I see your monsters, I see your pain. Tell me your problems, I'll chase them away. I'll be your lighthouse. I'll make it okay. When I see your monsters I'll stand there so brave and chase them all away
Все началось в тот вечер; прикосновение пальцев к переплету манускрипта запустило отсчет — каждое действие приближало тот миг, когда скрытый клинок застынет в опасной близости от шеи полковника. Боль, она наполняла тело, словно кровь билась в венах, растягивала мышцы, переплетаясь с удушливым пеплом огненными клещами вонзалась в горло. Мир плавился, смешиваясь с раскаленным воздухом, словно небрежная картина. Почувствовав слабость соперника ассасин оттолкнулся и развернувшись в рывке ударил Монро локтем в грудь — этого было достаточно. Хрипло вскрикнув полковник отшатнулся, неловко переступив он упал — обломки поврежденной взрывом мебели вонзились в спину. Джордж приподнялся на локтях; он знал, что этим все и закончится — он умрет. Быть тамплиером, значит знать, что твою жизнь в любой момент может оборвать скрытый клинок. Чтобы ты не делал. Все ради магистра — все ради нового мира. Ассасин приблизился, нахмурившись он опустился рядом и замахнулся — беспокойное пламя отразилось на лезвии скрытого клинка.***
Шэй вздрогнул, ударив ладонями по простыне он резко приподнялся, ему показалось что дыхание полковника изменилось. Кормак воспользовался «орлиным зрением» чтобы осмотреть комнату убедившись в том, что им ничего не угрожает он повернулся к Монро. Мягко оперевшись на жесткий матрас Шэй склонился, прислушиваясь. С того вчера прошло больше трех месяцев. Джордж так и не заговорил. Восстановление проходило медленно и болезненно. Тишина пугала Шэя. Любые прикосновения полковник принимал с немой покорностью, он слабо цеплялся за Кормака, благодарно прислонялся лбом к его разгоряченной коже и тут же отстранялся, словно извиняясь. Первое время, когда его состояние улучшилось и жар отступил он проводил в постели — тихо, полковник не просил Шэя о помощи — Джордж слепо смотрел перед собой редко он поднимал легкое одеяло и склонив голову набок безучастно смотрел на то, что осталось от ноги. Случайная рана, полученная во время сражения за манускрипт, тяжело обернулась для него, если бы не чуждая забота Кормака он бы присоединился к стертым руками ассасинов с лица земли тамплиерам. Шэй старался поддерживать его; слабые прикосновения — Кормак мягко брал ладонь полковника и осторожно поглаживал пальцами, он хотел показать Джорджу то, что ничего не изменилось, показать, что он не один; шепот — вечером, когда крошечную комнату освещало неровное пламя свечи он садился на край и тихо пересказывал все, что произошло за день, иногда читал вслух, сбиваясь и путая строчки. Утомленный Шэй засыпал рядом, словно верный пёс, он старался не нарушать расстояние между ними — лишний раз напоминать ему о слабости — но всегда просыпался, положив голову на чужую грудь. Монро не прогонял его. Кормак ненавидел, этот полный вины за собственное бессилие взгляд. — Полковник, — Шэй закрывал глаза, прислушиваясь к тревожно ровному сердцебиению, — Джордж, — неуверенно, он еще не привык к такой близости, к интимности имени — Кормак поднимал лицо, прижимаясь к ткани рубашки и по-кошачьи скользя щекой шептал — пустые обещания смешивались с почти стыдливыми признаниями в любви, срывались мольбой о прощении — тихой молитвой. Ему всегда отвечала тишина. Только хриплое дыхание и согревающие сердцебиение — он боялся забыть его голос — мягкий неподходящий тамплиеру смех. Как давно он его слышал? — Мастер Кормак, вы меня балуете, — Монро осторожно поднес подарок к лицу — наполненная чаем металлическая коробочка источала мягкий аромат, — Не откажитесь разделить со мной чашку? — тамплиер чуть склонил голову набок, его губы тронула редкая улыбка. — Спасибо, — Кормак нервно сглотнул; мысли путались — хотелось сказать так много — все слова благодарности, признание, обещание защитить и никогда не