состоянии... А вдруг, с ним что-то случилось? А что, если его любимому требуется помощь? Чимин медленно отвёл взгляд от младшего и неловко сморгнул слезу, по холодку в животе ощущая, что истерика не за горами. Как, как он мог допустить такое? Нужно было сидеть в отеле и читать мангу, манхву, смотреть дорамы! Нечего было шастать по клубам. Теперь доволен? Корчил из себя мученика, страдающего за все земные грехи — вот и получай! — Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — парень сошёл на низкий шёпот, практически создавая иллюзию шипения. Злость накатила ожидаемо резко, и ей требовался выход. Просто какой-то проводник, иначе чувство вины разорвёт его изнутри, полностью уничтожив моральный дух и силы для борьбы. Чимин знал, что младший ни в чём не виноват, что всё происходящее только на его совести, но держать в себе эту боль больше не представлялось возможным. — Эм, — предчувствуя настроение старшего, Чонгук обомлел, не зная, что сказать другу, чтобы не расстроить того сильнее и, как следствие, не спровоцировать скандал, хотя у друга, судя по всему, были другие планы на этот счёт. — Чимин-и, я сначала ничего не знал, ведь ты же сам попросил выключить телефон. А когда Мони хён сообщил мне об этом, ты был не в состоянии что-либо воспринимать, и мне пришлось приводить тебя в чувства. А потом... было не до этого: нужно было собираться... — неуверенно закончил юноша, ощущая, как температура в комнате начала меняться, становясь более прохладной. — Значит, собрать свои штаны — для тебя важнее, чем искать друга, так получается? — отпуская себя, спросил Чимин, по-прежнему не повышая голоса. — Значит, тебе всё равно, если кто-то из мемберов пропадёт? — Хён, о чём ты говоришь? Мне Мони хён сказал... — Ах, сказал! — удовлетворённо выдохнул Чимин. — Так ты без нас и шагу ступить не можешь, если это только не касается твоих глупых розыгрышей! Тут тебе ничьи подсказки не нужны! Великий Чон Чонгук и сам прекрасно знает, как лучше подставить своих хёнов, а вот подумать, что надо бы искать пропавшего друга, в пустую голову мысль не закралась? Конечно, — иронично рассмеялся старший, вглядываясь в покрасневшее лицо макнэ, — это слишком сложно, так ведь?! Чонгук молча слушал упреки, не пытаясь перебить, поскольку понимал, что старший позже раскается в своих словах, но также не мог не отметить, что доля истины есть: он действительно ни на что не годится без подсказки друзей. Какая от него польза? Когда два его товарища оказались в сложной ситуации, хоть кому-то смог помочь? Предложил ли свою помощь, чтобы разыскать друга? Нет... И даже Чимина не смог вывести из состояния самоедства. — Хён, прости... я не подумал... — Именно! — закричал Чимин, одновременно вскакивая. — Ты не подумал! Ты никогда не думаешь! Привык прятаться за чужими спинами! Привык, что мы решаем твои проблемы, помимо собственных! Ты ничему не научился! Ты вообще подумал, как ты будешь жить, если мы все в один момент пропадём? — размахивая руками и исследуя комнату шагами, продолжал парень, ощущая, что уже не в силах остановиться. — Ты только привык ныть, не заботясь о других! Эгоистичный и избалованный ребёнок! Чонгук со слезами на глазах смотрел, как его хён уходит из гостиной, поднимается наверх, громко хлопая дверью в свою комнату. Быстро вытерев следы своей слабости, парень схватил подушку, лежащую в углу дивана, и обнял её, ища поддержки и защиты у этого бездушного предмета. Он был согласен со старшим, со всем согласен. Да, избалованный, эгоистичный, ни на что не годный. Его хёны — действительно великие люди, а он, Чонгук, лишь тень от их яркого свечения. Как они вообще его терпят? За что любят? Да, АРМИ его боготворят, и его