Зеркальный принц

Утро началось с яркого солнца, лучи которого нагло пробивались сквозь шторы, что кто-то забыл задвинуть еще ночью. Впрочем, лучам так было гораздо лучше, так что, они принялись изучать каждый сантиметр кожи все еще спящих тел. Ласточки за окном весело переговаривались, летали из стороны в сторону, точно делая утреннюю зарядку. Ямамото нехотя потянулся, пытаясь разбудить собственные мышцы. Как и всегда, они сработали мгновенно, поэтому мечнику не пришлось разминаться дальше. Пробежка на сегодня отменилась, потому куда-то уходить он не собирался. В прошлом его уже выставили за дверь этой квартиры, теперь он твердо решил, что покинет ее только с ее же владельцем. - Эй, Кёя, - Такеши нежно, с какой-то осторожностью, коснулся мужского плеча, проводя по тому пальцами, - просыпайся давай, кто из нас жаворонок? Но Хибари лишь отдернул плечо, поворачиваясь к брюнету спиной. Ямамото подобное поведение только раззадорило. - Ну ты серьезно? Посмотри, какое солнце, оно тебя так и намеревается съесть, а ты же у нас не любитель яркого света, - мечник не оставлял попыток вырвать своего напарника из рук Морфея, - хватит дрыхнуть. Я кстати тоже хочу есть. - Руки из правильного места растут, пойди и сделай, - и без того сонный голос было еле слышно из-за подушки. - Что? Я почти ничего не понял, но суть в том, что я с тобой хочу поесть. Вдвоём, Кёя. Как... - Такеши улыбнулся, - партнеры. Хибари разворачивается, встречаясь с карими глазами. Ямамото снова строит из себя невинного ребенка, а его улыбка все еще такая же теплая, как и всегда. Брюнет тянется к мечнику, совершенно не обращая внимание на сползающее одеяло, и целует в лоб. - Что с тобой сделаешь. Я в душ, - Кёя поднимается с кровати, делает короткую растяжку, будто специально демонстрируя свое изящное тело надоедливому Хранителю Дождя. Тот, естественно, мимо подобный жест не пропускает, однако и сделать что-то ему не дают: Хибари мигом оказывается в ванной. В последнее время поведение Облака действительно напоминает хитрость лисы. Только вот что Кёя задумал было ведомо только ему. Уже через полчаса оба сидели в небольшой, но уютной, кухне. Ямамото наслаждался тем, как Хибари за обе щеки уплетает японскую еду. Сейчас самым важным, по мнению самого мечника, была только эта умиротворяющая тишина, к которой было так просто привыкнуть. Однако ни один из них не может позволить себе такую роскошь, ведь, поддавшись соблазну, они забудут, что у каждого в пиджаке лежит мафиозное удостоверение. Размеренная и стабильная жизнь где-то за городом, в теплой и приятной сердцу атмосфере, кажется слишком невозможной для мафии. И Кёя, который не особо волновался о будущем и о том, хватит ли его дожить хотя бы до лет 50, совершенно не представлял, что чувствует Ямамото. Принцип идти до конца, что Такеши перенял от своего отца, зачастую просто блокировал остальные мысли и эмоции, из-за которых Хранитель Дождя мог поддаться насильно вызванной амнезии или апатии. К тому же, парень еще не знал, что его ждет. *** - Десятый, один вопрос, - Гокудера нервно сжимает губы, потом снова разжимает, готовясь продолжить, - если общий сбор назначен на 10 утра, то почему мы вынуждены ждать этих двоих? Я согласен на Хибари, но этот придурок... - Достаточно, Гокудера, - Тсуна поднимает ладонь, заставляя всех прекратить перешептывания, - мы дождемся. Минутная стрелка часов достигла отметки "4", когда дверь зала для совещаний шумно отворилась. В проеме двери появилась безудержно веселая улыбка и абсолютно нейтральное выражение лица. - Простите за опоздание, Кёя никак не мог завязать галстук, - за вранье Ямамото получает под дых, а Хранитель Облака натягивает еле заметную ухмылку и, бросая на всех оценивающий взгляд, садится на свое место. Хана оглядывает двух мужчин, вздыхая. Наверняка, она сейчас думает о том, что Рёхей бы поддержал подобную ситуацию и засмеялся бы вместе с Такеши. - Я погляжу, вы снова вместе, - произносит Курокава, когда мечник усаживается рядом с ней. - Если это не сказано с язвительной ноткой, то ты сегодня в хорошем настроении, - Ямамото улыбается и кивает, - спасибо, Хана. Брюнетка непонимающе посмотрела на собеседника, но лишних вопросов решила избежать. - Итак, наконец, все в сборе, - в голосе Савады слышится легкое напряжение, вызванное, скорее, полупустым залом, нежели наглым опозданием. Ведь когда-то за этим столом сидели и представили союзных семей, и независимый отряд убийц, и друзья, которые словно вчера были еще живы. Из семьи Сасагава сейчас могла присутствовать только Киоко, которую Тсуна принципиально не допускал до собраний и переговоров, а