Loose ends by the score

- Я прощаю тебя, - сказал Уилл. - Но только если ты сперва сделаешь кое-что для меня. - Это настоящее прощение или условное? – Спросил Ганнибал, но это был не вопрос. Было почти приятно так находиться вместе, сидеть друг на против друга в креслах, даже если это были кресла из комнаты отеля, вместо роскошного и теперь закрытого офиса Ганнибала. Уилл почти желал тусклое освещение, красно-белые шторы и квартиру, в которую можно сбежать. - Это не условие, - Уилл сказал. – Это тест. Я могу трогать тебя, но ты меня – нет. Ганнибал наклонил свою голову. Этот жест был таким инопланетным и похожим на жест рептилии, что Уилл задумался, считал ли он когда-либо его человеком. - Прикосновения? - Любой вид физического прикосновения, - сказал Уилл. – Положить твою руку на мое плечо, потрогать мое лицо… - Он глубоко вдохнул. – Заколоть меня каким-нибудь орудием. Мы сделаем исключения, если нужно будет спасти жизнь: сделать искусственное дыхание или помочь при утоплении, - добавил он. Уилл дал Ганнибалу минуту, чтобы осмыслить это. - Как долго это будет продолжаться? - Пока я не решу закончить. - И когда это начнется? - Сейчас. Ганнибал поджал губы. В конце концов, он сказал: - Хорошо. Уилл стоял; если Ганнибал и чувствовал себя под угрозой или напуганным, то не показывал этого. - Подойди сюда. Ганнибал заколебался, но лишь на мгновение. Он встал, выглядел так, будто бы он желал, чтобы у него были наручники для адаптации, и наконец сделал пару шагов, которых хватило для пересечения всего расстояния между ними. Как только он появился в пределе досягаемости, Уилл притянул Ганнибала в крепкие объятья. Ганнибал окаменел, но постепенно, со временем расслабился. - Боже, я чертовски ненавижу тебя, - прошептал Уилл. – Я так сильно скучал по тебе. *** Квартира Ганнибала в Палермо была противоположностью его темного и замысловатого жилья в Балтиморе: маленькая, светлая и просторная с желтыми занавесками и горшками с орхидеями на подоконниках и без единой набитой головы животного. На кухне, возможно, хватило бы места для работы двум людям вместе. Уилл мог сказать, что Ганнибал был разочарован из-за недостаточного удобства; его офис также был гостевой комнатой, вместе с матрасом, который раскладывается в полноразмерную кровать. Уилл назвал его “идеально пригодный для использования”, но Ганнибал стоял там некоторое время с неглубокой складкой между бровей. - Это удобнее, чем моя кровать дома, - сухо сказал Уилл. – Почему бы тебе не пойти и приготовить ужин или что-нибудь? Ганнибал поднял брови, и Уилл добавил: - Ты не собираешься подавать мне человечину. Ганнибал не ответил, но покинул комнату. Уилл закончил свешивать все свои рубашки и воспользовался ванной, чтобы умыть лицо и руки. Когда он вышел на кухню, Ганнибал нарезал морковь. Он подошел к Ганнибалу сзади и обвил руками талию мужчины. Ганнибал окаменел, как и раньше; его нож завис в воздухе. Через минуту Уилл отпустил его, и Ганнибал возобновил свою деятельность. - Что на ужин? – спросил Уилл. - Паста э Фаджоли, - ответил Ганнибал, - с панчеттой. Панчетта от мясника, - добавил он. - Я могу помочь? - Нет, это простое блюдо, и оно будет готово через 20 минут. А ты чувствуй себя как дома в гостиной. Шаг назад и ширма были всем, что разграничивало столовую и гостиную. Никакой стены с травами, тем не менее Уилл заметил на подоконнике в кухне базилик, тимьян и розмарин. Он бродил туда-сюда, изучая книжные полки: Марк Аврелий, Гомер, «Ад» Данте, «Потерянный рай» Мильтона, книга с пьесами Чехова. Пустое пространство в стене позволяло Уиллу видеть и слышать Ганнибала на кухне. Он почувствовал запах обжаренного лука и чего-то соленого и мясного, как бекон. Никаких званых вечеров или, как минимум, не таких масштабов как в Балтиморе: стол вмещал только 6 человек. Никакого винного подвала, никакой люстры из оленьих рогов; теперь Ганнибал носил кожаную куртку и ездил на мотоцикле. Уилл