фанбаза одна из самых больших, но почему? Юноша понимал, что обладает довольно эффектной внешностью и красивым лицом... А больше и нечем похвастаться. Неужели эта смазливость заставляет остальных себя любить? Как же это... наверное... жалко... Всё время, что они с ребятами живут и работают, с самого начала знакомства, Чонгук боялся подвести своих хёнов, понимая, как много те ему дали, но, как оказалось, он не преуспел в этом... Из него получился не самый хороший макнэ, которым мемберы могли бы гордиться, и довольно эгоистичный человек... Чонгук лишь надеялся, что у него есть шанс исправить это... Пожалуйста, он больше не подведёт никого...***
«Что я наделал?» Чимин медленно приложил к губам пальцы, словно пытаясь проверить, действительно ли он мог этим самым ртом сыпать подобные обвинения? Как вообще мог обидеть такого замечательного человека? Парень ведь знал, как они с Чонгуком похожи в своей неуверенности в собственных силах и талантах. И использовать это знание против младшего, было крайне низко. Юноша привалился к двери затылком и позволил телу медленно сползти вниз, не уверенный, что не сможет ровно стоять. Пожалуй, следовало похвалить себя: поцеловался с незнакомым парнем, это засняли на видео и выложили в интернет, Юнги хён пропал из-за этой выходки, а Чимин ещё и незаслуженно обидел младшего. «Поздравляю, Чимин... Ты просто превзошёл самого себя...» Постучавшись затылком о дверь, юноша подосадовал, что слёз, как ни странно, нет. Это даже расстраивало, там, внизу, ему хотелось просто реветь, когда макнэ сообщил, что их старший пропал, сейчас же... И что самое ужасное, Чимин не знал, где искать Юнги. Да, он обвинил младшего в бездействии, а сам просто терялся в мыслях, с чего стоит начать. Не выходить же на улицу с табличкой "Пропал известный рэпер популярной группы. Кто видел, позвоните по телефону ******". Крайняя степень идиотизма. Нельзя поднимать панику среди АРМИ, значит, интернет тоже отпадает. Так каких действий тогда он ждал от Чонгука? Постучав себя по лбу кулаком, парень обессиленно повалился на пол, матеря собственную несдержанность великим и могучим корейским языком. Перекатившись на живот, Чимин уронил голову на пол и бездумно уставился на ножку стола, отмечая, что её поверхность какая-то слишком непритязательная, и вообще, она не должна быть гладкой и залитой лаком так, что молотком не разобьешь? Утонуть в пучине самобичевания парню не дал входящий звонок на телефоне, который он включил, зайдя в комнату. Конечно хотелось малодушно спрятаться от внешнего мира и не выходить на связь с кем-либо, но Чимин понимал, что отвечать за последствия ему придётся, а оттягивать этот момент — бесполезно. — Да... — закусив губу, ответил юноша, увидев, что звонит мама. — Ох! Сыночек! Почему у тебя был выключен телефон?! Я так волновалась! — Мама... — чуть не плача произнёс парень, ругая себя за безответственность, — прости, я не заметил, что мой телефон сел. Врать было отвратительно, да и скорее всего бесполезно, только вот язык не поворачивался рассказать правду. Чимин ощущал себя неблагодарным ребёнком, не заслуживающим любви родителей. Действительно, когда он в последний раз интересовался здоровьем папы? Самочувствием мамы? Нет, был занят только собой и своей несчастной любовью. — Ты так и не научился врать, — горько высказала женщина, наверное поджав губы, когда была недовольна сыном. — Прости... — Скажи мне... то, что пишут СМИ... правда? Ты действительно встречаешься с тем парнем? — Ох... — вздохнул Чимин, понимая, что конечно такое не могло пройти мимо неё, ведь его мама всегда следила за новостями в газетах и в интернете, ведь поговорить с сыном не всегда предоставлялось