Забывчивость

      Отчаяние прокатилось по его телу электрическим импульсом.       — Твою мать, — процедил Кайл сквозь зубы.       Он швырнул на пол пустой пакет и в очередной раз судорожно перерыл разбросанную по скамейке форму. Но среди нее по-прежнему были лишь носки, футболка и спортивная куртка. Не желая признавать поражение, парень нырнул в теннисную сумку, схватил оставшийся в ней мешок и с нелепой надеждой тряхнул его. На влажный, только что вымытый пол раздевалки с грохотом вывалились кроссовки, и от удара с их подошв посыпался рыжий песок. Но ничего, кроме еще большего количества песка, в том мешке не оказалось.       — Сука, — прорычал Кайл. Его высказывание прозвучало в пустой комнате неожиданно громко, и он опомнился и поднял голову.       Он был уверен, что находится в раздевалке один: все нормальные люди уже либо были на тренировке, либо ушли домой, отзанимавшись. Однако, напротив него сидел белобрысый парень из группы другого тренера. Видимо, он вернулся с корта во время метаний Кайла и, оставшись незамеченным, с равнодушным вниманием наблюдал за ним, переодеваясь.       Их глаза встретились. Кайл сконфуженно замер, ожидая какой-либо реакции на свои крайне невежественные реплики и нервозное поведение, невольным свидетелем которого стал блондин. Но тот, не отводя взгляда, преспокойно стянул свою футболку.       — Все в порядке? — лишь спросил он, высвобождая руки из рукавов.       — Штаны, — отозвался Кайл, переводя рассеянный взгляд на свое разбросанное барахло. — Я их не взял.       Перед его глазами ясно всплыла картина маслом: свалка постиранной одежды на гладильной доске. И торчащая из нее синяя штанина. Мать тогда еще сказала, что займется глажкой, когда у нее будет время. Но, конечно же, она снова вернулась с работы глубоким вечером и, оставив пакеты с продуктами в прихожей и пожаловавшись на головную боль и вселенскую усталость, удалилась в свою комнату. Естественно, что утром, собираясь в школу, он закинул в теннисную сумку пакет с готовой формой, а штаны так и остались в неглаженой куче…       Парень замер, вперив взгляд сквозь стену. Штанов нет. Этого уже не изменить. Значит, ситуация требует какого-то решения.       Можно пойти на тренировку в школьных брюках. Но это неудобно, да и песок потом от них отстирывать придется. А если он бездумно погонится за мячом, упадет и порвет штанину на коленке, как это уже случалось? Нет, не вариант. Что тогда? Бежать до дома за штанами? На эту операцию он потратит, в лучшем случае, полчаса, а тогда приходить на занятие и вовсе не будет смысла. Он и так уже семь минут как должен был быть на корте. А если просто взять и не пойти… Но тогда тренер доложит о прогуле отцу, и никакие отмазки тут не помогут. И снова: разнос, промывка мозгов, лишение свободы и карманных денег…       — Эй, — выдернул его из мыслей голос белобрысого парня. — Ты вроде одного роста со мной…       — И чё? — оборвал его Кайл, раздраженный поднятием этой незначительной и абсолютно неуместной темы в такую напряженную минуту.       — И «ничё», — так же резко ответил блондин и вдруг швырнул ему зеленые спортивные штаны. — На. Примерь, говорю, не тормози.       Кайл моргнул, окончательно растерявшись. Он тупо смотрел на прилетевшую к нему на колени подачку. «Странно…», — пронеслось у него в голове. Действительно, предлагать незнакомцу свои только что использованные потные портки — даже более, чем странно. А кидаться ими, не услышав утвердительный ответ, да еще и с такими вольными речами — просто верх бестактности. «Урок хороших манер этому белобрысому точно не повредит…».       Отложив мысль о расплате, Кайл более-менее трезво оценил ситуацию и счел необходимым смириться с превратностями судьбы и принять эту странную помощь. «Головомойку от отца не получу, и на этом спасибо. Но… что делать с этим чувырлом?».       С одной стороны, блондин нехило выручил его своим внезапным предложением. Но то, как оно было преподнесено… Такое Кайл не привык оставлять без внимания. Грубияна нужно проучить. Ведь именно этим — хорошо подвешенным языком и умением находить подход к собеседнику — он в свое время сумел завоевать уважение компании, чего добиться было не так-то просто. Когда он прилюдно вступал в словесную перепалку с кем-то из недоброжелателей, гул хохота и подзадоривающих комментариев парней всегда вселял в него еще большую уверенность в своей несравненности в этом деле. Поэтому сейчас он был убежден, что запросто раскусит и этого парня.       «Уделаем красиво, как по рецепту». В иных обстоятельствах можно было бы устроить неплохой мозговой штурм, побросаться друг в друга колкостями, но сейчас на это не было времени. Да и соперник перед ним, судя по виду, вряд ли достойный. Кайл глянул на него исподлобья.       Абсолютно простецкая физиономия, спортивный стиль одежды, неоформленные волосы, вдобавок взъерошенные после тренировки, угрюмо-равнодушное выражение лица без грамма лишней доброжелательности, ссадина на левой скуле. «Вроде, и на явного хулигана не тянет — видок уж больно хилый, и морда какая-то бабская, но манеры… и этот фингал…». Это противоречие на миг вогнало Кайла в тупик: он не мог однозначно определиться, как ему следует действовать дальше.       «Что же он такое? Обычно такие типажи дрожат и забиваются в угол, стоит повысить на них голос, но уж точно не отвечают на той же ноте. Однако он не из пугливых… Судя по тухлой мине, людей он не особо жалует. Значит, он наоборот должен был держаться подальше от общения, а от конфликтов — тем более. Он так самоуверенно грубит, словно ему плевать, что я о нем подумаю… Может, просто мозгов ему не хватает? От этого и отрешенность на лице, и отсутствие банальной вежливости… Точно! Вот, что он такое! Хрен с ней, с внешностью невинной овечки. Знаю я таких…».       Зацепившись за эту догадку, Кайл соотнес исследуемого с определенной группой людей: обыкновенное хамло, невежественное и неотесанное. Поэтому он решил вести себя по сценарию, обескураживающему подобных индивидуумов.       Он натянуто улыбнулся, приняв самый любезный вид, и, глядя оппоненту прямо в глаза, промолвил:       — Спасибо.       Далее со стороны тупорылого хамла должно было последовать изумление от того, что его грубость осталась без внимания, и с ним не вступают в яростный спор. Оно бы начало нервничать и исходить слюной, а Кайл бы преспокойно занялся своими делами, чувствуя свое превосходство.       Однако, белобрысый лишь кивнул и начал очищать кроссовки от песка, стуча их подошвами друг об друга.       Кайл смотрел на нещадно загрязняющийся пол, который бедные уборщицы тщетно драили каждый час между тренировками. Он чувствовал утомленность от этого вечера, в который удача явно была не на его стороне. «И все-таки я прогадал. Он — не трясущаяся овца. И не узколобый баран. Хрень он какая-то. Конь в пальто… Да и пошло оно все в жопу!».       Кайл проглотил горькое чувство досады и решил закрыть этот вопрос в целях сохранения своих же нервов.       