***
— По-твоему, оставить ее прямо на поверхности кухонного стола… было хорошей идеей? Эта сучка, конечно, заслужила всё, что ты сделал, но не жестоко ли по отношению к отпрыску? — пропищала девушка лет двадцати пяти, смотрясь в зеркало пассажирского сидения и намазюкивая свои перекаченные гиалуроновой кислотой губы помадой цвета собачьих фекалий. — Я выполнил свою часть, теперь пришло твоё время… Время — деньги, — монотонно процедил сквозь зубы русоволосый юноша, закидывая в бардачок автомобиля массивный пистолет чёрного цвета. — Ах да, ты прав, оставшаяся сумма в этом жёлтом конверте. Отличная работа, мистер Ким, — пролепетала особа женского пола и двинулась из машины в сторону собственного дома, осознав нежелание второго более говорить. По тому, как радостно она почапала на высоченных каблуках, можно было с лёгкостью определить, что результатом фифа в нарядном платье красного цвета была максимально довольна. Со стороны может показаться, что Ким Минсок — бревно в чувствах и эмоциях, тратит время лишь на работу и держит всё в себе. А ведь верно, он именно такой. Юноше через 4 года должен стукнуть третий десяток, а по лицу ему дашь максимум двадцать один. Если быть честной, то нашему главному герою это даже на руку, ведь чем милее и красивее мордашка, тем меньше могут заподозрить в причастности к преступному миру. И не удивительно, что он сторонился лишнего взаимодействия с обществом: несмотря на такое отличное от нынешней профессии образование — режиссёрское и журналистское, работа его заключалась в том, чтобы брать заказ, далее предоплату, выполнять как таковое «смертное поручение», получить остаток суммы и залечь на дно. Наверное, у тебя в голове, мой дорогой читатель, сложился стереотип о том, что наёмные убийцы не умеют общаться, ходят всегда в чёрном и занимаются только преступной деятельностью, верно? На этот раз всё в точности да наоборот. «Сюмин» (прозвище Кима) напротив благодаря знаниям журналистики прекрасно владел языком и мог уболтать любого. Можно легко сказать, что он ведет обычную жизнь, имеет обычный стиль в одежде и параллельно пишет статьи для прессы, а точнее для мужского журнала про бизнес. Ещё плюс недавно окончившего университет парня природа внешними данными не обделила: рост выше среднего, густые русые волосы не супер короткой длины, лисьи глаза миндалевидной формы, ярко-выраженный подбородок как у типичной корейской звезды; тонкие губы всегда принимают форму ухмылки, чем и привлекают внимание противоположного пола. Тело Кима далеко не худое, ибо он регулярно ходит в спортзал, для заданий ведь всегда нужно быть в форме. Словом не человек, а идеал. Казалось бы, что у такого человека может пойти не так, если он решил стать богом с пистолетом в руках? Эта ночь навеяла Минсоку кучу бредовых мыслей: он думал и о свадьбе, и о дипломной работе, и о ссоре с отцом. Время давно перепало за полночь, а Ким так и сидел на холодной скамейке в парке близ апартаментов, где он жил с его невестой и по совместительству будущей женой. В тот момент Сок терзал себя из-за увиденного менее часа назад: он винил во всём свои мягкотелость, неуверенность и безуспешность во всех делах. Его мучила совесть, хотя в тот момент был виноват даже не он, а она. Мысли прервал неожиданный звонок от красотки Номэн — невесты, которую юноша увидел в кафе в компании солидного мужчины, с которым та мило хохотала, крепко обнималась и позволяла лапать себя, где тот негодяй захочет. А женишку она твердила, что идёт с подругами на девичник. — Мин-Мин, — звонко захохотала та в трубку, что было вообще ни к селу, ни к городу, — я сегодня задержусь с девчонками, решила всё-таки остаться с ночёвкой, ибо нужно… углубиться… максимально углубиться в один очень узкий… то есть сложный… вопрос, ты же не хочешь, чтобы Джису погрязла в проблемах? Хи-хи… Да мне же щекотно… — Чаги, что происходит? — разочарованно произнёс Ким, желая понять, где он допустил ошибку. — О чём ты, оппа? — продолжала хихикать та. — ДжиСу просто лезет обниматься. — Я всё видел, тебя и того хмыря, в ресторане час