возможным. — Мама, конечно же нет. Я просто попал в идиотскую ситуацию по своей глупости... — Я конечно так и подумала, но вокруг вас постоянно крутятся скандалы насчёт ориентации... Решила, что может неспроста... — Мама, а если бы мне действительно понравился парень, как бы ты отнеслась к этому? — Подосадовала бы, что ты оставишь меня без внуков, но ведь у меня есть ещё один сын, — с лукавством в голосе ответила женщина. — Хочешь сказать? — с недоверием спросил Чимин. — Да, ты мне можешь рассказать что угодно. Я всегда тебя поддержу. — Спасибо большое, — почувствовав облегчение, благодарно ответил юноша. — Так, тебе есть что мне рассказать? — Я пока что не готов... Обещаю, расскажу тебе сразу, когда сам во всём разберусь. Боюсь, я наломал дров... — Сынок... — тоскливо протянула женщина, отчего у Чимина появилось желание непременно обнять её, а ведь он хотел на последней неделе отпуска съездить домой, но опять неправильно расставил приоритеты. — Мама, прости меня, я хотел приехать домой завтра, но из-за сложившейся ситуации нас вызвали всех... Это моя вина... — Не переживай, я всё понимаю. Надеюсь, ты приедешь повидать свою маму сразу же, как представится возможность, иначе я обижусь! — Конечно, конечно! Обещаю. Скажи, как папа? Как он восстанавливается? — Ох... Твой папа — настоящий ребёнок... Чимин слушал жалобы мамы на отца и улыбался, понимая, как сильно соскучился. Он внутренне ликовал, теперь точно зная, что, как минимум, мама его примет. Ведь когда они с Юнги будут вместе, им понадобится вся поддержка их семьи. А от своего плана Чимин не намерен отказываться. Он исправит все ошибки и станет лучше! Юнги хён будет гордиться им!***
Юнги был уставшим, сильно, можно сказать, смертельно. Не физически, конечно, а больше морально. Юноша совершенно не понимал логику шантажиста, не понимал, почему серьёзно отнёсся к данной угрозе? И вообще не имел ни малейшего понятия, кто это может быть, какие цели преследует? Да и стоит ли в принципе бояться, ведь на фото, ну, почти ничего нет особенного? Смотря, конечно, с какой стороны посмотреть, ведь если два парня танцуют вместе — это не обязательно о чём-то должно говорить? Правильно? Они могут быть друзьями, к примеру. Или просто приятелями, которым стало скучно. Совсем не обязательно они должны быть парой! Однако после прошлого скандала, который еле утих, вряд ли кто-то спустит эту ситуацию на тормоза. Любое фото, где нарушена граница личного пространства Юнги, будет воспринято превратно, увы. Наверное, это понимание и не дало парню проигнорировать данное сообщение. Ну и, конечно, тот факт, что "откуда вообще какой-то левый человек знает мой личный номер"? Об этом следовало подумать. И, наверное, стоит наведаться к PD-ниму за советом. Ребят не стоит привлекать к проблеме, но главного надо обязательно поставить в курс событий. Всё же, очередная клевета на него, плюс шантаж? Вставив ключ в замочную скважину, парень понял, что дверь не заперта. «Ооо, неужели кто-то из мемберов приехал в общежитие?» Это было, пожалуй, странно. Никто из парней не собирался проводить отпуск в стенах общежития. Да и потом, когда представится ещё возможность отдохнуть? Мемберы собирались воспользоваться предоставленным шансом на полную катушку, и сидение в четырёх стенах не входило в их планы. Аккуратно захлопнув дверь, Шуга услышал шум, доносящийся из гостиной, судя по голосам, там был не один человек. «А это уже интересно...» Пройдя в гостиную, Юнги остановился на пороге и ощутил некое дежавю от понимания, что все мемберы находятся тут и ругаются между собой, а лидер кого-то вызванивает, и шестое чувство подсказывало, что его. Неужели шантажист всё-таки выложил фото в интернет? Это