пробежался рукой по спине статуи оленя, которая выступала в качестве подпорки для книг, проглатываю такую сильную ностальгию, что она грозила удушением. Ганнибал появился у входа. - Ты бы хотел выпить что-нибудь? - Что угодно, что у тебя есть. Ганнибал налил обоим бокал вина. Он указал Уиллу на стол перед ним. Уилл сел. Он ощутил кожу, табак и темную землю в стакане; он увидел, как виноградные лозы вырываются из темной почвы и утяжеляются фруктами. - Твое доверие ко мне, даже сейчас, поразительно, - сказал Ганнибал. - Могу сказать то же самое о тебе. - Ты живешь под моей крышей, ешь мою еду, пьешь мое вино, - сказал Ганнибал. – Ты полностью отдался моему милосердию. - Ты пригласил меня под свою крышу, ты дал мне свою еду, предложил мне свое вино, - сказал Уилл. – Ты даже не подал мне бокал вина, чтобы случайно не соприкоснуться пальцами. Так не ты ли отдался моему милосердию ровно также, если не больше? - Что заставляет тебя думать, что я сдержу свое обещание? – спросил Ганнибал. - Что заставляет тебя думать, что я сдержу свое? *** Этой ночью, когда Уилл приготовился ко сну, он начал подглядывать за Ганнибалом, который проскользнул в конец коридора. Он выглядел, будто он просто сделал себя доступным для Уилла, если тому понадобятся туалетные принадлежности или лишнее полотенце, но Уилл знал лучше. - Подойди сюда, - позвал он. Ганнибал остановился лишь за дверным проемом. - Что тебе нужно? Уилл потряс головой. - Ты хочешь увидеть это, не так ли? Когда Ганнибал не ответил, Уилл сказал: - Не стой так далеко, подойди ближе. Ганнибал подошел ближе. Уилл закончил растегивать свою рубашку и оставил ее открытой. Он оттянул кромку своей майки и приспустил пояс штанов. Шрам проходил через его пупок к бедру, словно улыбка, нацарапанная неустойчивой рукой ребенка. Он был темнее, чем остальная его кожа, и связанный ближе к концу около его таза. Ганнибал аккуратно изучал его, как эксперт, изучающий предмет античного искусства, но не придвинулся, чтобы потрогать его. Он даже не подошел достаточно близко, чтобы чувствовалось его дыхание. - Он не зажил хорошо. - Я подцепил инфекцию, - сказал Уилл. – Я ужасный пациент. - Да, - сказал Ганнибал. – Я помню. *** Ганнибал пришел домой с полной сумкой овощей и, что особенно необычно, с очками на его лице. Он пошел на кухню и открыл холодильник. Во время последующей многозначительной паузы Уилл поднялся с дивана и оперся напротив дверной рамы на кухне. - Здесь много мяса, - сказал Ганнибал. - Хотел убедиться, что тебе хватит. - Этого хватит и на армию. Мы не способны съесть все это перед тем, как оно испортится. - Ты можешь заморозить то, что не хочешь есть прямо сейчас. Ганнибал, вздохнувши, начал вытаскивать овощи из бумажного пакета на стойку. Уилл проскользнул ближе к нему и потрогал ободок его очков. - Зачем это? Они не нужны тебе. Он снял их и надел на свое лицо. Ничего не изменилось. - Правдоподобность, - ответил Ганнибал. – Я верю, ты знаком с его концепцией. Уилл сложил очки и отложил их на стойку. Он обернул одну руку вокруг плеча Ганнибала: - Иди сюда. Ганнибал не сопротивлялся, и Уилл притянул его в объятье, оно было более неловким, чем другие, потому что они не стояли лицом к лицу. Одна рука Уилла была вокруг плеча Ганнибала, а другая вокруг его ребер. Рука Ганнибала осталась висеть, но Уилл чувствовал его дыхание. - Зачем ты делаешь это? – спросил Ганнибал. - Я сказал тебе, это тест. - Это тест моего терпения, - пробормотал Ганнибал. Уилл отстранился, но не отпустил его: он оставил руку на плече Ганнибала. - Никто не трогал тебя с тех пор, как я ушел, да? – сказал Ганнибал. - Врачи, - сказал Уилл, - медсестры. В больнице. - Профессионально, по-медицински. Никто не прикасался к тебе с нежностью. - Никто после тебя, нет. – Уилл также позволил своей руке упасть. – Ты был всегда единственным, стремившимся установить контакт. Рука на моем плече, рука на моем лице. Меня никогда так не