у Мукуро и вовсе не осталось тех, кто мог бы его заменить. Десятый Вонгола каждый раз подавлял в себе желание не закричать от бессилия, не впасть в уныние. Ему потребовалась невероятная сила стойко держаться, дабы не волновать и не пугать остальных хранителей. Не то чтобы смерти для них были в новинку, но к ним и привыкнуть нельзя. Ты можешь потерять кучу друзей и родных, принять это за опыт, а в результате все равно будешь бояться. - Это Кацураги Шинуо, наш временный союзник в борьбе с семьей Денаро. У нее есть ценные сведения, так что, я бы попросил не издавать лишних звуков. Если кому-то потребуется выйти, просто встаньте и удалитесь. Кацу не стала дожидаться, пока до всех дойдет приказ Тсунаеши, она молча встала из-за стола и подошла к интерактивной доске, держа в руках папку с документами. - Как вам всем известно, Денаро - мафиозная группировка, возглавляемая, на данный момент, неким Родриго Дженовезе. В своих же кругах он печально известен как "Притворец". Живет за счет награбленного добра у представителей других семей, воспитанием сына почти не занимается, - девушка прикрепила фото к доске, указывая на него ручкой, - кстати, Рафаэля вчера убили. Чистая работа, без особых следов, которые могли бы вывести полицию или других членов семьи Денаро на убийцу. Убит выстрелом в голову из пистолета, как показала экспертиза, с глушителем. - Эй, детка, прости, но тут стопроцентная гарантия, что убийство заказное. Разве его не должен был убить кто-то из наших, Тсуна? - Такеши возмущен, и Савада прекрасно понимает, почему. Но он молчит, качая головой. Почему он не может сказать, что это сделала его правая рука? Хотя бы потому, что предвидит реакцию Ямамото на подобное. "В смысле? Он же инженер, а не киллер. Ты мне больше не доверяешь?" Десятый Вонгола скептически относится ко всем подобного рода вопросам, поэтому старается просто не вникать. - Тебя исправит только могила, - укоризненно произнесла Кацу, ловя себя на мысли, что с удовольствием бы стерла эту улыбку с лица брюнета, - думаю, я могу продолжить. Хранитель Дождя выдохнул, облокачиваясь на спинку стула. Все это время он не сводил с рыжей глаз, чем изрядно бесил сидящего неподалеку Хибари. Кёя не знал о том, что этих двоих связывает общее прошлое, другими словами, роман. Ямамото был тем еще плейбоем, да и до сих пор таким остается, на него толпами вешались девчонки еще со школы. А как стали постарше, появились другие, более взрослые желания: одного поцелуя в щечку уже было мало, каждой безумно хотелось увидеть Такеши с ног до головы и, желательно, без одежды. Если бы третья мировая случилась, то наградой за победу стало бы именно это желанное тело. К сожалению, девушки не видели в мечнике ничего, кроме физики. Ну а сам парень, ум которого не был его сильной стороной, абсолютно об этом не беспокоился. По крайней мере, до появления инородного чувства - любви к человеку того же пола, что и он. Таким предметом воздыхания, а в последствии и восхищения, стал Хибари Кёя, когда Савада заставил их работать вместе, потому что посчитал этот тандем смертельным для любого неприятеля. В принципе, так и вышло. Ямамото идеально подходил Хранителю Облака по стилю боя, сам Хибари отмечал его мастерство владения мечом, но никогда не говорил об этом вслух. Бывали моменты, когда бывшему главе ДК приходилось спасать эту накаченную задницу, потому что кое-кто любил влезать туда, где не мог справиться один. Сработавшись, из них действительно получилась горячая, вселяющая ужас и страх команда. Местами было тяжеловато справляться с теми, кто для своей безопасности выбирал оружие дальнего боя, но и эту проблему решали коробочки. Таким образом, Вонгола стала самой сильной и влиятельной семьей почти во всем мире. Никто не смел бросить вызов, возразить ее боссу или усомниться в ее власти. Тсунаеши еще никогда не был так доволен своим решением, и на любом приеме каждый из присутствующих прекрасно знал, что за его теплой, наивной улыбкой стоят две тени, легенды о хладнокровии и жестокости которых правдивы. Слухи о романе этих двоих разлетелись по всей Италии быстрее, чем того ожидали сами члены семьи. Из-за этого им стало тяжелее работать друг с другом: вечные переживания и привычка отвлекаться друг на друга во время боя доставляли только проблемы. Ямамото был слишком беспечен, кидался к Хибари на помощь при удобном случае, напрочь забывая о собственной защите. После трех таких необдуманных поступков Кёя с непривычной для него вспыльчивостью ворвался в кабинет Савады и, задыхаясь, попросил, нет, потребовал, разорвать этот круг. Десятый Вонгола лишь многозначительно