будет просто катастрофа... — Эм... Ребята, привет... — неуверенно начал Юнги, привлекая к себе внимание. Мемберы разом замолчали и повернули головы в проход, а Тэхён, Юнги показалось, икнул, прошептав «нашёлся». — Мин Юнги! Как ты посмел отключить телефон и никому не позвонить даже?! — заорал Сокджин, швыряя в растерявшегося юношу подушку. — Что, прости? — опешил Юнги, боясь сболтнуть лишнего, ведь в груди теплилась надежда, что собраны они здесь не по его душу. — Хён, мы тебя искали! — с упрёком произнёс Хосок. — У меня какое-то долбанное чувство дежавю, кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — потребовал Шуга, проходя и присаживаясь в кресло напротив Чонгука и замечая болезненный вид младшего. — Мелкий, ты чего выглядишь как привидение? — Всё в порядке, хён, — ответил макнэ, отворачиваясь от старшего, повергая парня в ещё больший шок: его любимый младший врёт ему? — Он никому не рассказывает, — ответил Тэхён за друга. — Потому что нечего рассказывать, — огрызнулся Чонгук, продолжая смотреть в сторону. Юнги показалось, что на этих словах как-то нервно дёрнулся Чимин, но тот никак не прокомментировал фразу макнэ, что парень терялся в догадках: кто же виной этого собрания? — Хён, у нас ЧП, — взял себя в руки Намджун, решив, что хватит вести пустые разговоры. — Догадался... Что произошло? — спросил Юнги, внутренне готовясь к самому худшему. — Тебе лучше посмотреть самому. Джей-Хоуп, покажи ему, — кивнул лидер другу. — А-а-а, сейчас, — засуетился Хосок, что-то быстро листая в телефоне. Юнги благодарно принял из рук одногруппника телефон и включил открытую видеозапись. «Вот дерьмо...» Нет, Юнги видел, что младший просто-напросто попал в тупиковую ситуацию, но цель их собрания была теперь ясна: СМИ нарыли лакомый кусочек. Теперь не избежать скандала. И почему Чимин такой наивный? Этим ведь все пользуются... — Что пишет СМИ? — будничным тоном спросил Шуга, совладав с собой. — Что Чимин уже давно состоит в отношениях с этим парнем, и им просто надоело скрываться, — ответил Сокджин, пристраиваясь рядом и нажимая воспроизведение снова. — Ужасно, люди же не настолько слепые... — Шихёк что говорит? — Говорит не высовываться, они найдут этого парня и наладят контакт с ним. — Хорошо, так и поступим, — ответил Юнги, передавая телефон обратно Хосоку. — Ты больше ничего не скажешь? — подавленно спросил Чимин, удивлённый реакцией друга. — А что ты хочешь от меня услышать? — подняв брови, ответил вопросом на вопрос старший. — Мне ничего не хочешь сказать? — упрямо повторил юноша, желая увидеть настоящее отношение любимого человека к столь щекотливой ситуации. — Думаю, — поднявшись с кресла, начал парень, — я не удивлен. Ты легкомысленен в связях. Странно, что раньше не облажался. — Хён? — переспросил Чимин, не уверенный, что понял наезд старшего. — Ты не умеешь совершенно разбираться в людях, ведёшь себя опрометчиво, провокационно и слишком импульсивен в своих действиях. Тэхён это хорошо знает, правда ведь? — кивнув Ви, уточнил Юнги, отчего тот покраснел. — Эм, Юнги, думаю, дело было совсем не так... — осторожно начал Сокджин, пытаясь подбирать слова. — Совсем не важно, как было изначально. Последствия его опрометчивых поступков привели к данной ситуации, — Шуга прошёл к лестнице, намереваясь закончить данный диалог, ибо тяжело сохранять бесстрастное лицо, когда хочется уничтожить всех, посмевших обидеть его любимого человека. — Я хочу отдохнуть. В любом случай, нам сейчас нужно ждать новостей от PD-нима. Не делайте лишних движений, ребята. Сейчас нам и так хватает проблем. «Тем более, что есть ещё одна проблема, о которой вы не знаете...»***
