Забывчивость

      — Тогда дядя думал, что является знатоком в мире мужской моды, — с весельем продолжал Дэнни. Кайл с не меньшей увлеченностью слушал его, расположившись на подоконнике. Проплывающие по темному небу серые облака действительно казались мистическими, но эту тему парни уже успели обсудить. — И на Рождество он подарил мне галстук. Причем такой… насыщенно коричневый. Натурально цвета говна.       Кайл усмехнулся.       — Черт, какой-то это дерьмовый…       — Дерьмовый галстук, — хором с ним закончил Дэнни. — Да. Мы именно так его и обозвали. А дядя, оказывается, вычитал в каком-то журнале, мол, это — цвет сезона… Так, более того, «сезон» в его понимании явно затянулся, и он решил пополнить мою дерьмовую коллекцию, подарив мне на пятнадцатилетие носки и бабочку.       — Такие же дерьмовые?       — Абсолютно, тон в тон. Благо, хоть не пахнут соответствующе. И вот этот говняный «комплект джентльмена» уже год так и лежит у меня в коробке…       — Стой, — Кайл заулыбался своим еще не сказанным мыслям. — Тебе что, шестнадцать?       — Ну да. А тебе — нет?       — Малявка, — ехидно протянул парень. — Нет, мне уже семнадцать.       — Ой, да иди на хрен, — отозвался будто бы обиженный Дэнни. — Мне весной будет семнадцать.       — Оправдывайся, оправдывайся. Это не изменяет факта того, что ты — малявка.       — Да заткнись ты уже, старперище! — блондин с наигранной возмущенностью повысил голос. — Твоя очередь, между прочим. Если, конечно, твой престарелый мозг еще способен выдавать информацию.       — Какой ты невоспитанный пиздюк, однако, — от этой нелепой перебранки на душе разлилось приятное веселящее тепло, и Кайл с трудом сдерживал хохот. — Ладно, хрен с тобой. О чем мы там? Дебильные подарки?..       — Угу.       — Ну… Мне было лет двенадцать-тринадцать, и родители подарили мне постельное белье с ковбоями. С такими мультяшными лыбящимися кретинами. А их кони… Про них я вообще молчу. Жесть, одним словом.       — Представляю. И что? — голос Дэнни звучал заинтересованно. — Был ведь какой-то подвох?       — Еще бы. Потом я про него благополучно забыл. Скорее даже, смирился с его присутствием в моей жизни. Прошло много времени… И, короче, я привел домой девушку, другую, еще до Джи, а там у меня — это дурацкое детское белье! Боже, так стыдно было…       Он засмеялся, вспоминая презрительный взгляд Трейси и свое раскрасневшееся лицо в зеркале. Однако, ответной реакции из телефона не последовало.       — Ага… — только выдохнул Дэнни. И затих. Веселье Кайла остыло. «Что это еще за унылое «ага»?». Но блондин заговорил снова, и от его слов повеяло холодом.       — Слушай… так, а чего у тебя там за история с Джи и компанией?       — История?.. — Кайл начал нервозно теребить занавеску — этот перевод темы был ему совсем не по душе. — Да там не такая уж и история. Просто… Джи — лучшая подруга девушки Стила. А он наш лидер. Понимаешь?..       Секундное молчание.       — Понимаю. Но не хочешь ли ты этим сказать…       Кайл никому не рассказывал об этом раньше, но сейчас испытал потребность исповедаться.       — Да. Наверно, это я и хочу сказать. Понимаешь… Они организовали эту тусовку еще в средней школе. Все хотели к ним попасть. А я был… я был никем, они меня не замечали. Да и никто не замечал. А хотелось мне совсем другого… Потом я узнал про Джи. Она в другой школе учится, но я не раз видел их всех вместе, поэтому понял, как обстоят дела. И тогда я просто… подстроил «случайную встречу», завел с ней разговор… ну и… вот…       — Да, я понял, — тон Дэнни сделался еще мрачнее. — Романтичная история, нечего сказать.       — Осуждаешь меня? — тут же ощетинился Кайл. Он отлично понимал, что заслуживает осуждения. Грызущее чувство вины, порой настигающее его по ночам, не позволяло ему забыть об этом.       — Нет. Не осуждаю. Дело твое, — добродушно отозвался Дэнни. — Но, после таких заявлений, ты все еще будешь утверждать, что я неправ?       — Да я и не… — Кайл запнулся. «Я и не утверждаю ничего такого. Да, он прав. Прав, с самого начала». Но ущемленная гордость больно стиснула его внутренности, и он расправил плечи, чтобы прогнать это паршивое чувство. — Ладно. Отношения действительно фальшивые, с этим я спорить не буду. Но все остальное — нет. Я хочу быть частью компании. Это — мое осознанное желание, которое никуда не делось. Я хочу зависать с этими чуваками. Да и Джи тоже неплохая, если подумать…       «Неплохая, да. Только бесит немного. Постоянно трындит. Не дает, когда это так необходимо. Но не упустит возможности лишний раз полапать. Завести и свалить. Миленько улыбаясь. Будто это все игрушки. Бесит…».       — А если этот лидер расстанется со своей девушкой? — вдруг спросил Дэнни. — Она уйдет из компании. И Джи твоя тоже, вслед за подругой. А ты?       Кайл озадаченно уставился на свое взъерошенное отражение в оконном стекле.       — Блин, Дэнни, что у тебя за фантазия? — обиделся он. — Сложные вопросы такие задаешь… Я об этом не думал. Так-то, по-хорошему, мне надо было бы тоже уйти, но… Я не знаю. Мне нужно было только внедриться с помощью Джи. И теперь я уже сам пользуюсь у них авторитетом. Значит, я мог бы остаться. На основаниях полноправного члена группы. Не терять же теперь все…       — Ну да, логично, — с ноткой разочарования вздохнул Дэнни. — Не променивать же компашку мечты на ненужные и нежеланные отношения…       Кайл стыдливо потупил глаза. «А со стороны это и в самом деле звучит противно…».       — Что, хочешь сказать: говно я, а не человек? — тихо спросил он, прислонившись головой к окну.       — Не такое уж ты и говно. Ты же не мой галстук…       — Ну спасибо, — хмыкнул в ответ парень, слегка успокоившись. Зевнул, так что стекло перед его лицом запотело, повернул голову и взглянул на часы. — Твою мать, половина второго…       — Да капец. Мне вставать завтра рано.       — Мне тоже, умник. Иди ложись тогда.       — Я уже лег, — вдруг сообщил Дэнни.       — Серьезно? — Кайл смутился. — Ты же не хочешь сказать…       — …что делал все подготовительные процедуры вместе с телефоном? Именно это я и хочу сказать.       — То есть, ты ходил в туалет, разговаривая со мной?! — искренне поразился Кайл.       — Прикинь — да. Я просто… — тут он рассмеялся, с трудом выдавливая из себя слова. — Просто… если направлять струю на стенку… то это неслышно…       — Ну ты… — но, вместо ожидаемого недовольства, у Кайла тоже вырвался смех. — На стенку, блин. Спасибо, что просветил. Не представляю, как бы я жил без этой информации.       — Наверно, громко, — прохохотал блондин и, видимо, попытался заглушить свое веселье, уткнувшись в подушку.       — М-да, — с улыбкой вздохнул парень. — И все-таки ты ебанько, Дэнни.       — Да неужели? — белобрысый тут же угомонился и провокационно завысил голос. — А ты со мной, между прочим, ночь провел.       — Что?! — Кайл вспыхнул. — Всего-то поболтали пару часов… Скажешь тоже! Все, спи давай.       Он уже собрался бросить трубку, но его остановил неожиданный встречный вопрос:       — А ты?       — А что я?.. — не понял он.       — Ну, ты тоже ложись. Раз тебе рано вставать…       Тут Дэнни потянулся, медленно выдыхая воздух с тихим мягким стоном. Кайл изо всех сил пытался не представлять, как растягивается по простыне стройное тело, кайфующее от прокатывающихся по нему волн сладкого спазма, как блаженно прикрываются глаза, чуть раскрываются губы, как закидываются руки за голову, и как от этого задирается футболка, обнажая…       — Кайл?       Парень вздрогнул и покраснел, словно собеседник раскрыл его вольные мысли и теперь выражал недовольство по их поводу.       — Чего?..       — Завис? Иди уже в кроватку… — блондин зевнул, дав Кайлу время осознать смысл этих слов и раскраснеться еще сильнее. — А я тебя подожду. Можешь оставить телефон в комнате, если тебе стремно идти с ним в туалет…       — Ага, и бесшумно ссать на стенку унитаза, — сконфуженно пробормотал парень, теряясь. — А… зачем тебе меня ждать?       — Ну, как «зачем»? — голос Дэнни вдруг приблизился. Видимо, он перевернулся лицом к телефону, который лежал рядом с ним на громкой связи. — Чтобы убедиться, что ты лег. Так хоть какие-то гарантии будут. А то ведь прострадаешь полночи какой-нибудь херней вместо сна…       Кайл, беспомощно уносимый потоком полнейшего смятения, тут же поспешил зацепиться за последнюю, самую безобидную, фразу, чтобы сменить русло разговора. И, с усилием возвращая себе дар речи, заметил:       — Знаешь, сейчас единственная «херня», которой я «страдаю»…       — Это — я? — сонно засмеялся Дэнни.       — Я хотел сказать «разговор с тобой», но, раз ты так самокритичен, то не буду спорить.       Кайл сполз с подоконника, слушая тихий низкий смех на том конце провода. Его охватывало беспокойство. Противные скользкие щупальца беспокойства, от которых было никуда не деться. «Что-то не так». Он снова посмотрел на часы. Но сонливости почти не ощущалось. Лицо болело от слишком частых и продолжительных тупых улыбок. Он прошелся по комнате, выключил свет, сел на кровать. Теперь к заветной фразе «Зайдешь?», которая последние несколько часов крутилась у него в голове, присоединилась фраза «Иди в кроватку». Живот опять свело.       — Мм, ну что, я тебя вразумил? — спросил Дэнни, снова отдалившись. Его дыхание тоже изменилось, и Кайл был готов поспорить, что белобрысый улегся на живот, обняв подушку. «Лечь спать, разговаривая с ним. Зная, что он тоже лежит в кровати. Словно мы с ним… нет. Дикая идейка». Воздух жег щеки и легкие. А в груди стало сладко и тягуче, словно туда залили мед. Сама эта идея, несмотря на ее дикость, излучала спокойствие и тепло. «Снова он зовет меня. Зовет к себе. Как тогда, в подъезде. Зачем? Он так спокойно дал мне уйти, зачем же сейчас… Нет! Не то! Мне, мне-то это зачем?!». Волнение тошнотой подступило к горлу.       — Нет. Ты спи, — заговорил он, слыша свой голос издалека. — А мне еще надо кое-что доделать…       — Ну вот, я же говорил…       — Да, да, и тут ты прав, — поспешно перебил его Кайл, чтобы не дать снова себя уболтать. — Я буду страдать херней вместо сна. А ты спи.       — Кайл? — вопросительно протянул блондин, и в его интонации мелькнула прежняя таинственная мягкость.       — Дэнни, — сдавленно проговорил парень в ответ. — Пока.       И повесил трубку.       Его трясло.              Сон охватил его только ближе к рассвету. Мысли, которых и без того было предостаточно, увеличились, как намокшая губка, заполнив все пространство в голове.       Остаток ночи пролетел в одну секунду.       С утра он не мог есть.       В школе все казалось фантастически инопланетным. Связь с реальностью была безнадежно разорвана. И Кайл насильно останавливал свою руку каждый раз, когда она вдруг начинала рисовать на тетрадных полях. При воспоминании о ночных разговорах, по спине бегали раздражающие мурашки.       «Что он со мной сделал?! Гребаный задрот! Все из-за него!». Холодок в животе. «Удалю его номер. Нет, добавлю в черный список. На теннисе даже здороваться не буду. Не надо мне этого. Он отравляет меня чем-то… Гадюка хренова. Пошел он… куда подальше… от меня…».              Он позвонил в дверь.       Волнение плясало в груди и отдавалось в ноги, делая колени невероятно слабыми. В подъезд он вошел вместе с какой-то женщиной, поэтому предупредить хозяина о прибытии заранее не удалось.       Но раздался щелчок, и дверь отворилась. Кайл вздрогнул.       В полумраке коридора стоял взъерошенный Дэнни, укутанный в плед. Он ничем не выдал своего изумления от внепланового визита.       — Кайл? — он посторонился, пропуская гостя в квартиру.       — Да, — парень вошел, быстро оглядываясь. «Тихо и темно. Значит, он один». — Ты спишь, что ли?       — Неа. У меня запланированное мероприятие, — отозвался белобрысый, запирая дверь.       — Ага, мероприятие… — но Кайл слишком нервничал, чтобы обрабатывать информацию, поэтому решил перейти сразу к сути. — Я по делу.       — По делу? — Дэнни вздернул брови и подсобрал плед, который практически волочился по полу.       — Да. Пойдем со мной, — выдохнул парень, не позволяя себе останавливать поток заготовленной речи. — С нами. У нас в компании хорошие ребята. Вовсе не пустышки, как ты говоришь. Ты и сам в этом убедишься. Развеешься, развлечешься. На жизнь хоть посмотришь. Может, и девушку себе там найдешь. У нас есть несколько знакомых девиц, ты вполне можешь им понравиться. Да и вообще, это лучше, чем в одиночестве сидеть. Ты же нормальный, вовсе не забитый какой-то. Зачем дома прятаться?..       Но, в ответ на эти изречения, Дэнни молча удалился на кухню. Кайл перевел дух, быстро скинул ботинки и, мысленно чертыхаясь, последовал за ним.       Блондин что-то химичил у кухонной тумбы. Бежевый плед, свисающий с его плеч наподобие плаща, закрывал Кайлу обзор, но парень и не горел желанием подходить ближе.       — То есть, — протянул белобрысый, услышав его шаги за спиной, — ты зовешь какого-то задрота позависать с главными крутышками района?       — Да забудь ты об этом! — парню не терпелось поскорее получить прямой ответ, поэтому концентрирование внимания именно на этой теме подействовало ему на нервы. — Задрот, не задрот — какая разница?! Я тебя зову, а не задрота.       — Хм, какой прогресс, — заметил Дэнни, что-то нарезая. — Я рад, если ты теперь так считаешь, но все-таки мне непонятно. Почему ты вдруг решил меня позвать?       Он оглянулся через плечо, и у Кайла перехватило дыхание.       — Я… просто подумал… — вырвалось у него само собой, но он закусил язык. Иначе он мог выдать и все остальное. Мысли, с которыми он не расставался с самого утра. «Я просто подумал, что мне интересно с тобой. И что я хотел бы общаться и дальше. Но я не понимаю, что между нами происходит. Не понимаю, что происходит со мной. Я чувствую себя очень странно. Особенно, когда я с тобой. Поэтому мы должны общаться как-то по-другому, а не так, как вчера. Поэтому ты и должен пойти со мной. Чтобы стать моим другом. Нормальным другом. Тогда все встанет на свои места. И я успокоюсь».       Не дождавшись вразумительного ответа, Дэнни вернулся к своему занятию, стуча ножом по разделочной доске. Возникшее чувство брошенности и смятения заставило Кайла вновь закрыть душу на замок и прибегнуть к помощи разума.       — Я хочу, чтобы ты изменил свое мнение насчет того, как я провожу время, — на одном дыхании заявил он, вернувшись к своей первоначальной позиции. — Может, ты убедишься, что изнутри все совсем иначе, и тебе даже понравится. Ты ведь никогда этого не пробовал. А вдруг ты сам себя не знаешь? Вдруг внезапно окажешься компанейским парнем?..       Руки Дэнни остановились. Он чуть повернул голову, наблюдая за собеседником краем глаза.       — Кайл, — произнес он. — Спасибо. Правда. За то, что зовешь. Но я не пойду. Не мое это, понимаешь? Не мое.       Такой категорический отказ поразил грудь Кайла огненным копьем, и парень болезненно стиснул зубы. «Черт, надо было сказать правду! На правду он бы среагировал иначе, это бы его убедило!.. Нет, он ведь мог бы неправильно меня понять. Мало ли, чего бы я там наговорил от волнения… Но что, блин, мне теперь делать?!».       В любом случае, менять тактику и выкладывать истину было уже поздно. Получилось бы ужасно коряво и нелепо, словно он во что бы то ни стало пытается найти себе оправдание. Теперь у него оставалось два варианта: либо гнуть свою линию дальше, либо признать поражение и уйти. Но он потратил слишком много сил, чтобы решиться прийти сюда, поэтому уже не мог сдаться так просто.       Кайл до сих пор не знал, какие методы воздействия применимы к этому человеку, но все же предпринял попытку взять его на слабо.       — «Не твое», говоришь? Неужели ты и правда так ограничен? Боишься даже попробовать что-то новое…       Блондин положил нож и обернулся.       — Как занятно слышать это от тебя. Или же, ты сам не такой? Не ограничен, не боишься нырять в неизвестность? А, точно, ты ведь что-то такое мне и говорил, — он нахмурился, будто бы задумавшись. — «Покорять мир, собирать впечатления, творить глупости…». Да, ограниченный человек наверняка бы такого не сказал.       Кайл почувствовал вызов в этих словах, но его гордость была слишком подавлена отказом, чтобы позволить ему прислушаться к здравому смыслу. Нестерпимое желание убедиться в своем превосходстве и восстановить утраченное достоинство вынудило его поддаться на очевидную провокацию.       — Да! — заявил он. — Так и есть. Я открыт новому. А как иначе? Иначе мы протухнем раньше срока! Поэтому мне и обидно, что ты так замкнут и боишься выйти за пределы своего мирка, когда вокруг столько всего, и…       Тут Дэнни развернулся, одним своим взглядом оборвав собеседника на полуслове.       — Хм. Я тебя понял, — в его серых глазах блеснули нетипичные для него искорки. — Получается, согласно твоей позиции, если бы я, скажем, предложил тебе поучаствовать в моем запланированном мероприятии, то ты бы согласился? Ну, раз ты такой деятель-активист, за любой движ и все дела…       Ледяной озноб уколол Кайла в живот и растекся по телу мерзкими потоками отчаяния. «Сука. И как я сразу не догадался, к чему он клонит?! Я же все понимал, просто ослабил бдительность… лишь бы выпендриться. Вот же идиот…». Теперь он был загнан в угол. Обезоружен, обездвижен, обезврежен.       Отказаться от этого предложения — означало отказаться от своей позиции и, как следствие, ударить в грязь лицом. «А если все-таки согласиться…». Новая волна горячей паники, от которой загорелись щеки. «То есть… это значит… остаться тут, с ним…». Сердце подпрыгнуло и застучало где-то в горле. «Остаться. С ним. Вдвоем». Сожаления вчерашнего вечера и ночи ожили и встревоженно затрепетали. «Я все-таки пришел к нему. Колебался, боялся, злился, но пришел. И… я вовсе не хочу уходить. Но…». Глаза Дэнни озорно улыбались. «Жуть какая. Нет! Это ведь он должен был пойти со мной! И какого хрена все вышло наоборот?.. Жопа, полная жопа. И что теперь мне остается? Откажусь — буду трусом. Соглашусь — буду слабаком, неспособным отстаивать свою позицию. Все очень плохо, что бы я ни выбрал…».       Но балансирующие чаши весов в конечном итоге нашли свои окончательные положения и остановились.       — Думаешь, я испугаюсь какой-то задротской вечеринки? — с наигранной непринужденностью усмехнулся Кайл, параллельно пытаясь оправдать себя в своих же глазах. — Пусть я и считаю все это пустой тратой времени, но, так и быть, гляну, что это за «мероприятие» у тебя такое. Хуже-то мне не будет. Наоборот, просвещусь, скажем так.       Дэнни хмыкнул и скрестил руки на груди, на его лице появилось подобие улыбки. «Он что, радуется, гад? Типа, его взяла? Ну нет уж, хрен тебе!».       — Но потом ты будешь должен пойти со мной, — парировал Кайл, считая это заявление абсолютно блестящим ходом.       Блондин молчал, его выражение застыло в нечитаемой маске. И, подумав, глубокомысленно моргнул.       — А вот этого я не обещаю. Может, конечно, я и вдохновлюсь твоим примером мужественности, но… — он пожал плечами и невинно вскинул светлые брови. — Я ведь так ограничен. Мне все это сложно. Поэтому, не факт, что я решусь принять твое предложение. Так что… — он взглянул себе под ноги. — Как видишь, сделка с самого начала не особо честная. Поэтому, лучше откажись.       — Нет, — сходу выпалил Кайл. И обмер. Спрятал глаза, пока блондин не поднял голову. «Да о какой сделке речь?! Я ведь просто хочу… Нет, я пришел не за этим. Я пришел, чтобы вытащить его из задротского стремного мирка. Чтобы мы могли нормально общаться, как адекватные люди. Так, как я привык. Но он упорно не хочет идти со мной. Значит, мне надо уйти. Нельзя оставаться. Не за чем…».       — Да и насрать. Не хочешь — не надо, — буркнул он. — Это на твоей совести, в конце концов. Если тебя устраивает быть трусливым отшельником — пожалуйста, на здоровье, — выдохнул, набрал воздуха в дрожащие легкие. — А я сказал, что согласен, значит я согласен, и я останусь.       Он посмотрел прямо в равнодушные глаза оппонента, готовясь выстоять под натиском его взгляда. Но черное пространство чуть расширенных зрачков не атаковало. Наоборот, оно всасывало в себя. Притягивало, поглощало. Голова закружилась, сердце барабанило. «Я докажу ему, что моя позиция тверда. Что я не трус какой-то. А если я уйду, то мне придется жить с чувством своей паршивости… и сожаления. Так ведь? Я поэтому не хочу уходить?..».       Дэнни медленно подошел, остановился в полуметре. Его лицо было пропитано прежней мягкостью, как и вчера, когда он спрашивал заветное: «Зайдешь?». Он протянул руку и прикоснулся кончиками пальцев к молнии куртки Кайла.       — Хорошо. Тогда снимай, — проговорил блондин спокойным хозяйским тоном, и бедра Кайла похолодели. — Я повешу. А ты мой руки. И приходи.       Кайл с трудом отдавал себе отчет в том, что делает. Но надеялся, что руководствуется верными доводами.       «Я ведь все сказал правильно. Нам обоим хочется общаться, и вчерашний вечер — тому подтверждение. Значит, у нас все-таки есть что-то общее. Осталось только понять, что именно. Я — не задрот, значит, дело в нем. Может, он на самом деле такой же, как я, просто еще не осознал этого. Надо вытянуть его на гулянку, растрясти, узнать получше, в непринужденной обстановке. Так? Так. До этого момента все верно. А потом он начал права качать. И… Черт, он ведь тоже неплохо умеет читать людей. Надавил на мое эго, и я даже не успел себя остановить… Теперь-то я это понимаю. Вот хитрый говнюк! Вынудил меня согласиться! Или… или он не вынуждал?..».       Кайл выключил воду, вытер руки о ближайшее полотенце и взглянул на свое отражение в зеркале. Синие глаза были больше, чем обычно, взгляд слегка остекленел, на щеках красовался нездоровый румянец. «Что за?.. Твою ж мать. Дело ведь не в этом. Я просто тупо хотел остаться. Потому что не мог пережить того, что так и не зашел к нему вчера, когда он звал… Стоп». Он раскраснелся еще сильнее. «Нет. Как я мог этого хотеть? Нет и нет! Да, сейчас я уступил ему. Но лишь для того, чтобы выиграть себе еще один шанс настоять на своем. Я смогу его убедить. Смогу». Он причесал рукой вздыбленные курчавые волосы, которые никак не хотели нормально лежать, и вздохнул. «Все, надо взять себя в руки. Зачем так нервничать?..».       На кухне уже никого не было. Живот скрутило. И Кайл, преодолевая волнение, мужественно направился к комнате блондина.              Шторы были задернуты. Работал телевизор — единственный источник света. Дэнни в своем плаще сидел на кровати с пультом в руке. Он повернул голову к гостю.       — Иди сюда, — и заполз на кровать, оставив место ближе ко входу свободным.       Хотя хозяйское лежбище было достаточно просторным, такое неоднозначное предложение ввергло Кайла в пугливый ступор.       — Так а… что за мероприятие?.. — наконец, решился выяснить он, боясь подключать свою расшумевшуюся фантазию.       — Да я кинцо собирался смотреть, — пояснил блондин, и беспокойство Кайла слега поубавилось. — А тут ты пришел. Очень вовремя, кстати, потом я мог бы тебя не услышать. Так что, раз все таким чудесным образом совпало, покажу тебе «НЛК». Чтобы ты перестал говорить про него «эта твоя игра»… Давай, залезай. Там какао твое. Ты ведь пьешь молоко?       Пребывая в легком замешательстве от этого потока новостей, Кайл покосился на тумбочку возле кровати. На ней красовалась та же белая университетская чашка, в которую ему наливали странный чай вчера. «Он специально? Или у них просто дефицит посуды?..».       — Да, пью, — пробормотал Кайл и медленно двинулся вперед, как в тумане. Присел на край кровати и сфокусировал плывущий взгляд на белеющем пятне чашки, словно она была единственным связующим звеном между ним и реальностью.       — Там что, тоже снотворное?.. — попытался пошутить он, чувствуя, как его беспощадно затягивает в дурманящую трясину неловкости. «Что-то не так». Сил держать осанку больше не оставалось, и он облокотился на колени, чуть сгорбившись. Но и ощущение опоры ему ничем не помогло. «Кино. Какао. Кровать. Нет. Слишком странно. А меня ждут Стил и ребята… Что же я за придурок?! Надо было забить на свое сраное эго и сразу уйти…».       Но тут мир в буквальном смысле потемнел — что-то большое и мягкое накрыло его с головой. Парень вздрогнул, от неожиданности решив, что небеса вняли его мольбам и обрушили на него потолок, дабы окончить его страдания. Но, уже через секунду, он все же признал в прилетевшем на него объекте безобидный белый плед.       Голова пошла кругом. Разбушевавшееся чувство стеснения и растерянности накатило на него гигантским угнетающим снежным комом. Кайл изможденно склонился вперед и спрятал лицо в домике ладоней, надеясь просто раствориться и исчезнуть, как во сне. «Что же я делаю?..».       Откуда-то из недр небытия до него донесся низкий знакомый голос:       — Нет, не снотворное. Там плоды теобромы.       «Чего?..». Происходящее все сильнее напоминало сон обдолбанного художника-абстракциониста, и Кайлу вдруг стало смешно.       — И что это за поебень? — выдохнул он в свои руки.       — Эту поебень еще называют «пищей богов». Так тебе больше нравится?       — Точно наркота какая-то… — пробормотал Кайл себе под нос.       — Чего? — голос приблизился.       — Название, говорю, как у колес… — парень выпрямился и повернул голову в сторону голоса, выглянув из-под своего капюшона. И обмер — два темно-серых огонька горели прямо перед его лицом.       — Ну, на самом деле, тебе бы нечто подобное не помешало, — заметил Дэнни, разглядывая растерянного собеседника. — А то совсем какой-то убитый. Ты в порядке?       Реальность начала приобретать все более четкие очертания, как картинка в настроенном фотоаппарате. Кайл так же сидел на краю кровати, с пледом на голове, и Дэнни был тут, рядом. И, судя по всему, его волновала перемена состояния гостя. Сердце забарабанило, наполняя тело новой порцией тревоги. Кайл боялся облизнуть пересохшие губы. Ему стало стыдно за свое неадекватное поведение — он и сам не ожидал, что сможет настолько выпустить себя из-под контроля. Где-то в подсознании он понимал, в чем дело. И от этой догадки пульс неприятно застучал у него на шее.       — Не, все нормально, — он попытался принять непринужденный вид и отвернулся, кивнув на чашку. — Так что там, в какао, говоришь? Какие-то плоды?       Дэнни внимательно оглядел его и, явно довольный вернувшемуся к гостю равновесию, отозвался:       — Ага. Какао-бобы.       Кайл озадаченно нахмурился.       — Это понятно. Но ты сказал какое-то слово. Как-то… бо… или бро… что-то там, я не знаю. Пища богов…       — Я сказал «теоброма», — терпеливо объяснил блондин. — Переводится как «пища богов». И, вынужден тебя огорчить, это не наркота, а греческое название шоколадного дерева. А плоды шоколадного дерева…       — Это какао-бобы, — закончил парень, хмурясь еще сильнее. И умолк. К нему закралось смутное подозрение, что его снова очень тонко развели. — То есть, ты так мудрено сообщил мне, что в твоем какао — какао-бобы?..       Он требовательно обернулся к оппоненту.       — Ну да, — невинно кивнул блондин. Его губы дрогнули — он пытался сдержать улыбку. «Вот же сучара! Я и без того нервничаю, а он, говнюк, только все усугубляет своими дебильными приколами!».       — Опять ты за свое? — вслух возмутился Кайл, позволив себе выпустить часть скопившегося негодования наружу, чтобы не взорваться. — Шутник хренов, тоже мне! Задротище. Нет — ботанище! Во всех смыслах этого слова. Плоды говнобромы, блин…       Но Дэнни, в ответ на эти пылкие изречения, только рассмеялся.       — Говноброма!       Кайл покосился на него из-под свисавшего с головы пледа. Но, помимо раздражения, в нем завибрировало знакомое, но до сих пор непонятное ему тепло. «Странно. Вроде бы, он бесит меня. Но… мне тоже хочется улыбаться. Со мной что-то не так. И я об этом знаю. Давно знаю. Со вчерашнего вечера. Поэтому я и не должен был к нему приходить. Потому что… он…». Мысли оборвались.       Перед ним снова был прежний Дэнни. Тот самый Дэнни, которого ему довелось узнать. С которым они нашли общий язык в подъезде. С которым разговаривали ночью и потеряли счет времени. Смеющийся, легкий и светлый. Открытый. И простой. Настолько простой, что порой кажется ненормальным. «И все-таки ему очень идет улыбаться. Он ведь такой…». Щеки кольнули, и Кайл смущенно отвернулся. «Какой?.. Симпатичный?.. Нет, ну я ведь не слепой, так? Я просто вижу, что он симпатичный, и не более того…».       Но, пока Кайл пребывал в задумчивости, блондин скрылся из его поля зрения и оказался у него за спиной. И вдруг стянул с головы гостя импровизированный капюшон. Парень очнулся, но тут же окаменел, сосредоточив все встревоженное внимание позади себя.       — Надо все-таки привести тебя в порядок, — сообщил Дэнни, расправляя неровные складки ткани на его плечах. — Это — дресс-код на задротскую вечеринку, как ты уже мог догадаться. Грамотно смотреть кино — целое искусство, — руки блондина уверенно двинулись дальше, к груди Кайла, запахивая плед и бережно укутывая его. — Я тебя научу…       Этот неожиданный акт заботы, ощущение спиной чужого тепла и близость шелковистого низкого голоса окончательно затуманили разум Кайла. Что-то внутри дернуло его, и он бездумно схватил Дэнни за запястье. Бег сердца развил такую скорость, что в груди стало горячо.       — Дэнни, — сдавленно прошептал он, вперив невидящий взгляд в стену. — Мы с тобой… типа… друзья?       Блондин умолк, не ожидав подобного вопроса.       — Хм. Ну… наверно, — задумчиво заговорил он, обжигая шею парня жаром своего дыхания. — Не знаю. Если подумать, с врагами или неприятелями я кино не смотрю. С левыми знакомыми — тоже. Так что… наверно, да.       Это емкое объяснение вполне устроило Кайла, и он отрешенно кивнул. «Доказательство от противного, значит. Что ж, ладно. Пусть так. Пусть так, чем…». Но тут он опустил взгляд и заметил, что все еще прижимает к своей груди руку Дэнни. Длинные прохладные пальцы слегка холодили его грудную клетку через тонкую ткань футболки, и к Кайлу вернулась ясность мыслей. «Черт! Какого хрена?..». Решившись, он разжал пальцы и моментально опустил руки на свои колени, сжав кулаки и окаменев, чтобы снова ненароком не коснуться блондина. Сердце испуганно постукивало. «Друзья, блин! Как можно стать друзьями за такой короткий срок? О чем он думал?! Нет… о чем думал я?..».       Словно почувствовав его напряжение, Дэнни отпрянул и притих за спиной парня. Стало неожиданно холодно и одиноко, будто некая незаметно возникшая между ними связь вдруг так же незаметно обрубилась.       — Кайл. Я хотел тебя кое о чем попросить, — крайне серьезно заговорил блондин.       Петля неизвестности обвила Кайла и с каждой секундой затягивалась все сильнее, отравляя его тело леденящим ядом тревоги. Он крепко зажмурился, выдохнул — и решился. Уперся в кровать, продвинулся глубже, подтянул к себе ноги и развернулся к собеседнику, готовый к чему угодно — от новой задротской шутейки до ядерной войны.       — О чем? — почти шепотом спросил Кайл, чтобы дрожь голоса не выдала его волнения.       Дэнни задумчиво смотрел сквозь покрывало, покусывая нижнюю губу.       — Я не знаю, как об этом следует сказать… Но, раз уж мы друзья, то можем говорить напрямую. Так ведь? — его решительный взгляд обжег парня и заставил нервничать еще сильнее. «Да что же?! Чего он тянет?! Он что, догадался?.. Или?..». Тревожные мурашки забегали по телу, желудок свело. Но Кайл согласно закивал, с нетерпением выжидая кульминации.       Тогда Дэнни развернулся к нему, облизнул губы, едва заметно волнуясь.       — Кайл. Пожалуйста. Не надевай свои маски, когда общаешься со мной.       У парня отвисла челюсть. Он шокировано разглядывал тонкие черты собеседника, не зная, как его понимать — эта просьба не вписывалась ни в один черновик его догадок.       — Просто я заметил, что все наши разговоры начинаются с твоего маскарада, — тихо продолжил блондин и опустил глаза. — Ты все время что-то играешь. То — учтивость, то — уверенность, то — крутость, безразличие и так далее, в зависимости от того, что тебе нужно. Вот даже сегодня… Ты хоть одно слово сказал искренне?       Щеки Кайла горели. Он нервно заломил пальцы. Сердце неприятно стучало где-то в горле. Он чувствовал себя загнанным в угол, прижатым к стенке. И, если он начнет обороняться с помощью своего главного оружия, это лишь усугубит ситуацию — он и до слов блондина уже понял, что с этим человеком его уловки не прокатывают. Сопротивление бесполезно. Остается лишь одно — сдаться. Сдаться и дать задроту то, что он хочет. «Сказать правду… как я и собирался в самом начале».       — Сказал я, — пробормотал он, нахмурившись и глядя на свои руки. — Я сказал, что хочу, чтобы ты пошел со мной. Это было искренне.       — Я знаю, — вдруг заявил Дэнни. — Это — да. Но не причины. Почему ты хотел этого на самом деле?       Реальность пошатнулась, и от беспомощности захотелось плакать. Кайл наклонил голову, нырнув подбородком в плед, и обхватил себя руками. Его знобило. Но близость тотального поражения вдруг показалась ему даже заманчивой. Она обещала завершение переживаний и покой. «Сказать бы уже… и все. И все будет позади».       — А ты догадайся, блин, — буркнул он и вцепился в плед. — Ты же умный, — но сил ждать ответа уже не оставалось. — Может, потому, что для друзей это нормально — хотеть видеться и проводить время вместе, нет?       — Вот как? — с легким удивлением протянул Дэнни, задумчиво улыбнувшись. Но потом, видимо, решил, что этой информации ему все-таки недостаточно. — Ладно. С этим разобрались. А почему ты согласился остаться?       — Да по той же причине. Не тупи, — огрызнулся парень, сгорая от смущения и пытаясь спрятаться, кутаясь глубже в плед. — Сам ведь все знаешь, зачем этот допрос?       — Но я не знаю твоих истинных мотивов. Ты ведь мне много чего наговорил, когда пришел. Про пользу гулянок, про мою ограниченность, про твою супер-открытость… Столько слов, столько усилий, а правды в них нет. И толку от них тоже нет. А я хочу показать тебе, как это просто. Когда тебе не нужно врать и лезть из кожи вон, пытаясь под кого-то подстроиться, а можно просто сказать все так, как оно есть. Понимаешь?       