Семантика

В жизни Драко никогда не было момента, когда он не чувствовал ничего кроме чистого любопытства. Его жизнь была простой, по большей части. Он родился в богатой семье чистой крови, был обеспечен роскошью, которую большинство волшебников не могли себе позволить, и будущее фамилии Малфой было возложено на его плечи, поскольку он был единственным наследником. Большую часть года он посещал школу колдовства и волшебства Хогвартс, посещая занятия, выполняя домашние задания, мучая Лонгботтома и мечтая о кончине Гарри Поттера, когда он и его друзья наслаждались юностью. Не было загадок, которые нужно было разгадать, и забот, которые не давали ему спать по ночам. Его жизнь была абсолютно предсказуемой, во всех смыслах этого слова. Но она была какой угодно, но не предсказуемой. Драко удивленно смотрел, как Грейнджер прошла мимо него в коридоре, ее шаги были медленными, но целеустремленными, без обычной торопливости, что обычно ей присуща. Он сделал то, что делал всегда — ухмыльнулся и бросил ей в след оскорбление, чтобы посмотреть, как она будет изо всех сил стараться подавить гнев. Но она даже не заметила его, продолжая идти. Драко был еще более удивлен, когда увидел пустоту в ее глазах. Если бы не финальный матч за Кубок по квиддичу и если бы Слизерин не выбыл из гонки благодаря чертовому Гарри Поттеру, Драко не оказался бы таким скучающим (потому что он отказывается присутствовать на матче между Хафлпаффом и Гриффиндором), и он бы точно не последовал за так называемой самой умной ведьмой Хогвартса на небольшом расстоянии. Он наблюдал, как колышутся ее непослушные кудри, когда она покинула замок. Его любопытство стало еще сильнее, когда она спокойно и без остановки продолжила идти, пока не оказалась на берегу Черного озера. Что она собиралась делать? Собралась практиковать новое заклинание? Собирался ли он стать свидетелем того, как блестящая Гермиона Грейнджер так блестяще произнесет еще одно блестящее заклинание, чтобы профессора хлопали в ладоши и говорили, какая она умница? Потратит ли он свое драгоценное время, наблюдая за ее успехом? Несколько минут молчания и прямая спина Грейнджер, когда она просто стояла на берегу Черного озера, только больше взволновали Драко. О чем он думал? Была ли потеря победы настолько драматичной, что он стал таким глупым? Вздохнув от своего собственного поведения, Драко приготовился уйти, но внезапно остановился, когда она наконец-то сделала шаг. Грейнджер медленно посмотрела через плечо, опустив голову, прежде чем поднять глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Драко напрягся. Из-за расстояния между ними он был не совсем уверен, но ее глаза казались не совсем правильными. Он удивленно уставился на нее, когда она так же медленно отвернулась от него. А затем прыгнула. Какого?! — Грейнджер, — Драко прошептал ее имя, едва заметив, что он сделал в первую очередь. Ноги понесли его вперёд к краю Черного озера. — Грейнджер, — сказал он громче. Но ни движения, ни ряби. Черное озеро было смертельно спокойным. — Грейнджер! В панике Драко посмотрел на поле для квиддича. Он мог бы добежать и позвать на помощь, но продержится ли она так долго? Его взгляд метался от ярких огней квиддичного поля к спокойной темноте озера. Он мог подождать немного. Матч, похоже, уже закончился. Кто-то должен пройти здесь и спасти ее. Но как скоро? Драко даже не осознал, что уже принял решение, когда прыгнул вслед за ней. Вода была настолько холодной, что казалось, будто тысяча игл вонзилась в его кожу. Его одежда стала тяжелее, когда течение под внешне спокойным озером потянуло его вниз. Драко заставил себя открыть глаза. Как он и ожидал, он не мог видеть ничего больше, чем на несколько футов перед ним. Тьма полностью окружила его. Он поднялся наверх, глубоко вздохнул и услышал приближающуюся толпу, прежде чем вновь погрузился в темноту и попытался еще раз разыскать Грейнджер в холодной воде. Оказавшись под водой, он поплыл вперед, а затем в сторону, пока, наконец, чья-то рука не привлекла его внимание. Он не теряя времени, схватил девушку за талию и вытащил ее вслед за собой на поверхность, чувствуя, что почти уже не чувствует ног из-за сильного холода. Прижимая её к себе так, чтобы ее голова была над водой, он поплыл к берегу, чувствуя, будто каждый вздох может стать последним. Наконец, когда