назад. Или ты хочешь сказать, что Джису поменяла пол за одну ночь?! — пропищал очкастый Минсок, которого в то время можно было назвать лишь «тряпочка». — Что такого есть у него, чего нет у меня?! Я же делал всё для наших отношений, а ты смеешь обжиматься с левым мужчиной за трое суток до нашей свадьбы, шутишь что ли?! Номэн сразу же изменилась как в лице, так и в голосе как только поняла, что «любимый» бойфренд всё узнал. — Ну, раз ты всё прочухал, значит, ты не настолько туп, каким мне казался. Ты — неуверенная в себе амёба — ещё спрашиваешь, что меня не устраивало? Не смеши, да с таким долбоящером как ты я бы даже за миллион долларов не трахнулась! Думал, я просто цветок для первой брачной ночи берегу? Наивный! Я бы скорее отравилась ядом, чем вышла бы за такого хлюпика замуж! Да ты не мужчина, а плаксивая девчонка, заслуживающая секса лишь со своей правой рукой! Всё, прощай, как гора с плеч!!! И всё, она сразу бросила трубку, оставив своего бывшего жениха в полнейшем недоумении и отчаянии. Ближайшие двое суток Ким Минсок не мог переварить тот факт, что его отношения были полным фуфлом, а свадьбе, слава богу, конец. Его близкий друг Чондэ предложил после произошедшего посетить так называемую Тёмную комнату, о которой можно узнать не каждому, посетить тем более; местечко, находящееся близко к центру Сеула, где жители могут провести беседу в слепую с незнакомым тебе человеком всего 1 час, не более. Посторонним высказываться проще раз в сто, да и друзей у нашего хлюпика толком не было. Поэтому, хоть и нехотя, Сюмин решил попробовать побеседовать с анонимом, тем более его многие хвалили. Минсок решил выбрать самое позднее время посещения данного заведения — с десяти до одиннадцати вечера, чтобы никто не знал о его пробах в таких сомнительных местах. Тёмная комната располагалась в пригороде Сонгнам, час езды до Сеула. Главный их девиз: «Конфиденциальность превыше всего». К тому же, местечко открылось не так давно и должно иметь хорошую репутацию, чтобы раскрутиться получше в жирнейших сливках общества, ведь одно посещение стоит больших денег. Почему должен быть спрос? Из-за новых ощущений. Чувство, когда ты говоришь с неизвестным человеком, нельзя передать словами. Перед тем, как войти в заветную комнату, Ким Минсок надел прозрачные бахилы, сильно понервничал, ибо подобное он пробует впервые. Сделав глубокий вдох, он открыл дверь и вошел в малюсенькую комнатушку. Он увидел лишь… ничего. Внутри была кромешная темнота, и лишь проблески света, которые так и сочились из-под щели между низом ткани и полом, подавали надежду Сюмину на положительный исход беседы. Когда он наконец расположился на одиноком стульчике, наступила минута молчания. Вскоре он заметил два торчащих носа обуви, которые находились по ту сторону шторки. Записываясь на разговор с незнакомым человеком, по желанию можно выбрать пол и возраст, но Минсоку в тот момент уж было всё равно, поэтому юноша распознал, что дорогие на вид туфли принадлежали явно человеку мужского пола. Молчание сильно затянулось. — Ну так, что? — неуверенно полушёпотом произнёс Ким, надеясь начать разговор не первым. — Может начнём или ты передумал говорить? — Ты, — резко послышался с той стороны грубый басистый мужской голос, чем даже напугал Сюмина, — нервничаешь? — Ну-ну… немного, — промямлила наша тряпочка, неловко поправляя очки с тёмно-синей оправой, — для меня это впервые… и я решил, что такая беседа сможет мне помочь. — Как ты узнал об этом месте? — медленно проговорил юноша, на вид выглядящий прямо как ровесник нашего главного героя. — Попасть сюда может не каждый, тебе, скорее всего, это известно. — Я не думаю, что нам стоит обсуждать моего друга… — Чондэ рассказывал, что ты тот ещё тяжелый случай, но не настолько же. — Ты его знаешь?! Откуда?! Если тебе известно всё, зачем ты спрашиваешь? — Ким был ошеломлён настолько, насколько быстро его челюсть поцеловалась с полом. — Ко мне ты должен обращаться на Вы до того момента, пока я не дам разрешение на разрушение субординации. Поэтому… — он выдержал паузу, — поведай мне свою