Размеренный и ровный проповеднический тон блондина вселял противоречивое спокойствие, но Кайл все равно был готов взорваться от распирающих его эмоций. Мысли, которые он пытался запрятать в глубину своей души даже от самого себя, теперь взбудоражились и неукротимо рвались наружу.       — Да не умею я так! — прорычал он, уже не управляя словами, но все еще пытаясь сдержать просящиеся вслед за ними слезы. — Для меня это нихрена не просто, я так не могу! Не умею я без масок! Без них я — ничто! Ничтожество. Никчемное, бестолковое. Я — трус, Дэнни. Трус и неудачник. У меня нихрена не получается. Только так я могу добиться хоть чего-то. Оно работает! Не знаю, почему с тобой не работает, но обычно все работает! Я не знаю, не знаю, не понимаю, что не так в этот раз… — его начало трясти от подступающих немых рыданий. — Как я могу снять маски? Если я не играю, то не знаю, что мне делать. Не знаю. И… превращаюсь в неуверенного невротика… и двух слов связать не могу… Потому что я такой и есть. Неуверенный невротик… и я не понимаю… зачем ты просишь меня снять маски… ведь под ними все то, что я так ненавижу…       Слезы заволокли обзор и побежали по щекам двумя горячими ручьями. Картинка размылась. Это был конец. Тотальный провал.       — Я ненавижу это… я так жалок… я…       Но тут его тело перестало дрожать. Стало очень тепло, почти горячо. На спине, сквозь плед, он почувствовал чужую руку. Другая прохладная рука легла ему на шею, привлекая к себе. И он покорно подался вперед и опустил подбородок на худенькое плечо, оказавшееся прямо перед его лицом.       — Прости, — прошептал Дэнни ему на ухо. Кайл прикрыл глаза, выгнав из них порцию слез. Стало легче. Буря уходила. — Я говорил тебе про это вчера. Про бегство от своего отражения.       — Зеркало… — устало отозвался Кайл, прижимаясь грудью к груди блондина. Руки бессильно повисли и лежали где-то на коленях. — Я не хотел в него смотреть.       — Лучше сейчас, чем потом. Можно прожить не свою жизнь и опомниться только тогда, когда уже изменить что-либо будет поздно. Знаю, что это больно. Но оно к лучшему, поверь.       — Тебе-то что? Это всего лишь моя сраная жизнь, — Кайл повернул голову и прислонился к его плечу щекой. На душе становилось все спокойнее. Он даже начал осознавать, что находится в объятиях Дэнни, но что-либо предпринимать для борьбы с этим обстоятельством ему не хотелось.       — Потому что в тебе много хорошего, Кайл, — Дэнни вздохнул, и парень ощутил этот вздох всем своим телом. — Но мои слова тут ничем не помогут. Ты должен сам себя увидеть. Себя целиком, а не только те негативные качества, которые ты себе приписываешь. Поэтому я и прошу тебя снять свои маски. Потому что со мной тебе не нужно притворяться. Ты ведь это и сам понял, я вижу твою фальшь насквозь. Так что, смысла в них нет. И, как мне кажется, так ты сможешь узнать себя настоящего. Если… хоть с кем-то сможешь говорить и делать то, что тебе хочется на самом деле, а не то, что «нужно» или «выгодно»… Это только моя теория, но, может, она и сработает. Как ты думаешь?       — Мне так странно это слышать… — признался Кайл, все еще не осмеливаясь обнять друга в ответ, пребывая в легком шоке от всей этой взвалившейся на него ситуации. — Я понимаю ход твоих мыслей. Все это звучит круто и здраво. Но… мне все еще непонятно одно: нахрена это тебе?       — Ищешь мою личную выгоду? — хмыкнул блондин. — Да нет ее вовсе. Ну, если не считать того, что в конце терапии я выпишу тебе огромный счет за мои авторские психологические тренинги…       Кайл засмеялся в плечо Дэнни. Боль и слезы окончательно ушли. Готовый вернуться в реальность, он поднял голову. И обмер. Серые глаза блестели ласковой улыбкой в полумраке комнаты, так близко, что одно маленькое смелое движение могло бы повернуть ход истории в совсем иное русло. Воздух стал горяч, по телу прошлась пугливая дрожь. «Вот сейчас. Сейчас. Нужный момент. Но…». Но он не мог даже шевельнуть рукой, погрязшей где-то в недрах пледа. А Дэнни вдруг выпустил его из объятий и умиленно заулыбался, склонив голову.       — А если серьезно… Все так, как ты и сказал. Для друзей это нормально — хотеть общаться… А мне просто нравится болтать с тобой. С тем тобой, который появляется, когда маски кончаются. И я хочу делать это и дальше. Без лицемерия и фальши. Вот и все.       — Да уж, сомнительное удовольствие ты себе избрал… — сконфуженно заметил Кайл и отстранился, спрятав взгляд и вытирая влажные щеки. — Я, конечно, могу не надевать маски, но… я ведь тогда буду совсем отстойным. Рассеянный, неловкий, неуверенный…       — Скажу тебе один секрет, — Дэнни взялся за свой плед, который уже давно сполз и обвивал его талию, и закинул его обратно себе на плечи. — Мне неважно, будет ли дрожать у тебя голос от волнения, часто ли ты будешь тупить или сколько еще раз ты забудешь у меня свои вещи. Это все для меня не проблема.       Упоминание заветной фразы вызвало у Кайла теплый болезненный отклик в душе. Он разглядывал лицо нового друга, пропитанное добротой и искренним желанием помочь. «Он обнял меня, когда я заплакал. Так просто и так естественно. Даже не подумал, что я могу оттолкнуть его, смутиться, разозлиться… Он не сомневался. Просто сделал то, что посчитал нужным. Или… он знал, что я не оттолкну? Знал, что в тот момент мне было нужно именно это?». И тут ему стало совсем стыдно.       — Прости, — тихо пробормотал Кайл и посмотрел на свои руки, покоящиеся в складках пледа.       — За что? — всерьез удивился Дэнни.       — Ну как?.. За все. Я вел себя некрасиво, — щеки похолодели от стеснения. — И задротом тебя называл. И ебаньком…       — И пиздюком, — вдруг увлеченно добавил блондин.       — Что? Когда?..       — Ну, вчера ночью.       — Да?.. Ну ладно. И за это прости.       — А еще ты назвал мое какао плодами поебени, — с наигранной обидой прищурился Дэнни, явно войдя во вкус, и Кайл снова невольно засмеялся. Чувство вины испарялось, даже дышать стало легче.       — Блин, а какао я не хотел обидеть… — ухмыльнулся он, заражаясь весельем блондина.       — Вот ты говнюха, — возмущенно заметил Дэнни, вскинув светлые брови. — Ладно-ладно, я запомню, как ты дорожишь нашей дружбой.       Но, при этом напоминании об эволюции их взаимоотношений, Кайл почувствовал, что неприятный осадок от произошедшего у него все же остался.       — И еще… за мою эмоциональность тоже прости, — пристыженно попросил он, надеясь, что ему не придется уточнять. Раньше он никогда не позволял себе рыдать прилюдно, поэтому осознание этого факта крайне угнетало его.       — Кайл. За это вообще извиняться не нужно, — твердо заявил Дэнни, тронутый его словами. — А все остальное… Я не в обиде. Это не самое худшее, что со мной случалось, уж поверь. К тому же, я ведь на самом деле задрот. Ну, и ебанько, в какой-то мере, тоже…       — Ну да, есть немного, — с невинной улыбкой признался Кайл.       Блондин смерил его суровым взглядом, но потом тоже захихикал, оценив шутку.       