он добрался до берега, Драко заметил, что бесчисленные студенты, одетые в красное и золотое, а некоторые носили и желтое с черным, вышли вперед. Поттер и Уизли забрали ее у Драко. Они оставили его, когда толпа последовала за Поттером, который нес ее на руках, прежде чем встал на колени и аккуратно положил ее на траву. Драко никто не помогал, он выбрался сам — дрожащий и стучащий зубами. Он видел, как Поттер поддерживал ее голову рукой, шепча ее имя снова и снова. Единственное на что Драко обратил внимание, кроме того, что тело Грейнджер было жестким, а волосы — более темные, чем обычно — это то, что ее кожа была бледной, но не синей. Он достаточно хорошо знал, что синяя кожа на холоде означает смерть. В этот момент Уизли оторвал взгляд от своей подруги, и его взгляд упал на Драко. — Ты, — прошипел он. — Ты сделал это с ней. Драко усмехнулся в ответ на это утверждение. Но прежде чем он успел что-то сказать в свою защиту, Уизли сделал несколько шагов и встал прямо перед ним, сильно толкнув его в плечо. Драко чуть не потерял равновесие, но он не собирался слушать обвинения в том, чего он не делал только потому, что Визел был расстроен. Кроме того, ему не нравились обвинения на публике. Это было неприятно. — Я ничего с ней не делал, — и просто, чтобы до него лучше дошло, Драко толкнул его в ответ. Он был немного разочарован, когда рыжий почти не пошатнулся. Он был еще более разочарован, когда вокруг них образовался маленький кружок из любопытных одноклассников. — Да? — спросил Уизли тоном, который полностью выдал тот факт, что он ему не поверил. — А я думаю, что ты сделал, — Драко снова толкнули. Хуже того, он видел, как еще больше студентов собираются в толпу, чтобы посмотреть на их бой. Раздраженно скривив губы, Драко вытащил палочку и нацелил ее прямо в грудь Уизли. — Что ты говоришь? Уизли впился в него взглядом: — Всегда нужно вытащить палочку, да, Малфой? — Он подошел ближе, ища в складках мантии свою собственную палочку. Драко прижал палочку к груди Уизли. — Тогда давай. Покончим с этим. — Рон! Поттер позвал Уизли, и тот сразу же бросился к своим друзьям, в то время как толпа вокруг Грейнджер и Поттера разошлась, чтобы пропустить его. Драко наблюдал, как Грейнджер слабо села, ее спина упиралась в грудь Поттера, пока она кашляла водой. Поттер держал ее волосы и мягко похлопал по спине, пока она не вздохнула с облегчением. — Гермиона, — сказал Уизли, затаив дыхание, вставая перед ней на колени. — Ты чуть не умерла, — он нежно, но неуклюже коснулся ее руки. — Что случилось? Как и все остальные, Драко молча наблюдал, как Грейнджер покачала головой. — Я не знаю, — она снова кашлянула, и Поттер обнял её дрожащую фигуру. — Последнее, что я помню, я была в библиотеке. Потом… — ее взгляд скользил по толпе, пока она не встретила взгляд Драко. Медленно, все повернулись к нему лицом, будто у него внезапно были ответы на все вопросы. Прежде чем он успел сказать своим одноклассникам, куда они могут пойти, Грейнджер снова начала кашлять, успешно отвлекая от него всеобщее внимание. Используя это в своих интересах, Драко пошел сквозь плотную толпу. Как только он оказался на безопасном расстоянии, он вытерся шарфом и отправился в подземелья. У него было чувство, что-то, что он сделал, вероятно, закончится для него очень плохо, даже если вся школа будет думать, что он пытался спасти ее, а не убить. В конце концов, он не мог угодить всем. *** Как он и подозревал, Драко везде встречал молчание. Гриффиндорцы, рэйвенкловцы и хаплпаффцы думали, что он пытался убить ее, пока слизеринцы не знали, что и думать. Некоторые думали, что он пытался спасти ее, другие думали, что он пытался убить ее только для того, чтобы спасти ее в последний момент на глазах у публики, в то время как некоторые думали, что он имел полное намерение причинить ей вред, но когда дошло до дела, он передумал. Важным фактом оставалось то, что никто не подумал спросить его, что случилось. Все были счастливы прийти к своему собственному выводу. Через несколько дней Драко перестал возражать, особенно потому, что у него появились другие дела. Вскоре Грейнджер вернулась к своему обычному, раздражающему состоянию. Она преуспела в каждом проекте учебе, что стоял перед ней, она поднимала руку, прежде чем учитель мог даже закончить вопрос. Будто того момента, когда