трогали. - Нет, не трогали. Уилл достал плоский пакет, завернутый в бумагу мясника, со дна пакета с овощами. Он не распознал этикетку, она была на итальянском, но после открытия он понял, что это, должно быть, сардины. Но они не были безголовыми, плохо пахнущими филе, плавающими в консервированном масле, какими он помнил их из детства; они были серебристыми с яркими глазами, по форме напоминали лезвие ножа, и все еще пахли морем. - Сардины? - Сицилия омывается тремя океанами, - сказал Ганнибал. – Морепродукты занимают гордое место в их кухне. - Прекрасно, - объявил Уилл, невыносимая легкость разбухла в его сердце. *** «Извините, где находится Норманская часовня?» Уилл предпринял множество попыток перед тем, как нашел кого-то, кто говорит на английском и понял его вопрос. Оказалось, что в Палермо нет такой часовни, но была Палатинская Капелла. - Раньше называлась «Норманская династия», - сказал старый продавец карт, - я бы назвал это Норманской часовней. Это в центре Королевского дворца. - Он обвел его пальцем на карте и продал ее Уиллу за евро. Палермо был городом арок: над дверными проемами, над окнами, внутри каверзных соборов и церквей, которые были неотделимой частью городского пейзажа. Уилл медленно гулял по улицам, руки в карманах, восхищаясь архитектурой, которая сформировала город еще до того, как нога первого колониста вступила в Америку. Его шаги были легкие, необременённые книгой-путеводителем, телефоном, документами и, более того, чем-то в карманах, кроме свернутой пачки евро, запасным ключом Ганнибала и, теперь, карты. Подходило лето, было тепло, но не слишком жарко; Уилл страдал от липких ночей в Луизиане. Он выглядел как все американские туристы, в солнечнозащитных очках, футболке и шортах, слишком часто останавливаясь, чтобы заглянуть в окно булочной или восхититься вычищенной погодой статуей. Уилл не мог вспомнить время, когда он не был никому обязан. Наверное, этого никогда не было. Здесь не было даже собаки, чтобы позвать его домой. Он не нашел никакого черепа среди прекрасной геометрии пола Палатинской Капеллы. После, он остановился в кафе и купил кофе, сэндвич и канноли. Сэндвич был превосходный, как и вся еда здесь, но канноли была божественная, тесто было сделано абсолютно правильно, она была сладкая, но не приторная. Уилл заказал еще одну и съел ее на улице, это и кофе поддерживали его на всей дороге к пляжу. Он увидел песок, задушенный туристами и местными, наслаждающимися хорошей погодой, и Уилл развернулся, отправившись домой, где он был рад встать под душ и смыть пот всего дня. Уилл вышел из ванной с паром и полотенцем, обмотанным вокруг талии. Он остановился, испугался, увидев Ганнибала у входа, все еще носившего свои очки и держащего портфель в руке. - Ох, привет. Я не думал, что ты так рано будешь дома. Вода стекала по его волосам на заднюю поверхность шеи. Ноздри Ганнибала расширились: - Ты ходил на пляж. - Ты все еще можешь чувствовать это? – Уилл ничего не чувствовал кроме шампуня и мыла Ганнибала, чистых и восхитительно мужественных. – Что еще ты можешь почувствовать? - Я не волшебник, и это не трюк для твоего развлечения, - но Ганнибал выглядел позабавленным. Он все еще стоял у входа. Уилл удивился, что он даже не поставил свой портфель. - Ох. Уилл шагнул вперед и обвил руками Ганнибала. Из-за того, как резко Ганнибал втянул воздух, в животе Уилла разлилось тепло как от виски. Он знал, что все еще был влажный; возможно, что он намочил костюм Ганнибала. Он отступил назад. Ганнибал смотрел на него, загадочный. Уилл улыбнулся и бессловесно ушел в свою комнату, чтобы одеться. *** Этой ночью Уилл пошел в спальню Ганнибала и обнаружил дверь слегка приоткрытой. Возможно это было прошлой ночью, или ночью перед ней. Уилл колебался на пороге перед тем, как толкнуть дверь. - Ганнибал? Ганнибал сидел на кровати, покрывало наполовину задралось на его ногах, планшет подсвечивал его лицо голубовато-белым