покинуть его — всегда быть с ним, какую сторону он бы не выбрал, все уместилось в одном слове, — Спасибо. Он одновременно сказал так много и так мало. Лицо Монро переменилось — уголки губ дрогнули, выдавая беспокойство — светлячки веселья исчезли, уступив место темной бездне. Шэй знал, что глаза полковника темнеют только в двух случаях — об одном из них он не мог даже думать — мысли вызывали жар. Второй — тревога, страх — раздражение. Кормак не стал дожидаться слов полковника, он неровно улыбнулся, — Всегда, — Шэй поймал пальцами конец обвивающей талию Джорджа ленты, — Покажите мне путь, — двусмысленная фраза озадачила полковника, позволяя ему потянуть его за собой. — Возьмите, — Кормак шумно сглотнул, его пальцы мелко дрожали — капли чая скатывались по фарфору, падая согревали кожу, — Мята, — Шэй протянул напиток Монро. Кивок. Полковник медленно потянулся к чашке. Джордж неуверенно коснулся её кончиками пальцев, после оперевшись спиной на стенку кровати обхватил чашку руками, поднеся к лицу он сделал глоток, слабый. Почувствовав мяту Монро поднял бровь, словно переспрашивая — это был тот вкус. Господи, как много в их жизни было связанно с мятой. Вкус их первого поцелуя. Ночь. Волны с мурлычущим рокотом ударялись о борт «Морриган» — их капли холодным облаком долетали до фальшборта, омывая лицо Шэя. Закрыв глаза Кормак вслушивался в шум моря, он старался подобрать слова — так мало времени — когда Шэю казалось, что было выбрано верное он поднимал глаза и чуть повернув голову смотрел на застывшего полковника, но тут же отворачивался. Пламя чувств бушевало в груди — оно рвалось к Монро, стремясь поглотить, согреть — соединиться с ответным. — Мастер Кормак, — ладонь Джорджа опустилась на плечо Шэя, — Холодно, — одно слово, его было достаточно чтобы Кормак развернулся на каблуках, — Не стоит забывать о своём здоровье, — прежде чем капитан «Морриган» отказавшись от своих мыслей успел возразить Монро поймал его ладонь и поднес её к лицу, согревая своим дыханием. Проверка, которую Шэй не прошёл. Заметив перемену Джордж подтянул Кормака к себе — этот жест должен был помочь ему заглянуть Шэю в глаза, но его восприняли иначе. Кормак не смог совладать с собой — маленький шаг — губы Шэя накрыли чужие. Быстрый поцелуй. Прикосновение, которое может разрушить все — вызов. Трепетный ответ был неожиданностью — просто ответное прикосновение — легкое, боязливое, полное опасения быть отвергнутым. Несколько мгновений, которых достаточно, чтобы почувствовать мяту и оттолкнув полковника, развернувшись скрыться за ближайшей дверью. Уничтожил. Уничтожил своими руками. Хлипкое равновесие — грань доверия. — Я вспомнил — вспомнил, как тогда вы, — Кормак оперся на одеяло, переступив руками он приблизился к Монро — полковник склонился — этот поцелуй дался легче, но его встретила немая покорность. Шэй считал подобное проявление любви верхом доверия — поцелуи были редкими, но несли в себе гораздо больше — неспешные, бесстрастные, долгие до дрожи в ногах. — Мне жаль, — отстранившись прошептал Кормак. Джордж кивнул спешно прощая, после поддался вперед касаясь лбом подбородка Шэя. Чашка выпала из его рук. Горячо. Чужое дыхание обжигало кожу — Монро заботливо, стараясь смотреть Кормаку в глаза тер его ладони между своих, раз в несколько секунд он опустив голову дышал на их, согревая. Шэй беспокойно осматривался — его руки заметно дрожали. — Перчатки, Мастер Кормак, перчатки, — сбиваясь с собственного ритма укорил Джордж, — Нельзя так безответственно относиться к своему здоровью, — еще одно замечание, которое Кормак пропустил мимо ушей — он думал о другом. Они застряли. Отрезаны от остальных снежной бурей. Легкая добыча для ассассинов. Тяжесть мундира вернула его к реальности — разгорячённый ожиданием нападения Шэй забыл о холоде — хранящая тепло Монро ткань напомнила о том где они. — Не нужно, — Кормак повел плечом, но широкие ладони Монро удержали мундир. — Я не прощу себе, если