посмотрел на хранителя и помотал головой. Тем же вечером бывший ГДК впервые напился. Ну а дальше вы знаете: флирт, порванная одежда, не совсем обоюдный и безопасный секс, следы на спине - ночь выдалась горячей, но на утро Такеши за нее заплатил. Да, они продолжали выполнять задания вдвоем, но теперь Кёя держался на расстоянии, снова стал расчетливым и не подпускал мечника к себе ни на шаг. Работать стало еще сложнее. - Я закончила, - заявила Кацураги, оставляя папку около Тсуны. - Отлично. Если ни у кого нет вопросов, то все свободны, - Вонгола внимательно просмотрел все данные, что ему оставила девушка, и нахмурился, - Гокудера, останься. Хаято даже с места еще не встал, будто чувствовал свою востребованность. Когда, казалось бы, все покинули совещательный зал, Савада стал что-то напряженно рассказывать Правой Руке, подкрепляя все фактами из кучи документов. Что конкретно они обсуждали, Ламбо не особо слышал, но ему хотелось хоть раз побыть частью чего-то по-настоящему серьезного. Да, ему было всего 15, поэтому Тсунаеши считал его ребенком, которому лучше оставаться в стороне и просто доставлять письма. Однако сам Хранитель Грозы чувствовал, что абсолютно готов для взрослой работы. Закончив с переговорами, Хаято увлеченно шел по коридору, изучая бумаги, что ему передал Тсуна, и совершенно не заметил, как низкого роста фигура поравнялась с ним. - Что тебе сказал Молодой Вонгола? - Ламбо, ты опять лезешь не в свое дело, - подрывник даже не удостоил взглядом подростка, продолжая втыкать в свои бумаги. - Гокудера! - парень резко остановился, обращая внимание на себя, - мне 15! Хранитель Урагана нехотя посмотрел на Ламбо и вздохнул. - Вот именно, что 15. И ведешь ты себя сейчас как ребенок. Что, погеройствовать захотелось? - Но ты же на задание. Возьми меня с собой, обещаю, я не буду мешать, - Ламбо слегка улыбнулся, прекрасно зная, что подобное на Гокудере не сработает. - Я не могу взять тебя без разрешения Десятого, а он будет против, тема закрыта, - Хаято фыркнул, возвращаясь к своему путешествию по коридору и документам. Хранитель Грозы опустил голову, тщетно пытаясь скрыть подступившие слезы. Да, Ламбо был единственным в Вонголе, кто еще мог чувствовать что-то помимо боли и скорби. Ему было жаль, что его семье приходилось терять лучших людей, он прекрасно понимал ценность жизни любого человека, но также осознавал, что в мафии все так устроено. - Блять, ты всерьез? - Гокудера развернулся, подошел быстрым шагом, схватив Ламбо за воротник рубашки, - тупая корова, что за театральную постановку ты тут устроил? - не дожидаясь ответа, Хаято выдохнул. Мокрые глаза парня вернули его в то время, когда он еще не был таким черствым, когда его отношение ко всему, не было таким безразличным, - черт с тобой. Только посмей умереть. Ламбо был настолько рад услышанному, что слезы сами по себе просто остановились. Он даже не представлял, как сильно сейчас рисковал Гокудера ради него. *** Хаято никогда не понимал, зачем человечеству дается право выбора. Если ты действительно к чему-то готов, то все, это неизбежно, но при этом ты не будешь колебаться, ты не будешь бояться или стыдиться. Ты не будешь себя ненавидеть. Минутами ранее это тело все еще было теплым и жизнерадостным. Губы могли улыбаться, дергаться при возмущении, а глаза были наполнены несвойственной подростку усталостью, вперемешку с привычной им радостью. Если Гокудере хоть раз приходилось держать тело ребенка на руках, то только во сне, да и не по своей вине. Не по своей вине. Он бы мог все изменить, наверное, будь в его власти время и, если бы он учел кучу других факторов, но есть ли смысл? Сейчас Хранитель Урагана ответа не знал. На одной его руке покоилась отсеченная голова, другая дрожала и не могла коснуться остальной части тела. В голове остался только один четкий образ: беззащитный, пятилетний ребенок плачет и зовет кого-то. Говорит, что не хочет умирать. Хаято отсрочил свою смерть, но, по глупости, он взял с собой подростка, и ответственность за сложившиеся обстоятельства теперь лежала на его плечах. Как он вообще собирается смотреть в глаза Десятому? Он ведь доверяет...доверял ему больше всех. Гокудера сглотнул, закрывая глаза Ламбо. Чувства мешались в нем с каждой секундой все больше: не хотелось плакать, не хотелось кричать. Не хотелось жить. Но ему нужно было сделать еще одно дело: зарыть тело, организовать маленькие похороны, на которых будет присутствовать лишь виновник и встречный ветер. А еще закат, Хранитель Грозы обожал закаты. И кто знает, может, там, в другом мире, Вонгола даст ему более серьезное задание, чем разносить письма?