светом. Он выключил планшет и поставил его на ночной режим. - Что такое? Уилл забрался на кровать. Ганнибал рассматривал его с осторожностью, но не со страхом. Уилл спрашивал себя, боится ли Ганнибал чего-то. Уилл сел так, чтобы оказаться верхом на ногах Ганнибала, положил свои руки на его горло и сдавил до тех пор, пока Ганнибал не смог даже бороться за воздух. В комнате была тишина, кроме резкого и жесткого дыхания Уилла. Его сердцебиение отдавалось в ушах. Руки Ганнибала остались недвижимы на его коленях. Он был из тех, кто спит с ножом под подушкой или в прикроватной тумбочке, но он не подал ни единого знака и не двинулся, за исключением трепетания его век и бесполезного спазма его ноздрей. Уилл отпустил, когда цвет лица Ганнибала начал меняться. Ганнибал тяжело вздохнул и закашлялся, откидываясь на спинку кровати. Он поднял голову вверх и продолжил глубоко дышать, вдыхать через нос и выдыхать через рот. Уилл встал на четвереньки над Ганнибалом; чувствовал, будто он сам задыхается. Следы его пальцев выглядели яростно на бледной коже шеи Ганнибала. - Ты бы позволил мне? – Спросил Уилл. Ганнибал держал глаза закрытыми. - Ты не убил бы меня. - Но ты бы позволил мне. Если бы я продолжил. Ганнибал не ответил и, в конце концов, Уилл ушел. *** Уилл подошел к Ганнибалу сзади, когда он готовил еду, и, вместо того, чтобы обнять его за талию, как обычно, он обхватил пальцами плечи Ганнибала. Ганнибал пробурчал, и его руки замедлились, а затем остановились, когда Уилл начал массировать его круговыми движениями. - Ты очень напряжен, - отметил Уилл. - Возможно, я напряжен из-за мужчины в моем доме, который пообещал мне расплату, и он все еще нарушает мое личное пространство. Уилл нажал на его сустав. Ганнибал издал еще один звук и вцепился мыльными руками в стойку. - Было бы проще, если бы ты сел. – Сказал Уилл. – Или лег. Ганнибал выключил воду и высушил руки. Они перешли в гостиную, где Ганнибал сел в одно из кресел, а Уилл встал за ним и начал разминать его плечи, вверх и вниз, и частично спину. Голова Ганнибала по чуть-чуть наклонялась вперед. - Я не знал, что ты обладаешь этим навыком, - сказал Ганнибал. - Большой успех у девушек, - объяснил Уилл. - Ммм. Через некоторое время руки Уилла начали болеть. Прошло много времени с тех пор, когда он делал это для кого-то. Он замедлился и остановился, пробежавшись руками до предплечий Ганнибала. - Что ты обычно делаешь по вечерам? - Все, что ты видел: читаю, пишу, рисую. Иногда у меня есть компания. Иногда я выхожу из дома. «Выходить из дома» могло означать много вещей: опера, симфонический оркестр, вечеринка в чьем-то доме. Или выходить во тьму со шприцом и скальпелем. Уилл позволил рукам опуститься на грудь Ганнибала. - Давай посмотрим фильм. Ганнибал открыл глаза со скептическим выражением. - В кинотеатре? - Нет, я имею ввиду здесь. У тебя есть Нетфликс? Ганнибал вытянул шею и посмотрел на Уилла. - У меня есть Нетфликс, - сказал Уилл. – Помогал проводить время, когда я не мог ни хрена делать после больницы. Загрузи приложение на свой планшет, будем использовать мой логин. Слегка для удивления Уилла, Ганнибал сделал это. Они подперли его на кофейном столике и сели на диван смотреть «Адскую кухню». Уилл расслабился и откинулся на подушки, жалея, что у них нет пива. Ганнибал смотрел со скрещенными на груди руками и легкой нахмуренностью в бровях. - Ты выбрал это шоу, чтобы пораздражать меня, - сказал Ганнибал, после введения. - Ага. Ганнибал сделал тихий ворчливый звук и начал подниматься с дивана, но Уилл схватил его и потянул обратно. Он тянул его до тех пор, пока они не оказались наполовину лежа, голова Ганнибала на груди Уилла, а руки Уилла вокруг торса Ганнибала. У Ганнибала снова пропало напряжение. - Что заставляет тебя смотреть это шоу? – Спросил Ганнибал через пару минут. - Я смотрел много шоу о готовке, когда выздоравливал. – Уилл ответил. Ганнибал не ответил. - Они собираются готовить