она пыталась покончить жизнь самоубийством, никогда не случалось. И поскольку она пришла в норму, все вокруг нее, казалось, тоже забыли об этом. Все, кроме Драко. Её взгляд, когда она посмотрела на него через плечо, все еще преследовал его во снах. С ней было что-то не так. Он видел, как она бегала с одного кабинета в другой, хотя могла спокойно дойти — факт, который он знал раньше, но никогда не обращал внимания. Он видел, как она с отвращением закатывала глаза, когда Уизел делал что-то непристойное, например, разговаривал с полным ртом — факт, который он полностью понимал, будучи сыном в богатой чистокровной семье, которая придавала значение внешнему виду превыше всего. И он даже заметил, что она хмурила брови всякий раз, когда смущалась, кусала нижнюю губу, когда была взволнована, и грызла кончик пера, когда глубоко задумывалась о чем-то. Драко смотрел на Гермиону Грейнджер так пристально и так долго, что мог одним махом ответить, о чем она думает. Она была совершенно очаровательна, и Драко хотел бы знать, почему. И только через неделю после инцидента на Черном озере произошло что-то странное. Они изучали созвездия на занятии в Астрономической башне. Драко отчаянно скучал, особенно когда заметил, как внимание Грейнджер полностью сосредоточено на уроке. Он ни за что не признался бы, что завидовал тому, как она могла сосредоточиться на чем-то одном. Он обычно отвлекался каждые пять минут. Класс начал расходиться, все сонно собирали свои вещи. Драко особо не торопился, его плечи поникли, а глаза слезились от недостатка сна. Когда он, наконец, был готов уйти, каким бы сонным он ни был, он не мог не заметить знакомый силуэт. К этому времени остальные ученики, оставив его и всезнайку на вершине Астрономической Башни. Драко знал, что должен проигнорировать ее и уйти, но что-то удерживало его на месте. Возможно, это было любопытство, или, возможно, он подсознательно ждал, что что-то случится. Драко сделал шаг ближе к ней, прежде чем остановиться. Все это казалось мрачно знакомым: то, как она стояла прямо, ветер играл с ее кудрями. Она стояла слишком близко к краю Башни. — Грейнджер. Она ничего не ответила. Драко сделал еще один осторожный шаг к ней: — Грейнджер. Она медленно повернула голову и посмотрела на него. Как и в прошлый раз, Драко застыл. Но в отличие от предыдущего, он был достаточно близко, чтобы увидеть ее глаза. Они не были карего цвета, какими он их помнил, они были черными, как ночь, с золотыми пятнами посередине. Они не были теплыми и дружелюбными, а казались холодными и мертвыми. Ее глаза были настолько непохожи на её обычные, что ему казалось, что он смотрит в глаза той, кто не был Гермионой Грейнджер. Медленно она отвернулась от него и вновь посмотрела перед собой. Зная, что она собирается сделать, Драко бросил сумку и бросился к ней. Он поймал ее за талию за секунду, прежде чем она попыталась прыгнуть. Он думал, что она будет бороться, но вместо этого она обмякла в его руках. В панике Драко развернул ее, увидев, что глаза закрыты, а дыхание ровное. — Грейнджер, — сначала он аккуратно потряс ее. — Грейнджер. Она открыла глаза и посмотрела на него. Ее глаза снова были ее обычными — карие, теплые и очень даже грейнджеровские. Драко напрягся, внезапно осознав, как они стоят. Она прижата к нему, одна его рука обнимала ее за талию, а вторая обвивала шею. Ее глаза расширились так же, как и его. Он чувствовал, как бьется её сердце под его большим пальцем. — Гермиона? Грейнджер отскочила от Драко, и он тоже сделал шаг назад. Если Поттер и Уизли что-то и подозревали, то не пытались скрыть это. — Извините… Я потеряла счет времени, — сказала Грейнджер, заикаясь от нервного смеха. — Потеряла счет времени? — недоверчиво переспросил Поттер, бросая подозрительный взгляд на Драко. — Ты сказала, что забыла книгу. Мы ждали тебя. Ее глаза расширились. — Книга. А, да. Извините, — она нервно заправила несколько непослушных локонов за ухо. Посмотрев на них, она быстро схватила сумку. — Мы можем идти. Не сводя глаз с Драко, Поттер кивнул. Грейнджер бросила на него нервный взгляд, прежде чем повернулась и покинула Астрономическую башню, а Поттер последовал за ней. Уизли остался на месте, его глаза сузились, и он ждал, пока оба его друга покинут Башню. Когда Грейнджер и Поттер свернули за угол, Уизли усмехнулся: — Держись