историю. — Вы что-то типа психолога, да? — Я тот, кто поможет тебе обрести собственное Я. — Меня бросила невеста, она причинила мне боль, а я… — Время — деньги. Чем искреннее ты будешь, тем лучше я помогу притупить эту боль, что свисает с твоих плеч. — Понятия не имею, что делаю не так! Я всё для неё, а она лишь попользовалась мной и моими денежными средствами! Теперь мой мозг полностью уверен в подлости женщин! Как не старайся, для них ты никто, пустое место! Им всегда чего-то не хватает! Я стал одеваться, как ей нравилось, покрасил волосы в рыжий, опять-таки, из-за неё, работал день и ночь, чтобы зарабатывать больше! Я не хотел тратить состояние отца, мечтал добиться всего сам за счёт своих знаний в журналистике, а он продолжал не верить в мои идеи и стремления! — тараторил паренёк, теребя края несуразной зелёной рубашки в клетку, временами он даже от неловкости шепелявил и прикусывал свои мальчишеские губы. Он не знал, что и ожидать от сумасшедшего с другой стороны. — Она даже крикнула в трубку то, что скорее отравится, чем будет с таким как я! Эта тварь не ценила всё! — Так дай ей то, — перебил Минсока парень, поправляя густую копну чёрных волос, — чего она так просит. — Чего-чего?! — Ты же не половая тряпка, чтобы об тебя ноги вытирать, как это сделала эта прошмандовка. Дай ей то, чего она действительно заслуживает, Ким Минсок. — Откуда… а как же конфиденциальность?! — Малыш Минсоки, ты действительно хочешь превратиться в червя, что до конца дней своих так и будет копаться в углу офиса в куче волокиты, бухать как истинный алкаш после тяжёлой работы, чтобы притупить боль одиночества, а потом повторять всё снова и снова? Или ты хочешь наконец доказать миру, чего ты стоишь на самом деле? Сюмин задумался, очень сильно задумался. Никогда бы не подумал, что слова незнакомца могут так осесть в голове. — Что за чушь ты несёшь?! Ты намекаешь на то, чтобы я убил её?! Ты спятил?! И ты действительно думаешь, что я буду слушать какого-то шизика вроде тебя?! Ну уж нет! — Минсок уж ринулся к двери, но оказалось, что та заперта. — Куда ты так спешишь, у нас еще целых пол часа! — устрашающе захохотал высокий молодой человек, продолжая улыбаться во все тридцать два зуба. — Но держать тебя насильно — безумно скучно, поэтому держи, — Ким увидел перед своими белыми кроссовками протянутую мужскую руку, между указательным и средним пальцами которых поблёскивала от света с той стороны белая визитка. Кисть хоть и принадлежала юноше, но была до жути изящной, с аккуратными длинными пальцами и ухоженными ногтями; по таким показаниям можно сказать точно, что человек явно не последний в столице. Минсок был зол, но всё же нехотя взял визитку из рук «психолога». Мысли в голове мешались, а руки тряслись как у школьницы перед первым поцелуем под омелой в Рождество. — Звони, если надумаешь, — прозвучало так, словно он усмехнулся. А дальше… неизвестность…***
Ему как обычно не спится. После горячего душа и тяжелого дня в редакции не каждому получится уснуть как младенцу, поэтому юный журналист сидел за ноутбуком; строчил курсовую работу и в одних любимых пижамных красно-синих штанах с обнаженным торсом пил горячий зерновой кофе с мёдом и молоком. Для романтичности атмосферы он включил лишь светодиодное освещение под полкой. Звонки от Ким Чондэ в столь поздний час — обыденная вещь, ибо этот чудак всегда готов подкинуть тебе работёнку на ближайшие дни. — Хэй, Минсок, как сегодня прошло? — радостно воскликнул парень, будто даже подпрыгивая от счастья. — Она сильно рыпалась? Как именно прикончил? — Ты как всегда спрашиваешь подробности, а я как всегда твержу тебе, что все тонкости — не твоего ума дело, — резко отрезал русоволосый, продолжая печатать на компьютере дипломную работу. — Всё прошло как обычно, ты мне звонишь просто поболтать или ты нашёл мне клиентов? — Обижаешь! — улыбчиво хмыкнул тот. — Я пришел за тем и тем. — Так и быть, о чём ты хотел поговорить? — холодно ответил, допивая остатки кофе в кружке. У Чена прям счастья полные штаны. — Тут такое! Босс на днях подкинул идейку: всем коллективом собраться в клубе «Увядшие розы», ну, тот, который один из самых популярных, владелец является близким другом босса, который как раз и является твоим следующим клиентом. Нюансов не знаю, но поговаривают, что рыбка большая, а цель клиента — сущая проблема. Ну, как тебе идея? — Мне всё равно, не люблю шумные места, сам знаешь, — равнодушно отмахнулся Минсок, убрав чашку в посудомоечную машину. — Слушай, а твоя последняя клиентка случаем не Харада Саки? Ну, у неё такие груди большие и волосы кудрявые… а ещё… — Да, — прервал друга, — та самая, почему спрашиваешь? — Да вот буквально пол часа назад по телевизору видел ее, дающей интервью какому-то телеканалу. Вся в слезах, но так сексуально одета, рассказывала, что является близким другом семьи Танаки и всегда будет поддерживать Танаки Изаму — супруга усопшей Кан Хари, чей труп засветился в том же сюжете. — Как и ожидалось, пытается поскорее сменить роль с профурсетки на прилежную жёнушку вдовца, — ляпнул как отрезал. — Очевидный поступок, она, наверное, с самого начала это планировала. — Ого, ну и как она тебе внешне? — Не в моём вкусе. — Ой, да брось, начинаю подозревать, что все женщины тебе не по вкусу! Может ты радужный, никогда не задумывался? — Я скорее тебе язык вырву и засуну туда, откуда у тебя руки растут, кретин. Вешаю трубку. — Стой, стой, стой! Ты как там вообще? Матушка так и не разговаривает с тобой? — Ага, — лениво произнёс Ким-старший, закатывая глаза от бесполезности разговора. Его подобный диалог явно утомил. Или же ему проще находиться в подобном состоянии, ибо нет боли, нет сожалений, нет чувств; выглядит как отключение человечности, но когда позволяешь чувствам включиться, тормоза перестают работать: вся боль, от которой укрываешься долгое время, разом накрывает тебя с головой. — Сок, о чём ты задумался? — резко спросил его единственный друг. — Да так, ни о чём.***
Смотреть в потолок в лежачем положении — уже как традиция. Самое забавное, что Минсок даже решил его чуток приукрасить: как-то гуляя по торговому центру, парень в шутку решил купить звёздочки, которые нужно клеить на стены в комнате; на протяжении целого дня они должны заряжаться солнечным светом, а потом светить в темноте, как самые настоящие звёзды на небе. — Алкоголь — не лучшее решение, — предостерёг Ким Минсока Ким Чондэ, иронично попивая бурбон из дорого бокала. — как тебе поход в Тёмную комнату? — Шутишь?! Откуда они всё знают? — Сок будто был на грани истерики, ибо он правда не знал, как поступить после похода в комнату. — Чёрт, дай свои сигареты! Мне нужно спустить пар! — Ты же никогда их не пробовал, уверен? — удивился Чен, неуверенно протягивая пачку с дорогущими сигаретами. Минсок судорожно выхватил пачку и запихнул в рот сразу четыре штуки, ведь он действительно был на грани; наблюдая за столь интересной ситуацией, Чондэ самолично подал огоньку, после чего бедняжка чуть не задохнулся. Всё бывает в первый раз. — На твоём месте я бы слушал мистера О, дружище, — резко бросил Ким, проводя кончиком пальца вокруг грани. — Мистер О выбирает лишь избранных и ты не исключение. — Ты про того шизофреника, который тонко намекнул мне убить мою бывшую? Ты его знаешь? Даже если нет, то он всё равно знает о тебе! Я в этом уверен! — Боже, что за паника? Расслабься! Он нормальный, просто пока ты не готов принять себя. — Так, ты попал в секту или что? Ты себя слышишь? — Просто попробуй представить хоть на секунду, что её больше нет. Неужели тебе не хотелось просто взять и придушить эту шлюху? — с каждым словом Чен приближался к лицу всё ближе, таращась глаза в глаза. — И не будет боли, не будет страданий; тогда ты сможешь обрести себя… — Мне-мне нужно побыть одному. POV Ким Минсок. Казалось бы, что тут думать, ее смерть — не выход. Но если порассуждать, какая-то частичка меня наполнена желанием просто взять и перекрыть этой стерве доступ к кислороду подушкой, на которой она поспит максимум трое суток. Мысль о том, как я заставлю её страдать, греет мою душу. Но сначала я хочу показать ей, что ничтожество здесь именно она.