в любой момент? – Спросил Ганнибал еще через минуту. - В итоге. Шефы начали показывать Гордону Рамзи их авторские блюда, и Ганнибал заворчал, что камера практически не снимает саму еду. - Шшш, - сказал Уилл рассеяно. Он массажировал голову Ганнибала. Через половину эпизода Уилл понял, что Ганнибал долго не жалуется, а его грудь поднимается и опадает глубоко и часто. Уилл посмотрел вниз. Глаза Ганнибала были закрыты, его губы – слегка приоткрыты. Уилл сидел очень смирно, достав руку из тщательно растрепанных волос Ганнибала. Спина начала болеть из-за неудобного положения, но Уилл не шевелился. Он лежал там, свернувшийся вокруг Ганнибала, пока на экране фотография очередного участника попала в огонь. *** - Ты бы доверил мне побрить тебя? Ганнибал встретил взгляд Уилла в зеркале, на его шее еще виднелись следы пальцев. - Не сейчас, - сказал Ганнибал. – Это займет слишком много времени. И я встречаюсь кое с кем этим утром. Но завтра. Следующим утром Ганнибал появился из душа пропаренный и влажный и сказал Уиллу: - Пошли. Уилл нашел стул уже стоящим в ванной, как и пену для бритья, опасную бритву, гель после бритья лежащими на столике. Ганнибал сел на стул, взявшись руками за концы подлокотников и откинул голову назад, она была почти в горизонтальном положении. Уилл провел предыдущий день смотря видео на Ютубе, поэтому имел разумное представление, что делать. Он выдавил пену для бритья на маленькую кисточку, поместил в миску, распределил и намазал поверх челюсти Ганнибала, небольшой части горла и над верхней губой. Ганнибал не открывал глаза. Уилл взял бритву, открыл и сделал первое движение. Никакой расцвет крови не появился на коже Ганнибала, и он выдохнул. Он работал медленно, маленькими штрихами, положение было наверняка неудобным для Ганнибала, но он не жаловался. Он сохранял глаза закрытыми и дышал, даже когда Уилл царапал его лезвием сквозь пену и щетину, иногда используя большой или 2 пальца для тугого натяжения кожи. Так близко он мог видеть каждую складку на лице Ганнибала, каждую ресницу, каждый маленький шрам. Это было легче, чем ожидалось. Через некоторое время, вся пена была убрана, и был просто Уилл, прижимающий 2 пальца к лицу Ганнибала и ищущий жесткий пластырь. Когда он нашел один, то убрал лишнее бритвой. Он вымыл лицо Ганнибала, смывая все в водосток и убирая напоминания о пене. Он нанес масло после бритья. Запахи сандалового дерева, розы, тепла и специй окружили их. Лицо Ганнибала было мягким и податливым под его руками. Когда Уилл не смог придумать больше причин задерживаться, он отошел и пошел мыть руки. Ганнибал открыл глаза. Он сел прямо и начал наклонять шею из стороны в сторону. Он потрогал свою челюсть. - Хорошая работа, - сказал он. – Спасибо. - Пожалуйста. – Уилл встретил взгляд Ганнибала в зеркале и улыбнулся. Ганнибал не улыбнулся в ответ. *** Ганнибал вышел за ним в холл, когда Уилл собирался принести стакан воды перед сном. Уилл увидел отблеск серебра в руке Ганнибала, но было слишком поздно; Ганнибал был слишком быстрым и слишком близко, а холл слишком узким. Уилл почувствовал удар о стену и закрыл глаза. Через мгновение он открыл их. Лицо Ганнибала было в дюйме от его. Уилл выпрямил спину у стены и не мог видеть ножа, но он мог чувствовать его в миллиметре от своего горла. Он сглотнул: - Почему ты не делаешь это? – Спросил он. Глаза Ганнибала были такие темными и бездонными. Он был достаточно близко, чтобы Уилл мог чувствовать его дыхание и жар тела, но нож Ганнибала даже не очень касался его кожи. Его другая рука согнулась в локте и прижалась к штукатурке около уха Уилла. Ганнибал наклонился, оскалил зубы, но по-прежнему не касался. Уилл не посмел дышать, когда он поднял свою руку, чтобы приблизиться к пальцам Ганнибала. Нож вышел из его руки так же легко, как и спелое яблоко отделяется от дерева. Ганнибал не двигался. Нож, складной, с 4-дюймовым лезвием и изогнутой вниз рукояткой, отлично