Он выпрямился, тряхнул зеленые штаны и с выражением крайней безысходности всунул в них ноги. Материал оказался приятным на ощупь — мягким и тонким, и сами штаны, судя по виду и отсутствию вони, были достаточно свежими. Это слегка подняло его боевой дух. «Ладно, все не так уж плохо, как могло бы быть…».       — Занесешь мне их до четверга, — сказал белобрысый, закинул сумку на плечо и направился к выходу. Кайл рассеянно кивнул, но тут до него дошло.       — Эй, эй, подожди! — он встрепенулся и подскочил с места. Блондин обернулся в дверях.       — Я… адреса твоего не знаю, — с расстановкой заметил Кайл, мысленно удивляясь всей нелепости ситуации. «Неужели этого чудилу самого ничего не смутило?».       Но белобрысый ничем не выдал своей растерянности. С секунду поразмыслив, он закрыл дверь. И вдруг пошел на Кайла. Так стремительно, словно намеревался проломить ему челюсть. У парня екнуло сердце, и он увидел прямо перед собой два темно-серых глаза. Блондин заискивающе заглянул в его лицо, словно ища ответный отклик. И, найдя его, круто развернулся, так, чтобы смотреть в одну с Кайлом сторону.       — Выходишь с кортов — налево, — он принялся чертить на воздухе перед ними невидимую карту. — Переходишь дорогу и опять идешь налево. За продуктовым магазином заворачиваешь во дворы, проходишь два квартала — и вот он мой дом, — он повернул голову и пристально посмотрел на Кайла, указывая рукой в сторону своего воображаемого жилища. — Ближайший подъезд. Квартира 4. Понял?       Его лицо было так раздражающе близко, что Кайл ощущал тепло его дыхания на своей щеке. Он беспомощно смотрел в два серых асфальтовых озера его глаз, не понимая решительно ничего. Почему нельзя было просто назвать адрес? Почему они стоят так близко? И как вообще его, Кайла, угораздило принять помощь именно от такого экспоната?!       Светлые брови сдвинулись.       — Ты тупишь, или мне еще раз объяснить?       — Ээ… нет. Нет, я понял, — пробормотал Кайл, тут же потупив взгляд, злясь от своего смущения. И вдруг обнаружил, что стоит босиком прямо в куче песка, принесенного белобрысым с корта. «Твою же мать…». Блондин, проследив за расстроенным взглядом собеседника, тоже посмотрел на его ноги. Но воздержался от комментариев, только хмыкнул:       — Ну, тогда ладно…       И, без лишних церемоний, покинул раздевалку.       Кайл смотрел на закрывающуюся дверь. Его лицо нервно покалывало. Так тупо он давно себя не чувствовал. Выйдя из ступора, он плюхнулся на скамью и принялся стряхивать носком песок со ступней. Мало ему было забытой формы, так теперь и это… Вонючими штанами в него кинули, ненужной информацией загрузили, тормозом обозвали и, для полноты картины, еще и выставили полным идиотом.       — Да дебил он какой-то, — обиженно заключил Кайл, нервно причесал пятерней свои каштановые вьющиеся волосы и застыл в задумчивости. — Черт, а зовут его, вообще, как?..              Путь таил в себе куда больше препятствий, чем парень мог предвидеть. Следуя указаниям, Кайл более-менее благополучно добрался до улицы своего спасителя, но упорно не мог вспомнить, о каком именно доме тот говорил. И это отнюдь не прибавляло ему уверенности.       Кайл остановился. На своей невидимой карте блондин явно показывал влево. Методом научного тыка, Кайл выбрал один из двух четырехэтажных домов слева и, игнорируя неприятно щекочущее беспокойство, позвонил в домофон. Ему отозвался старушечий голос. Это обрадовало Кайла. Конечно же, у такого чудика просто обязана быть бабуля. Добренькая маленькая старушонка, которая хоть раз назовет внучка по имени, избавив Кайла от неловкости. Имя блондина со вчерашнего дня крутилось у него на языке. Они уже не раз пересекались и в раздевалке, и на корте, и наверно даже на соревнованиях. Простое и незатейливое имя, типа «Джонни» или «Джимми»…       — Здрасте, я вашему внуку штаны принес, — громко сказал он в домофон с улыбкой на лице, чтобы его голос звучал приветливее. Но в ответ услышал лишь какие-то полузажеванные ругательства, из чего сделал вывод, что все же ошибся адресом. Зато теперь выбор стал очевиден.       Кайл нажал кнопку «4» на ближайшем подъезде второго дома. Через несколько гудков дверь открылась, без лишних комментариев хозяина.       «Вот это уже больше похоже на правду», — подумал Кайл. Он вошел в подъезд. На лестничной площадке располагались всего две квартиры, поэтому парень начал подниматься на второй этаж. Он обратил внимание на странный запах, отличающийся от обычного запаха сырости и кошачьей мочи, который так часто встречается в подъездах. Здесь он был другим, каким-то затхлым, неподвижным, словно воздух все время находился в состоянии покоя и не циркулировал. Из запыленных окон падал мягкий свет, и казалось, будто это именно он и пахнет, теплый и безмятежный.       Кайл остановился перед квартирой под номером «4». К нему все плотнее подкрадывалось волнение, оно практически дышало ему в ухо.       — Соберись! Ну же! — шепотом приказал себе он, выдохнул и позвонил. По ту сторону двери заиграла банальная мелодия, как в каких-нибудь старинных часах, и парень затаил дыхание.       Однако, ни ответа, ни шагов, ни шуршания или каких-либо признаков жизни не последовало. На секунду Кайл перепугался: вдруг он все-таки ошибся домом?! «Ага, и в квартире меня с нетерпением поджидает маньяк-каннибал?», — мысленно усмехнулся он и, почувствовав прилив решимости, дернул за дверную ручку. Она поддалась.       Парень не без опаски перешагнул порог и очутился в длинном темном коридоре. Теория о маньяке-каннибале уже не казалась ему такой забавной. Не успел он и оглядеться, как из дальней комнаты раздался вопль и лязг металла. Кайл вздрогнул, его сердце заколотилось. Несмотря на моментально возникшее желание выскочить за дверь и бежать без оглядки, головой он понимал, что происходящему наверняка можно найти разумное объяснение. «Но, все же, что за хрень?!». Прежде, чем он произнес этот вопрос вслух, до него донесся знакомый голос:       — Верхний замок.       У Кайла отлегло от сердца: он не ошибся домом, и это квартира не доктора Лектера, а всего лишь белобрысого безымянного придурка. Но неожиданность этой просьбы ввела парня в замешательство, он моргнул и озадаченно обернулся ко входной двери. На ней действительно было несколько замков.       — Верхний, — повторил голос. — Это который выше остальных.       Такое уточнение, предназначенное для полного идиота, привело Кайла в чувства. Он чертыхнулся, злясь на свое торможение, на едкость белобрысого, на злую бабульку из соседнего дома и на все это сомнительное приключение в целом, но все же повернул верхний замок до характерного щелчка. Лязгающие звуки из дальней комнаты тоже смолкли. В другом конце коридора показалась фигура.       Это был хозяин квартиры. Он молча смотрел на Кайла издалека, еще больше нагнетая обстановку.       