Сердце постукивало быстро и звонко. «Странный он, все же. Держался так сухо и отстраненно. Но, стоило поговорить с ним, и он раскрылся. Теперь шутит все, кривляется, болтает… И ведь у него это — не маска. Я это чувствую. Он не притворяется. Просто будто бы позволяет узнавать себя постепенно, порционно… Может, поэтому я и не смог его так просто прочитать? Мы были чужими, и он не церемонился со мной. Я был груб, и он хамил в ответ. Но теперь… Теперь все как-то иначе. Совсем иначе. Но что же изменилось? Что произошло? Черт, он же обнимал меня…». К лицу прилила краска, а в груди вдруг стало холодно. Воспоминания о тех недолгих теплых минутках, когда их сердца были так близко друг к другу, вызвали трепет и примешанную к нему обиду. Тогда, расчувствовавшись, Кайл был настолько не в себе, что даже не сумел полноценно распробовать эти ощущения. И теперь в его памяти остался лишь сухой удручающий факт того, что он умудрился побывать в объятиях Дэнни. И больше ничего. «Отстой. Полный отстой. Даже тут налажал…».       — Так, на чем мы остановились? — вернул его в реальность требовательный голос блондина. — А, точно. Я обучал тебя правилам задротских вечеринок, да? С костюмом мы разобрались. Теперь — следующее. Смотри.       Он развернулся, взял лежащую позади себя подушку и поставил ее, прислонив к спинке кровати. Затем подобрался к своему сооружению поближе и уселся, привалившись к подушке спиной.       — Вот так, — с видом знатока заключил он. — Качественное лежбище — гарантия качественного погружения. Теперь ты.       — Какая интересная терминология, — заметил Кайл и, под пристальным наблюдением профессионального задрота, сотворил то же самое со второй подушкой. Сам он никогда не устраивал подобных мероприятий: в кино они ходили редко, а телевизор он смотрел только мимоходом на кухне, поэтому такие грандиозные приготовления казались ему странными и даже нелепыми. Но, тем не менее, парень послушно устроился в той же позе, что и его учитель.       — Ну вот, хоть на человека стал похож, — с довольством сказал Дэнни, оценив результат трудов ученика.       — Ну спасибо, — отозвался Кайл, несколько смущенный. «Что же это получается? Я лежу на кровати с этим… Дэнни. Ну, почти лежу. В пледе. И так близко… И свет выключен…». Правая щека начала гореть от ощущения взгляда блондина, а в животе заерзало волнение.       — Попробуй какао. Оно, наверно, уже совсем остыло, — посоветовал Дэнни. Кайл был рад сконцентрировать свое внимание на чем-то другом, кроме своей позы и близости другого парня.       — Ага, — он развернулся к тумбочке. — Как там оно?.. Бор…       — Теоброма, — подсказал блондин.       — Да. Точно. Теоброма.       Кайл взял еще теплую чашку и вдохнул шоколадный аромат.       — Пахнет шикарно. Ты что, сам его варил?       — Ну да. Это настоящее какао. Так вкуснее, чем просто готовую смесь молоком заливать.       — Ага. Мне мама тоже иногда варила… — но он запнулся. «Раньше. Когда я еще бывал дома…». И, пытаясь прогнать так некстати всплывшие из глубин растревоженного подсознания мысли, решил сменить их направление. — Но ты правильно делаешь, что заморачиваешься. Оно того стоит.       — Стоит, — согласился блондин. — Но это не так уж и сложно. Главное, чтобы оно не убежало. А то потом плиту отмывать… тот еще геморрой. Ну и процеживать его тоже лениво. Но приходится. Ненавижу пенку.       — Фу, я тоже, — понимающе хмыкнул Кайл и сделал глоток. Теплая сладость напитка тут же приятно растеклась по его телу. Он не смог остановиться и залпом выпил половину чашки. И заметил краем глаза, что Дэнни поставил на кровать между ними тарелку с нарезанными на небольшие кусочки сэндвичами. «Теперь ясно, что он там шинковал на кухне».       — А ты основательно так подготовился к своему мероприятию, — не без восхищения проронил Кайл.       — Да, я всегда делаю много запасов, когда намечается просмотр. Чтобы не бегать на кухню по десять раз. У меня тут еще есть, — он кивнул на тумбочку со своей стороны, но вдруг его взгляд сделался внимательным и обеспокоенным. — А ты, может, чего посерьезнее хочешь? У нас есть еда и сытнее.       — Нет, спасибо, этого хватит, — соврал парень. Он практически ничего не ел из-за беспокойства, мучившего его целый день, поэтому подачка блондина оказалась очень кстати.       — Ну ладно. Тогда попробуй. А то вдруг не понравится.       Кайл взял мини-сэндвич, быстро просканировал его взглядом и положил в рот. Поджаренный в тостере хлеб, сыр, ветчина, салат и какой-то соус, похожий на майонез.       — Класс, — выдохнул он, пережевывая. «Наверно, я просто голоден, поэтому оно и кажется таким вкусным».       — Хорошо, — довольно кивнул Дэнни. — Тогда кушай.       — Спасибо, — Кайл тут же взялся за следующий кусок, но вдруг отметил еще одну интересную деталь. — Слушай, а ты ведь делаешь успехи. По сравнению со вчерашним днем, прогресс очевиден. Как там это у вас говорится? «Плюс сто к гостеприимству». Во.       Блондин засмеялся.       — Да, точно. Прокачиваюсь. Не без твоей помощи, кстати. Хм, а ты, значит, уже начал изучать задротский язык?       — Ну, мне же надо как-то тебя понимать, — отозвался Кайл, наблюдая, как Дэнни тянется за брошенным посередине кровати пультом. — А что ты собирался смотреть? Ну, до моего прихода?       — Да так, сериал хотел пересмотреть. Про зомби.       — Зомби? Не это твое «ЛФК»?       — «НЛК», дурак, — Дэнни снова захихикал. — Нет. Я мультифандомный.       — Чё?..       — Двойка тебе, ясно? Провалил ты тест по задротскому. А я возлагал на тебя такие надежды… — блондин вернулся в прежнее положение и взглянул на улыбающегося гостя. — Ну, как? Освоился?       Тут Кайл обнаружил, что ему в самом деле стало неожиданно легко. Мягкий плед обволакивал его, теплое какао и вкусные сэндвичи согревали изнутри. Окно в комнатке, судя по всему, было приоткрыто, и, благодаря свежести воздуха, температура организма сделалась просто идеальной. Он поерзал, углубляясь в подушку, и почувствовал полное умиротворение. Все это — тишина, полумрак и покой — контрастировали с его привычным образом жизни. Но он не дал противоречивым мыслям опутать свой успокоившийся разум страхом неизвестности. Он просто расслабился и позволил себе отключить голову. Мысли больше не были нужны. Они замолкли. Потому что теперь все было правильно.       — Угу, — удовлетворенно кивнул он. — Да, все круто. Запускай.       И Дэнни включил кино.       Минут через десять действие захватило Кайла. Он ел и пил, постепенно заполняя пустоту в желудке. И между тем заметил, что сам Дэнни ест очень неохотно, подолгу сидит с одним куском сэндвича, будто намеренно оставляя все остальное голодному скромному гостю. Эта невероятная мысль тронула парня, и он снова проникся молчаливой благодарностью к блондину.       