«Дерьмо!» Юнги со всей злостью выдрал из тетради несчастный лист, посмевший пошатнуть его душевное равновесие, и разорвал на мелкие кусочки невезучий кусок бумаги. Хотелось крушить и зверствовать, орать и кричать, в попытке избавиться от этого гребаного чувства удушения. Сделать уже хоть что-то, лишь бы перестать задыхаться. Парень каждой клеточкой тела чувствовал, что является пленником чьих-то не особо умело подстроенных ловушек, но из которых без потерь не выбраться. И большую сложность добавляло то, что не только он сам пострадает, мемберов это заденет тоже нехило. А брать такую ответственность Юнги не был готов, да и не имел права решать за других, только как вот сознаться теперь в своих проблемах, особенно после скандала с Чимином? Нет, самое лучшее — отдалиться от Чимина как можно дальше, а когда Шуга решит, как справиться с этой проблемой, он объяснит младшему, почему так поступил. Тот поймёт... Должен понять... Они не могут допустить, чтобы из-за их любви пострадали друзья. «Да чтоб тебя!» На сей раз жестокой расправы дождался невзрачный карандаш, словно минималистическим дизайном укоряя "серьёзно?» Поломать на мелкие кусочки не хватило сил, а после того, как оный кусок дерева занозил палец мучителю, Юнги с досадой бросил его в урну, виня предмет за отсутствие здравых мыслей и свежих идей. «Не-е-ет, так дело не годится... Я превращаюсь в шизофреника, ещё с травинками осталось начать говорить... И тогда уже точно можно сдаваться идти в психушку...» Юноша нервно взъерошил волосы и упал на пол, сразу переворачиваясь на спину. Выставив перед собой руки, Шуга пытался найти на кончиках пальцев ответ, каким образом до этого момента ему удавалось писать песни? И почему сейчас ничего не выходит? Надо сказать, что с того звонка Сухёна, и последовавшего тут же отъезда друга, Юнги не был особо продуктивным в плане творчества. Строчки не ложились на мелодии, а то и вовсе звучали натянуто и как-то штамповано. А Шуга, пожалуй, не любил этого больше всего. Он скорее себе руку отрежет, чем позволит такому выйти в свет. Похлопав себя по щекам, парень убедил свою совесть, что сегодня очередной непродуктивный день в плане творчества. И лучше пойти и сделать себе чай, едва ли этой ночью удастся уснуть. Тихонько выскользнув из своей комнаты, Юнги неторопливым шагом отправился на кухню, по пути заметив, что дверь в спальню макнэ слегка приоткрыта, а у юноши горит свет. Осторожно заглянув, парень увидел, как младший что-то усиленно пытается написать, то и дело зачёркивая неугодные ему строчки и от досады сжимая кулаки. Ещё днём Шуга заметил, как непривычно молчалив и мрачен юноша, но возможности поговорить не было. Он только надеялся, что хотя бы с младшим ничего серьёзного не происходит, хватит для их группы проблем с двумя участниками. Да-а-а, давно не было такого... Успешно преодолев остальной путь, Юнги включил чайник и сел за стол, ожидая, пока вода вскипятится. Парень любил воду, не в плане пить её, а, к примеру, океан, море, то, где чувствуешь себя свободным. Ему нравился цвет волн, их колыхания и таящаяся в глубинах опасность. Юноша часто задумывался, почему художники так любят писать море, причём в любом настроении, будь то шторм, или же тихая гавань. Когда-то Юнги тоже вдохновлялся у этого источника жизни, проводя целый день на берегу за написанием какой-нибудь песни. Это расслабляло, придавало сил, и было поистине умиротворяюще. Как же давно он не делал подобного... Может отчасти поэтому ему сейчас так сложно найти внутренний баланс? Засмотревшись на пузырьки воды, Юнги не заметил, как к его компании кто-то присоединился, ненавязчиво тронув его за плечо. Повернув голову вправо, юноша увидел человека, которого сейчас не особо хотел