от нее подальше. Драко смотрел, как Уизли развернулся и поспешил присоединиться к своим друзьям. Независимо от угрозы и второй загадочной попытки самоубийства, Драко мог думать только о том, как расширились карие глаза, и как ее сердце пропустило удар. *** Драко расстраивало, что каждую секунду, когда он смотрел на Грейнджер, Грейнджер смотрела на него. Всякий раз, когда он поднимал голову, она внезапно отворачивалась, с покрасневшими щеками и застенчивой улыбкой на губах. Драко Малфой обнаружил, что сам становится чертовски застенчивым. Он сказал себе, что единственная причина, по которой он отдаленно интересовался чем-то таким непривычным — это тайна, которая её окружала. Дважды ее глаза темнели, и она пыталась покончить с собой, и дважды он был там, чтобы остановить это. Но поблагодарили ли его за героические усилия? Ни в малейшей степени. Каждый урок был пыткой, потому что все, что он хотел сделать, это изучать ее и ждать следующего эпизода. Он наблюдал за каждым ее движением, и всякий раз, когда он отворачивался, он знал, что она следит за ним так же внимательно. Дошло до того, что через три дня он едва мог держаться от нее подальше. На третий день, когда она сидела рядом с ним на древних рунах, Драко не сказал ни слова. Они работали тихо, будто невидимый барьер удерживал каждого из них на своей половине стола. Книги были аккуратно расставлены вдоль невидимой линии. Нечаянно она задела его локтем: — Извини. Драко открыл рот, чтобы назвать ее глупой грязнокровкой, но вместо этого произнес: — Ничего. Она выглядела такой же удивленной, как и он. И когда Грейнджер покраснела, он отвернулся, опасаясь, что может продолжать смотреть, хотя и не должен. Драко взял перо и вернулся к выполнению задания, сосредоточившись на нем. Он нахмурился, когда увидел, что она краем глаза смотрит на него. — Что? — огрызнулся он, смотря на нее с обвинением. Грейнджер, похоже, не смутилась ни тоном его голоса, ни выражением его лица: — Я ничего не помню. Я отключалась. Драко вернулся к своим рунам: — Почему это должно интересовать меня? — Потому что ты был там. Потому что ты остановил это. — Я ничего не останавливал. Она пододвинулась к нему и понизила голос. Драко ненавидел тот факт, насколько близко она к нему. — Я была в «Борджин и Бёркс» несколько недель назад. Я прикоснулась к тому, что не должна была трогать, — Она наклонилась еще ближе. — Я думаю, что я проклята. — Не хочешь поговорить с Поттером и Уизли? Он видел, как она раздраженно поджала губы, но не купилась на его уловку. Ее действия определенно показывали, что она искала помощи, а не только совета. — Я не могу сказать Гарри и Рону. Они не поймут. Отбросив все притворство, Драко посмотрел на нее. Все становилось более интересным. — Чего бы они не поняли? Грейнджер посмотрела на класс, чтобы убедиться, что профессор стояла к ним спиной, прежде чем снова повернулась к Драко. С решительным выражением лица она закатала рукав своей мантии на левой руке. В тот момент, когда Драко увидел тонкую золотую полоску с замысловатым узором на ее руке, он сразу понял, что это было. Он был в «Борджин и Беркс» так много раз, что знал историю почти всех экспонатов. И этот браслет не был исключением из правил. — Я знаю, что это такое, — тихо сказала Грейнджер. — Я нашла книгу об этом в библиотеке. Я знаю, что я, вероятно, последний человек, которому ты сделаешь одолжение… — она с надеждой посмотрела на него. — Но не мог бы ты снять это? Драко осторожно посмотрел на золотую полоску: — Тебе не следовало его трогать. — Я знаю. — Он не предназначен для таких людей, как ты. — Я знаю. Драко покачал головой, его голос был холоден и непреклонен: — Я не могу снять его. Грейнджер не выглядела удивленной, но стала более решительной: — Чего ты хочешь? Драко секунду смотрел на нее, прежде чем его внутренний Малфой заговорил за него: — Что ты можешь мне предложить? Она задумалась, прежде чем ее взгляд упал на сложенный пергамент: — Я буду делать за тебя домашнюю работу целую неделю, — Драко усмехнулся. — Месяц! — Грейнджер, я не думаю, что мне нужна твоя помощь. — А что тогда? Он подумал о разных возможностях, прежде чем подумать о том, что она никогда не сделает. Наклонившись вперед, он задумчиво посмотрел на нее. — Пятнадцать минут. Грейнджер нервно поежилась: — Пятнадцать минут? Драко ухмыльнулся: — Пятнадцать минут для меня, чтобы сделать все, что я захочу с тобой, — его ухмылка стала шире. — Все, что я захочу. Грейнджер недоверчиво уставилась на него: — Нет! Абсолютно точно нет. Драко пожал плечами, прежде чем вернуться к рунам: — Хорошо. Удачи в поиске кого-то еще, кто снимет эту безделушку. Грейнджер молчала несколько минут, прежде чем заговорить: — Пять минут. — Пятнадцать. — Семь. — Десять. — Хорошо, — Грейнджер нервно потерла руку и попыталась вернуться к рунам. Драко посмотрел на нее краем глаза: — Встретимся на северной лестнице, ведущей в темницы после обеда. Она кивнула и замолчала до конца урока. А когда прозвенел звонок, она собрала свои вещи и выбежала из класса, прежде чем Драко успел что-то сказать. *** Когда Грейнджер подошла к тому месту, где он сказал ей быть, она увидела Драко стоящим рядом с очень раздраженным Блейзом Забини. Драко должно быть пошел на шантаж, чтобы Блейз оказал ему такую услугу. К сожалению, для Драко, эта услуга оказалась ценой того, что он сказал Блейзу, почему именно он не мог удалить браслет, и почему он хотел это сделать. Обе причины были встречены хмурым покачиванием головы, когда Блейз недвусмысленно заявил, что Драко теперь будет должен ему всю оставшуюся жизнь. Забини впился взглядом в Грейнджер: — Давай покончим с этим. Драко просто приподнял бровь: — Давай, Грейнджер. Покажи нам браслет. В замешательстве Грейнджер закатала рукав и протянула руку. Блейз посмотрел на Драко: — Ты уверен? Драко кивнул, и Блейз сделал шаг вперед, вздохнув, прежде чем коснуться застежки, и она легко открылась. Стянув браслет с её руки, он повернулся к Драко, полностью игнорируя Грейнджер: — Я заберу его, — затем Блейз повернулся к ней. — Грязнокровки не должны касаться чистого волшебного золота. Теперь ты знаешь, почему, — последний раз взглянув на Драко, Блейз спустился по лестнице в темницу. Драко уставился на то, как она потерла предплечье там, где был браслет. — А теперь начинаются мои пятнадцать минут, — сказал он с ухмылкой. Драко ожидал, что она напомнит ему, что они договорились на десять минут, но она была слишком смущена для этого: — Почему ты сам не снял его? Его улыбка пропала: — Почему тебя это беспокоит? Она подошла к нему ближе: — Почему браслет снял Блейз Забини? — Разве ты не знаешь, Грейнджер? Я не люблю делать грязную работу. Я предпочитаю, чтобы другие делали это за меня, — сказал он дерзко. Она выглядела далеко не убежденной: — Нет, — задумчиво сказала она. — Ты мог легко удалить его самостоятельно, — ее глаза расширились. — Или не мог. Ты сказал, что не можешь. Драко сжал челюсти в раздражении. Она опасно приблизилась к истине: — Это начинает докучать. Но она смотрела на него так, будто видела его впервые: — К чистому волшебному золоту могут прикоснуться только те, кто имеет чистокровную родословную. Чтобы гарантировать это — проклятие было наложено на большинство видов ювелирных украшений, чтобы если к нему прикасались магглы, его невозможно было снять, пока он или она не умрет. — Спасибо, Грейнджер, — сухо сказал Драко. — История всегда очаровывала меня. — Единственный способ освободить маггла от волшебного золота, — продолжила она, будто не слыша его. — Чистокровный волшебник, который верит в чистоту крови, снимет его, - она удивленно посмотрела на него. — Ты больше не веришь в чистоту крови, Малфой? Вот почему ты сказал, что не можешь снять его. Он усмехнулся: — Ты сделала невозможное. Ты надоела мне быстрее, чем Бинс. Драко собрался уйти, когда она схватила его за руку: — Какой бы ни была причина, — сказала она искренне. — Спасибо, Малфой. Она осторожно подвинулась ближе, чтобы слегка коснуться губами его щеки. И вопреки здравому смыслу Драко поднял свободную руку, обвил пальцами ее шею и прижался губами к ее губам. Он был удивлен, когда она встала на носочки и поцеловала его в ответ. Драко отстранился и внимательно посмотрел на нее: — Это ничего не значит. Я просто требую свои пятнадцать минут. — Десять минут. — Семантика. На этот раз, когда он поцеловал ее, руки Грейнджер обвили его шею, когда она прижалась к нему сильнее. Драко не был уверен, как долго они целовались на лестнице, как сумасшедшие подростки, но когда МакГонакалл поймала их и отправила на отработку, он не мог не смотреть на пухлые губы Грейнджер и думать, что оно того стоило.