Вскоре сэндвичи были съедены, а какао выпито. Дэнни убрал пустую посуду обратно на тумбочку и переместился в более лежачее положение. Кайл решил, что это хорошая идея, и тоже сполз пониже. И заметил на себе быстрый одобрительный взгляд блондина.       Он поражался, насколько легко и свободно чувствовал себя в чужом доме, рядом с этим почти чужим человеком. «А чужие ли мы друг другу? Я знаю его уже несколько лет, мы ведь часто пересекались на кортах и в раздевалке. И пусть мы нормально общаемся только эти два дня, но те часы, что мы провели вместе… Неужели этого достаточно?..».       Вскоре Кайл окончательно разморился и улегся, беря пример с профессионализма блондина. Время тянулось медленно и безмятежно, почти незаметно, да и кино оказалось куда интереснее, чем он предполагал.       Дэнни мерно дышал рядом с ним. Кайл покосился на него и отметил, что лежат они куда ближе, чем первоначально — их локти почти соприкасались. И вдруг он с волнением понял, что именно это и является единственным недостатком ситуации. Это маленькое «почти», эти несколько сантиметров. Тогда Кайл затаил дыхание и крайне осторожным, едва заметным движением сократил этот разрыв.       Тут Дэнни перекатился набок, не отводя взгляда от экрана. Его светлые ресницы лениво шевелились. Кайл ощутил на плече тепло его дыхания, и от этой близости у него защемило сердце. Неведомый голос опыта навевал на него тревожные мысли. «А ведь Джи частенько подбирается поближе, чтобы положить на меня голову. А что, если и он хочет…». Лицо начало гореть. «Нет, это, конечно, дичь полнейшая, но…».       Движимый странным желанием проверить эту нелепую догадку, Кайл поднял правую руку и закинул ее за голову, якобы просто сменив позу. На деле же он почувствовал себя охотником, расставившим хитроумные замаскированные ловушки, и приготовился выжидать добычу, затаив дыхание.       Дэнни краем глаза оценил обстановку. И понял все именно так, как и должен был понять. Мгновение — и его личико оказалось у Кайла на груди.       Парень перестал дышать. К нему прильнуло стройное теплое тело, которое вплотную облегал бежевый плед, четко повторяя все контуры, изгибы и формы…       Кайл зажмурился и тихо втянул тонкую струйку воздуха, чтобы совсем не задохнуться. «Какого?.. Серьезно? Это реально?!..». Но тяжесть с груди никуда не уходила, и он открыл глаза, убедившись в достоверности происходящего. Теперь ему стало страшно вспугнуть это хрупкое создание, словно в его руках свернулся дикий зверек, который может сбежать от любого неосторожного движения. Он очень осторожно повел свою руку обратно. «А вдруг он сам не осознает, что делает? И сейчас очнется, и уйдет. Это будет чертовски неловко…». Его рука замерла в воздухе, нервно подрагивая. А Дэнни вдруг зашевелился, так уверенно и непринужденно устраиваясь поудобнее, словно все происходило по написанному им сценарию.       Копна пшеничных волос оказалась прямо перед лицом Кайла. Парень почувствовал их приятный, еле уловимый запах. Не такой запах, как у девушек, более тяжелый, с оттенком мужского шампуня, но притягательный настолько, что Кайл прикрыл глаза и подался вперед, зарываясь в мягкие волосы носом. Он и не заметил, как его рука сама собой опустилась на плечо блондина.       Все его нутро встрепенулось, ожило. Остатками здравого смысла Кайл понимал, что грядет нечто опасное, разрушительное, новое, но даже инстинкт самосохранения не был способен его остановить. «Неважно. Все неважно. Он сам сказал делать то, что мне на самом деле хочется. И я воспользуюсь этой привилегией!».       Отбросив всякие сомнения, Кайл очень бережно провел кончиками пальцев по пушистым волосам Дэнни. Но яркости этих ощущений ему не хватило. Тогда он нырнул в его шевелюру пальцами, и по руке побежали мурашки. Что-то укололо его прямо в сердце, а затем — ниже пояса.       Вдруг Дэнни повернул голову, подставляя лицо под его пальцы. Кайл неровно выдохнул и провел рукой по щеке блондина, такой гладкой, словно у него еще не было нужды бриться. «Это… неправильно. Он же парень. Но… почему? Почему это неправильно, если я наконец что-то чувствую?». Кайл снова с трепетом погладил Дэнни по лицу. Но это показалось ему слишком пугающе-интимным, и он решил переключиться на нечто более безобидное.       Тогда Кайл взглянул на мальчишескую руку, покоящуюся на его груди, приподнимающуюся и опускающуюся вместе с его дыханием. Широкая ладонь, которая, как и низкий голос, на первый взгляд не соответствовала хрупкой внешности блондина. Длинные ухоженные пальцы, на которые Кайл уже успел залипнуть днем ранее. «Интересно, а каково это?..». Осознание доступности этой случайной мысли взволновало его пуще прежнего. Раз мальчишка так покорно лежит в его руках, значит, сейчас возможно все. И сейчас, именно сейчас, а не когда-то в другой раз, он может узнать ответ на свой вопрос.       Кайл затаил дыхание и взялся за руку Дэнни. Тот несильно сжал пальцы в ответ, и парня прошибла волна жара. Ощущение отдачи напомнило ему, что в его руках вовсе не игрушка, а другой человек, со своими мыслями и чувствами. «А ведь он мог отдернуть руку. Я об этом и не подумал… Но все же не отдернул. Стало быть, он не против?..».       Воодушевившись этой идеей, он начал завороженно перебирать пальцы парнишки, ловя себя все на тех же мыслях. «Не такие пальцы, как у девушек. Совсем не такие». Худее, грубее, мускулистее. И ногти короткие, и никакого маникюра. Ему было странно столкнуться с кем-то, настолько похожим на него самого. Разве когда-то он трогал мальчишек? Не в детстве, когда это было нормально, а теперь, когда он и его товарищи стали молодыми мужчинами? «Никого я не трогал… что явно было моим упущением». Он не понимал своего восторга от возможности делать это теперь. Гладить мальчишеские волосы, щупать мальчишеские руки. И чувствовать. Чувствовать так много…       Тут Дэнни запрокинул голову и заглянул ему в лицо своими серыми красноречивыми глазами. И где-то внутри Кайл почувствовал, что этот чрезмерно спокойный блондин давно его выбрал. Выбрал, словно знал, что, несмотря на различия, они смогут понять друг друга. «А ведь так может быть всегда. И вовсе не нужно тащить Дэнни в компанию. Я знаю, что ему там не место. Может, ему больше понравится проводить время вдвоем. Гулять где-нибудь, ходить в кино, сидеть в кафешках. Валяться вместе дома, как сейчас. Болтать о его этих странных вещах, о которых я ни с кем раньше не говорил. Его не отталкивают мои недостатки, хотя я практически выложил ему душу. И… с ним мне не нужно притворяться».       Кайл опустил руку на щеку Дэнни, мягко поглаживая его большим пальцем. Все было в порядке вещей. Понятно и правильно. И однозначно. «Все дело в этих умиротворенных глазах. Они успокаивают, усыпляют, вводят в транс, как и весь его мирок. В этом мире не нужно никуда бежать. Не страшно оставаться наедине со своими мыслями. Тут я смогу всегда находиться в сознании. С ним».