с вами, мастер Кормак, что-нибудь случится — вы нужны Ордену — нужны мне, — Джордж мягко заключил Шэя в объятия — доказывать словами бесполезно; Кормак понимал только действия. — Полковник, — прошипел Шэй, он по-кошачьи упирался руками, — Что вы делаете? — Кормак вздрогнул, когда теплая ладонь легла ему на затылок, прижимая к чужой груди — к беспокойному сердцу. — Они не будут рисковать, — ответ на еще незаданный вопрос. Каждый выражал любовь по своему. Иногда Джорджу казалось, что Шэй следует за ним только из слепой благодарности за спасения своей жизни — считал любовью дружеское чувство привязанности, но его действия доказывали обратное. Тогда он отдавая себя мог сказать многое — сейчас он мог только принимать, пугая Кормака своим безмолвием. — Мне жаль, — пробормотал Шэй застегивая верхние пуговицы новой рубашки, — Хорошо, что он не был горячим, — путаясь в словах выдохнул он. Кормак тяжело опустился рядом, виновато, почти не касаясь, положив голову на плечо Монро — Шэй был готов сорваться в любой момент. Монро спал по-солдатски ровно, вытянувшись во весь рост; Кормак дремал на боку поджав ноги — в таверне где они остановились не было комнат с двумя кроватями — Джордж настаивал на том, чтобы он разделил с ним постель. Выбившийся из ритма пропитанных алкоголем голосов и музыки звук спугнул чуткий сон Шэя — бывший ассассин поднялся, прислушиваясь. «Орлиное зрение» помогло определить источник Рывок Кормака разбудил Монро — полковник открыл глаза. Джордж инстинктивно перекатился на бок — поднявшись на ноги он потянулся за клинком, но Шэй остановил его. — Я защищу вас, — в бледном свете луны блеснули скрытые лезвия. С губ Монро сорвался шелест, словно страдающий от жажды начинал молитву. — Полковник? — Кормак отпрянул. — Благодарю, — дрожащая улыбка — Вы спасли мне жизнь, — Джордж стоял чуть склонившись вперед, закрывая бок рукой — повезло, могло быть и хуже, как про себя заметил обеспокоенный Шэй. Кормак шагнул вперед, он перехватил запястье Монро и отвёл в сторону, открывая разрез — под черной тканью мундира медленно поглощая белизну рубашки росло алое пятно. — Царапина, мастер Кормак, — облизнув пересохшие губы выдохнул Джордж. — Вы не должны рисковать собой ради, — начал Шэй, но Монро остановил его мягким жестом. — Все хорошо, — Джордж тяжело развернулся, — Я думаю мне следует покинуть палубу, — еще одна бледная улыбка, — Мастер Гист, — Монро тяжело оперся на плечо подошедшего Кристофера. Кормак проводил их взглядом — чувство вины, скатившись по напряжённому позвоночнику упало в желудок, свернувшись холодным комом. Полковник спас его. Закрыл собой — подставил себя под удар. «Мне жаль» — читалось в его взгляде. Даже находясь в смертельной опасности Монро сохранял уважение к натуре Шэя. Кормак обязательно оставит штурвал на Гиста и навестит Монро — возьмет его за руку и прислонится лбом к ладони, выражая любовь — демонстрируя преданность. Пряча лицо скажет: Прости. — Мне жаль, — голос Джорджа — тихий, хриплый, угасающий, как пламя, — Жаль, — Монро уронил голову на грудь Шэя и затих, его дыхание сбилось, словно на эти три слова, которые Кормак мог не услышать ушли все силы. — Полковник, — Шэй опустил лицо. Первые слова — спустя столько времени. Извинение. Он боролся с собой столько времени — переступил через себя только ради того, чтобы принести извинения. — Здесь нет вашей вины, Джордж, — Кормак обхватил плечи Монро руками. Полковник ему не ответил. Липкий, обманчиво сладкий сон принял его, отгородив от реальности. — Только их вина, — Шэй сжал пальцами ткань чужой рубашки. Где-то в глубине души — в самом темном углу он понимал, что виноваты не только ассассины, но и он сам — отдать манускрипт было его решением. Он сам затянул петлю на шее Джорджа. Он был слишком самоуверен. Кормак сделает все, чтобы защитить Монро. Жизнь Джорджа в безопасности. Он никогда его не оставит. Горький запах мяты так и не покинул комнату — ни ночью ни утром.