поместился в ладони Уилла. Он недолго рассматривал его, пока Ганнибал просто стоял и дышал. Наконец, он использовал его против Ганнибала. Тот перестал дышать. - Снимай свою рубашку, - сказал Уилл. Ганнибал снял рубашку через голову и бросил у ног. Он ждал, держа руки по бокам, когда Уилл пробежался рукой по ребрам Ганнибала. Ганнибал был в завидной форме для любого мужчины, не просто мужчины одного с ним возраста: не перекаченные 6 кубиков, но стройное тело пловца и четко определенные мышцы. Уилл прошелся кончиком ножа через пупок Ганнибала до его бедра. - Это то, что ты ожидаешь, чтобы я сделал? – Сказал Уилл. – Расплата. - Ты заслуживаешь этого, - ответил Ганнибал. - Это не о том, что каждый из нас заслуживает, - Уилл пробежался ножом к груди Ганнибала, его соску. Он затвердел в ответ на холодное прикосновение металла. Уилл поднял взгляд и увидел, что Ганнибал наблюдает за ним. – Что, ты думаешь, я буду делать? - Я не знаю. - Ты позволил мне взять нож. - Я никогда не мог предсказать твоих действий, - сказал Ганнибал, почти нежно, будто Уилл был ребенком со сложностями в распознавании лжи. Пальцы Уилла сжались крепче вокруг рукоятки, пока она не скрипнула. - Ты наслаждаешься этим? - А ты нет? Я здесь: голый и беспомощный перед тобой. - Ты еще не голый, - сказал Уилл, - и ты никогда не был беспомощным. Снимай остатки одежды и иди в кровать. Ганнибал снял свои брюки прямо в коридоре, следом последовали и трусы-боксеры. Уилл отправился за ним в спальню, продолжая держать нож в руке. Ганнибал лег лицом вниз на кровать, Уилл вслед залез на кровать, вставая на согнутые колени. Он включил прикроватную лампу, которая производила мягкое золотистое свечение на изгибах и впадинах тела Ганнибала. - Ты представляешь все вещи, которые я могу сейчас сделать. – Уилл провел ножом вдоль позвоночника Ганнибала, считая позвонки. Когда он достигнул низа, то перенес нож на изгиб нижнего ребра. Лезвие пробудило появиться гусиную кожу. – Я мог бы сделать тебе больно. Очень больно. - Ты мог бы. Уилл прошелся ножом по бедру Ганнибала до обратной стороны колена и вокруг ахиллова сухожилия. - Я мог бы заверить тебя, что ты не умрешь. Что ты будешь жить и страдать, и страдать, и страдать. - Я знаю. Уилл потянул Ганнибала за бедро и плечо, пока он не перевернулся на одну сторону, а потом подождал, пока он ляжет на спину. Он закинул ногу над телом Ганнибала, пока не оказался над ним на четвереньках, как он сделал тогда, когда пришел и сжал горло Ганнибала. Он провел ножом по руке Ганнибала, надавливая лишь для того, чтобы он ощутил это. Ганнибал смотрел на него, не моргая. - Что же я, тогда, должен сделать? – спросил Уилл. - Все, что захочешь, - ответил Ганнибал. Уилл сжал свои губы вместе. Ганнибал продолжил дышать, глубоко и часто. Уилл встал с кровати. Он положил нож на прикроватный столик. Он снял свою футболку и штаны, а после короткого колебания и трусы. Он обернулся к Ганнибалу, который не двигался, однако его взгляд следил за каждым движением Уилла. Уилл вернулся в кровать и стянул пледы. - Залезай. После момента удивления, Ганнибал залез под пледы. Уилл забрался после него, обмотал себя вокруг тела Ганнибала, кожа к коже. Ганнибал задрожал, и Уилл закрыл глаза. *** Следующим утром, когда Уилл открыл глаза, Ганнибала не было, но были слышны его движения в комнатах снаружи. Кокон под пледами был все еще теплым от жара Ганнибала. Уилл положил руку на лицо и выдохнул, позволив воздуху пройти между губ. Он выбрался из кровати, нашел боксеры и надел их, но только их. Одежды Ганнибала не было в коридоре. Сам мужчина был на кухне, чистя картофель в раковину. Он не посмотрел на Уилла, когда тот вошел. Уилл глубоко вздохнул: - Я прощаю тебя. Ганнибал бросил нож и картофель в раковине и подошел к Уиллу. Уилл открыл руки для него. Ганнибал близко прижал его и крепко держал в своих руках. Так же, как на своей кухне в Балтиморе очень много времени тому назад.