Парень замер. Он очень давно не ощущал себя настолько неуверенным и беспомощным, как в эти последние пять минут: он абсолютно не знал, что произойдет дальше и как ему следует себя вести. «Похоже, этот блондинистый ушлепок вовсе не собирается приглашать меня войти. Более того, он даже не счел нужным поздороваться. Значит, и делать тут больше нечего».       Тогда Кайл, сдерживая поспешность нетерпеливых рук, вынул из рюкзака мешок с постиранными зелеными штанами и протянул негостеприимному хозяину.       — Я штаны принес.       Тот с каменным лицом оценил обстановку, кивнул и вдруг удалился обратно в свою берлогу, бросив:       — Приходи.       Кайл моргнул. «Чё?.. Это — приглашение такое?». На секунду у него мелькнула шальная мысль оставить штаны на пуфике в прихожей и смыться, но он все же отогнал ее.       Нет. Бегство лишь сильнее ущемит его достоинство. Да, ситуация непростая, но Кайл должен с ней справиться. Иначе, как он может считать себя мастером по чтению людей? Да, этот блондин — весьма неординарный предмет, но тем сильнее и интерес подобрать к нему ключ. Нет невыполнимых задач, как и нет людей, которых невозможно считать и уделать.       Кайл снял рюкзак и куртку, сбросил ботинки и пошел по коридору. «Интересно, он хоть один? Или с ним тут еще целая квартира таких же ненормальных родственников? И где же бабуля?..».       Кайл зашел в комнату блондина и прищурился от света из незашторенного окна, контрастирующего со мраком коридора. Поперек комнаты стояла кровать, перед ней на стене висел большой телевизор, а остальное место занимали шкафы, полки и компьютерный стол в углу, у окна, где и сидел белобрысый парень. Он поставил на паузу свою игру, после чего непонятные звуки сразу стихли, и повернулся на стуле к гостю.       — Положи куда-нибудь, — сказал он, указав глазами на пакет в его руках. Кайл растерянно огляделся и, не придумав ничего лучше, прошел вперед и положил свой груз на аккуратно застеленную постель.       — Подождешь минуту? — спросил хозяин и, не оставляя гостю иного выбора, снова повернулся к компьютеру.       — Конечно, — Кайл осмотрелся. В комнате было на удивление просторно и чисто, словно этот чудак предпочитал минимализм не только в словах, но и в интерьере. Взгляд Кайла приковала к себе полка, нагроможденная кубками и повешенными на них медалями. Облегченно выдохнув, парень подошел ближе и отыскал глазами выгравированное имя. «Дэниел Рейдер». «Точно. «Дэнни». Вот, как его зовут». Наград у этого парня было навалом, преимущественно первые места, реже вторые. Заметив совсем недавнюю грамоту с эмблемой их клуба, Кайл вспомнил, что на летних соревнованиях между их ребятами победил именно Дэнни, и перед его глазами сама собой всплыла картинка того дня. Было жарко, шатры, оберегающие корты в холодный период времени, сняли, и игра проходила под открытым небом. Он вспомнил и то, как сидел на скамейке, отыграв свое, и со скуки пытался отыскать нужный баланс, чтобы заставить ракетку стоять на земле вертикально. На ручке-то она стояла легко, а вот чтобы уравновесить ее и поставить на округлую головку, требовался особый навык…       — У тебя отличная подача, — заметил Кайл, цепляясь за малейшую возможность завязать разговор и сделать ситуацию не такой напряженной. В компьютерном мониторе какое-то чудище упало замертво, пронзенное мечом, и Дэнни с довольным видом повернулся на стуле.       — Да, — просто ответил он.       — И летом ты в финале весь первый гейм выиграл на подаче, — продолжил мысль Кайл, в душе радуясь, что не все время своей отсидки на той игре провозился с балансирующей ракеткой.       — Угу, — снова кивнул белобрысый все с тем же оттенком довольства на лице, вызванным ни то победой в компьютерной игре, ни то поднятой темой. Кайл же чувствовал себя все больше загнанным в угол. «Почему этот придурок не может просто поддержать разговор?! Зачем приглашать человека войти, если не собираешься с ним общаться?». Тогда парень решил пойти на крайние меры.       — Сколько лет ты занимаешься? — с внутренней ухмылкой спросил он. «Тут уж ему придется ответить, кивком он не ограничится».       — С десяти, — но, проявив невероятную усидчивость, Дэнни понял, что это ни о чем не говорит его собеседнику, и пояснил:       — То есть около семи лет. Но подача не от этого зависит. Ее просто нужно поставить. Понять. Потратить на нее несколько занятий. А остальное время совершенствовать технику ударов и тактику разрабатывать.       Кайл кивнул, не зная, что и сказать. Да, порой теннис увлекал его, увлекал настолько, что он несся за мячом сломя голову, одержимый азартом игры, но в технику он никогда особо не врубался, просто старался исполнять указания тренера. Однако, это тяжелое молчание было невыносимо. Он снова окинул взглядом комнату, но не мог сосредоточиться. «О чем с ним говорить?!». Его взгляд упал на компьютер, и от этой мимолетной мысли отчаяние Кайла почти переросло в злость. «Ну уж нет! Не стану я опускаться до уровня этого гребаного задрота! Кого вообще в старшей школе могут интересовать игры?..».       — А вот ты дерьмово подаешь, — вдруг заговорил Дэнни. — Скорости нет, удара нет, толкаешь мяч куда-то. Справа не замах, а черт знает, что. Кисть болтается, плоскость крутится, я вообще не понимаю, как можно так играть. Ну, а про удар слева я вообще молчу… — и он принял крайне удрученный вид, словно задумался о тщетности бытия. — Это ведь никуда не годится.       У Кайла отвисла челюсть. «Он что, настолько задрот, что знает косяки всех, с кем пересекался на корте?..». Суть этого заявления не особо задела Кайла: он знал свои ошибки и не заморачивался по поводу их исправления. Но от этого внезапного грубого выпада белобрысого у него неприятно закололи щеки. «То же бестактное поведение, что и накануне в раздевалке. Он явно не тупой и дерзит вполне осознанно. Но чего он этим добивается?». Послать его куда подальше было бы наиболее разумным решением. Но Дэнни снова поднял глаза.       — Я просто не понимаю, что ты вообще забыл в теннисе, с таким пофигистичным отношением. В чем смысл?       Спокойный, но сосредоточенный взгляд Дэнни пронизывал Кайла насквозь. Серые глаза будто пытались разглядеть на нем буквы и прочитать его душу как книгу. При этом они не выражали никакой конкретной эмоции, так что определить отношение Дэнни к гостю казалось невозможным.       Но, от давления этого неподдельного внимания, Кайлу захотелось оправдаться.       — У нас с отцом уговор, — пробормотал парень и, под пристальным наблюдением Дэнни, робко присел на кровать, чтобы не стоять столбом посреди комнаты. Такой ответ должен был удовлетворить неразговорчивого собеседника, однако вышло все наоборот.       — Что за уговор? — Дэнни будто бы оживился. Кайл обреченно вздохнул.       — Я… отрабатываю свою свободу, — проговорил он и стыдливо отвел взгляд. Обычно он всеми силами избегал этой темы в разговорах, но Дэнни вопросительно вздернул брови, и Кайл почувствовал себя обязанным продолжить. — Отец хочет, чтобы я занимался чем-то помимо школы. И вот… и весь уговор. Я слушаюсь, он не докапывается до меня, и в свободное время я занимаюсь чем угодно. Все просто, — парень примолк и с надеждой взглянул на собеседника.       — Ладно, концепцию я понял. Но почему именно теннис? — взгляд Дэнни все так же проникал в его сознание. Кайл пожал плечами, опустив голову.       — Я начал заниматься им в детстве… Не знаю.       — А сменить деятельность ты не хотел? Судя по твоим словам, твоему папе не принципиально, чем ты будешь заниматься.       — Наверно. Не знаю, — отрешенно отозвался Кайл, вглядываясь в свои руки. — Я как-то не думал об этом…       — Тогда почему ты не попробовал найти что-то другое? — снова завел свою пластинку Дэнни.       У Кайла не было оправданий. Он действительно никогда не озадачивался этим вопросом и в глубине души хотел бы знать на него ответ. Однако открыто признавать поражение ему тоже не хотелось. Его лицо снова начало гореть, и это вернуло парня в реальность. «Да с какой стати я вообще должен отчитываться перед этим ботаном?!».       Кайл решительно поднял голову и тут же занял утерянную оборонительную позицию.       — Зачем? Зачем мне напрягаться и еще что-то там искать? Меня и этот расклад вполне устраивает. От школы недалеко, времени занимает немного. Я там все знаю, да и тренер особо не дрючит. Отпахал свое — и свободен. Не такая уж и великая цена…       Но на этот явный протест Дэнни лишь равнодушно пожал плечами:       — Да дело-то твое. Просто обидно, что ты попусту тратишь время на теннис, хотя у тебя нет ни способностей, ни желания совершенствоваться. А мог бы найти себе хобби по душе, чтобы и папу радовать, и самому удовольствие получать.       «Говнюк… а ведь он прав».       — Я получаю удовольствие от другого, — огрызнулся Кайл, чтобы скрыть собственную досаду.       — Это от чего же? — в свою очередь, поинтересовался блондин. Кайл хотел было ответить ему самым грубым образом, не стесняясь красочных выражений, но смог только раскрыть рот. В серьезных глазах блондина мерцала неподдельная искренность, будто он и в самом деле не догадывался, о чем могла идти речь. От этого Кайл вдруг испытал такую неловкость, словно ему предстояло объяснять ребенку устройство половой жизни.       — Так, от всякого, — с деланной небрежностью буркнул он и отвернулся. «Пора бы заканчивать этот разговор». — И вообще, чего об этом говорить? Осталось всего полтора года дотерпеть. Поступлю в универ, отделаюсь от родаков и не буду никому ничего должен…       Блондин многозначительно хмыкнул, но Кайл не поднимал глаз. Несмотря на легкое раздражение, он не мог не отметить нестандартность этого разговора. «А ведь никто из ребят не задавал мне таких вопросов, хотя они и в курсе событий. Да и я о таком особо не думал. Странное у этого чёрта мышление, просто охренительно странное…».       Тут стул скрипнул. Парень с опаской взглянул на блондина. Дэнни поднялся и неторопливо подошел, и в животе Кайла скрутился неприятно посасывающий клубок. Но белобрысый встал у кровати и заглянул в принесенный гостем пакет.       — Я постирал, — сообщил Кайл, отодвигаясь.       — А как тебя угораздило вчера свои забыть? — Дэнни расправил штаны и, оглядев их, повернул к нему голову. Его допытывающийся взгляд на короткой дистанции был еще нестерпимее.       — Мать их не погладила… — начал было Кайл, но тут же пожалел, что не соврал.       — А сам погладить не мог? — Дэнни аккуратно сложил штаны и убрал их в шкаф. — Странно просто, то ты от родаков отделаться хочешь, то без их помощи не можешь на тренировку собраться…       Кайл встал. Его распирало двоякое чувство. Его дико бесили эти никому не нужные комментарии белобрысого задрота, но в то же время бесило и осознание его частичной правоты. «Да что он себе позволяет?! Что за вольные речи?!».       — Я лучше пойду, — выпалил Кайл, решив, что уж лучше позорно сбежать с поля боя, чем затевать драку на чужой территории. На это Дэнни бесцветно пожал плечами.       — Да как хочешь.       Слова ударили Кайла молнией негодования. Как эти проницательные нотации могут сочетаться с предельным равнодушием? Блондин откровенно грубит, но притом уходит от конфликта.       Кайл пристально смотрел в серые глаза Дэнни. Он уже не мог просто так уйти. Теперь он окончательно взял себе за цель понять, что происходит в башке этого кретина.       Хозяин квартиры вздернул светлую бровь.       — Чего?       — Да ничего, — буркнул Кайл. «Может, этот тип предпочитает говорить все в лоб, прямо и грубо? Значит, стоит попробовать ответить тем же». — Я домой пойду, раз ты даже чай не предлагаешь, а только на мозги мне капаешь.       — А ты хочешь чай? — искренне удивился белобрысый, даже не обратив внимания на кислотность другой части фразы. Кайл затаил дыхание: в конце концов ему удалось прощупать нужную колею. Вместе с этим к нему закралась практически нелепая мысль, что этот молодой человек не то чтобы намеренно ведет себя грубо, а попросту не знаком с понятием «гостеприимство».       — Ну, просто обычно гостям предлагают выпить, — пояснил Кайл, наблюдая за изменением выражения лица собеседника. Дэнни кивнул и на секунду задумался.       — Пойдем, — вдруг решил он и вышел из комнаты. Кайлу ничего не оставалось, кроме как обреченно поплестись за ним. «Неужели он все воспринимает так буквально?».              На кухне Дэнни первым делом поставил чайник. Кайл неловко потоптался на месте, но его взгляд приковал к себе холодильник с кучей всякой шушеры, прилепленной к нему магнитами. Открытки, фотографии, напоминания, списки покупок и, конечно же, несколько грамот. Мамочки любят вывешивать достижения своих юных дарований на всеобщее обозрение, чтобы потом, «как бы между делом», обсудить их с подружками за чашечкой кофе.       — Ты победил в городской олимпиаде по литературе? — с едва скрываемым презрением спросил Кайл. «Диагноз официально подтверждается: «задрот», причем клинический».       — Да, — Дэнни налил в чашку заварку. — А что? Тон у тебя какой-то…       — Потому что это — занудство полнейшее, — прямолинейно, в духе блондина, заявил Кайл и, осмелев от ощущения своего превосходства, сел за кухонный стол.       — Ты дурак? — Дэнни обернулся на обомлевшего гостя и с непринужденным спокойствием продолжил:       — Не говори, если не разбираешься. Литература — это интересно. Она позволяет понять, как мыслили люди на протяжении столетий, как сменялись их интересы и ценности. И помогает лучше разобраться в истории. Особенно в зарубежной: складывается полная картина того, что происходило в мире. Исторические события как ничто другое влияют на жизни людей и на их переживания. А люди пишут именно о том, что имеет для них значение и что актуально…       — Хорошо-хорошо, но сейчас-то ты не на олимпиаде, — торопливо прервал его ошеломленный Кайл. — Разговариваешь так, будто лекцию читаешь… Ты еще и отличник небось?       — Ну да, — блондин залил в чашку кипяток.       — Точно задрот, — вслух заключил Кайл. Он пытался прочувствовать удовлетворение от осознания неполноценности другого, однако вместо этого ощущал нечто неприятное, коварно напоминающее недовольство собой.       — Что? — Дэнни со стуком поставил перед гостем объемную белую чашку с эмблемой какого-то университета и тоже сел за стол, напротив собеседника. — Почему это?       — Да потому, — под неизменно пристальным взглядом серых глаз говорить стало сложнее, но Кайл сделал над собой усилие. — Отличник, теннисист, умные речи толкаешь, олимпиады эти, литературы… Задрот — одним словом.       — И что? Не вижу тут ничего плохого или постыдного, — Дэнни словно и не знал, что на это нужно обидеться. — Зато у меня не будет проблем с поступлением. В универе-то на оценки и достижения смотрят. Да и учиться порой увлекательно. Когда это не из-под палки, и тема интересная. Это расширяет кругозор, знаешь ли.       — Я же говорю — задрот, — Кайл взялся за чашку, намереваясь все-таки задеть белобрысого. «Он не может быть таким непробиваемым». — И не помог тебе твой расширенный кругозор — гостей принимать нихрена не умеешь. Тебе надо дальше его расширять. И начать с какой-нибудь книжки по этикету…       Дэнни внимательно рассматривал собеседника. Он ничего не говорил, видимо, переваривая информацию. «Почему он не пытается защищаться? Выдвинул пару аргументов, но так, словно ему плевать, изменю ли я свое мнение. Ему хватает самоуверенности, чтобы вести себя заносчиво, да и мозги у него на месте. Он может запросто уделать меня одним ударом, но не торопится с этим. В чем же дело?».       Кайл сделал глоток почти горячего чая. Блондин все так же не сводил с него глаз, словно выжидая чего-то. Это напрягало гостя все сильнее и сильнее с каждой секундой. Он глотнул снова, и на лице Дэнни появился намек на улыбку. Тогда Кайл не выдержал:       — Чего?       — Ничего, — взгляд белобрысого напоминал жидкий азот — он обжигал и замораживал одновременно. — На тебя смотрю.       — Я вижу, — нервно отозвался Кайл. «Придурок…». Но это чрезмерное внимание насторожило его. Он склонился к чашке и с едва скрываемым волнением заметил:       — У чая странный вкус…       — Ну да. Там снотворное, — бесстрастно отозвался Дэнни. Кайл чуть не подавился собственной слюной, от нарастающей паники закружилась голова. Первая здравая мысль — прочистить желудок, хотя уже, наверно, слишком поздно…       Лицо Дэнни озарилось улыбкой.       — Шучу.       Это сработало как моментальный переключатель и вернуло Кайлу трезвость мышления. Парень отпрянул к спинке стула, ощетинившись.       — Да иди ты! Со своим чаем…       Ему хотелось швырнуть злополучную чашку через стол, желательно — прямо в наглую морду несостоявшегося отравителя. Но в то же время Кайл понимал, что его гнев смешон, поэтому попытался унять бушующее торнадо ярости. Он скрестил руки на груди и отвернулся, его щеки горели от обиды. «И все-таки он уделал меня! Он, этот гребаный ботан! Кто бы мог подумать, что чмошники еще и шутить умеют…».       — Это чабрец, — вдруг сообщил белобрысый равномерным голосом диктора. — Трава такая. Никогда не пробовал?       — Ага. «Трава», — буркнул парень и недоверчиво покосился на злополучный сосуд с чаем.       — Да нормально с ним все. Пей. Вкусно же. Мне нравится, — Дэнни пожал плечами.       Послевкусие желчи в душе еще не прошло, но Кайл решил все же сдаться и запить его чаем, который, к тому же, и в самом деле был хорош. «Чабрец, значит. И сделал на свой вкус… А сам-то он чего сидит?..».       На лице Дэнни уже не было нетипичной для него веселости. «Значит, он не намерен долго праздновать свою победу». Тогда Кайл решил спросить вслух:       — А ты чего не пьешь?       — Не знаю, — рассеянно отозвался парнишка. — Я тебе чай делал.       — Ну сделай и себе. Нет?       Их глаза встретились. Кайл в очередной раз поразился этой простой непросвещенности белобрысого в подобных житейских ситуациях. А Дэнни поднялся из-за стола и вскоре вернулся со второй чашкой чая, предназначенной уже для себя. Подумав, он также поставил перед гостем тарелку с печеньем.       — Ну как? — поинтересовался он. — Получается у меня?       — Ну так, — отозвался Кайл, взяв предложенную печенюшку — слоеное ушко в сахаре. — Пока не очень, но надежда есть.       Он наблюдал, как Дэнни попивает чай. «Раз этот кретин не стесняется откровенно разглядывать меня, то и я не буду». Блондин спокойно смотрел на него в ответ, и Кайл усилием воли заставлял себя не отводить взгляд. Темные глаза Дэнни ярко выделялись на фоне пшеничных волос и глядели из-под светлых, почти незаметных ресниц абсолютно жутко. Видимо, именно это и придавало его взгляду особую пронзительность. Было в этом контрасте цветов что-то неприятное, волнующее, и одновременно пленяющее своей противоречивостью. У Кайла почему-то кольнули щеки. Он все же опустил глаза и вдруг заметил на костяшках правой руки блондина ссадины.       — А это откуда?       — Подрался, — равнодушно отозвался Дэнни. Решив, что ослышался, Кайл негодующе вытаращился на него.       — Ты… что? Подрался?..       — Ну да.       — Да ладно. Ты? Вот это я еще могу понять, — он указал взглядом на желтеющий фингал на щеке собеседника. — Но… «подрался»? «Подрался» и «был побит» — это разные вещи. Или опять меня разводишь?       — А почему ты считаешь, что я не могу дать сдачи? — Дэнни расправил плечи и нахмурился, его глаза воинственно блеснули.       — Ну… ты же пай-мальчик… типа… — пробормотал Кайл, уже сомневаясь в своих словах.       — Я — задрот, а не пай-мальчик, — вдруг с достоинством заявил белобрысый. — А один недалекий тоже путал эти понятия.       — Это ты мне так остроумно угрожаешь?.. — озадачился Кайл, на всякий случай отодвигаясь к спинке стула.       — Я тебе чай дал. Зачем мне угрожать? — серьезно спросил Дэнни.       — Действительно, — этот неоспоримый довод немного успокоил парня. «Нет, он не из тех, кто станет махать кулаками просто так, при малейшей возможности». — Так, а почему подрались?       — Школьный задира, знаешь. Начал мою группу чмырить. Я ответил, не молчать же. Ему не понравилось, он начал распускать руки. И я снова ответил, уже на понятном ему языке, — он приподнял раненую руку, разглядывая ее. Кайл, затаив дыхание, наблюдал, как чуть заметно двигаются его длинные пальцы. Но, поймав себя на этом бессознательном занятии, смутился и быстро спрятал глаза. «Такие же пальцы, как у меня, ничего примечательного».       Он взял еще одно печенье, чтобы чем-то занять себя, и переспросил:       — Ты сказал… «группа»?       — Угу. По «НЛК».       Дэнни говорил об этом как о чем-то само собой разумеющимся и очевидном, но Кайл мог только моргать в ответ. «Нужно ли делать вид, что я понимаю, о чем идет речь?».       Блондин отодвинул чашку и пригнулся к столу, вглядываясь в лицо собеседника.       — «Наследие легендарного клинка». Не слышал, что ли?       — А, это та твоя… игра? — с деланным презрением фыркнул Кайл, радуясь возможности продемонстрировать свое брезгливое отношение ко всей этой ребяческой ерунде.       — «Игра», — недовольно передразнил Дэнни, и только установившаяся расслабленная атмосфера вновь накалилась. — Это тебе не просто «игра». Это — целая вселенная. Первоначально — это серия книг. А по ним сняты и фильмы, и сериалы, и игры сделаны… Оно популярно по всему миру, между прочим. Я группу по нему веду на Фейсбуке. Там 3586 человек. По крайней мере, так было пару часов назад… — Дэнни снова придвинул чашку и крутил ее, глядя на отражающиеся на поверхности чая круги света от люстры. — Но да, игра тоже по ним. Я еще не все игры прошел. Это сложно, они масштабны. Открытый мир, куча заданий по основной сюжетной линии, множество ответвлений и квестов… Но я хочу пройти все целиком. Я прохождения пишу, о всяких своих наблюдениях и найденных пасхалках. А еще есть фанфики…       — Стоп-стоп-стоп, — это выбило Кайла из общего замешательства от задротской речи, и он ухмыльнулся. — Ты читаешь фанфики?..       — Иногда. Есть некоторые весьма неплохие. Пропущенные сцены, альтернативные развития сюжета, параллельные вселенные… новые мысли, короче. Я и сам порой пишу, когда появляются идеи… Да что? — он вонзил свой ледяной взгляд в еле сдерживающего хохот гостя. — Не такие фанфики, как ты подумал. Это у тебя только одно на уме.       Тут Кайлу стало не до смеха. Его лицо загорелось. «Что?! Совсем охренел?!». Уголки губ Дэнни вздернулись в странную полуулыбку.       — Ну, а чего ты тогда ржал? Явно ведь по себе судишь. Почитываешь, небось, по вечерам какую-нибудь пошлятину…       Тут Кайл почувствовал, что ему пора домой. В то же время, подленькая и настойчивая мысль в его голове твердила, что сбежать — означает проиграть. «Нет. Если уйду сейчас, то он победит. Нельзя показывать, что он меня задел. Да и чем он, собственно говоря, мог меня задеть? Этой чушью? Расслабляться с ним нельзя, вот и все». Поэтому Кайл снова натянул маску отрешенной учтивости, с вызывающей улыбкой откинулся к спинке стула и перешел в наступление.       — Нет, тут ты не прав. Среди нас только одно задротище — это ты. На что ты вообще тратишь свою жизнь?       — На то, что мне нравится и что, при этом, дает результат, — практически сходу ответил блондин. — Учусь, развиваю свои навыки, а свободное время провожу с максимальным интересом. Ну, а ты?       — Нет, я такой херней не маюсь, — Кайл ждал этого вопроса. Ему хотелось проговорить все это вслух, чтобы самому еще раз убедиться в верности своей позиции. — У меня есть красивая девушка и друзья, которые, кстати, пользуются большой популярностью, а у нас есть весь этот огромный непокоренный мир. Для чего еще нам дана молодость? Гулять, веселиться, собирать впечатления, творить глупости. А всю эту литературно-задротскую мутотень ты бы лучше оставил на старость, когда уже ничего не останется, кроме как засесть дома и втыкать в какую-нибудь заумную хрень…       На это Дэнни качнул головой и неодобрительно фыркнул. Кайл прильнул к чашке, чтобы перевести дух, а его собеседник вдруг с былым спокойствием выдохнул:       — Я не хочу с тобой спорить. Ты не сможешь меня понять.       Такого заявления Кайл не ожидал и на миг растерялся. И, на всякий случай, приготовился к обороне.       — Хочешь сказать, что я тупой? Типа и заморачиваться со мной не стоит?       — О другом речь. Ты не поймешь, потому что не хочешь понять. Тут можно сколько угодно спорить, только смысла в этом никакого не будет. Нет смысла. Ни в выяснениях отношений, ни в дальнейшем общении. Потому что нет у нас с тобой ничего общего. Кроме, разве что, размера одежды…       Кайл тупо смотрел сквозь оппонента. Казалось, он должен был испытать облегчение: спор закончен, стороны остались при своем мнении. Он не проиграл сильному сопернику в интеллектуальной схватке, ведь ничья — это не поражение, а в вероятности победы Кайл и сам уже сомневался. Все сложилось самым удачным для него образом. Но, несмотря на эти вразумительные доводы, у него внутри образовалась покалывающая пустота.       — Ну и ладно, — с неуверенной небрежностью отозвался парень, но его голос предательски дрогнул. — Велика важность-то…       «Да и почему у нас должно быть что-то общее? Нет его — и замечательно. В конце концов, я просто вернул задроту его штаны…».       — Ну да, — блондин опустил глаза на свою чашку. — Просто я ошибся…       Последняя фраза ввинтилась в повисшую тишину. Кайл молча смотрел на хозяина квартиры, гадая, как расценить это замечание.       — То есть? — все же спросил он и тревожно облизнул губы. Но Дэнни качнул головой и отмахнулся, мол, неважно. — Нет, в чем ты ошибся? Эй? Говори уже, раз заикнулся. Слышишь?       Парень подался всем телом вперед, облокотился на стол, пытаясь достучаться до пуленепробиваемого блондина, на лице которого невозможно было найти ни малейшей подсказки.       Белобрысый хмыкнул. И посмотрел Кайлу в глаза. Парень вздрогнул. Застыл. Затаил дыхание. По его спине побежал холодок. «Что за черт…». Темные глаза Дэнни странно улыбались на фоне безэмоционально ровных губ и расслабленных мышц лица, и это новое выражение вселяло обжигающую тревогу.       Блондин отлип от спинки стула, неторопливо поднялся на ноги. «Ошибся… в чем ошибся? Почему я так и не смог понять, что у него в голове?..». Мысли разлетались сами собой, и Кайлу оставалось лишь наблюдать за обходящим стол Дэнни, не дыша, ожидая чего-то…       Заиграла музыка — кто-то позвонил в дверь.              Дэнни бросил быстрый взгляд на гостя и изменил траекторию движения по направлению к коридору, поэтому Кайлу так и не довелось узнать его первоначальных намерений.       Парень очнулся от неожиданного транса и тут же почувствовал себя до жути некомфортно в этой чужой кухне, где все было пропитано мутной непонятностью ее хозяина. Приход неизвестного тоже взволновал его: кто знает, может Дэнни — еще самый нормальный член семейства. «А то ведь придет его демоническая бабулька и все, и больше меня никто не видел. Зажарят… посыпав этими своими травами, «чабрецами» или как их там…». Кайл вздрогнул и резко встал, так что стул с грохотом проскребся по полу. «Да что за бред?.. Не съест меня никто. А отсиживаться нет смысла — рано или поздно меня все равно обнаружат. Нужно двигать к выходу». И, хлебнув для храбрости чая, он быстро последовал за блондином, который уже открыл входную дверь.       — Опять впотьмах сидишь? — с веселостью в голосе спросила молодая светловолосая женщина и щелкнула выключатель. Тут же коридор залил яркий свет, отчего Дэнни прищурился. Мать приветливо потрепала его по голове и протянула ему сумку. — Так у нас скоро эти твои пещерные тролли заведутся.       — И тебе привет, ма, — отозвался Дэнни и повернул голову в сторону прибившегося к стенке Кайла. Женщина сняла плащ, отдала сыну и, проследив за его взглядом, только тогда обратила внимание на гостя.       — Вот! Уже кто-то завелся, — она села на пуфик, чтобы стащить сапоги, и обратилась к Кайлу. — Нет, ты, конечно, не тролль, не принимай близко к сердцу, — снова перевела взгляд на Дэнни. — Чего же ты не сказал, что к тебе друг пришел? Я бы к чаю чего-нибудь купила.       — Да, здрасьте… — смущенно кивнул Кайл и неловко подошел поближе, ловя себя на том, что бессознательно пытается встать за спину Дэнни, чтобы не чувствовать себя слишком уязвимым. «И все-таки у них все семейство немного «того»…». Женщина замерла и пристально разглядывала лицо Кайла своими оживленными глазами, так непохожими на глаза сына.       — Да, определенно не тролль, — она улыбнулась. — Кайл, верно?       Парень опешил и ошарашенно уставился на Дэнни. «Я не помнил его имени, а даже его мать знает меня в лицо! Что за нахрен?!». Но блондин ответил ему прежним мягким, но равнодушным взглядом, блокируя доступ к своим мыслям.       — Оставайся на обед, — продолжала мать. — Дэнни вот сам мясо приготовил, заценишь.       — Я просто следил, чтобы оно не загорелось, — с намеком на застенчивость отозвался ее сын. — Не велика заслуга…       — В любом случае, получилось неплохо, — миссис Рейдер переобулась и встала. — Так что оставайся, Кайл.       — Спасибо, но я как раз собирался уходить, — пробормотал Кайл и начал спешно надевать ботинки, демонстрируя серьезность своих намерений.       — Ну, смотри. Заглядывай как-нибудь.       И миссис Рейдер удалилась в одну из комнат, видимо, в свою спальню, и закрыла за собой дверь. Тогда Кайл снова обратил взгляд к Дэнни, рассчитывая получить хоть какие-то пояснения.       На лице белобрысого вдруг возникла загадочная полуулыбка. Это было настолько контрастно его обычному равнодушию, что Кайл отшатнулся. С нарастающим волнением он схватил свою куртку, всунул руки в рукава, словно у него осталось катастрофически мало времени на побег, и осторожно покосился на блондина, оценивая обстановку.       Дэнни шел к нему. Парень в панике шагнул назад и уперся спиной в дверь. Блондин остановился почти вплотную. Дыхание Кайла оборвалось, стало жарко, словно от этой близости воздух между ними не мог циркулировать. Дэнни подался вперед, протянул руку, так что у Кайла сладко защемило внутри, а по спине побежали мурашки. Серые глаза неминуемо приближались. И вдруг что-то щелкнуло. Кайл моргнул.       Это был засов.       Дэнни открыл входную дверь и, с тем же пугающе дружелюбным выражением, тихо проговорил, копируя учтивую манеру Кайла:       — Как жаль, что ты уходишь. Заходи еще. Было приятно пообщаться.       И улыбнулся. Гость недоуменно заморгал, лишившись дара речи. «Он что, совсем рехнулся?..».       Улыбка сошла с лица Дэнни.       — Мерзенько как-то получается, да? А у некоторых людей вся жизнь такая. Фальшивая, — последнее слово он процедил сквозь зубы, и щеки Кайла закололи. Дэнни сканировал его синие глаза своими, поразительно яркими, цвета асфальта после дождя.       — Это моя-то жизнь фальшивая? — изумился Кайл, но зарождающаяся в нем злость не помогала подчинить себе нервно трясущуюся челюсть.       — Угу, — Дэнни склонил голову, и от этого откровенно издевающегося взгляда сердце Кайла возмущенно заклокотало.       — Сказал чувак, целыми днями сидящий за компом, — со всей возможной язвительностью в голосе прошипел он. Но и этот выпад не удался — Дэнни не терял своей невозмутимости.       — Ты меня не знаешь, — мягко отозвался он и отступил на шаг назад. «Да я и не хочу, больно надо!». Но вместо этого с языка Кайла слетело:       — Ты меня тоже.       — Но я вижу достаточно, — продолжал в своей манере блондин.       — Я тоже, — пытался не уступать Кайл, понимая, что выглядит так же тупо, как ребенок, беспомощно бормочущий в свое оправдание.       — Ну и славно, — подытожил Дэнни, и эта завершающая нотка принесла Кайлу долгожданное облегчение.       — Да. Ну и славно, — заключил он. «Все. Теперь все кончено». Эта нелегкая битва казалась ему едва ли не тяжелейшей из всех пережитых — с таким типом людей ему еще не доводилось сталкиваться. «И, надеюсь, он был первым и последним».       — Тогда пока, — парень сделал нетерпеливый шаг назад.       — Пока, — Дэнни отступил в коридор, и его глаза блеснули в свете лампы. Кайл кивнул и, не оборачиваясь, выскочил за дверь.              «Три тысячи человек! И это только в группе этого задрота. Сколько же их по всему миру?! Тысячи человек, у которых нет личной жизни. Сидеть и играть целыми днями в эту херь… А олимпиады? Кто их вообще пишет?..».       — Не ровня он ей, это же очевидно. Пакс вообще на нее внимания не обращает. А она выряжается, видно же, что специально. Жопой крутит своей… аж противно. Ты… меня слушаешь? — Джи вопросительно повернула голову.       — Да, да… Я тоже заметил, — отозвался Кайл, не покидая своих мыслей.       — Ну и вот, — продолжила девушка. — Надо как-то намекнуть Грис, что она зря старается…       «И еще жизни меня учить вздумал! Будто он сам в ней что-то понимает. Сидит с мамкой дома, в темноте, мясо готовит… И с людьми общаться абсолютно не умеет. «Там снотворное». Ага, очень смешно. Мог бы книгу написать: «Как отпугнуть от себя людей». Черт, а он ведь действительно что-то там пишет…».       — Ну или пусть Пакс сам ей скажет. Грис хоть и бесит, но мне все равно ее жалко, ну так, немного. В такой неопределенности болтаться… Может, ты ему скажешь? Ну, Паксу. Пусть поговорит с ней. Скажет откровенно, мол, прости, но ты не в моем вкусе, не трать на меня время. Это уж лучше, чем ее в неведении держать. А?       — Да… так нехорошо совсем… — отрешенно кивнул Кайл, хмурясь.       — Да ты не слушаешь! — Джи недовольно дернула его за рукав. — Что с тобой такое?       — А? — Кайл взглянул в наполненные недоумением глаза девушки и немного пришел в себя. — Да, прости. Задумался.       — Что с тобой? — требовательно повторила вопрос Джи. — Весь вечер где-то не здесь летаешь. О чем ты думаешь?       — О чем? — Кайл понял, что должен срочно изменить положение дел, и с насильно вызванной пошлой ухмылкой схватил девушку за зад. — О тебе, конечно.       Она игриво хихикнула, но отпрянула и просто взяла его за руку. Парень вздохнул и неохотно сжал пальцы.       — Нет, ну серьезно? — снова попыталась она, явно не намереваясь оставлять этот вопрос незакрытым.       — Да так… — Кайл отвернулся. Он с тревогой чувствовал, что чем настойчивее он пытается избежать этого разговора, тем подозрительнее становится вся ситуация. — Пустяк. Этот задрот никак из головы не выходит, вот и все.       — Задрот? Тот парень со штанами?       Он кивнул и сжал челюсть так сильно, что у него заныли зубы. А девушка прыснула:       — Серьезно? Ты все о нем? И чем же он тебя так зацепил, мне интересно?       — Да ничем, — буркнул Кайл, начиная нервничать. — Мне вообще на него плевать.       — Когда плевать, так не переживают.       — Я вовсе не переживаю! — еле сдерживался он. — Просто… бесит он меня! И все тут…       Девушка кивнула, будто бы даже понимающе. С минуту они шли молча. По темной улице мимо них прошуршала машина. Стил мог бы развезти их по домам, как обычно, но им с Фибс приспичило потрахаться в тачке, поэтому пришлось топать провожать Джи на своих двоих.       — Я просто понять не могу, какой нормальный человек решится вот так добровольно себя присадить, лишить всех радостей жизни. Он же как дикий, нелюдимый абсолютно, и смотрит так…       — Опять ты о нем… — с досадой протянула девушка. — Нет, мне точно надо познакомиться с этим твоим задротом, узнать секрет его обаяния. Иначе, почему мой парень весь вечер думает о нем, а не обо мне?..       Неожиданно на Кайла накатила волна неконтролируемой ярости.       — Прекращай это! — он выдернул свою руку, его лицо пылало в темноте. Девушка остановилась. Атмосфера моментально накалилась и тут же стала ледяной. — Никакой он не «мой», и вовсе я о нем не думаю! Не говори ерунды.       Джи стиснула губы, глядя в его лицо снизу-вверх.       — А при Стиле ты так себя не ведешь, — с вызовом прочеканила она, и Кайла обдало холодком. — Дальше я дойду сама.       И девушка быстро засеменила вдоль по улице. Несколько секунд Кайл смотрел ей вслед. «Не думаю я о нем вовсе. Я просто… хочу понять. Да, я все еще хочу понять, что у него в голове. Потому что таких кретинов я еще не встречал…».       Однако, вид удаляющейся фигурки привел его в чувства, и он спохватился.       — Джи! Ну стой!       Он догнал девушку перед ее домом. Она остановилась и недовольно обернулась.       Кайл посмотрел в ее круглое, чуть заостренное к подбородку лицо, напоминающее ему орешек, и вздохнул. Он совсем не волновался: к ней, как и почти ко всем из его окружения, он уже давно подобрал все необходимые ключи. В женской психологии он не особо разбирался, но открыл для себя особые рычажки, за которые можно потянуть для достижения определенных целей. Всего-то — улыбка и немного слов. «Фальшивых», — всплыло в его голове, но он насильно выкинул эту мысль и извинительно улыбнулся.       — Джи. Ну прости меня. Я знаю, что идиот. Вспылил. Сама знаешь, у меня дерьмовый характер… А ты у меня самая лучшая, — он провел рукой по ее темным волосам. — Самая красивая.       Ее глаза засияли. Не хватало лишь последнего компонента. Слова слетели с его языка так легко, словно не имели совершенно никакого веса.       — Я люблю тебя.       «Готово». Девушка заулыбалась и растаяла.       — И я тебя люблю, идиот.       И обняла его. Кайл вздохнул, сомкнул руки за ее спиной и обреченно прислонил голову к ее голове. Удерживать ее не так уж сложно. И это — совсем не большая плата за пребывание в компании… Плюс ко всему, можно еще и получить то, что ему надлежит.       — Я зайду к тебе? — спросил он, понизив голос, прижимая ее к себе. Девушка хихикнула, отстранилась и толкнула его в грудь.       — Ты пьян!       — Нет, — протянул он и взял ее за руки.       — Неправда, я видела, сколько ты выпил.       Кайл и в самом деле выхлебал немало, надеясь отключиться от реальности, но при этом захмелеть ему практически не удалось.       — Ну и что? — он сделал шаг навстречу девушке. — Я все еще в состоянии…       Она кокетливо заулыбалась и покачала головой.       — Ну нет! Родители скоро придут. Нельзя.       — А я спрячусь в шкаф. А потом вылезу и юркну к тебе под одеяло. Никто ничего и не заметит. Ну?       Но она лишь качала головой. Кайл с самого начала знал, что этот микро-план обречен на провал, но не смог не попытаться. Заметив, что он сник, Джи обвила его шею руками:       — Да ладно, не дуйся. В другой раз, хорошо?       — Ага, — буркнул Кайл, но выдавил из себя намек на воодушевление. — Хорошо.       Девушка довольно улыбнулась, будто бы они оба смогли прийти к компромиссу, и поцеловала его. Он ответил на поцелуй, глядя перед собой, на свет окон в доме. «Снова». Он снова ничего не чувствует.       Во время тусовок с компанией все иначе. Когда он лапает и целует Джи при всех, под смущенные или завистливые взгляды, или же когда другие парочки подхватывают их брачные игры, вот тогда он чувствует целый шквал разнообразных и противоречивых эмоций, всегда ярких и острых. Но вот так, наедине, без дополнительной подпитки… все тускло и серо.       «Надо было все же уломать ее на трах…». Заниматься сексом за опасно короткое до прихода родителей время тоже способствовало пробуждению живых щекочущих ощущений. А вот встречаться после школы в спокойной безопасной обстановке было скучно и рутинно. Кайл и не думал, что сможет так быстро утратить интерес к девушке, учитывая ее очевидную внешнюю привлекательность. Но это наступило практически сразу после официального начала их отношений, в которых и первоначально, кроме привкуса новизны, не было никакой страсти. Последние полтора года ему приходилось смиряться с таким положением дел ради своей исходной цели.       Наконец, Джи отстранилась. Кайл натянуто улыбнулся ей. В кармане снова завибрировал телефон.       — Ладно, не мерзни, — он провел руками по плечам девушки. — Увидимся завтра.       Она радостно кивнула, чмокнула его в щеку и пошла к своему подъезду.              Кайл отвернулся и вынул телефон. Снова тот же незнакомый номер. «Звонит уже в третий раз, значит, вряд ли кто-то просто ошибся». Парень побрел в обратную сторону и поднял трубку.       — Да?       — Ты в курсе, что забыл у меня рюкзак? — ответил мужской голос по ту сторону.       Кайл остановился. Заморгал, пытаясь собрать разлетевшиеся мысли воедино.       — Что?.. Кто это?       Вздох.       — Насыщенный же у тебя день… Это Дэнни.       Тишина ночной улицы зазвенела, и лицо закололо, словно его обдало порывом ветра. «Дэнни?.. Неужели тот самый, задрот… Но… какого хрена это Дэнни?!».       — Что?.. Стоп. Подожди… Откуда… у тебя мой номер? — Кайл окончательно растерялся.       — У меня свои источники. Рюкзак, говорю, ты забыл.       «Рюкзак? Как?..». Обычно после школы Кайл заносил вещи домой, а потом за ним заезжал Стил с ребятами. Сегодня он, как и всегда, был налегке… «…потому рюкзак остался у задрота… Твою же мать».       — Черт… Да, извини, — сквозь зубы пробормотал парень, готовый провалиться сквозь землю от своей тупости. — Я… как-то не заметил.       Дэнни хмыкнул. По телефону его голос звучал еще ниже обычного, что совершенно не вязалось с хрупкостью его наружности.       — Да ничего. Ты зайдешь?       Колючий ветер не переставая бил Кайла по лицу, хотя парень и видел, что листва деревьев неподвижна. «Вот же подстава… Возвращаться? К нему?».       — Поздно уже, — он на секунду посмотрел на экран телефона. «Половина десятого». — Да и как-то неудобно беспокоить вас…       «И неохотно переться куда-то на ночь глядя, тем более — к этому баклану, и стремно, так стремно…».       — Неудобно тебе будет завтра в школе. Но смотри, как хочешь.       «В своей манере… Но ведь он прав. Делать нечего».       — Ладно, я приду, — выдохнул Кайл и закрыл глаза, ненавидя все на свете, а больше всего — себя. Что-то внутри у него погано скручивалось, и ему совсем не хотелось думать о природе этого волнения.