видеть, ибо знал, что тот ждёт от него. Прощение... Хоть и вина Чимина условна, но Шуга уверен: младший считает себя ответственным за произошедшее, занимаясь самоедством в самом жестоком воплощении. И сейчас ему, Юнги, придётся сделать этому маленькому ангелу ещё больнее, потому что хён этого светлого создания боится, боится за них всех, и пока не видит выхода. — Хён? — дрожащим голосом позвал Чимин. — Почему ты не спишь? — бесцветно спросил старший и, поведя плечом, мягко сбросил руку одногруппника, отчего тот заметно напрягся, словно этот жест причинил ему невыносимую боль, хотя, возможно, так и было. — Я хотел бы объяснить тебе, что тогда произошло, — тихо ответил юноша, присаживаясь рядом, но сохраняя положенную дистанцию: сейчас он не чувствовал себя вправе придвинуться ближе. — Не трудись, Чимин, видео довольно прозрачно показало, что ты из себя представляешь, — равнодушным тоном сообщил Юнги, ненавидя себя за эти и следующие слова. — Что? — вздрогнул младший, — что ты хочешь этим сказать? — Что ты обычная шлюшка, которая только и может, что вешаться на мужчин, — повернув голову, ответил парень, вглядываясь в такие любимые глаза, сейчас раскрытые от шока и боли, но всё же надеющиеся, что не совсем поняли смысл произнесённых слов. — Хён... — выдохнул младший, не в силах опровергнуть как-то эти слова, оправдаться — заслужил. — Смотри, сначала я, потом Тэхён, теперь этот парень, — загибая пальцы, жестоко продолжил Юнги, запрещая себе идти на поводу у чувств. — И всё это за довольно непродолжительное время. Как далеко ты зайдёшь? Уже есть следующий на очереди? Чимин прикрыл ладошкой, вмиг задрожавшие губы, и отодвинулся на несколько сантиметров от старшего, осознавая: это конец... Не будет у них шанса, никогда не будет, не потому что они не любят друг друга, нет, а просто потому, что он, Чимин, не заслуживает любви, особенно такого потрясающего человека. Слишком эгоистичен, слишком слаб, не такой талантливый, не такой надёжный... Его хён заслуживает лучшего человека рядом с собой, и этот кто-то не должен быть таким, как он, Чимин. — Прости меня... — опустив голову, парень позволил течь своим слезам, ведь какая разница: он слаб, а слабым можно плакать. Он не достоит такого совершенного человека как Юнги. — Ну что ты, — безжалостно ответил старший. — Тебе не за что извиняться, многие просто не могут по-другому. Тебе следует смириться со своей натурой и постараться сдерживаться, ведь это плохо для репутации группы, — доверительно продолжил Юнги. — Только ищи себе увлечения где-нибудь подальше от группы. Надеюсь, ты не домогался Чонгука, а то слишком подавленным выглядел макнэ? Знаешь, ты ведь симпатичный, варианты найдутся не только среди друзей. Кто-то ведь должен будет вытаскивать тебя из притонов, а если ты со всеми друзьями переспишь, не посчитают ли они тебя слишком "грязным", чтобы помогать в чём-то? И... Звонкая пощёчина прервала поток унижений, заставив Юнги вонзиться взглядом в заплаканные глаза младшего, только вот юноша старательно прятал их, не в силах пересилить себя и хоть что-то ответить. Лишь одна мысль крутилась: ЗАСЛУЖИЛ. Не достоин он своего хёна. Молча поднявшись, Чимин вышел из кухни, не произнеся больше ни слова. Все внутренности Юнги вопили буквально: догони, извинись, обними, собери его, итак хрупкую душу, в единое целое, но, сжав кулаки, парень запретил себе это делать. Нельзя... Он не знает, что хочет от него этот анонимный человек и какие действия предпримет, если увидит хоть какой-то намёк на романтическую заинтересованность со стороны Юнги или Чимина. — Прости меня, Чимин, — в пустоту произнёс юноша, выключая чайник. Что-то больше не хочется ему сегодня чай пить.