Бестолочь

— Аль? Аля! — Тёма с глухим звуком приложил кулак о дверь. — Аля, открой дверь! По ту сторону стояла уже привычная тишина. Валентин молча и терпеливо сносил очередные психи, бездумно разглядывая книжные полки. За окном шумел дождь, а в голове полковника на удивление было тихо и спокойно. Словно и не произошло ничего. Словно не было Тёминого загула, пьяного дебоша и сбитых до глубоких ссадин рук. И не сказать, что ему было плевать, просто… Устал, наверное. Устал переживать, вызванивать через знакомых, встречать и приводить в чувства. Сколько бы не ругались и не пытались найти компромисс — Тёма все равно продолжал вести себя настолько безрассудно, насколько позволял его молодой организм. Поэтому Валентин упорно игнорировал крики и просьбы открыть дверь. Знал, что как только откроет, Тёма начнет судорожно просить прощение, обещать в пустоту и смотреть этим побитым взглядом, от которого у Валентина сжималось что-то под ребрами. Глупый, бестолковый мальчишка! — Аля, ну пожалуйста… — неожиданно тихо попросил парень. Валентин напрягся, но продолжил молчать. Хотя так и подмывало распахнуть дверь и закричать в ответ. Выговориться, в конце концов. — Молчишь? — Артём развернулся спиной к двери, опускаясь на пол. — Молчи. Просто, чтобы ты знал: вещи я собирать не буду. Дверь распахнулась практически сразу. Тёма едва успел подобраться всем телом, избегая встречи затылка с полом. Подскочил, уперся в полковника растерянным взглядом и чуть не взвыл — Валя смотрел твердо и решительно. — А может и собрал бы, нет? — Валентин шагнул вперед, почти нависнув над парнем. — Собрал бы вещи и все. Ни криков, ни твоей рожи пьяной, ни других забот. Смотри, сколько проблем сразу разрешится! — Валь… Не надо так, — вздрогнув, Артем протянул руку, сжимая пальцы на рубашке мужчины. — Валь, я, блять, исправлю все, слышишь?! Только не надо так. — Не надо как? — Валентин не стал скидывать его руку, только мазнул по ней холодным взглядом. — Не надо искать тебя? Не надо в больницу таскать пару раз в месяц? Знаешь, что… Собирай-ка ты вещи, Тём, хватит с меня. В воздухе как будто хлопнуло что-то. Раз, и в груди словно растеклось черной жижей. Тёма как-то судорожно вздохнул и осел. Не буквально, нет, ноги держали, а вот внутренний он — тот, что готов был землю рыть, глядя в черные глаза — осел и рассыпался. Хотелось зарычать от бессилия, стесать и без того раненные кулаки о стены, да только взгляд напротив отбривал жестче, чем любые слова. — Ну и что ты смотришь так? — Валентин поджал губы. — Чего ты добиваешься, Тём? Скандалы получил, мое доверие почти потерял. Тёма зацепился за это короткое «почти», выдохнул чуть свободнее, а затем расплакался, растирая по лицу некрасивые стыдливые слезы. — Прости, Аля. Под ребрами снова сжалось и почти зазвенело. Валентин отвел взгляд, в который раз все взвесил, и снова перевел взгляд на Артёма. И послал же ему кто-то такую любовь… — Иди умойся, бестолочь, — подтолкнув пацана в сторону ванной, Валентин поплелся на кухню заваривать крепкий чай. Через пять минут Тёма сидел за столом, неловко пряча сбитые руки. От Валентина больше не тянуло холодом, хотя тот и молчал, продолжая искоса наблюдать за мальчишкой. Тёма поморщился, вспомнив свою истерику, отмотал чуть дальше и окончательно сдался, опуская плечи. Сам виноват. Аля доверял ему, почти все прощал, а Тёма продолжал включать мудака. И если бы не любил его полковник, то собранные вещи уже стояли бы в коридоре у самого входа. — Я все исправлю. — Ну, попробуй, — Валентин присел на соседний стул, впервые за весь вечер посмотрев на парня с теплотой во взгляде. — Бестолочь.